Пропасть из виду – как расстаться,

Как окунуться в мир чумы,

Лети, я буду любоваться

Твоим полётом из тюрьмы.

Тюрьмы без стен, дверей, решёток,

А из людей, привычек, дел,

Её воздвиг когда был кроток,

Пусть и не этого хотел.

Ещё лет сколько? Десять? Двадцать?

И загрызёт меня вина,

Не забывай хоть появляться

У незакрытого окна.

А если пёрышко мне в руку

Уронишь, милый ангел мой,

Я им свою раскрашу муку

И боль, что гонят за тобой.

Прохладно. Голубей комочки

О летней грезят красоте,

И клёна острые листочки

Круги пускают по воде.

Свободной нету и минутки

У ветра, павшего в траву,

И перелистывают сутки

Про осень жёлтую главу.

Возможно, я не слишком ярок

И в списки счастья не внесён,

Есть у меня один подарок,

Без лжи, без лести, без помарок,

Он солнц неведомых огарок –

Мои слова, вкусней нектара,

Бери, они умеют всё!

Если небу неуместен

Или просто не в чести,

Нарисуют тени крестик

На распахнутой груди,

Если прошенное – пена,

Если чувственное – блажь,

Чем тот крестик не замена

Вере, потерявшей раж?

Сладко мажешь, мягко стелешь,

Почему бы не поспать?

Да в колючей канители

Отведённая кровать.

Знаешь, горести наследник.

Твой визит – как в горле кость,

Мой немилый собеседник

И незваный старый гость.

Ты сегодня что-то рано,

Будешь снова до утра?

Что ж ты в двери истуканом?

Мне писать уже пора.

Диктует полночь эпиграммы –

Они сегодня задались,

И небеса – как своды храма,

Поднимешь голову – молись.

Молись луне – иконе круглой,

Молись молочности комет,

Окошкам дальним, теням смуглым,

Пока их не украл рассвет.

Лететь? Куда? Зачем и для кого?

Тебе – не интересно,

К другим – и не посмею.

Вверх просто так?

А я и не умею.

Я разучился этому уже.

Ну, разве только в пропасть,

Но делать что там?

Там же нет тебя...

Ах, будний день, бессовестная сводня,

Не слушает привычно никого,

Он прошлое меняет на сегодня,

Пытаясь не оставить ничего,

Что дорого нам было и держало

На этом свете, что творило нас,

Что от печалей старых отвлекало,

Когда их приходил незваный час.

Недобрый, неуютный, не домашний,

И едкий, как страстей горячих дым,

Тот будний день такой же, как вчерашний,

Хоть он считает, что неповторим.

Небо словно пепелище,

Звёзды-искорки блестят,

Окон жёлтые глазища

Немигающе глядят.

Смотрят мимо, смотрят слепо,

Будто нет для них меня,

Или будто я нелепый

Артефакт чужого дня.

Знаю, что добра немного,

Невелик у вас запас,

Ну не будьте ж вы жестоки,

Подмигните мне хоть раз!