оветы сыну медика. Когда твой отец врач
- Послушай, сын, - сказал мне однажды батя, поднимая меня с пола и выковыривая очередную погремушку из моего слюнявого рта, - ты сын врача. По счастливому стечению обстоятельств, врач - это я, твой отец.
"Я учил и буду дальше учить тебя быть ипохондриком, боятся инфекций, бактерий, вирусов, хулиганов и распутных женщин. Но это не однажды спасёт жизнь тебе, твоим близким и тем самоубийцам, кому не повезёт оказаться с тобой в час икс. И вообще, хватит валяться, тебе 17 лет, пора поступать в университет" - закончил он.
И я записал несколько советов отца, которые, возможно, пригодятся в жизни кому-то ещё.
1. Всё медицинское кунг-фу, которое ты освоишь, будет в тысячу раз хуже кунг-фу любого практикующего фельдшера. Поэтому на окрик "есть тут врач" отзывайся в последнюю очередь. "Сын медика" - это не медик. Твой прекардиальный удар ещё очень слаб, а прямой массаж сердца вовсе не такой прямой, как ты думаешь. Если человеку плохо, первое, что ты должен сделать - не сделать ещё хуже.
2. Всё, что плохо лежит зимой, даже если не сильно похоже на человека и дурно пахнет, не заслуживает того, чтобы умереть, как минимум, от переохлаждения. Любой лежащий человек - не всегда павший от борьбы с алкоголем. Иногда, чтобы спасти человека, достаточно позвонить в милицию. Никогда не проходи мимо лежащих людей.
3. У тебя в жизни будут моменты, когда нужно будет выпить лекарство в темноте. Да, ты знаешь, что упаковка с аспирином лежала всегда здесь. Да, ты нащупал эти привычные таблетки в блистере. В итоге ты махом заглатываешь горсть слабительного и до утра веселишь жену и детей. А вообще, сын, тысячи людей каждый год умирают от неправильно подобранных медикаментов. Всегда, всегда читай, что ты пьешь и смотри срок годности!
4. Да я знаю, что ты хотел стать врачом, потому что тебе нравился запах моего халата. Но врач - очень опасная профессия. Каждый день я осматриваю в среднем 20 пациентов, из которых, к примеру, 10 - оэрзэшники, 5 - тубики, остальные - гриппозники. Прикольные клички для друзей, согласен, но подожди: я бы мог болеть 365 дней в году, но не болею. Знаешь почему? Потому что не мёрзну! Первое, что нужно чтобы заболеть, сын, - замёрзнуть. Поэтому, даже в этот июньский вечер надень шапку сейчас же! Кстати, ты не станешь врачом, потому что этому миру нужны экономисты. Мама не может ошибаться.
5. Ты говоришь, что ты взрослый и не пьянеешь от бутылки водки, выпитой без закуски, на жаре и из пластмассовой мыльницы. Согласен, наша порода. Но если ты выпил, зачем ты тянешься к сигарете? Выбери одно, сын: либо алкоголь, либо табак. Ты силен в выпивке, но ты же не дебил, правда? Зачем ты высунул язык и смотришь в разные стороны?
6. Представь, сын, началась война, например, с США. Ловко уворачиваясь от пуль, ты в компании своей спецроты ДШБ штурмуешь последний оплот американцев, засевших в Белом доме. И вдруг твой ротный падает и кричит тебе: "Лейтенант! Рота в твоём подчинении - не могу больше, болит плечо!" Твой беглый осмотр показывает, что никаких физических повреждений у командира нет. Что ты думаешь? Что значит "вывих" или "перелом"? Совсем необязательно! Это, сынок, сердце. Сердце - самый хитрый орган, после мозга и полового члена. Сердце может болеть и в плече, и на заднице. Никогда не исключай сердечную боль.
7. Предположим, твой друг с утра пришёл не совсем в себе. Лежит на столе, характерно обнимая свою брюшную полость и издавая жалобные звуки. Ты, конечно, подозреваешь пищевое отравление и начинаешь участливо интересоваться, какие продукты и какой свежести участвовали в приемах пищи за минувшие сутки, проверяешь температуру, перкуссируешь живот на предмет вздутия и всеми другими способами пытаешься показаться умным. И поступишь неправильно, ведь первый вопрос, который ты должен задать - удаляли ли твоему другу аппендикс. Невовремя обнаруженный лопнувший аппендикс вызывает перитонит. А это может означать, что скоро в списке твоих друзей появится вакансия. А-хаха! Ладно, не обращай внимания, профессиональный юмор.
8. Ты достаточно взрослый и нам пора поговорить о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Вот смотри, летит самец бабочки. Нормальный, целеустремленный парень, отличник, спортсмен, прям как ты, сын. И вот летит бабочка в короткой юбке. "Ха-ха-ха" - манерно смеётся она и этот отличный парняга улетает с ней в бутон этого цветка. Там у них происходит то, что ты смотришь обычно по видику, когда нас с мамой нет. И тут парень вспоминает, что забыл надеть на хоботок...., или что там у них..., "костюм ОЗК". Итак, сын, первое, что должен сделать самец бабочки - тут же пописять. Да, прям хоть перед этой бабочкой; есть высокая вероятность, что в процессе мочеиспускания вся зараза смоется. Потом самец должен помыть хоботок, или что у него там... Чёрт, да я - врач, а не энтомолог!
9. Итак, сын, представим, что самца бабочки всё-таки не спасли экстренные меры из предыдущего пункта. Седовласый бабочка-отец этого незадачливого насекомого ухмыляется и говорит: "А ведь я говорил тебе - носи костюм для красноармейца". И по симптоматике (резь при мочеиспускании, желтые выделения в трусах, грустный взгляд) определяет, что у тебя, тьфу, у его сына, допустим, гонорея. Даёт ему лекарство, к примеру, курсовой блистер "Ципролет-500". "Пропей весь курс!" - назидает бабочка-отец. А сын читает в аннотации: "Гонорея - однократный прием 500 мг". - Ага, - говорит он и прерывает прием препарата, едва его начав. Спустя полгода это насекомое сляжет с тяжелейшей формой гриппа, потому что обычные лекарства ему не помогут. Если начал пить антибиотик, пропивай полный курс, сын!
10. В жизни бывают как светлые дни, так и темные, сын. Вот как пиво, которое ты тайком пьешь с друзьями. Твоя дорога только начинается, впереди ждут самые разные события. Конечно, мы с мамой ждём от тебя внуков, но прежде чем найти ту, единственную и неповторимую, ты, скорее всего, несколько раз ошибешься. Так вот запомни, сынок: мужчине бывает плохо только 3 месяца. Если плохо после 3-х месяцев, мужчина должен поступить либо в наркологию, либо в театральный.
Будь мужиком, сын медика.
© Михаил Адамович Михельсон

Не знаю як ви, але здається мені що то напевно накладається вживання стекломию на Кисельова з ТБ. Інших пояснень не маю. Ну як можна таке вигадати, а потім ще співати?

Є в мене знайома, хороша дівчинка, ми разом навчалися, з медичної династії. Тато був головним лікарем шкірно-венерологічного диспансеру, дідусь, прадідусь..., тож всі три доні також пішли тею стежиною. Одна викладає на кафедрі, друга відкрила приватну клініку вже, третя - молодша - моя знайома - нині начмедствує у тому ж таки диспансері з претензією на підвищення до головного лікаря. Була минулого тижня в їхньому мальовничому містечку в гостях, кавували, згадували, реготали... Старші сестри обрали венерологію, а ця взяла дерматологічний профіль. Татко ще в них при пам'яті, в місцевому училищі працює, заслужений лікар, все таке.
І от розповідає випадок з власної практики. Прийшла пацієнтка, 26 років, доглянута, скаржиться, що тиждень тому знайшла котеня на вулиці, забрала додому, помила, нагодувала. А на ранок пішли висипки на руках якісь дивні...
Доктор просить руки показати, пацієнтка показує, відповідає, що вже все минулося... Тоді лікар каже, що вже й допомогти нічим не може, раз сиптомів немає. А пацієнтка дістає у кульочку вбитий трупік котеняти з сумочки. "Ось, - каже, - лікарю, подивіться, може щось знайдете. Воно померло ще позавчора, а я не мала часу раніше прийти, тож у морозилку вкинула, щоб вам показати....
Дохтєр молодець, жоден м'яз на обличчі не напружила, виписала направлення до психіатра на консультацію. Каже, місяць минув з того часу, а досі пацієнтів боїться і займається лише адміністративною роботою тепер.
Люди, будьте адекватними, бережіть лікарів!

Юлия Клименюк
1 год
Прочитайте ...
Врача зовут Ирина. Говорят, хороший врач. Нам повезло. Я ни разу не видела ее лица. Она всегда маске и в очках.
Она - инфекционист. Хороший инфекционист и плохой психолог.
За все время, что она лечит мою дочь, она не сказала мне ничего успокаивающего.
Она разговаривает со мной языком цифр и фактов.
- ...лейкоцитов 12...
- Это хорошо?
- Это меньше, чем было, но больше, чем норма. И родничок просел. Пересушили.
- Это опасно?
- Я назначу препарат, и он стабилизирует....
Она разговаривает...неохотно. Родители лежащих здесь, в больнице, детей пытают ее вопросами. Она должна отвечать.
Но каждое слово, сказанное ею, может быть использовано против неё.
Ирина выбирает слова аккуратно. У каждого слова есть адвокат, зашифрованный в результате анализа.
Ирина хочет просто лечить. Молча. Без расспросов. Но так нельзя.
Я не знаю, нравится она мне или нет. Не пойму. Я вынуждена ей доверять. Здоровье моей дочери в ее руках.
Она вообще не пытается нравиться, успокоить меня, погасить панику. Но она и не должна, наверное.
Она должна лечить инфекции, а не истерики.
Я вижу, что Ирина устала. Сквозь стекла очков я вижу красные, будто заплаканные глаза.
Я уже не спрашиваю ничего.
Я и так вижу: дочери лучше.
Положительная динамика налицо.
Два дня назад дочка была почти без сознания, я сегодня сидит, улыбается, с аппетитом ест яблоко.
Ирина осматривает дочку, слушает, подмигивает. Говорит ей:
- Молодец, Катя.
А мне ничего не говорит.
Я же не спрашиваю.
После обеда привезли годовалого мальчика. Очень тяжелого.
Ирина стала вызванивать центральную больницу. Дело в том, что здесь, в инфекционной, нет реанимации. А мальчик очень плох. Но центральная грубо пояснила: у него какая-то нейроинфекция, лечите сами, у нас мест нет.
Рабочий день врача - до 15 часов. Ирине пора домой. У нее есть муж и свои собственные дети.
Но мальчик. Он очень плох.
Ирина остается на работе. Наблюдать за пациентом. Ругается с центральной. Требует прислать невролога и какой-то препарат. Ругается с мужем. Муж требует жену домой. Потому что мальчик - чужой, а дома - свои.
Медсестры притихли. Они привыкли, что начальство сваливает в три. После трех в больнице весело.
Годовалый мальчик с мамой лежит в соседнем с нами боксе. Слышимость отличная.
Мама мальчика разговаривает по телефону. Мне слышно каждое слово. Она звонит знакомым и просит молиться за Петю. Подсказывает, какие молитвы. Сорокоуст. И еще что-то. Просит кого-то пойти в церковь и рассказать батюшке о Пете. Чтобы батюшка тоже молился. Батюшка ближе к Богу, чем обычные прихожане, его молитва быстрее дойдет.
Я слышу, как врач Ирина вечером входит к ним в палату, и говорит маме мальчика, что лекарство нужно купить самим. Потому что в больнице такого нет. Запишите, говорит Ирина. Диктует препараты. Среди них - "Мексидол".
Я слышу, как мама возмущенно визжит:
- Мы платим налоги! ... Лечите ребенка! ... Везде поборы!... Я вас засужу...
Ирина ничего не отвечает и выходит из палаты.
Моей дочери тоже капают "Мексидол". Мы тоже покупали его сами.
Я слышу, как мама мальчика звонит мужу. Жалуется на врача, просит мужа принести иконы и святую воду.
У меня есть лишние ампулы "Мексидола".
Я беру упаковку и выхожу в коридор. В принципе, это запрещено, все боксы изолированы, но я ищу Ирину.
Нахожу ее в Ординаторской.
Она диктует список препаратов для Пети. Диктует своему мужу. Она меня не видит, стоит спиной.
- Ну, Виталь. Сейчас надо. Привези. Мальчишки побудут одни 20 минут. Не маленькие...
Виталя бушует на другом конце трубки.
- Виталь, аптека до десяти. Потом расскажешь мне, какая я плохая мать. Сейчас купи лекарства...
- Вот "Мексидол", - говорю я. - У меня лишний. Пусть "Мексидол" не покупает.
Ирина вздрагивает, резко оборачивается.
Я впервые вижу ее без маски. Красивая.
- А, спасибо, - говорит она и добавляет в трубку. - "Мексидол" не надо, нашли...
Я засовывают в карман ее халата тысячу рублей.
- С ума сошла, не надо! - Ирина ловит мою руку.
- Это не Вам. Это Пете.
Она опускает глаза.
- Спасибо тебе, - тихо говорит она и поправляет сама себя. - Вам.
- Тебе, - поправляю я её обратно и возвращаюсь в свою палату.
Ночью Пете становится хуже. Я сквозь сон слышу, как Ирина командует медсестрам, какую капельницу поставить и чем сбить температуру.
Слышу также, как фоном молится мама мальчика.
Когда заболела моя дочь, мне хотели помочь тысячи людей.
Если привести примерную статистику, то примерно из каждой сотни тех, кто хотел помочь, 85% - молились за мою дочь и подсказывали мне правильные молитвы, советовали исповедоваться, вызвать батюшку в больницу, поставить свечку. Говорили: "молитва матери со дна морского достанет".
5 % предлагали попробовать нетрадиционную медицину, гомеопатию, остеопатию, акупунктуру, рейки, колдуна, бабку, целителя, метод наложения рук.
10% - прагматично давали контакты хороших врачей, советовали лететь в Европу, потому что "в России нет медицины, ты же понимаешь".
Я читала где-то, что чем ниже уровень жизни людей, тем сильнее Вера. Чем меньше зависит от человека, тем больше он уповает на Бога. Я не знаю, так это, или нет, но мама Пети выглядит как женщина, которая , если бы могла выбирать, повезла бы больного ребенка в церковь, а не в больницу.
Я сама верю в Бога.
Настолько, что я срочно покрестила дочку в больнице (батюшку в инфекционную больницу не пустили). Сама покрестила. Так можно в критической ситуации. Как наша. Нужна святая вода. Или даже вообще любая вода. И слова, продиктованные Богом.
Я верю в Бога. Сильно верю. Для меня нет сомнений, что Он - Есть. Свои действия и поступки я всегда мысленно согласовываю с Богом. И чувствую Его благословение.
Но у Бога очень много работы. Он любит. И прощает. И спасает. И направляет.
Он Всемогущ. А мы - нет.
И у Бога нет цели прожить за нас наши жизни, решить за нас наши задачи. Бог - учитель, но домашнее задание выполнять надо самим.
Он учит нас жить с Богом в душе, а уж кто и как усвоит Его урок...
Иногда с хорошими людьми случаются плохие вещи. И это тоже - Божья Воля.
А вот то, как вы справляетесь с ситуацией - это уже ваша "зона ответственности". Проверка того, как вы усвоили урок Бога. Для чего-то же Вы живете.
И не надо упаковывать свою лень и безответственность в "Божье провидение" и "Божий промысел".
Божий промысел лишь в том, чтобы все мы в любой, даже самой сложной ситуации, оставались людьми...
Бог не купит антибиотики. Антибиотики купит Виталя. Который сегодня сам кормит гречкой своих двоих детей, потому что мама занята. Мама спасает маленького Петю, которого захватила в плен инфекция...
К утру Пете стало лучше. Он заснул. Без температуры. Спокойно. Заснула и мама. Я не слышу молитв. Слышу храп.
Ирина не спала всю ночь.
В 9 начинается ее новая смена. Она делает обход.
Заходит в палату к нам с дочкой.
- Лейкоцитов 9, - говорит она.
- Спасибо, - говорю я.
- Это хорошо. Воспаление проходит.
- Да, я поняла.
Я ничего не спрашиваю. Я ей очень сочувствую. Ирина в маске и в очках. За очками - воспаленные, красные, будто заплаканные глаза.
Она идет обходить других пациентов.
В три часа заканчивается ее смена. Пете намного лучше. Он проснулся веселый, хорошо поел.
Перед тем, как уйти домой, Ирина заходит к ним в палату. Убедиться, что все в порядке.
Я слышу, как она осматривает мальчика и ласково уговаривает дать ей его послушать.
В этот момент у мамы звонит телефон, и я слышу, как мама мальчика говорит кому-то восторженно:
- ОТМОЛИЛИ ПЕТЮ, ОТМОЛИЛИ!!!!
Я смотрю в окно своей палаты, как врач Ирина идет домой. У нее тяжелая походка очень уставшего человека. Она хороший инфекционист. И очень хороший человек. Посланник Бога, если хотите.
Это она победила Петину болезнь. Убила ее своими знаниями, опытом и антибиотиком.
И сейчас идет домой. Без сил и без спасибо. Работа такая.
Отмолили...
Світлина від Юлії Клименюк.

Колись писала, що лікарі скажаться на занадто зігнуті коріння моїх зубів, що не можуть їх пролікувати. Я собі вже напридумувала коріння у вигляді спиралей, чи дуг. Зробила, коротше, 3д знімок своїх щелеп з усіма зубами, і оце вже другий місяць поспіль блукаю просторами своєї ротової порожнини за допомогою комп'ютера і цих знімків, і тупо не бачу ніяких неймовірних згинів коренів зубів, на які постійно всі стоматологи скажилися. І лікарі теж не бачать на цих знімках ніяких згинів коренів.
Вже не знаю що думати. Бо все моє життя стоматологи знущалися над моїми щелепами, і запевняли, що причиною їхніх труднощів є ці загиби. Яких виявилося немає. корені нормальні, нормально рівні.
Тоді чому ці всі знущання? Чому тепер мене довели до такого стану, коли єдине, що можна зробити - видалити більшу частину зубів, аби позбутися інфекції. Видаляти, кажуть лікарі, треба і зуби, і якусь частину тканин (і кісткових теж) навколо цих інфікованих зубів.

По-перше, напишу, що видаляти зуби я не готова, і не робитиму цього. Бо стати беззубою шипилявою незрозумілою особиною у свої 33 роки я не готова. І впевнена, що жоден з моїх роботодавців не готовий буде тримати на посаді такого співробітника. І що тоді? Куди тоді мені буде дорога? Стати беззубою тітонькою-прибиральницею? Чи торгашихою на базарі? Ну, куди дорога людині з такою зовнішністю? Ні, видаляти зуби я зовсім не готова, і не стану.
А що вже казати про пошуки чоловіка!!! Який нормальний мужчина зійдеться з беззубою шепелявою безробітною жіночкою!?!? Та й взагалі, що з мене стане!?

Не розумію. Враження складається, ніби навмисне хтось поставив за ціль формувати саме таку людину з мене, і працює над цим дуже ретельно. Але як це вдається?

З самого початку:

Вітаю усіх медиків та близьких до них з професійним святом! Хто б там що про вас не казав, а я знаю. Ваша праця дуже важлива, важка і часто невдячна. 

Хирург:
«Вот было позорище, когда я после работы (15 гинекологических УЗИ) зашла в магазин и строго спросила у продавщицы: «Когда последние месячные?» А она сначала быстро и четко ответила: «29 мая», а потом спросила робко: «А вам зачем?»

Акушер-гинеколог:
«После бессонной ночи пришел домой. Жена говорит: «Мне нужно с тобой серьезно поговорить!» Я автоматом выдал: «Иди раздевайся, ложись, готовься».

Невролог:
«Закончила прием больного, для того чтобы позвать следующего, подошла к своей двери и постучала с внутренней стороны».

Стоматолог:
«Муж говорит, что я перед декретом активно болтала во сне. Самый перл был где-то за неделю до ухода: «Не разговаривайте со мной, я вижу ваши зубы. Боже, повсюду зубы! Почему они есть у всех?»

Врач скорой медицинской помощи:
«Я однажды, простывшая и уставшая (сутки на ногах), на вызове ночью подписала ЭКГ: «Главное, все живы».

Врач общей практики:
«А я, возвращаясь домой после кучи вызовов, на вопрос мужа по домофону «Кто?» ответила: «Врач».

Анестезиолог:
«Я отвечаю на звонок частенько: «Реанимация, слушаю».

Инфекционист:
«Или после суток отвечаешь по мобильному: «Дежурный!»

Отоларинголог:
«После многократных телефонных звонков на дежурстве вставила в уши фонендоскоп, приложила его к груди больного и сказала: «Алло»…

Онколог:
«Как-то вышла из кабинета, и на монитор моего компьютера коллега прикрепила приглашение на конференцию. 15 минут я пыталась закрыть его мышкой, чуть не вызвала службу технической поддержки по поводу коварного вируса. Потом бумажка не выдержала и отвалилась…»

Врач-кардиорадиолог:
«Звонок на мобильный вечером, я беру и отвечаю: „Радиология“, а там мама мне отвечает: „Педиатрия на проводе“ (мама у меня педиатр)».

Хирург:
«Как-то в очереди стояла, подошел мужчина, спросил, за кем я, на что был ответ: „За этой больной…“ Я после 2 суток подряд была».

Врач клинической лабораторной диагностики:
«Дневник дочери неоднократно подписывала словами: «Врач Иванова».

Онколог-маммолог:
«Еду в маршрутке и говорю: «Остановите мне в конце менструального цикла».

Отоларинголог:
«Забавно было, когда забыла снять лобный рефлектор и так поехала домой. Поняла не сразу, почему на меня люди на остановке косились. Опа! — звезда во лбу».

Психиатр:
«Я, отработав последний день, так долго пробовал открыть чужую машину, что вышел хозяин, радостно предложив поменяться авто, коли уж его старая «десятка» мне глянулась».

Ортодонт:
«А после 3 дней подряд 12-часовой работы — звонить по телевизионному пульту не пробовали? Причем с полным набором номера, прикладыванием к уху и нетерпеливым ожиданием звука вызова…»

Мануальный терапевт:
«И мне пора в отпуск… Сегодня, садясь в такси, вместо названия улицы я сказала таксисту: «На кушетку, пожалуйста».

Невролог:
«После покупок в супермаркете расписался на чеке и поставил свою печать! Кассирша охренела!»