Мария Альтман
Густав
Блох-Бауэр, родной брат Фердинанда, приходился мужем сестры Адель.
В их семье было пятеро детей, та самая Мария, навещавшая Адель
во время болезни была самой младшей. Как ни странно, жили они очень
скромно, одевались просто и детям позволяли только самое дешевое
итальянское мороженое. Вне семейного сахарного бизнеса отец Марии был неплохим
музыкантом и другом Ротшильда, который привозил в их дом
виолончель работы Страдивари, и тогда там собиралась практически вся
неравнодушная к высокому искусству Вена.
Когда Мария
была подростком, ее связывала нежная дружба с Алоисом Кунстом
из гимназии, что была неподалеку от той, где она училась. Она часто
приглашала его в дом своей тети Адели и они вместе рассматривали
картину. Мария даже пригласила Алоиса на свой первый бал. А это
значило, что Алоис был представлен и одобрен родителями Марии, которые
считали его культурным и воспитанным молодым человеком. Тетя Адель
разрешила Марии надеть свое бриллиантовое колье, в котором позировала
Климту. Мария запомнила этот бал на всю жизнь. Они с Алоисом знали,
что у картины есть свой секрет. Если смотреть на Адель под
определенным углом и загадать желание, то по уголкам губ можно
определить улыбается Адель или хмурится. Если улыбается — желание
сбудется.
Но замуж
Мария вышла за другого. Фредерик Альтман был оперным певцом, сыном
крупного промышленника. Деньги к деньгам, капитал к капиталу. Видимо,
его родители были более состоятельными. Они поженились в 1938 году,
накануне вторжения Германии в Австрию. Но, несмотря на договорной
брак, Мария очень любила своего мужа и прожила с ним всю свою жизнь.
Знаменитое бриллиантовое колье, в котором Адель Блох-Бауэр позировала
Густаву Климту, ее дядя Фердинанд подарил ей в качестве
свадебного подарка.
Когда нацисты
начали охоту на австрийских евреев, Фердинанд бежал в Швейцарию,
а мужа Фредерика схватили и отправили в Гестапо. Немного позднее
он оказался в концентрационном лагере в Дахау, где тысячи евреев
превращались в черный дым после того, как передавали все свое имущество
немецким властям. Гестаповцы ворвались в дом Марии в Вене
и забрали все драгоценности и виолончель Страдивари,
а бриллиантовое колье Адели просто сунули в мешок (были очевидцы, что
в этом колье несколько раз потом появлялась на людях жена Генриха
Гиммлера). Мария ничего не жалела и сразу подписала все нужные
бумаги, в которых отказывалась от всего движимого и недвижимого
имущества. Она готова была сделать все, только чтобы спасти мужа от смерти.
Мария ждала,
что со дня на день заберут и «Золотую Адель». Она почти
не удивилась, когда за картиной, в сопровождении отряда
гестаповцев, пришел ее школьный друг Алоис Кунст. Кунст сотрудничал
с фашистами, собирая для них коллекцию живописи, часть которой осела
в тайниках и подвалах Третьего Рейха. Когда она спросила, как
он мог стать предателем, он сказал, что так он может сделать для
Австрии гораздо больше.
Адольф Гитлер
положительно относился к творчеству Густава Климта. Они встречались
с Климтом, когда Гитлер пытался поступить в Академию Живописи
в Вене. Тогда Климт уже был почетным профессором этой академии.
В то время Гитлер зарабатывал себе на жизнь тем, что рисовал
небольшие картинки с видами Вены и продавал их туристам
в ресторанах и трактирах. Он пришел к Климту, чтобы
показать свои работы и, может быть, взять несколько уроков живописи.
По доброте душевной, Климт объявил Гитлеру, что тот гений и ему
уроков брать не нужно. Гитлер ушел от Климта очень довольный,
а своим друзьям заявил, что его признал сам Климт. В Академию
живописи Гитлер так и не поступил, вместо него туда взяли Оскара
Кокошку, еврея по национальности. Может поэтому Гитлер как-то сказал, что
его ненависть к евреям — это сугубо личное.
Картины Адольфа Гитлера
А вот
полотен Климта эта ненависть не коснулась, их приказано было
оберегать, несмотря на еврейское происхождение автора.
Когда
«Золотая Адель» уехала из родного дома, фюрер не принял
ее в свою коллекцию: Адель была откровенной еврейкой, и, как
вы сами понимаете, такая картина никак не могла висеть
ни в Рейхстаге, ни в других местах фашистской Германии.
Именно поэтому стоит заострить внимание на внешности Адели Блох-Бауэр,
которая спасла картину от гибели.
Картина исчезла. Никто не знает, где был портрет Адели все военные годы.Бережно хранимая...Алоисом
Кунстом, в идеальном состоянии, она всплыла после окончания войны
и поселилась в центральном музее Бельведер в Вене. А Алоис
Кунст стал директором этого музея и продолжал хранить свою любимую
реликвию.
Фердинанд Блох-Бауэр
скончался в ноябре 1945 года, в полном одиночестве. Никто
из родственников не смог проводить его в последний путь.
Марии
с мужем повезло: следователем в Гестапо был знакомый Альтмана,
с которым Фредерик занимался альпинизмом и однажды спас его, вытащив
из пропасти. Они бежали по поддельным документам. Гестапо
преследовало их. Мария вспоминала, как в самолете, который вылетал
из Вены в Лондон и уже выруливал на взлетную полосу, вдруг
выключились двигатели и вошли вооруженные гестаповцы с автоматами. Альтманы
сидели вцепившись в кресла, думая, что это за ними. Но тогда
вывели кого-то другого.
Мария Альтман
бережно хранила порванные чулки, в которых они с мужем перелезали
через колючую проволоку. Она считала их символом своей свободы. Супруги
Альтман перебрались сначала в Англию, а потом в США. Через
некоторое время Мария получила американское гражданство.
Все было
спокойно, до тех пор, пока настырный журналист Хубертус Чернин
не откопал завещание Фердинанда Блох-Бауэра оставленное перед смертью
в Швейцарии, отменявшее все предыдущие завещания. В нем Фердинанд
завещал все имущество своим племянникам — детям брата Густава Блох-Бауэра.
Капитал, по его мнению, должен был работать для семьи. На тот момент
в живых осталась одна Мария, да и той уже было
за 80 лет. Но Хубертус понимал, что это его звездный час.
Несмотря на свое графское происхождение, он был беден, но любил
жить на широкую ногу. Он понимал, что американская миллионерша
отвалит неплохую сумму за такую информацию. Так оно и произошло.
Мария считала себя вечной должницей перед ним.
Адвокат Рендол Шенберг с наследницей Марией Альтман, между ними изображение «Золотой Адели» Густава Климта. Иллюстрация: Катарина Кляйн
Вся Австрия
всполошилась, как осиное гнездо! Заголовки австрийских газет вопили: «Австрия
лишается своей реликвии!!!», «Не дадим Америке наше национальное
достояние!!!». В полицию посыпались угрозы о том, что картина будет
уничтожена, но в Америку не поедет. В конце концов дирекция
музея решила убрать «Золотую Адель», от греха подальше, в запасники.
Удивительно,
но Джордж Буш-младший, используя какие-то свои рычаги, не давал хода
делу о картинах. Он совершенно не хотел портить отношения
с австрийцами. Мария Альтман билась за свое имущество долгих семь лет.
Суды занимались отписками и придумывали причины, чтобы
не рассматривать это дело. Но адвокаты Марии провели расследование
и выяснили, что Фердинанд Блох-Бауэр имел гражданство Чехии, и сумели
добиться переноса судебного слушания на территорию США, поскольку
на бумаге гражданка США просила узаконить завещание гражданина Чехии. «При
чем же здесь Австрия?» — спрашивали они.
И Австрия
оказалась ни при чем. И по решению Высшего Суда США Австрия была
обязана вернуть пять картин Густава Климта, в том числе и «Портрет
Адели Блох-Бауэр», законной наследнице — Марии Альтман.Мария была
счастлива и не настаивала на том, чтобы картины покидали пределы
Австрии. Она просила выплатить ей их рыночную стоимость. За все
пять картин была назначена цена в 155 млн. долларов. Такая сумма была
неподъемной для министерства культуры Австрии.
Вся Австрия
встала на защиту «Золотой Адели». Австрия предприняла беспрецедентные
в истории государства меры по спасению национального достояния.
Велись переговоры с банками о займе на покупку картин. Правительство
страны обратилось к населению с просьбой о помощи, намереваясь
выпустить «облигации Климта». Общественность объявила подписку по сбору
средств. Пожертвования стали поступать, при том не только
от австрийцев. Правительство Австрии почти собрало требуемую сумму.Но поднятый
вокруг картин ажиотаж взвинтил их рыночную стоимость. У Марии Альтман
был редкий шанс войти в историю Австрии, проявив благородство
и оставив полотна Климта на его Родине. Конечно,
не безвозмездно, и первоначальная оценка в 155 млн долларов
рассматривалась в Австрии как справедливая компенсация. Однако Мария
решила поднять цену до 300 млн. долларов...
Проводить
«Золотую Адель» пришли тысячи жителей Вены, люди съезжались со всей
Австрии. Толпы людей выстроились вдоль улиц, по которым
в бронированных автомобилях вывозили реликвии. Некоторые люди плакали.
Шутка ли, Портрет Адели был символом Австрии на протяжении почти
100 лет.
Постер «Чао
Адель». Социальная реклама в Вене, посвященная отправке «Адель» в США
(февраль 2006)
Через некоторое
время за 135 миллионов долларов Мария Альтман продала «Портрет Адели Блох-
Бауэр» Рональду Лаудэру, владельцу парфюмерного концерна «Эсти Лаудэр». Рональд
Лаудэр построил новый дом для Золотой Адели, который назвали «Музеем
австрийского и немецкого искусства», и на сегодняшний день
картина находится там.
Журналист
Хубертус Чернин так и не смог воспользоваться полученными деньгами
от Марии Альтман, потому что скончался через четыре месяца после вывоза
картин Климта. Официальная версия полиции — сердечный приступ.
Мария Альтман
умерла в 2011 году в возрасте 94 года.
Но Золотая
Адель по сей день очень популярна в мире.
Ей пишут
стихи:
Из каких
мне неведомых дальних земель
Ты вошла в мою жизнь, золотая Адель?
Твоей шеи изгиб, твоих губ розанель -
Всё так дивно в тебе, золотая Адель...
Опечаленных
глаз твоих сладостный хмель
Ранит душу забытой мечтою, ma Belle,
И излом нежных рук, и румянца пастель -
Всё лишь ты, только ты — золотая Адель...
Ты сидишь
королевой на троне...Ужель
Твоя краткая жизнь, как качель-карусель,
Промелькнёт, мудро встретив фатальную цель?
Погоди! Будь со мной, золотая Адель...
Ее тиражируют, как могут:
http://www.adme.ru/tvorchestvo-hudozhniki/neobyknovennaya-istoriya-odnoj-iz-samyh-dorogih-kartin-mira-720060/#image6844710
Моя Адель:
