Не смотри ты ,вишня,
На меня с упрёком.
Наяву ль то было,
Иль во сне далёком.
Белый цвет в ладонях,
Слёзы на щеках --
То мгновенье счастья
У меня в руках.
Тем оно дороже,
Что цветы не вечны,
Что оно не может
Длиться бесконечно.
Пусть они опали,
Увядать не стали,
На ветвях красы
Своей не потеряли.
Под ногами бело,
Плод налился соком.
Не смотри ты, вишня,
На меня с упрёком.
А снег пролетает там,
Где свет твоего окна.
Известно лишь облакам
Какая сейчас луна.
Я лбом утыкаюсь в ствол.
К нему липнет снего-дождь,
А там за окном на стол
Жена твоя ставит борщ.
Я помню это окно.
Тогда буяла весна.
Стояли, обнявшись, в нём
Не-муж ты, я-не жена.
И я прохожу, быстрей,
Пока не погас тот свет.
Твоя не была твоей.
Обратно дороги нет.
Несчастью верная сестра,
Сестра любви и веры.
Пусть вьюга веет со двора,
А дни темны и серы,
Но я огнём лучей твоих
Заботливо согрета.
И ярче, и теплей они
От близкого рассвета.
Ты так неясна и хрупка,
Сильна и дерзновенна,
И вместе с тем наделена
Живучестью вселенной.
И так некстати ты поёшь,
Когда всё бесполезно.
И руку верно подаёшь,
Когда срываюсь в бездну.
Всегда верна моей мечте
Меня не покидаешь,
Чем меньше верю я тебе,
Тем ярче ты сияешь.
А где-то там идут бои,
И рушатся обеты,
Но знаю я, лучи твои
И в тёмных царствах светят.
Конечно верю. Не туда причалила.
Чужая речь, холодные дома,
Но укачало зыбкое отчаянье -
Пустая синь, сводящая с ума.
И закачалась под ногами суша.
Как я отвыкла от простой земли.
Я не скажу, что сразу стало лучше.
Здесь были и иные корабли.
Они себе приходят и уходят.
Покорно делит город берег свой,
Но паруса мечтают о свободе,
Он никогда не будет им родной.
Я улочкам его себя дарила.
И комнатку сняла с окном в цветах.
Я ничего ему не говорила
О синеве в коричневых глазах.
Там поутру так заливались птицы
Во все необычайные тона.
И всеми красками могла искриться
Моя великолепная тюрьма.
Конечно верю ! И милей и краше.
Тут лучше, лучше может и не быть,
Пока "твое" не превратилось в "наше",
Я втайне сознаю:"Мне надо плыть".
Хожу - брожу, песчаный замок руша,
И чаек я прожорливых кормлю.
Бывают неприкаянные души.
Они сказать не в силах:"Я люблю"...
Кружится снег: лохматый, желтый, вялый;
Вода - стекло, в стекле укрылся враг.
Здесь стены все исписаны стихами.
И нету более меня в стенах.
Мой белый парус ждал не так и долго.
Мой белый парус, словно белый флаг.
Тебе, прекрасный город, будет больно.
Не в первый раз, и так, как мне не так.
Сплелись тугой петлёю, как змеи, пояса.
И, третьею змеёю - круг талии коса.
Ещё упруга кожа, ещё горят глаза,
Но слышно из прихожей двух "судей" голоса.
Что - он её моложе, что он - не пара ей,
Что - он найдёт попозже красивей и стройней.
Стоим с любимым близко, смеёмся тем словам.
Вы - говорите низко, но я же... верю вам.
"Ты теперь в царстве вечного сна."
Я тепнрь в царстве вецной бессонницы.
Ты на пляже осколком стекла
В белоснежный песок зароешься.
Чьих ещё доверчивых ног
Ты коснёшься краями отравными ?
Бог - есть ты, значит ты - есть Бог
Между равными и неравными.
Я готова была не жить,
Чтобы ты не жила со мною.
Ты безумно хотела пить,
Насыщаясь моею кровью.
И до капли последней, всласть,
Выжав всё, ты меня убила;
Как же нужно мне было пасть,
Чтоб воскресла я и забыла.
