Наткнулась в інтернеті на оголошення, типа "куплю-продам", розділ продаж тварин.


"Шукаю нещасного смертника, який купить диявольського звіра. Людям з хворою психікою і проблемами з серцем не раджу купляти. Коротко: шиншила, 4 місяці. їсть майже всьо, в тому числі навушники, зарядні , різні документи (ублюдок мені паспорт погриз) , відкликається на Патрік (як коли, в більшості рубає лебідя шо не чує, і лапає сигнал з комосу), має прикольну шерсть. Дуже любить стрибати і високо. Ше не було чогось такого, на шо той альпініст хвостатий не видерся.На перший погляд ніби то вдає з себе що безобідна тваринка. Жує травичку, п"є водичку і спить. Я тоже так думав, та то не так. Коли настає ніч, складається враження шо в нього вселяється бєс. Починає видавати невідомі науці звуки, в клітці робиться таке, ніби то там заперли медведя. По очах видно шо він не любить життя , вас , і усьо святе в цьому білому світі. Пальці в клітку не пхати, кусає дай дорогу. Випускати з клітки погана ідея. Особливо на ніч, любить спати на голові (після першого такого випадку, регулярно п"ю барбовал), або бігати під ковдрою в пошуках....навіть не знаю в пошуках чого . Одним словом проблеми з нервами в вас появляться...Тепер про хороше. Три місяці пекла я пережив, якшо його купите,, я буду далі жити спокійно. Після продажі відповідальність за ваше здоров"я і спалені нерви на себе не беру. Назад незаберу ні за які гроші, видаляю сторінку і виїжджаю з країни, робіть з ним шо хочете.І хай береже вас Бог. Якшо найдеться сміливець, то ціна питання 200 UAH.

Нет ни одной женщины, которая бы не выносила мозг.

Просто у каждой свой способ.
Кто-то давит молчанием, кто-то печальным лицом, кто-то истерикой, кто-то постоянными расставаниями, кто-то псевдоравнодушием, кто-то отказом от секса, кто-то изменами, кто-то слезами.
А у каждого мужчины своя зона раздражения.
Когда мужчтна говорит, что его женщина не выносит мозг, значит её способ не попадает в его зону.
Например, она постоянно рыдает, а он не считает это проблемой. Он просто на дух не переносил, когда бывшая могла молчать часами, а то и днями. Поэтому нынешняя для него маленькая девочка, которую хочется жалеть, а не холодная стерва.
Или женщина может в ярости швырять тарелки, а мужчина спокойно говорит:
ну и убери потом за собой. Ему не жаль тарелок, и обоев не жаль. Но он не смог бы выдержать отказ от секса, который у них такой же страстный, как битье посуды. Поэтому его женщина для него страстная фурия, богиня секса, а не истеричка
Или наоборот. Женщина при любой ссоре молчит. Час молчит, два, день молчит. А мужчине отлично. Главное, дома. И в остальном всё по-прежнему. Пусть лучше молчит, в ней же самой всё и перебродит. Это лучше того как поступала бывшая(бывший) : собирала вещи и уходила. Перед этим вывалив все, что она думает. Детей никто не стесняется.
А, когда женщина говорит "я не выношу мозг"- не верьте. Просто её способ очень сильно отличается от всех вам известных и тщательно замаскирован. И, когда вы его узнаете, надеюсь, вы не закричите "да лучше бы ты, сука, посуду била!"
-
И, пожалуйста, без иллюзий...
тырнетнула

Вот так идешь с утра на базар, чтобы купить, например, копченых ребер, чтобы сварить с ними наваристый такой, густой, гороховый суп... Потому что на дворе май, но как-то мается он, все никак не устаканится погода, то в жар, то в холод бросает, как влюбилось что-то снаружи. Только непонятно, в кого или во что?
Ну вот идешь себе, песенки мугыкаешь под нос, а тут бац! и она стоит.
Бабулечка. Чистенькая, в платочке светлом в ряпушку, в переднике, синеньком, таком же ветхом, как и она сама. Сиренью торгует.
Ловит твой взгляд и говорит:
- Купи бузок в мене, дитина? Диви, якій гарний, а понюхай? Як пахне... наче молодість. Тобі в самий раз буде! Ти не хвилюйся, я не дорого віддам.
А та сирень перевязана суровой ниткой. Где только и взяли ее? Сто лет не видела, настоящая суровая - серая с белым, как сама бабушкина доля, да и наша с вами, если честно...
- Бабусечко, сонце, та я ж тільки на базар прийшла. Мені продуктів треба купити, я зайду за бузком, тільки через півгодини десь, добре?
- А і йди, донечко, я тут постою поки що, в мене ще є. Точно прийдеш?
И заглядывает мне в глаза васильково-синими. выцвевшими детскими глазами.
- Так, точно прийду. Я так той бузок люблю, аж дихати не можу.
- То ти, як я (смеется). Я й заміж виходила у травні, мати казала - мається будеш, хто ж заміж в "мае" виходить. А мені все одно було, дуже кохала Петра свого. Тільки він все сміявся з мене, що обручку нікуди надіти...
И тут она показала руку. На ней, вместо пальцев - клешня, как у рака. Большой палец и указательный. И все. Черные такие, страшные, ногти, как у собаки, все в земле несмываемой. А на большом, после артритного сустава, колечко обручальное, тоненькое, золотое.
- Що з рукою у вас таке сталося, бабунь?
- Гітлер, хай йому грець! Сколком зрізало, ще мала була. Побігла по моркву, а тут літак. Ну й бомбанув. Зовсім нікого поруч не було - ні військових, ні танків, ні гармат. Лише я одна - дівчинка у полі. Прокинулась, мати плаче, а пальців вже нема. тю-тю.
И смеется.
- Петрюньчик мій мені кільце на великий палець вдів и сказав "Ти в мене, Ганю, будеш, наче індиянка. Вони так носять". Помер він три роки тому, а я вже й не зніму оце, зі мною й поховають. Ну то йди, але вертайся, пообіцяла ж? А що маєш купувати?
- Та супу горохового хочу, мабуть, зварити.
- Ой, ну ти й дурна! Хто ж по весні таку їжу варить? Купи зеленого чогось, городина вже не дорога, курку засмаж, чи то яєчню, от и добре буде. Вже ж прокинулось все, треба їсти те, що земля родить.

Я побежала дальше. Неожиданно купила всякой зелени, курицу, сыра, как будто кто-то отваживал от прилавков с ребрами и зимней едой. Вернулась. Бабуля стояла на том же месте.

-Бабунь, ну я повернулась. Де бузок ваш?
-Диви, не збрехала, моя ж ти курочка. - Искренне удивилась бабушка. - В мене не дорого, по два п'ятдесят віддам.

У меня внутри аж перевернулось.

- А скільки там того бузка у вас?
- Та ось, чотири букети залишилось...
- Ну так, давайте всі, оптом, ось вам п'ятдесят гривень і здачі не треба.
- Як це так? Ні дитино, я ж не жебракую! Хоча...

И бабуля посмотрела строго щенячьми голубыми глазами аж в нутро мне.

- Я ось тобі що скажу, донечко. Я гроші твої візьму, піду у церкву та свічок поставлю.
За хлопчиків наших. Щоб не було війни. Ніколи.

И тут я заплакала.

Маруся Васильева

Иду себе по семинарской между французским бульваром и проспектом шевченко, где на дороге всего по одной полосе в каждую сторону. и наблюдаю картину, как чувачок на лексусе такой вжжжжжих на встречку, дабы пробку на своей полосе объехать (вторая-то свободна по всем законам пробок). и его можно понять : он спешит, у него крутая тачка и он победитель по жизни. Не то, что та челядь, в пробке томящаяся. и тут разумеется по всем законам подлости хопля такая - и разваливающаяся восьмерочка ему навстречу. По своей, заметьте, полосе. Сворачивать, чтоб разъехаться, реально некуда - ни тому, ни другому. Лексус при этом начинает истошно мигать фарами, будто он на трассе одесса-киев. чувак на восьмерке терпеливо ждет. наконец из окна лексуса высовывается говорящая (!) голова с каким-то текстом, водитель восьмерки на всякий случай выходит из машины, чтоб окончательно стало ясно, что лучше с ним не связываться (какой-то реально двухметровый спортсмен) и такой с примирительной улыбкой обращается к лексоводу на всю семинарскую:

- Что, дружочек, машину купил, а на мозги денег уже не хватило? Так без мозгов ты и без машины вскоре останешься. Пересмотри свои интересы - по жизни легче и комфортнее перемещаться с мозгами, а не на лексусе!

Чем все закончилось - не знаю, ушла себе своей дорогой. Но поняла одно: это чувак не водителя, это чувак всю политическую элиту нашей страны описал...

В школе мне нравился один мальчик. Он сидел на задней парте. Я на первой. И каждый урок мне грозил вывих какого-нибудь шейного позвонка, потому что мне надо было за сорок пять минут раз триста повернуться назад и посмотреть на него.
Потом в советскую школу залетел сквозняк нововведений, и учительница объявила нам после уроков, что с завтрашнего дня все буду сидеть по парам мальчик-девочка. И мне достался МОЙ мальчик. Сказать, что я чуть не умерла от счастья - это ничего не сказать!
Дома я пришила новый красивый воротничок к форме (да, я ещё застала те времена!), нагладила фартук, нацепила свои самые красивые банты на голову. Я даже навела порядок в портфеле и поменяла обложки на книжках и тетрадках. Короче, на следующий день я в школу не шла. Я туда летела как на самый большой праздник, вся нарядная и счастливая, вприпрыжку. И солнце мне светило ярче, и трава была зеленее, и птицы пели громче.
Захожу в класс. Любовь моя уже сидит за моей партой. Услужливо приподнимается, чтоб пропустить меня на мое место. Улыбается, дурик. Красиво так. Аж коленки подворачиваются и банты топорщатся.
Я подхожу. Вся нарядная, счастливая и... кааааааак тресну его портфелем по башке! Со словами:"а ну вали на своё место, не буду я с тобой сидеть. Ща, разбежалась!"
И, гневно тряся бантами, удалилась. Мальчик пересел к другой девочке. Мне подсунули двоечника Витю, который задалбывал меня классическим "дай списать" до икотки. И я все так же продолжала вертеть головой на каждом уроке. Вздыхая на заднюю парту..
А вы говорите женская логика. Нету ее. Мы, бабы, е@анутые создания. Все. С детства. Мы бантики на уже е@анутые бошки напяливаем)) Rommih

Навеяно поведением, реакцией и симпатией мусоров на массовых акциях в стране которая воюет.
Совпадений не ищите. Их нет.
______________

…Из звали Игорь, обоих. Они были ровесниками.

Один родился в семье где папа работал водителем грузового авто, а мама уборщицей в сельской школе. Ничего у Игоря не было в жизни интересного. Школа, тройки, драки, выпускной, от срочки откосил бо надо было идти пахать. Стройки, заводы, цеха, роклы и поддоны.

Небогатая свадьба и сын. Новый шифер на крыше и фотки с Кирилловки с бокалом пива.

Когда в страну пришла война , почтальёнша тётя Люба принесла повестку. Жена была очень растроена , но молча собирала сумку. Игорь курил на улице и смотрел в летнее небо…
-Надо, так надо,- сказал он себе.

Дальше тоже интересного мало. Учебка, аватары, епилептики, пьяные шакалы, бардак.

Потом пехота, АГС, разговоры с женой по телефону в кронах деревьев, повыше, где есть связь. Еще фотки сына иногда, там где есть время и интернет.
Игорь очень огорчился когда приехал в отпуск с волонтерским рюкзаком и в писксельке… Сын его тогда не узнал и заплакал. И Олег за столом странно как то смотрел на жену, та и она себя странно вела. Наверно имено того Игорь долго не мог кончить ночью, а когда наконец то смог - это было не оргазмом, а избавлением от мук .
Потом он пошел курить на улицу и завис в "Телеграмме" до утра.

Ну а дальше снова пехота. Блиндажи, мыши, ранение, 2 недели в госпитале. Разговоры с женой сократились до двухминутных раз в три дня, Выписка и опять блиндажи, обстрелы. Толика з Черкасс убило, у Валеры из Николаева "забрало упало" и отправили на дурку в Харьков. Толику скинулись пацанами с ВОПа на памятник, бо он сирота. Валере в дурку передали вещи и "замолодюхи" через начмеда.

Служба шла. Жена таки ушла к Олегу и подала на развод. Игорь подал рапорт на контракт.
Контракт пролетел быстро. Война, ППД, полигоны, палатки. Война.
По кругу.

На момент рассказа Игорь был гражданским не вернувшимся с войны. Радовало что Олег был не против чтоб он виделся с сыном… Да ладно. Он то видел как она теперь счастлива… Хули он , бык траншейный может ей дать. Хуй с ними. В тот день Игорь вместе с другими ветеранами и патриотами вышел на улицу против сепаров и коммунистов.
Здесь мы его пока оставим с вашего позволения и расскажем о его тёзке.

Жизнь второго Игоря отличалась. Родился он в семье сельского главного бухгалтера и зав.гара. Потом когда союз распадется , папа-завгар за капитал накопленный от продажи запчастей начнет гонять первые иномарки, а мама станет зав.столовой. В детстве Игорю не было ни в чём отказа. Первая приставка у него , дорогие шмотки - у него. Часы "Montana" кстати у него первого тоже. Игорь был ленив и туп. Не желал учиться и не знал что такое "нет".
Папа подарил ему на день рожденья арбалет , а бомж работающий у них за еду приносил ему назад стрелы. Пока тот их искал , Игорь стрелял по бомжу и они с папой хрюкаючи смеялись. Было весело.
За счет уважения к отцу у Игоря были неплохие оценки в школе, и там где первому Игорю для тройки надо было пахать - этому ее ставили за присутствие. Все ж понимали, ага.
С сверстниками Игорь общался мало, на дискотеки приезжал на папиной машине , постоять в сторонке попить кофе и уехать домой.

Потом выпускной, костюм на заказ и размалёванная "леди" на каблуках с соседнего села. Игорю она так себе , но вроде трахается неплохо … та и родители не нищеброды. Папа доволен , знач пойдет. Какое то время после выпускного он еще погулял. Пляжи, кальяны, девочки. Фотки с клубов с пошлыми подписями названия заведений в уголке. Амфетамин, папина машина и купленые по знакомству права. Египет и фотографии из под воды за руку с девочкой.

Вскоре семейный совет постановил что Игорь в силу своей тупости и лени может пойти только в армию на срочку. Так было надо.

Служить далеко не поехал, но портянок, пиздюлин в каптёрке и унижений натерпелся по КМБ нормально. Потом проще стало , часть ВВ возле дома , на выходных дать папиных денег дежурному и уехать тусить. Срочка пролетела.
Девочка дождалась, правда пришлось выкупить видео у одного козла где она сосет шляпу какому то неизвестному. Но в конце концов Игорь от этого только выиграл, теперь он ее бьет , а она покорно терпит… ух возбуждает.

Вообщем пышная свадьба, дорогие машины, надменные люди, быдлячка по пьяни , где папа разбил ебло какому то официанту … (Ыыыы , класно папка ему дал тогда) Ну и размалёванная "леди" рядом…

Потом мусорская учебка и переезд в подаренную квартиру. Работа в ППС , перевод в "Беркут" за папины бабки.
Началась опять жизнь-малина. "Зеленый свет" почти на всё , можно стричь бабки, отбивать почки и быть выше них всех, "чертей ебАных" как говорит его комбат.
Но пришел Майдан где Игорь хуярил бандер и стоял за своих ребят.
Внятная пиздюлина арматурой от чувака в арафатке, бундесе и строительной каске с наклейкой "Воля або смерть" немного поубавила пыл мусорёнка и заставила поскулить про беременную жену, главное помогло. "Бандеры ебАные, ведутся" - подумал тогда Игорь.
Потом канечно страшно было. Было страшно что посадят, было страшно что убьют, было страшно что отправят на войну, потом было страшно что выгонят, а решение о люстрации вобще повергло в шок…

Но "Беркут" своих не бросает, порешалось. На войне таки был. 2 недели под Межевой стоял на блокпосту как никак. Война не сложная штука. Всё то же самое, стоишь себе трусишь "бандер ебАных", волонтеров выворачиваешь. УБД в кармане, льготы, земля, хех) "Отэто я понимаю" подумал Игорь. Приятным бонусом было известие что нач.кадров переаттестацию решает за два куска зелени. Папа даст.

На момент рассказа Игорь был переаттестованным честным полицейским. Ему и милиционером было нормально, но "бандеры ебАные" намайданили и теперь так. Ну похер, по сути полномочий больше стало и кенты все твои прежние рядом.
В тот день по распоряжению руководства Игорь с табельным оружием и всеми другими мусорскими приколами типа дубинок, наручников и баллонов вышел на улицу. "Щемить бандер ебАных и быков траншейных" как сказал комбат.

Там Игори встретились. Вернее мусор на выдохе сказал "ннасссука" и махнул резиновой палкой которая уже и встретилась с головой Игоря. Шкура на голове лопнула и кровь хлынула в глаза. Последнее что Игорь запомнил - было довольное лицо мусора Игоря. Потом он потерял сознание и пришел в себя на стульчике СТО, куда его затащил хозяин и вызвал "скорую". Игорь напрочь отказывался от госпитализации помня как врачи сдавали пацанов сепарам и те добивали их прямо на койках. Фельдшер вздохнула и молча зашила разрыв на голове.

Дальше Игорь плохо помнит. Его рвало, он звонил бывшей жене , но та сегодня не могла дать им встретится с сыном. "Сука!" прокричал Игорь в трубку и нажал красную кнопку. Мимо шла женщина , посмотрела на него изкоса , пробормотала "наотмечался уже герой" и ускорила шаг. Он подкурил сигарету и тоже пошел куда то. На улице темнело и ему стало очень тяжело, он сел на лавочку возле подъезда и уснул. Ему снился ВОП , сын, жена. Было хорошо но кто то его будил.

На улице была поздняя ночь.

- Ээээ. Альо, уважаемый, хули развалились?
Будил его какой то мусор… Та не какой то , а именно тот который ударил палкой, он хорошо помнит то надменное лицо.
- Та я устав, встаю уже.
- Вон нахер отсюда сука, камуфляж нацепил, нахуярился, пизды получил и валяешься.
- Не тобі мусор про камуфляж в мене спрашувать.
- Чёбля? Та ты сука…. Мусор размахнулся чтоб въебать черта, но рука пронзила пустоту, а где то под мышкой стало очень холодно и на ноги хлынула слабость. Он махнул еще раз но рука снова разрезала пустоту, его толкнули и он упал , очень больно. Рука нащупала рукоятку чего то в области печени. Он попытался встать, но не смог. Было тяжело дышать. Сверху послышался голос:
- Не витягуй тільки, довше проживеш.
- Братан, за шо ты меня так, ножем, а?
- Це не нож. От як заспівав ти, вже не сука, вже "братан". Думать нада було коли палкой по голові бив Вася.
- Я Игорь.
- О, я тоже, тьозки значить.
- Вызови скорую.
- Не хочу. Ви як палками бить і пацанов щимить, - так перві, а як діло доходе до кінця - так "визаві скооорую", тьху бля…. Протівно.
- Тебя ж посадят, дурачок.
- Та я вийду… а ти лежи.
Силы были наисходе, но достать мобильный телефон из нагрудного кармана удалось. Правда его тут же вырвали из слабеющих пальцев с словами:
- Ой, тільки давай не будем нікому звонить. Де ви сука були мусора коли нас піздохала крупна арта? Де ви були коли нас в упор розстрілювали по зєльонкам?
- Я воевал, братан.
- Де? Скільки?
- В Донецкой области, 16 дней.
- Ясно, лежи вже, - сказал Игорь сверху и подкурил сигарету.
- Как де мы до такого дошли братан? Ножом в живот.
- Не нож. Це було неізбєжно і дальше буде більше. Ми стали другі , а ви остались мусорами. По другому не могло буть.
- Намайданили бандеры ебАные…
- От бачіш, главного ти не поняв. Лежи карочє, а я додому пішов.

Через полтора часа водитель такси приехавший по заказу позвонит на 102 и сообщит о неизвестном человеке лежащем под подъездом. Через 10 минут туда приедет экипаж патрульной полиции, через 15 минут приедет скорая и врач констатирует смерть Игоря, а еще через час приедет оперативно-следственная группа.
Игоря задержат рано утром, дома. ОперА из угро сломают два ребра и палец. Это будет только началом.
Врач-паталогоанатом в 11:30 того же дня извлечет из тела Игоря мелкозернистый напильник с желтой ручкой с разводами крови на рукоятке. На материалах видеовоспроизведения Игорь пояснит что "зачем то взял и сунул в карман напильник со стола на СТО , когда мне оказывали первую медицинскую помощь".
Жене Игоря МВД выплатит компенсацию из за которой она посрётся с его родителями и в результате сбежит с деньгами к какому то фраеру.
Игорь признается во всем и получит 13 лет лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии усиленного режима.
Позже суд лишит его родительских прав и у сына будет другая фамилия.

Когда короткую заметку о окончательном приговоре в резонансном деле покажут по телевизору - где то в психушке улыбнется Валера из Николаева, он знал давно что это неизбежно…

Моя тётя Ира никогда не искала себе собеседников. У неё такой необходимости не было. Она разговаривала сразу со всей Одессой. Я боялся ездить с ней в трамвае. Но как только я приезжал, она на следующий же день тащила меня на ПРИВОЗ – знаменитый одесский рынок.
Разговор начинался прямо на подходе к остановке трамвая. Тётя Ира толкала меня вперёд, больно ударяя в спину, чтобы я не сопротивлялся и ни к кому не обращаясь, кричала :
- Женщины, пропустите больного ребёнка, и уже кому-нибудь конкретно: - Что вы на меня так смотрите, женщина, как будто мой муж вам в борщ нагадил? Этот ребёнок - мой племянник, он победитель математической олимпиады и у него на этой почве нервное расстройство.
Мне уже было 14 лет, и я от стыда не знал, куда спрятаться. В трамвае тетя Ира сидела всегда, независимо от количества пассажиров и наличия свободных мест. Это получалось само собой. Она входила в трамвай и начинала разговор со всем вагоном сразу:
-Фу! Какая жара. Я просто не могу. С меня просто течёт, как из ведра. Такой жары я не помню с сорок четвёртого года в Барнауле.
И уже обращаясь к потенциальной жертве, тётя говорила:
-Мы были там в эвакуации всю войну. У меня муж работал на танковом заводе. Они там делали такие танки, что немцы их боялись, как огня. У моего мужа три почётные грамоты за войну. Что вы смотрите, женщина, не верите? Приходите я вам покажу. Мне не жалко. Чтоб я так жила, как они висят у меня в прихожей. Вам даже не придётся снимать галоши, мне не жалко - и чуть в сторону, но так, что слышно было и в соседнем вагоне:
- Смотрите себе на здоровье, чтоб вам уже повылазило, как у него есть эти грамоты.
И без перехода:
- А где вы работали в эвакуации, мужчина? Хотя, что я спрашиваю, вы тогда, наверно, ходили себе в первый класс. Раньше в школе учили уступать место женщине… Марк иди бегом сюда, тут нам двое мужчин уже место уступают.
В это время я забивался в угол и прятался за кого-нибудь из пассажиров.
Но тётя кричала на весь вагон:
- Ты что там делаешь? Иди скоренько сюда. Он всегда от меня прячется. Вы на него посмотрите. Посмотрите все! Не думай, что я тебя не вижу. Разве такие уши можно спрятать? Вы видели когда-нибудь такого племянника? Знаете, как его учительница математики называет? Так я вам скажу по секрету - ВАЛЕРИАНКА. Она так ну-ну со своими двоечниками, что Марк, таки, её сразу успокаивает. Его хотели забрать в математическую школу при университете в Москве, так сестра не отпустила. И правильно! Вы же знаете этих москвичей. Облапошат со всех сторон и оглянуться не успеешь, как уйдёшь в одних кальсонах. Вы только на ихние цены посмотрите. Иди сюда, шлымазл, тебе надо отдохнуть, а то как ты понесешь мои кошёлки с картошкой. Женщина, вы не в курсе почём сегодня картошка,? А? А лук? Сейчас всё так дорого. Чтоб они уже повыздыхали со своими ценами. В магазинах ничего нет, одна гниль. Молоко – одна вода. Я уже говорю им, кто вам привозит такое молоко. Так они мне делают вид. В Барнауле мы зимой покупали замороженное молоко. Так сразу видно было, сколько там воды. Если синее, то это вода. И подавись ты сам своим молоком, спекулянт паршивый. Его на фронте ждут, а он тут молоком разбавленным спекулирует. Вы не вИдели молоко в мешках? Так я вам скажу – это одно удовольствие. Правда, тоже было не даром. Но мой сын имел каждый день стакан молока. Муж нет, а он, да! Мужа командировали на табачную фабрику, так он одной вахтёрше, дай ей Бог тоже хорошего мужа, давал семечки, а она его пропускала без обыска. А стакан табака – это, на минуточку, булка хлеба на базаре. Это, правда, был ещё тот хлеб. Один жмых. Но умереть нельзя. Муж завязывал внизу штаны, я ему каждый день меняла кальсоны, вы не подумайте, и выносил табаку, дай Бог каждому столько здоровья, сколько он вынес табака. Какая хорошая женщина, чтоб она была жива – здорова. Кажется, её потом посадили. А что, у нас посадят ни за что, а кого надо посадить так они не видят. Но я их имела в виду! Мы почти год горя не знали. А люди очистки ели. Бывают же хорошие люди на свете. Ой! Только разговорились, а тут уже слазить. Марк! Ты где? Я тебя должна искать по всему ПРИВОЗУ или как?
По ПРИВОЗУ тётя шла как сержант по плацу перед новобранцами. Не останавливаясь, она разговаривала со всем ПРИВОЗОМ одновременно: -Женщина, почём ваша кура - и не дожидаясь ответа - а дешевле?
- Семён, у тебя сегодня опять лук гнилой? Я половину твоего буряка выбросила. Чтоб ты им подавился.
И уже к покупательнице, купившей квашенную капусту:
-Мадам, капуста не кислая?
Та протягивает тёте банку:
- Попробуйте женщина.
-Нет, что вы, только из ваших рук.
-Да берите, пожалуйста.
-Марк, иди скоренько сюда, попробуй капусту. Я не могу - у меня диатез. Ты посмотри, Марик, какая интеллигентная женщина, а красавица – я уже молчу. И уже всем:
-Я таки представляю, что она вытворяла с мужчинами двадцать лет назад,
-Ай! Пошли! У меня дома ещё есть капуста. Тебе хватит, а Мишка её не ест. -Женщина, почём ваша сметана, а дешевле.
-Так я ж ще ничого нэ сказала.
-А то я вас плохо знаю спекулянток.
-Та нэ ругайтэсь дамочка, краще попробуйте. Та я вам уступлю.
Тётя берёт сметану не пробуя и не торгуясь, и расстаётся с хохлушкой, как с близкой родственницей.
После покупки картошки и лука тётя направляется к птице.
-И скока?
-Шо скока?
-От эта цыпа.
-Какая то цыпа. У неи ж три кило.
-Уступишь беру, так скока?
-Дэвьять.
-А кисло тебе не будет, спекулянтка чёртова.
-Ну ладно Галя, давай, – и тётя влюблено смотрит на деваху.
-Як там дядя Мыхайло?
-Да слава богу.
-Ну заходьте, тётя Ира.
-И ты будь здорова, Галя, Клаве скажи, я её жду на примерку.
-Чего ж ты с ней ругалась раз она ж твоя знакомая?
-Я ругалась, ты с ума сошёл - это ж Галя, Клавы Пилипенчихи дочка. Они всю войну евреев прятали.
Домой тётя всегда возвращалась, как с поля битвы.
Дома она на весь двор в лицах рассказывала о своём походе, а мне доставалась очередная порция упрёков и поучений:
-Ты в Одессе пропадёшь. Тебя будет дурить каждая бездомная собака. Ты не еврейский мальчик!!! На тебе будут ездить все, кому не лень. И так далее…
И, наконец:
-Если ты не научишься у меня жить сейчас, потом тебе уже никто не поможет. А я не вечная!
И тётя в изнеможении падала в старое кресло-качалку и говорила всегда одну и туже фразу:
-Если они, сволочи, таки когда - нибудь закроют ПРИВОЗ, я наложу на себя руки. И им никто и ничто не поможет. Ты понял?! Чтоб я так жила!!!

(из услышанного).........

У бабушки была сестра, теть Шура, которую в семье не одобряли. Знаете, за что?
Не за то, что живет одна.
Не за то, что незамужем и без детей.
Не за то, что был любовник - шишка из Минздрава.
Не за то, что на семейные мероприятия появлялась лишь тогда, когда надо ей, хотя приглашали на все.
А за то, что имела наглость выключать домашний телефон, когда ей не хотелось ни с кем говорить. И подключила определитель номера при первой возможности, и платила за него. Вот же цаца, как это она выбирает, с кем не говорить?
А все было просто -во всех отношениях тетя Шура себя любила больше всех. И не хотела ничего, что бы мешало ее комфорту.
Тосковала? Жалела о своем выборе?
О нет.
Умерла в 93 года, до 87 ходила с "девчонками в баню", сама себя обслуживала, три года назад была статной высокой дамой с белейшими коротко стрижеными волосами. До 70 лет ездила со своим женатым любовником в Крым. Гуляла по Симеизу и пила местное вино на набережной. Потом он умер, к сожалению.
Освоила радости интернет - шоппинга. Искренне удивлялась, когда спрашивали, купить ли ей продукты - высокомерно перечисляла все известные ей сервисы доставки.
Стакан воды не потребовался.
Урок нам всем - во всех отношениях ценить и любить больше всего - себя.
Все остальное - преходяще.
Одни пришли и одни уйдем. Это не про тлен и одиночество - а именно про самого важного человека в нашей жизни.
Я. В моей жизни. Ты -в твоей.

Несколько лет назад я снимал квартиру. Соседями моими были молодая пара Вова и Света.
Дом был панельный. Звукоизоляции практически никакой. И Свету я слышал не только, когда видел ее днем, но и ночью, когда она стонала за стенкой.
А ее муж Вова был заядлый охотник. Зайцы, утки, косули — это постоянное хобби.
Как-то он пригласил меня в гости обмыть дичь. Светы как раз дома не было. Мы хорошо выпили, ну я его и спрашиваю:
— Те бурные ночи, которые ты своей жене устраиваешь — это по поводу твоей удачной охоты?
Вова, нисколько не смущаясь:
— Нет, как раз наоборот. Когда мне удается подстрелить дичь, то мы ее хорошо обмываем. И сил на жену уже не хватает. Зато если косуля или заяц ускальзывает, тогда я свою злость так сказать превращаю в удовольствие.
Как-то смотрел я вечером телек. Ну и услышал за стенкой стоны Светы. Это продолжалось довольно долго. Затем был перерыв. Потом опять стоны. Опять перерыв. Затем опять стоны. Короче спалось мне в ту ночь хреново...

Утром, уходя на работу я закрывал дверь. Из соседней двери вышла счастливая Света. Она промурлыкала мне:
- Доброе утро!
Я задумчиво посмотрел на нее и сказал:
— Кабан хоть и был ранен, но ему удалось скрыться!
Света вытаращила на меня глаза:
— А откуда ты знаешь???
Тырнетнула

Сначала мы, конечно, поговорили на повышенных тонах. Но до того, как начали проскакивать искры, я её обняла.

- Ты же знаешь, как я тебя люблю! Не раздражайся, давай лучше мыть редиску и огурцы!

Обмякла в моих руках. Вроде позволила внутренней пружине разжаться.

Заулыбалась, согласно закивала головой. И пошла мыть редиску.

Точно маленький ребёнок. Живущий в своём мире, наполненном страхами, фантазиями и системой координат правильного и неправильного.

- Я тебе вчера об этом говорила, - напоминаю ей между прочим, понимая, что мы почти повторяем вчерашний разговор. И ловлю себя на мысли, что начинаю заводиться.

Она мне растеряно отвечает: - Я, видимо, не поняла…

Как не поняла?! У нас был длинный диалог!

Она обижается и замолкает.

В уме медленно считаю до десяти, выдыхаю – и перевожу разговор на другую тему.

Моя мама – красивая, быстрая, энергичная, всемогущая, - с каждым годом становится другой. Я отчаянно не хочу её отпускать в новое и опасное плавание, откуда нет пути назад.

И не могу привыкнуть, что теперь я ей нужна так же остро, как она мне когда-то давно, в детстве.

Она сажает на моих грядках рассаду помидор, ловко рулит папой, организовывая процесс копания ямок и полива. Это забавно наблюдать со стороны. Вроде я окунулась в детство. А они – молодые и сильные. И я могу спокойно уйти прыгать со скакалкой или в классики.

И я иду. Жарить бычки, только что привезённые с Привоза – большие, блестящие, выпотрошенные. Солю крупной солью, обваливаю в кукурузной муке – так раньше делала мама. Нарезаю помидоры и хлеб. Такими кусками нарезает мама. Сейчас мы будем ужинать. И в дверь уже звонит сестра.

Все эти наши разговоры и приколы. Семейная лексика, которая любому чужому покажется бредом. Шутки, понятные только нам. Воспоминания вперемешку с будничными делами. Как когда-то, давно. Когда мы были маленькими, а они молодыми и крепкими.

- Пап, хочешь немного виски?

Он хочет. Красивая бутылка. Они оба реагируют на красивые упаковки. На яркие вещи. Всего этого у них не было вовремя.

Закрываю за ними дверь, машу рукой. Мама смотрит из окна машины.

Сестра их увозит домой, я иду убирать со стола и думаю о том, что сегодня, возможно, был один из тех дней, которые я буду помнить всегда.