Не понимаю.

Я сижу у окна в полудреме. Вагон 2 класса практически пустой. Десять душ на вагон – капля в море. Из них – полдюжины малолетних студентов, некрасивая женщина средних лет, подвыпивший мужчина в расцвете сил, я собственной персоной да проводница. Последняя на одной из станций соглашается «подвезти» еще одного «подвыпившего» за спасибо даром. Мужичок дико извиняется, заискивающе улыбается и оправдывается: так мол и так, вышел покурить на перрон, а поезд тю-тю, т.е. «ту-туу». Уехал, в общем. Тычет ей какой-то проездной билет как доказательство правдивости произошедшего. И таки убеждает взять его «на борт». Сквозь полудрему я отмечаю про себя ахтунг: не старые совковые порядки на железной дороге ныне. Не пригород. А «швидкісний» та ще й «підвищенного комфорту». Ахтунг, однозначно. Дремаю далее.
Одна станция, другая позади, третья. Сонное царство катится к пункту назначения. Бедолага, отставший от своего поезда, лениво перемещается куда-то мне за спину. Проводница, добрая душа, посадила его в начале вагона у двери и так он доселе там и почевал, дыша парами перегара. Остальные дремали. Я тоже. В силу привычки  с приоткрытым левым глазом.     
И как бы вот как-то так во сне, что ли, вижу я на черном мониторе не работающего телевизора вагона «підвищенного комфорту» (хм...) тело с белым пакетом. Отражение тела с белым пакетом за моей спиной. Тело мелькнуло из одного ряда в другой и скрылось за спинкой кресла. «Тело» я узнал, а вот покет - нет. Нет, ну, это ж блин ни в какие ворота не лезет! Вот он – ахтунг. Прощай, дремота.
Подымаюсь и подхожу к «телу».
- Где пакет?
Осматривается по сторонам так удивленно, вроде рядом рота солдат сидит и обращаться я могу к кому угодно.
- Вы мне?
- Тебе.
- К-к-какой пакет?
- Белый пакет. Где ты его дел?
В это время из туалета или черт ее знает откуда возвращается на свое место студентка. (А вот ее-то я прозевал. Когда вышла – хрен ее знает).
- У Вас все вещи на месте?
- Не знаю, вроде бы… Пакет! Здесь был пакет! (Мама миа! Скока драматизма!)
- Слышь, додик, пакет на место и пшол вон из вагона. На ближайшей же станции выходишь.
Додик из под куртки достает пакет отдает малолетней клуше и уходит в тамбур. Я – следом.
- Что случилось? – вопрошает перепуганная проводница.
- Вот, пытался украсть личные вещи пассажирки.
- Да вы что?!!
От страха и удивления она должна была бы потерять сознание. Жаль, что не потеряла.
-Угу. Вот Вам и «зайчик», отставший от поезда…
Для меня сарказм всегда уместен. Впрочем, она и не противится - есть за что.
«Тело» выходит, как я и обещал, на ближайшей же станции. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не пнуть его вдогонку ногою и возвращаюсь на свое место напротив мертвого черного монитора, в котором отражается чуть ли не весь салон вагона.
Так… К чему я это все? А ну да. Студенточка же так и не сказала ни слова. Ни тебе «спасибо», ни тебе «хотите чаю?», например, али еще чяво… Как взяла пакет из рук неудавшегося мазурика, как села на свое место, так и не вставала больше. Шо за бабы пошли? Не понимаю.