Ох і люблю ж я мат росіянський. А ще в ростовському бараці...

Ох і люблю ж я мат росіянський. А ще в ростовському бараці з вікном на Колиму...

 Михаил Юдовский

Барак на окраине поселка в Ростовской области. На кроватях лежат угрюмого вида небритые мужчины. В барак заходит капитан полиции в сопровождении нескольких военных.
– Ну чё, блядь, бэженцы, доброго всем, нахер, утра.
– И тебе, сука, того же.
– Валяемся? В поле работать не хотим?
– А мы чё, бляха, трактора? Мы, сука, комбайны? Вы нас тут, блядь, за беженцев держите или за рабов?
– Упыри вы, а не беженцы. Народ уже на вас жалуется – достали...
– А ты нас, сука, не стыди. Сами упыри, блядь. Мы думали, вы нас от укропов защитите, от фашни бандеровской, а вы, бляха, чё сделали? Дома порушили нахер, отжали, что могли, баб наших перечпокали...
– Я ваших баб перечпокал?
– Та все вы... эти самые... гнойные, бля.
– Чё ж вы к нам, гнойным, приперлись?
– А куда нам переться было? К этой хохляцкой жидовне фашистской? Вы ж нам тут, сука, рай на земле обещали...
– Ага, блядь, рай... Сарай. Короче, в поле сегодня можете не выходить.
– Ёкарная цепь! А чё так?
– А то. Пакуйте вещички, берите ваших перечпоканых баб и – в дорогу, бляха, с песнями и плясками. Сибирь по вам скучает.
– Какая еще, нахер, Сибирь?
– Какая... Большая. Все поместитесь.
– Эй, начальник, мы так не договаривались!
– А меня чё, блядь, трефовым валетом побили, чтоб я с вами договаривался? Гармошку в руки, ноги в валенки и – вперед в Якутию.
– Не, вы, бляха, видали? Вы слыхали, сука? Да вы ж, блядь... вы ж, блядь, хуже хохлов! Вы ж, блядь, жидобандеровцы кацапские! Мы, блядь, к вам по-братски в гости, а вы нас, сука, в Сибирь?
– А куда вас, бляха? В Сочи? Под теплым солнцем жарить жопы и в море нежный хер купать? В Енисее искупаетесь. Сами паковаться пойдете или солдатам вас проводить?
– Суки. Упыри, блядь.
– Та мне похер ваша брань. Хоть всю тайгу обматерите. Гармошки взяли? Валенки обули? И тихо, сука, понеслись.