Планктон и другие
- 02.04.09, 12:40
Последние лет пять замечаю неприятную тенденцию – альпинисты и скалолазы новой волны отличаются равнодушием и эгоизмом. Доходит даже до того, что уже не здороваются, встретившись на тропе. На крупных стоянках душевности тоже стало намного меньше – ходить в гости по кострам уже не принято, чаем угощать незнакомцев тоже. Новое поколение решило распрощаться со старыми альпинистскими традициями также легко, как распрощались мы в свое время с брезентовыми рюкзаками и самодельными палатками из парашютного капрона.
Я много думал о возможных причинах такого отношения у молодых альпинистов и скалолазов, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение. Может, за последние полдесятка лет люди в целом стали черствее и замкнутее? Но нет же, я помню и более жестокие и злые годы начала девяностых, когда злобы, агрессии и замкнутости в стране было несравненно больше, но все это не касалось туристов-горников – даже в те времена на скальных стоянках и тропах было несравненно душевнее и теплее, хотя людей и было меньше…
Ответ пришел совершенно неожиданно. Как-то сидя у телевизора и переключая каналы, я нашел интересную передачу про восхождения на К-2. Кроме интересных случаев на восхождениях, передача запомнилась мне не менее интересными рассуждениями на тему современного альпинизма, скалолазания и экстремальных видов спорта вообще. Оказалось, что я не одинок в своих наблюдениях – о тех же проблемах говорили и альпинисты старшего поколения, которым сейчас за пятьдесят. Они также обратили внимание на черствость и откровенный эгоизм, присущий восходителям новой волны. Привели довольно показательный пример, когда на Эвересте альпинист медленно погибал буквально в метре от популярного маршрута, а проходившие мимо группы не только не стремились помочь, но и вообще делали вид, что не замечают. По словам старых альпинистов, в последнее время таких случаев стало больше.
По мнению старых мастеров, главной причиной всего этого является массовость – за последний десяток лет число людей в горах резко увеличилось. Фирмы, выпускающие снаряжение для экстремального отдыха, не скупятся на рекламу и уже сформировали среди молодежи самую настоящую моду на экстрим.
Да, с мнением старых альпинистов приходится согласится. Сегодня желание идти в горы у молодых часто начинается с посещения магазина или просмотра рекламного клипа по телевизору.
Думая обо всем этом, я вспоминаю те времена, когда я сам начинал заниматься туризмом. Я начинал в хорошем турклубе, где постигал сразу несколько видов – скалолазание, горный туризм и водный слалом. Моими наставниками были не студенты-разрядники, а настоящие мастера, за плечами которых были первые места чемпионатов СССР и десятки лет личного опыта в самых опасных и суровых местах мира.
В то время в горы ходило намного меньше людей, чем сейчас. А слова «экстрим» вообще никто не слышал. Однако это не мешало делать сложнейшие многодневные походы по Сибири и делать первопрохождения на скалах, на воде и везде, где только возможно оказаться человеку. В те годы большинство людей считали туристов-горников и скалолазов просто чудаками и относились как к тихим сумасшедшим. Никакой моды на экстрим тогда не было и близко, как не было и специализированных магазинов снаряжения даже столице. Большинство снаряжения приходилось изготавливать самостоятельно.
Мы зачитывались книгами Райнхольда Месснера, в которых философии было не меньше, чем рассказов о восхождениях на восьмитысячники и обменивались свежими номерами журнала «Ветер странствий», которых издавался туристами же для туристов.
Мы не мыслили себя без природы. Горы для нас были нашей жизнью, а не просто маршрутами на карте. А каждый выезд на скалы был возможностью встретить там единомышленников. Поэтому и на тропе приветствовали друг друга, и ходили по кострам без приглашения, и любили общаться с братьями по разуму и товарищами по увлечению. Атмосфера на больших стоянках в те времена была теплой, дружественной и братской. Не имело значения, кто ты – новичок или мастер, тебя всегда с радостью встречали у чужого костра, предлагали чай, общались.
А что теперь? По заповедным тропам пошли толпы. На скалы теперь лезут все: и офисный планктон, ищущий приключений, и бестолковые яппи, которым кто-то сказал, что скалы – это модно и круто. На стоянках становится все больше мусора и все меньше душевности. Все приезжают своими компаниями и общаются только внутри своей компании. Две группы на тропе встречаются так, как будто незнакомцы на улице города. А когда искренне приветствуешь кого-то на маршруте, то в ответ все чаще слышишь какое-то тихое и явно вынужденное «здравствуйте»…
Не знаю, как оно будет дальше. Однако я по-прежнему буду здороваться на тропе и угощать чаем гостей на стоянках. Хотя бы потому, что я видел и другие времена. И пил чай у костра совсем с другими людьми.
Я много думал о возможных причинах такого отношения у молодых альпинистов и скалолазов, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение. Может, за последние полдесятка лет люди в целом стали черствее и замкнутее? Но нет же, я помню и более жестокие и злые годы начала девяностых, когда злобы, агрессии и замкнутости в стране было несравненно больше, но все это не касалось туристов-горников – даже в те времена на скальных стоянках и тропах было несравненно душевнее и теплее, хотя людей и было меньше…
Ответ пришел совершенно неожиданно. Как-то сидя у телевизора и переключая каналы, я нашел интересную передачу про восхождения на К-2. Кроме интересных случаев на восхождениях, передача запомнилась мне не менее интересными рассуждениями на тему современного альпинизма, скалолазания и экстремальных видов спорта вообще. Оказалось, что я не одинок в своих наблюдениях – о тех же проблемах говорили и альпинисты старшего поколения, которым сейчас за пятьдесят. Они также обратили внимание на черствость и откровенный эгоизм, присущий восходителям новой волны. Привели довольно показательный пример, когда на Эвересте альпинист медленно погибал буквально в метре от популярного маршрута, а проходившие мимо группы не только не стремились помочь, но и вообще делали вид, что не замечают. По словам старых альпинистов, в последнее время таких случаев стало больше.
По мнению старых мастеров, главной причиной всего этого является массовость – за последний десяток лет число людей в горах резко увеличилось. Фирмы, выпускающие снаряжение для экстремального отдыха, не скупятся на рекламу и уже сформировали среди молодежи самую настоящую моду на экстрим.
Да, с мнением старых альпинистов приходится согласится. Сегодня желание идти в горы у молодых часто начинается с посещения магазина или просмотра рекламного клипа по телевизору.
Думая обо всем этом, я вспоминаю те времена, когда я сам начинал заниматься туризмом. Я начинал в хорошем турклубе, где постигал сразу несколько видов – скалолазание, горный туризм и водный слалом. Моими наставниками были не студенты-разрядники, а настоящие мастера, за плечами которых были первые места чемпионатов СССР и десятки лет личного опыта в самых опасных и суровых местах мира.
В то время в горы ходило намного меньше людей, чем сейчас. А слова «экстрим» вообще никто не слышал. Однако это не мешало делать сложнейшие многодневные походы по Сибири и делать первопрохождения на скалах, на воде и везде, где только возможно оказаться человеку. В те годы большинство людей считали туристов-горников и скалолазов просто чудаками и относились как к тихим сумасшедшим. Никакой моды на экстрим тогда не было и близко, как не было и специализированных магазинов снаряжения даже столице. Большинство снаряжения приходилось изготавливать самостоятельно.
Мы зачитывались книгами Райнхольда Месснера, в которых философии было не меньше, чем рассказов о восхождениях на восьмитысячники и обменивались свежими номерами журнала «Ветер странствий», которых издавался туристами же для туристов.
Мы не мыслили себя без природы. Горы для нас были нашей жизнью, а не просто маршрутами на карте. А каждый выезд на скалы был возможностью встретить там единомышленников. Поэтому и на тропе приветствовали друг друга, и ходили по кострам без приглашения, и любили общаться с братьями по разуму и товарищами по увлечению. Атмосфера на больших стоянках в те времена была теплой, дружественной и братской. Не имело значения, кто ты – новичок или мастер, тебя всегда с радостью встречали у чужого костра, предлагали чай, общались.
А что теперь? По заповедным тропам пошли толпы. На скалы теперь лезут все: и офисный планктон, ищущий приключений, и бестолковые яппи, которым кто-то сказал, что скалы – это модно и круто. На стоянках становится все больше мусора и все меньше душевности. Все приезжают своими компаниями и общаются только внутри своей компании. Две группы на тропе встречаются так, как будто незнакомцы на улице города. А когда искренне приветствуешь кого-то на маршруте, то в ответ все чаще слышишь какое-то тихое и явно вынужденное «здравствуйте»…
Не знаю, как оно будет дальше. Однако я по-прежнему буду здороваться на тропе и угощать чаем гостей на стоянках. Хотя бы потому, что я видел и другие времена. И пил чай у костра совсем с другими людьми.
