Доброе утро, друзья!
Суббота, утро. Неплохое время, как по мне. Давайте, попытаемся ни о чём не думать. Как вы к этому относитесь? Согласны? Тогда так и станем делать. Ну, убили там, какого-то Калашникова. Это же не того, что оружие мастерил? Тогда, чего волноваться – однофамильцев, ведь, много. Убили там, какого-то Бузину. В огороде бузина, а в Киеве дядька. За дядьку лучше волнуйтесь, чем за бузину. Там ещё кого-то убили. А вам то, какая разница? Главное, чтобы это не касалось вас лично, ваших детей, родственников. Вы говорите мне, что ваши близкие могут работать в этой сфере, в сфере журналистики? Ну, так объясните им, пожалуйста, что правду говорить у нас уже не нужно. Не принято это, знаете ли. Лучше пусть своё мнение, типа независимое, как положено журналистам, сверят с общепринятым или засунут его в задницу. У нас ведь сейчас иначе-то и нельзя. Так вот получается … почему-то…
Грустное какое-то утро получается. Вы заметили? Ладно, пусть всё идёт, как идёт. Мы с вами потом поговорим, когда убьют кого-то (не дай Бог!) из ваших родных или близких… А их то за что, спрашиваете вы? Так по делам и почёт, однако. Так за мнение их, отличное от общепринятого, я же вам уже говорил, сверяйте мнение…
Хороших вам выходных!
*** Это было написано уже очень и очень давно. Наверное, в прошлой жизни. Однако, на мой взгляд, пришло время вспомнить и про это… Может быть, это нынче актуально, или прочитав это, вы начнёте думать? Мне бы очень хотелось, чтобы так оно и было. Но, ведь я неисправимый и хронический оптимист. Так, по крайней мере, говорят мои друзья… настоящие друзья, а это те, кому я верю, кого я слышу, и кому я доверяю. Дай Бог, им здоровья на многие лета, чтобы я их слышал и общался с ними!Хотя, выбор, как и всегда, за вами. Хотите – верьте, хотите – нет…
Рабы,
лгуны, убийцы, тати ли —
Мне ненавистен всякий грех.
Но вас, Иуды, вас, предатели,
Я ненавижу больше всех.
Зинаида Гиппиус.
Только нет земли и родины
У блаженных и юродивых...
(из песни Пикника)
Он тихонько сидел возле люльки со спящим сынишкой. Как же долго они с женой ждали его. Целых десять лет они жили одни, только мечтая и прося, и вот теперь, он появился на свет. Произошло это вчера под утро, но с того момента сам он, так и не сомкнул глаз. Где-то за шторкой он слышал всхлипывания жены, утирающей своей левой рукой, плачущее лицо, она тоже, так и не уснула после родов, а ведь прошло уже много времени… Он, так и не мог понять, что же ему делать, а до утра, оставалось всего несколько часов. И тогда его сыну будет целый день и ему придётся… Он задумался, правая рука подпёрла чело, и его мысли улетели далеко-далеко во времени…
С детства его отец, а он был старостой в деревне, приучал его и младшую сестру к Норме. «Норма – это самое главное в жизни!»- так учил их отец. Отец, будучи старостой, всегда следил в деревне за всем и, если видел отклонение от Нормы, сразу же сообщал служителям. Служители Нормы, должны были, не позднее, чем через сутки проверить новорожденного ребёнка. И если ребёнок отличался от Нормы, его забирали и убивали. Им объясняли в Домах Нормы служители, почему так должно быть. Когда-то давно, одного ребёнка с отклонением от Нормы оставили в живых и, когда он вырос, то стал неНОРМАльным. Он попытался доказывать всем, что это они отличаются от Нормы. Его отличие физическое привело к отличию моральному, а это, согласно канонов Нормы, самое страшное преступление. Ведь все люди, будучи одинаковыми, и думают одинаково, а тот, кто думает иначе, наверняка неНОРМАЛен. Так было написано в Книге Нормы.
Прошло время, и вот он сам стал старостой в своей деревне. Он стал также ревностно, как и отец соблюдать Законы Нормы. Правда, будучи человеком думающим, он в глубине души ужасался тому, что в последнее время, слишком много младенцев стали отличаться от Нормы. Он всегда вызывал служителей. Вспомнилась его младшая сестра, она сразу родила нормального сынишку, а вот дочка её, рождённая через два года, имела отклонение. Он вспомнил сестру, плачущую и стоящую перед ним на коленях… Как она умоляла его, не говорить служителям, обещая уйти вместе со всей семьёй. Но, он, воспитанный своим отцом в духе Нормы, не смог поступить иначе. Её дочку забрали и умертвили служители Нормы. С тех пор, он лишь изредка видел свою сестру на кладбище для неНОРМАльных, поправляющую рукой могилку той дочери…
Он не мог понять, почему всё так в мире устроено. Его ума не хватало… От стариков он слышал байки, что когда-то была Станция, которая и оставила о себе след, мол, из-за неё и появляются люди с отклонением от Нормы. Но, про это сейчас уже никто и не помнил. Хотя, в детстве, он услышал один раз песню от бродячих музыкантов, что где-то далеко-далеко за океаном есть земля, в которой живут люди с отклонениями от Нормы. Правда, этих музыкантов схватили жрецы Нормы, а куда их потом дели, он уже и не помнил… Давно это было, ему было тогда лет 10…
Все эти воспоминания проносились у него в голове, но самое главное, они не задерживались, как бы понимая, что не имеют права, занимать место самой главной его мысли, самой страшной его боли… Его сын, его кровиночка, его родной человечек, которого они с женой ждали 10 лет, был с отклонением от Нормы! Таким он родился… Господи, как же сейчас он понимал свою сестру. В его голове боролось всё то, чему его учили с детства и втолковывали ежедневно, с крамольной мыслью, почему именно они с женой, почему это произошло с ними? Его воспалённый мозг искал и не находил выхода. За шторкой, всё также всхлипывала жена… Ему оставалось всего лишь несколько часов до рассвета, до прихода служителей Нормы. Он задумчиво посмотрел на нож, лежащий на столе. Может быть лучше самому всё закончить? Ведь он никогда не видел, как служители убивают детей и что они с ними делают. Он потом просто присутствовал на обряде похорон, когда детское тельце, тельце этого, ещё и не пожившего человечка, но уже с исправленными отклонениями от Нормы, предавали земле на кладбище для неНОРМАльных. За что??? В который раз он спрашивал себя и всё чаще посматривал на нож…
Неожиданно в дверь хаты тихо стукнули. Он посмотрел на приоткрывающуюся дверь. Это был Травник. Старый, мудрый Травник, держащий в левой руке посох. Поговаривали в деревне, что его посох много чего умеет, но никто достоверно этого не видел. Травник, был настолько стар, что знал ещё его отца в молодости. Никто не мог понять, почему Травник так долго живёт… Но, он всегда помогал всем, давая травяные отвары от всяких болезней. В голове у него мелькнула мысль, а вдруг у Травника есть снадобье, которое поможет и исправит сына, и тот станет Нормой?
Травник, как будто прочитав его мысли, сказал:
-Таких снадобий нет! Но, помочь я тебе попытаюсь, как когда-то помог твоему отцу. Пусть жена выпьет вот это…
Он протянул ему травы. И сказал тихонько:
-Она тогда всё забудет,- и подмигнул ему…
Прошло немного времени после того, как он заставил испуганную жену выпить отвар трав и, услышав её сопение, глубоко уснувшего человека, он, с мольбой посмотрел на Травника. Тот, раскладывал на столе какие-то травы и мази, проверял остроту его ножа. Что он хочет делать, подумалось?
-Помогай, давай,- сказал Травник.
И всё остальное прошло перед ним как в тумане. Вот Травник заставил его выпить что-то. Вот он взял его сыночка и, положив на стол, капнул ему что-то в ротик. Вот он, накалив острие ножа на огне, окунул его в какой-то раствор. Вот он посмотрел на его правую руку и, хмыкнув, помазал каким-то раствором его ребёнку левую руку ниже локтя. Потом стало страшно, но он уже не мог ничего говорить, просто придерживая ребёнка, как Травник велел. Одним резким взмахом Травник отсёк малышу кисть руки и тут же стал смазывать чем-то культю. Затем взяв иглу с ниткой, быстро зашил ранку и ещё раз чем-то смазал. Удовлетворённо посмотрел на свою работу и сказал:
-Ну, вот теперь твой ребёнок – Норма. Как и ты, тогда, после моего прихода к твоему отцу, при твоём рождении, - и поднёс к его левой культе без кисти свою руку с мазью.
Когда он намазал культю этой мазью, староста явственно увидел проявляющиеся нити бывших ранок, которые до мази видно не было. И сравнив свою культю с культёй сынишки, понял, что и ребёнку, и ему было сделано одинаково. Тут он упал, потеряв чувства… Где-то в глубине сознания, он ощущал, как ему в рот вливают отвар, по запаху похожий на тот, которым напоили его жену…
Утром пришли служители Нормы и увидели мать, спящую с младенцем. Староста спал на лавке. Они растолкали родителей, которые ничего не помнили почему-то, наверное, от радости по родившемуся сыну, ведь ждали его 10 лет, и внимательно осмотрев ребёнка, выдали ему свидетельство Нормы. Ведь теперь у него всё было, КАК У ВСЕХ… Он был с одной рукой…
В этой местности у всех жителей не было одной руки. У кого-то не было правой, у кого-то - левой. У кого-то не было руки от кисти, у другого - от локтя, у третьего - от плеча. Все здоровались друг с другом, махая отростком руки, как бы показывая свою Норму. Единственно, существовало правило, чтобы у мужа и жены отсутствовали разные конечности. Если у женщины – не было левой руки, то в мужья к ней подходил тот, у кого не было правой, так было написано в Книге Нормы…
«Норма – это самое главное в жизни!»…
Мятеж не может кончиться удачей - в противном случае его зовут иначе.
Р.Бернс
Жили-были
в Индии с самой старины
Дикие огромные серые слоны —
Слоны слонялись в джунглях без маршрута,
Один из них был белый почему-то.
Добрым глазом, тихим нравом отличался он,
И умом, и мастью благородной,
Средь своих собратьев серых белый слон
Был, конечно, белою вороной.
(В.С.Высоцкий)
Доброе утро, друзья!
Знаете, я вот подумал, что нельзя гадать или угадывать. То и как с нами поступят, или о нас подумают, не поддаётся анализу, скорее всего. Тут уж, дёргай - не дёргай лепестки цветов, кидай - не кидай карты или кости, роли, наверняка, не играет.
А может быть, всё дело в нас… в нас самих?
Не стану я дальше развивать эту тему, лишь напомню вам один анекдот. Если три раза бьют разными кулаками по роже, может быть, дело не в кулаках? А в роже…?
Хорошего вам всем дня, всё-таки пятница, и пусть ваша рожа, ой, простите, я хотел сказать – лицо, не вызывает потребности вас ударить.)))
Я сделан из находок и потерь,
Из правильных идей и заблуждений.
Душа моя распахнута как дверь,
И нет в ней ни преград, ни ограждений.
( Альфа, Я сделан из такого вещества)
Кто бьёт по темечку..?
***( Я не знаю, как обозначить стиль этого произведения. Стихи? Нет , наверное. Проза? Тоже нет, однозначно. Диалог? Как сказать. Монолог? Возможно. Что-то непонятное. Бог знает что… но оно уже родилось и на бумаге существует и живет теперь собственной , отличной от меня жизнью. Решайте сами, если хотите…)
Удар! – Упал.
Вставать?- Не знаю.
За что? – Не помню!
Кто бил? – Тем более.
Больно? – Немного.
Кровь? – Наверное.
Сильно? – Достаточно.
Давай переворачивайся…
Заслужил? – Возможно.
От кого? – Узнать бы!
Мужчина? – Иль женщина!
Тогда всё серьёзно…
Боишься? – Да нет уже.
А если ещё раз? – Добила бы.
Не любит? – Пойми её!
Найти бы! – А зачем?
Узнаешь ведь! – А легче ли?
Попустит! – Навряд ли…
А месть? – Нет, не надо мне…
Простишь? – Бог решает пусть…
А может, помиришься? – Нет, однозначно!
Категоричен? – А как бы ты?
За такое? – Иль хуже?
Не знаю! – А мне решать?
Нельзя безнаказанно! – Можно!
Зачем? – Она всё же женщина…
Лишь так называется! – Пусть!
Добрый ты! – Наверное.
Где злость? – Прошла уж…
На тебя не похоже! – Знаю.
Изменился? – Мудрее стал!
Глупее! – Быть может…
Ты не прощал!- Да, никогда!
И никому! – Так было.
Что стало? – Сам не пойму…
Быть может, удар так подействовал?
А может? – Не нужно!
А если? – Не вздумай!
Как хочешь! – Услышать бы…
ЕЁ???- А кого ж ещё.
А смысл? – Интересно.
Про что? – Пусть расскажет…
Причины? – И это тож…
Ты сам виноват! – Как всегда…
А если услышишь? – Не знаю…
Что будет? – И не представляю!
Так может любовь? – Дурак ты!
Наверное! – Или я…
Рождается чувство! – Ударом по темечку?
Она то, не знает? - А с чьей же руки?
Она не хотела? – А может наоборот?
Такое возможно? – Кто её разберёт…
Вообще непонятно! – И мне самому!
А кто объяснит? – Время придёт…
И что же теперь? – Жить будем, наверное…
Счастливо? – Вряд ли… хотя, не поймёшь…
Быть может друзей? – Не надо их впутывать!
Родных или близких? – Оставь, не зови.
Так бога иль черта? – Я сам должен, знаю!
Терпенья тебе! – Спасибо, дружок.
Что делать? – Подумаю!
И долго? – Пока не огляжусь!
Что видишь? – Нет никого!
А где же она??? - … МИРАЖ…
Люди гор или лесов - очень умные и мудрые… До тех пор, пока не появляются в городах или степях, и не начинают учить местных, как нужно жить в горах или лесах…
Чрезмерная забота о забвенье
Немалых тоже требует трудов...
(А. Твардовский)
- Здравствуйте! Скажите, а вы оказываете ритуальные услуги?
- Конечно, оказываем. У нас полный спектр услуг, от самой смерти мы ведём усопшего и его родственников через все проблемы, через морги, прокуратуру и прочие, и так до самого кладбища. Поминальные обеды тоже, кстати, организовываем. Кто у вас умер? Вы с документами?
- Умер дедушка, старенький он уже был. А вот его паспорт.
- Что!!! Нет, так не пойдёт. Разве можно теперь хоронить с такой фамилией, как у него? Ведь вас потом могут заставить переименовывать надгробную надпись на памятнике. Разве вы не в курсе, что все мы избавляемся от тяжкого наследия прошлого?
- И что же теперь нам делать?
- Вам повезло, что вы обратились к настоящим специалистам, у нас везде есть связи. Давайте попробуем успеть до захоронения поменять ему фамилию. Ну, вот смотрите, был Ворошиловградский, а станет Луганским, например. Хотя, Луганский тоже плохой вариант, несколько вызывающе-сепаратистски звучит.
- А может, давайте по аналогии с фильмом «Ворошиловский стрелок» поменяем фамилию на Стрелков?
- Да, вы что, совсем белены объелись? Вы не знаете о роли такой личности, как Стрелков в начале Антитеррористической операции? Вы бы ещё фамилию Моторольный предложили. Нет, нам нужно что-нибудь нейтральное, мирное. Может, просто, откинем ему начало фамилии, и пусть будет Градским? Тоже плохо, певец есть такой у соседей, а у нас их фильмы запрещены, могут и песни тоже запретить, опять придётся переделывать. Так, какие у нас ещё варианты . Радский? Нельзя, прямой намёк на Раду. Адский? Тоже плохо звучит, тут смерть и ад, явная аналогия. Вот же угораздило вашего дедушку фамилию приобрести.
- А может, попытаемся скомбинировать начало и конец фамилии?
- Хорошая идея, недаром я филфак заканчивал когда-то, подавал, кстати, неплохие надежды. Вот сейчас. Воровский? Плохо в наше время звучит, явный намёк на раскрадание бюджета и денег МВФ. Шиловский? Тоже не очень. Шило оно сейчас многим в мягкое место колет. Нет, так дело не пойдёт, тут нужно что-нибудь оригинальное. А давайте, оставим ему две последних буквы от фамилии? Ий. А ещё лучше, пусть будет Ой. Как там его по имени отчеству? Владимир Ильич Ой? Да, что же за дедушка у вас такой-то. Когда он родился? В 1917 году? Тогда всё понятно. Он не виноват – время тогда такое было. Ну, хоть не Троцкий его фамилия. Хорошо, давайте, уже сразу меняем и имя с отчеством. Пусть усопший станет… Ладомир Ольгич Ой? Звучит? Так и напишем на дощечке и венках. Всё равно ведь он уже очень старенький, современников то, помнящих его по-старому ФИО и не осталось. Или остались?
- Один друг у него остался, ровесник, обещал прийти на похороны.
- А друга то того древнего, как зовут?
- Дзержинский он, Феликс Эдмундович… Что это с вами, чего вы так побледнели. Давайте, я вас поддержу, присаживайтесь. Вам водички дать?
- Лучше водочки. Ой, извините. Вы знаете, а давайте я вам сейчас адрес другой ритуальной конторы дам? А то мало ли чего может быть…