Вокзал

До твоего поезда ещё слишком далеко, но, вместе с тем, не настолько, чтобы уйти отсюда. Шесть часов ожидания. Ты взял билет, надеешься на то, что тебя увезут в какое-то новое измерение, где ожидает новая жизнь или, по крайней мере, новый её виток. Как же до боли, до чёртиков надоело старое – въевшееся в кожные поры, в сердце, в самую душу! Хоть бы не перепутать платформы, а то будет обидно впоследствии. Идёшь к справочной.

-- Извините, кто последний сюда? – спрашиваешь у ближайшей спины, от которой исходит хлад безразличия.

Но спине нет до тебя никакого дела. Она проталкивается к своей непонятной цели, ей кажется, будто эта цель – важнее всего на свете.

Вокруг окошечка скопились десяток пустых, эгоистичных физиономий.

-- А вы не скажете, во сколько поезд на Мурманск? – исторгает из себя одна из них.

-- Сегодня этого поезда нет, -- кратко, чеканно, исторгает из себя окошечко.

Чеканно, как звук сапог, исторгаемый ротой солдат абвера. Неумолимо, как приговор трибунала…

-- Но как же так?! Мне продали билет на сегодня!..—не то восторгается, не то сумасшествует заблудшая душа и уходит в неизвестном направлении.

Словно в небытие…

-- А можно ли обменять билет до Москвы на завтра? – с надеждой интересуется дамочка неопределённого возраста.

-- Разве я похожа на волшебницу, чтобы изменять судьбы? – невозмутимо отвечает окошко.

-- Но вы поймите…

Дальнейшие объяснения нецелесообразны. Окошечко бездушно, хладнокровно, неумолимо. Поэтому очередная спина тоже уходит. В небытие…

В нескольких шагах от справочной стоят двое. По их виду можно сделать выводы: употребляют водку и перебиваются случайными заработками. Из одной изрядно примятой физиономии слышится:

-- Вот так, изо дня в день… То строительство, то уборка мусора…

-- А спишь где? – любопытствует другая, столь же примятая.

-- Где придётся… Не тратиться же на гостиницу. В Киеве, знаешь ли, дорого… Но, в основном, на вокзале…

-- От такой жизни можно и подохнуть…

-- Не спорю. Вот, взгляни…

С этими словами человекообразное существо беззастенчиво расстёгивает брюки, снимает их ниже таза и демонстрирует ужасную язву размером с чайное блюдце.

-- Ужас! – стонет собеседник. – Это что за гадость?

-- Как-то само по себе появилось…

-- Но там же такая дырища, что кость видна!..

-- Ничего, пока работать можно…

-- А сам-то откуда?

-- Из Донецка… Ради родных стараюсь… Давай выпьем!..

Понимая, что в этот час к окошечку не пробиться, отходишь в сторону.

-- Документы! – вдруг ударяет голос справа.

Мент как мент, только лицо слишком наглое. Одного ли пассажира здесь обчистили до нитки такие же «служители» Фемиды? Это ведомо лишь Господу Богу да вечно заплёванному полу…

Подходишь к автомату, берёшь чашку кофе. Эрзац, не настоящий, но таки кофе… Выходишь на улицу, потому что кофе лучше идёт с сигаретой. В сторонке разговаривают две женщины лет тридцати пяти.

-- Вчера я своего подловила…, -- говорит одна. -- Теперь никуда не денется.

-- Как? Что ты сделала? – спрашивает другая, пожирая подругу восхищённым взором.

-- Ты ведь помнишь, как я окрутила его?

-- Ну… в общем… Кажется, ты женила его на себе?

-- Сашка был юрист ещё тот, с ним надо было держать ухо востро. Но на всякую старуху, как ты знаешь, есть проруха.

-- Ну же, не томи!..

-- Он влюбился в меня. Представляешь: столичный щеголь, с высшим образованием, умненький – и втюрился в меня – простую сельскую девку!

-- Я это помню. Ну и…?

-- А дальше случилось то, до чего никто бы не додумался. Он из великой любви оформляет контракт… Слыхала о браках по контракту?

-- Приходилось…

-- Ну вот… Он сам сделал оговорку, что в случае своей измены оставляет всё имущество мне.

-- Честный он человек…

-- Да, конечно… Только неужели ты полагаешь, будто он сам был мне нужен? Квартира мне была нужна в Киеве, вот и всё.

-- Но, Лёля, всё-таки довести мужика до измены – вещь не шуточная. Особенно такого, как твой…

-- Да всё просто, милая Зиночка! Прожив с этим олухом три года, я поняла, что дольше не выдержу. И всё бы ничего, если бы я не залетела. От другого...

-- Да ты что?!

-- Да, я могла лишиться всего. Но вдруг мне пришла в голову идея… Ты ведь знаешь, что нам, женщинам, иногда приходит в головушки такое, что никаким юристам не снилось. Так вот, нам понадобилась прислуга. Я и наняла продувную бестию, которая могла бы и самого Дьявола соблазнить. Договорилась с ней о награде… А она, едва взглянув на мужа, сразу заявила, что всё произойдёт не позже, чем через неделю. Так оно и вышло!

-- Да ты что?!

-- Однажды девчонка заявила, что ЭТО состоится через час. Я и позвала друзей мужа, свою маму, соседей – якобы на банкет. И когда все сошлись, я просто повела их к спальне.

-- Да ты что?! И?..

-- Ну, там как раз шёл бой…в самом разгаре…

-- Да ты что?! А что же он?

-- Муж? Ни слова не говоря, собрал вещи и был таков. Таким образом я превратилась в полноценную хозяйку трёхкомнатной квартиры. Хоть будет куда принести малыша…

-- Вот это да!..

-- Ничего… Так ему и надо!

-- Да… Все мужики – сволочи!.. Так им и надо!..

Начинаешь понимать, что эта уже дождалась своего поезда… Или, во всяком случае, поворота в нужную сторону. Вместе с тем, я знаю: мне туда не надо…

Вот и кофе почти допит… Да и не хочется уже его пить. Не настоящий он, эрзац… как и всё в этой жизни. Любовь подменили прагматичностью, преданность – меркантильностью, мужество – грубостью, простоту – хамством… Всё сплошной эрзац…

Хочется изменить судьбу, сесть на другой поезд, который увёз бы тебя куда-то далеко-далеко, в неведомые страны, но не всегда повезёт с билетом. А бывает, что поезд следует по круговому маршруту. Сколько бы ты ни ехал, все равно окажешься в том же месте, откуда выехал. Но даже в случае, если успеваешь на нужный поезд, приходится претерпеть все мучения ада, пока пройдёшь по заплёванному полу, преодолеешь различные гадости. Прежде, чем достигнешь цели, невольно обнаруживаешь: я уже не тот, не такой… И нужна ли мне та цель? Ведь, в конечном итоге, там всё обстоит точно так же, как здесь…

Не жизнь, а сплошной вокзал… Общедоступный, замаранный, оплёванный…