Интернет как новое измерение в околоцерковном пространстве

Когда говорят о «верующих» людях, которые упражняются в подзаборной лексике и риторике (заборы служили им излюбленным форумом в докомпьютерную эру), остается только вспомнить слова Апостола: «Бесы веруют и трепещут». Полезной иллюстрацией их «верований» служит характерная реплика:

Знакомо, не правда ли? Даром, что перевод с английского, и дошло до нас еще из прошлого века (когда массовое общение в Интернете сводилось к т. наз. группам Usenet).

– В чем причина такого явления? Ведь в реальной жизни иерархичность отношений учитывается, субординация сохраняется, этические нормы не нарушаются.

– Во-первых (и, вероятно, в главных) нарушаются и в реальной жизни: лже-епископ Диомид и кучка подобных ему оборотней в рясах, к сожалению, существуют в действительности, и наивные души, гибнущие от яда их лжи, тоже вполне настоящие. То же самое происходит и в других Поместных Церквах: я сам был свидетелем ужасающих последствий «Бостонского раскола» в 80-х годах прошлого века. Так что Интернет работает здесь лишь как усилитель сигнала; генератором же служит грех в человеческом сердце.

И если продолжить аналогию с техникой, усилитель этот весьма широкополосный! Компьютер усиливает все человеческие способности, в том числе и множество самых разных грехов, от примитивной мизантропии (злобы и ненависти к людям и всему, что есть доброго в мире), от невежества, несдержанности, упрямства, занудства, до тонкой, трудно уловимой гордыни утончённых интеллигентов… Анонимность при этом становится универсальным прикрытием любого зла.

Надо добавить сюда и постыдную коммерцию: если в Интернете извлекают доход, просто-напросто щелкая по рекламе нижнего белья и туалетной бумаги, то политтехнологи и социальные инженеры не поскупятся на оплату дружного хора интернет-мосек, когда им нужно облаять что-то важное и ценное для нас с вами… Я даже провел по этому поводу небольшой эксперимент у себя в «Живом Журнале» (см. там заметку «Русофобия на правах рекламы»).

– Если Интернет выявляет и усиливает такой широкий спектр человеческих грехов и слабостей, то почему именно Церковь бьет тревогу? Ведь негативные явления, связанные с Интернетом, известны всем, но мало кто относится к ним столь серьезно…

– Понять это несложно. Кроме Церкви (и семьи – «малой церкви») нет на земле ничего, что жило бы законом любви. Всё прочее, что мы видим в человеческом обществе – государство, хозяйство, наука – живут законами целесообразности, эффективности, справедливости и т.п.; и когда эти законы нарушаются, последствия далеко не столь губительны, как от пороков, которые множатся в околоцерковной среде, в частности за счет Интернета. И, конечно же, семья страдает от подобных пороков в не меньшей мере: это, к счастью, в последние годы начали понимать практически все цивилизованные люди.

– Не лучше ли тогда вовсе отключиться от общения в Интернете, как предлагают некоторые?

– С тем же успехом и на тех же основаниях можно было бы отключиться и от телефона, и от книг: ведь сколько всякой мерзости говорят и печатают!... Православные люди, духовенство и миряне, вполне могут общаться друг с другом в Интернете посредством электронной почты или закрытых групп, и тогда их «электронное» общение ничем не отличается от любого другого. Но когда такое общение выносят в «неогороженное пространство», открывают его для бесконтрольного доступа анонимных участников, результат в конечном итоге бывает именно таким, как сказано выше.

– Может, беда и в доступности информации? Ведь получив ее частично, кто-то начинает думать, что получил всё, хотя рассмотрел лишь макушку айсберга. Отсюда и поспешные, поверхностные суждения, раздоры из-за недоразумений…

– Нет, беда не в этом. Беда в прорастании липы. Я ценю это благородное древо, но его имя созвучно с печальным знамением нашего времени: с утратой любви к истине за счет растущей любви к себе. Люди ищут что-нибудь веселенькое, интересненькое, развлекающее, щекочущее нервы, льстящее злорадству и самолюбию, – липу вместо истины. Отсюда – липовый («пластмассовый») мир, где нет разницы между компьютерными играми и реальностью.

– Появляющиеся в сети открытые письма, обращения анонимной «православной общественности», в которых звучит критика священников и иерархов – как относиться к такой практике?

– На это невозможно ответить в сжатом виде… Есть разные обстоятельства, разные объекты и формы критики. Чего в итоге больше – пользы или вреда – выясняется только на деле, причем чаще всего в динамике: раскрытие внутрицерковных проблем бывает вынужденным, когда других путей больше нет, когда мы, духовенство, не принимаем должных мер к их внутрицерковному разрешению. Анонимные же «обращения» раскрывают лишь одно: безумие их авторов.

При серьезных конфликтах дело решают не письма и обращения, а церковные суды: в последние годы они набирают силу, и можно быть уверенными, что правовой нигилизм истребится в церковной среде так же, как и в гражданской.

– Что можно сделать в сложившейся ситуации? Как защитить верующих от лживой, провокационной информации?

– Точно так же, как разумные родители защищают детей от простуды: не кутать их, не прятать от каждого сквозняка, а укреплять здоровье, развивать иммунитет, закаливать организм. В нашем случае это означает активизацию епархиальных и общецерковных СМИ, печатных и электронных, оперативную реакцию Церкви на возникающие вопросы и трудности, донесение до каждого гражданина живого слова Архиереев и Патриарха. И, конечно же, просвещение, развитие навыков работы в Интернете, содействие людям в усилиях отличить пшеницу от плевелов. Насколько мне известно, Синодальный Информационный отдел разворачивает работу в этом направлении.

Если же кто-либо из носящих священный сан будет упорствовать в распространении такой информации – пускай пеняет на себя. Не хочу называть имени одного «популярного священника-блоггера» (вы легко его найдете по сводкам заседаний Общецерковного суда): блоггерства его никто не лишает, но священства своего он лишился. Другие на очереди.

Последнее время общие усилия по защите Интернета возникают в самых разных сферах, причем результаты весьма обнадеживающие. К примеру, сотрудники российской полиции задержали преступника-педофила благодаря помощи со стороны Лиги безопасного Интернета, созданной общественностью для борьбы с половыми извращенцами во Всемирной сети.

– Но Интернет, видимо, навсегда останется зоной бесконтрольного самовыражения…

– Что ж, в свободных странах наш язык, перо и печатный пресс тоже никто не контролирует, кроме нашей совести, – однако это нимало не приближает нас с вами к матерщинникам и порнографистам. Надо просто немного потрудиться, чтобы четче провести упомянутые выше «границы разделов».

Недавно, например, протоиерей Всеволод Чаплин призвал выделить в Интернете зону общения, которая была бы доступна только для тех, кто входит в сеть под своим настоящим именем. Интернет позволяет это, причем сравнительно просто: уже сегодня для некоторых денежных расчетов в сети необходимо удостоверить свою личность. Когда эта технология распространится и упростится, можно быть уверенными, что православный верующий, как и любой уважающий себя человек, будет пользоваться только ею; другая же зона, с анонимными персонажами, останется для «бесконтрольного самовыражения» – как некогда стены кабинок в общественных уборных.

– А как же церковная миссия? Не пострадает ли она, если православные отступят в отдельную зону? Может, для участия в дискуссиях с агрессивными анонимами лучше создавать «группы оперативного информационного реагирования», как предлагает протодиакон Андрей Кураев?

– Так ведь и в тех самых кабинках мы тоже миссию не затеваем и по этому поводу ничуть не печалимся… Одно и то же свойство – адаптивность, гибкость, «самоуправляемость» (не столько в техническом, сколько в социальном смысле) порождает как пороки Интернета, так и его неоспоримые достоинства. Никто не мог предвидеть волну богомерзкой похабщины, которая зальет наши компьютеры – но никто ведь и не предвидел Лигу безопасного Интернета! Рекламу в сети, конечно, можно было предвидеть – но кто бы подумал, каким спросом будут пользоваться средства блокировки этой рекламы…

То же самое и с анонимностью, и разделением Интернета на зоны: увидим, как пойдут дела. Сегодня уже гораздо трезвее, чем вчера, оценивают читатели скандальный лай по любому серьезному поводу (о чем я писал в упомянутой заметке «Русофобия на правах рекламы»); можно надеяться, что завтра нормальные люди будут воспринимать его так, как он заслуживает, и «бесконтрольное самовыражение» в Интернете разделит компанию с порнографией.

Предложение о. Андрея Кураева направлено против возникновения «православных гетто», и в этом он, конечно, прав. Знаю, что уже сегодня по его призыву в сети действуют многие добровольцы: помоги им Господь. Но я полагаю лучшим, и сам, как могу, добиваюсь того, чтобы направить в «гетто» всех анонимных мосек: пускай там лают хоть до потери пульса и ощущают свою мощь...

– Римский судья Кассий, рассматривая дело, обычно задавал вопрос «Кому выгодно»? Как бы Вы ответили на него в контексте затронутой темы?

– Добрые результаты – людям. Злые – дьяволу.

7 июля 2011 года

С иеромонахом Макарием (Маркишем) беседовала Татьяна Матяш

ПРАВОСЛАВИЕ.RU    

Справка