Слава

В колючках власти лихолетья,

Смакуя первородный страх,

Гремела слава грязной медью

И танцевала на гробах.

Рисуя контуры умело

Убитых самомненьем душ,

Сдувала с пальцев пудру мела,

Играя инфернальный туш.

Казалось, славы неуемность

Могла заполонить простор,

Но только серенькую скромность

Она боится до сих пор.