Хомячки — самые несчастные создания из всех домашних питомцев. На них садятся и наступают, их, уезжая в отпуск, запирают в кладовке, где куча одежды, банок с консервами — и ни одного мешка с крупой. Ими пытаются закусить другие домашние питомцы, искренне полагая, что хозяева завели эту толстую мышь исключительно из стремления разнообразить их рацион. Не говоря уже о страшном действии одной-единственной капли никотина, что коварно подстерегает любопытного зверька в случайно забытой пачке сигарет.


Между нами говоря, Анне Ивановне больше подошёл бы какой-нибудь барсук. Или вомбат. Возможно, конь. Тот, которого на скаку, одной левой, да промеж глаз. А ещё лучше — ярмарочный медведь на цепи: учитывая корпулентность дамы, хомячок на её фоне как-то терялся и выглядел одиноким, как случайный микроб на просторах только что стерильной чашки Петри. Но кто ж её разберёт, эту загадочную женскую натуру!
Как-то раз случилось у Анны Ивановны очередное обострение. Далеко не первое, надо сказать. Снова в голове зашептали голоса, и снова что-то про соседей. Как водится, что-то нехорошее. Голосам Анна Ивановна верила всегда, это ж не телевидение, им ни за рекламу, ни за политзаказ не проплачивают. Потому, наслушавшись, пошла по подъезду с ответным дружественным визитом.
Зная тяжёлый характер и ещё более увесистую руку соседки, жильцы дверей не открывали и в дискуссию старались не вступать. Но выслушать чужое мнение им всё-таки пришлось, поскольку собственный (не тот, что в голове) голос у Анны Ивановны был не просто силён. Его останавливающее действие превосходило мощь крупнокалиберной резиновой пули. Команда «СИДЕТЬ!!!», отданная таким голосом во дворе, с размаху роняет на пятую точку всё поголовье местных собак, ограниченный контингент их хозяев, случайных прохожих и участкового полицейского, по неосторожности оказавшегося рядом.
Спецбригаду, кстати, вызвал как раз участковый полицейский. На этот раз он был бдителен, и всё обошлось лёгкой звуковой контузией. Барбухайка подоспела в тот момент, когда Анна Ивановна, утомлённая попытками докричаться и достучаться до соседской совести, отвлеклась на файв-о-клок. Открыв дверь и обнаружив на пороге вместо полных раскаяния соседей четверых вестников психдиспансера, она ринулась в атаку.
Борьба происходила молча. Ровно до того момента, пока фельдшер по знаку Дениса Анатольевича не набрал в шприц аминазина. Вой уязвлённой в филейную часть и оскорблённой в лучших чувствах Анны Ивановны мог дать фору любому теплоходному ревуну и любой сирене гражданской обороны. Вздрогнули соседи. Вздрогнул участковый. Вздрогнула видавшая виды спецбригада. Но туже всех пришлось хомячку.
Он всё это время наблюдал из клетки за ходом боевых действий и, за неимением поп-корна, трескал кукурузные шарики для завтрака. Саунд-волна застигла его врасплох: глаза хомячка сделались каждый размером с такой же шарик, он на мгновение застыл — и упал замертво. Осторожно, готовый в случае необходимости тут же заткнуть уши, Денис Анатольевич обратился к пациентке:
-- Анна Ивановна. Даже не знаю, как вам это сказать. Мне очень не хотелось бы вас расстраивать, но ваш хомячок... Он не вынес гиперзвука. Светлая память, в общем.
Спецбригада на всякий случай тоже приготовилась и подобралась, но ответ их огорошил:
-- А, ладно! Этот у меня уже седьмой. Что мне теперь - ШЁПОТОМ РАЗГОВАРИВАТЬ? (Максим Малявин. Россия)

Меня порой спрашивают, прочитав байку: а что было дальше? Ну, что ж. Некоторые истории и в самом деле имеют продолжение, достойное того, чтобы о нём рассказать. Однажды я уже писал о Ларисе и об её непростых отношениях с ZOG. С той поры прошло чуть больше полугода, и нервы у соседей снова не выдержали. Были собраны подписи (самая большая и размашистая — от соседа снизу, потом поймёте, почему), телега ушла в суд, тот дал санкцию — и привет Денису Анатольевичу.

К вопросам фортификации Лариса на этот раз подошла более ответственно. А куда деваться? Соседи (точнее, подменыши из агентуры сионистов-оккупантов) окончательно обнаглели. Правда, первые недели, когда она только выписалась из психбольницы, выжидали. Видимо, надеялись, что там ей сделали промывку мозгов. Ха, не на ту напали! Убедившись, что настоящего патриота исправит только декапитация, они сменили тактику и включили психотронные генераторы на режим умерщвления. А сосед снизу решил совместить приятное с полезным: днём умерщвление, ночью — ну, вы сами догадались, не маленькие. Его не смогли остановить ни железные двери, ни наглухо заделанные окна, ни монтажная пена в вентиляции. Не иначе, сделал тайный люк у себя в потолке.

У соседа было какое-то труднопроизносимое имя явно южного происхождения, запомнить которое Лариса так и не смогла, поэтому называла его просто и незатейливо: Чингачгук-оглы, Шустрый Сперматозоид. Так вот, к этому Чингачгуку-оглы у неё накопилось много вопросов. И большой такой счёт за систематическое надругательство. А поскольку ни на какой контакт, кроме тайного полового, Шустрый Сперматозоид не шёл, Лариса твёрдо решила этот тайный люк обнаружить. И навестить соседа с тёплым дружественным визитом. Сняв линолеум и проведя статистический анализ трещин в бетонной стяжке, она вычислила приблизительные координаты места проникновения и взялась за работу.

Вы не представляете, на что способен человек, имея под рукой молоток, зубило, такую-то мать и чёткую мотивацию! И вот однажды, придя со своей сионистской оккупационной работы, Чингачгук-оглы обнаружил в потолке дыру, на полу под ней — кучу...эээ...смрадной органики, а рядом — записку с грузиком (чтобы далеко не улетела): «ПРЕВЕД, СОСЕД!» Теперь вы понимаете, кто был в первых рядах инициаторов повторной госпитализации?

Как и в прошлый раз, дверь вскрывали сотрудники МЧС. Процесс штурма фиксировала на камеру журналистка из местной газеты. Ровно до того момента, когда из открытой, наконец, квартиры не выскочили семь разъярённых кошек. Заработав боевую царапину, девчонка хлюпнула носом и спряталась за спину санитара. Ребята выделили ей марлю и спирт (применять по усмотрению), успокоили — мол, легко отделалась, в прошлый раз этими кошками в нас бросались, это теперь они хоть и сердитые, но без системы самонаведения — и двинули внутрь.

Как и ожидалось, дверь в спальню снова оказалась на месте. Только новая, ещё крепче той, что вышибали в прошлый раз. Та, старая, теперь закрывала вход в кухню. Проведя эхолокацию посредством пробного «ку-ку» и получив положительный матерный отклик, спецбригада кивнула МЧС: вскрываем спальню.

Когда и эта преграда рухнула, штурмовой сводный отряд на всякий случай отошёл на пару шагов: мало ли что прилетит на этот раз. Не прилетело. Лариса была очень занята: она пыталась расширить отверстие в полу до размеров своего таза, который подло противился срочной эвакуации на этаж ниже. Санитары перехватили молоток с зубилом, а Денис Анатольевич подошёл к краю дыры.

- Салям алейкум, уважаемый!

- Ё...то есть, ваалейкум ассалям! Где эта фурия?

- Сейчас поедет с нами.

- А ты не радуйся, Шустрый Сперматозоид! Я вернусь, и мы продолжим! - рванулась к лазу Лариса

- Я твой мозг ренген видал, женщина! Давай уже лечись как следует! - напутствовал её Чингачгук-оглы.

- Ведите, сионисты проклятые! - она гордо вскинула голову и зашагала к выходу между двух санитаров.

- Ошибочка вышла, - возразил Денис Анатольевич. - Мы из другой организации. Из совсем другой.

Всю дорогу до приёмного покоя Лариса развлекалась тем, что пыталась дотянуться ногой до кого-нибудь из санитаров. Или хотя бы доплюнуть. Пришлось её хорошенько зафиксировать. Когда вязали последний узел, её вдруг озарило:

- Я всё поняла. Вы из конкурирующей организации. Фашисты, вон оно что...

В приёмном покое дежурил начмед. Лариса пару минут зачарованно смотрела на его фельдфебельские усы, после чего жалобно протянула:

- Дяденька главный фашист, отпустите меня, пожалуйста, домой! Я больше так не буду, честное слово!

- Боюсь, Чингачгук-оглы не переживёт такого скорого возвращения, - сказал Денис Анатольевич. - Пожалей мужика. (Максим Малявин. Россия)

P.S. Вот несколько иллюстраций к посту:

 Когда я только начинал писать психиатрические байки, у меня было опасение, что истории быстро закончатся. Зря боялся! Пациенты не перестают удивлять. Сижу теперь, как шулер на раздаче, с четырьмя запасными тузами в рукаве, а карта всё идёт и идёт. А ведь есть ещё истории, которые приключались у коллег из других городов. Эта произошла в одном южном городе, где я мечтаю когда-нибудь побывать. Юра u721 работает в этом славном городе на спецбригаде, и он рассказал её мне, а я просто не мог не поделиться с вами. С его разрешения. Если где совру, он поправит.

Сергей (назовём его так) болеет лет пять. Точнее, так считают доктора. А на самом деле у парня большие проблемы. Кому рассказать — не поверят. Собственно, он поначалу пытался: полиции, прокуратуре, психиатрам, к которым его неизменно слали (не со зла, а так, чисто успокоить истерзанную ужасами жизни нервную систему). Его начинали слушать, потом делали большие глаза, прятали лицо в ладони и утирали слезу (эк пронимало-то!), сдавленно хрипели «шоб моя тёща так жила!» - и в итоге он каждый раз оказывался в психбольнице.

Что за проблемы? Да продали его. С потрохами. Помните, Украина в НАТО вступала? Думаете, так всё просто, захотел — и попросился к большим мальчишкам в компанию? Нифига подобного. Те потребовали вступительный взнос. Ну, что им можно было предложить? Рецепт солёного сала отпадал: на такое страна пойти не могла. Вот и продали несколько человек. В том числе Сергея. Тайно, конечно, кто ж такое афиширует!

Покупатели взялись за Сергея не сразу. Сначала что-то невнятно шептали у него в голове, канал связи настраивали, а потом пошло-поехало. День и ночь ему передавали информацию в виде цифр и чисел, которые надо было проговаривать про себя: таков принцип ментальной ретрансляции. Главное, чтобы без ошибок, иначе на выходе при дешифровке получится белиберда. Выйти из игры оказалось невозможно: дали понять, что в разобранном виде он тоже очень даже может послужить заказчику.

Некоторая передышка наступала в больнице, но там просто давали таблетки-глушилки, и никто ровным счётом ничего не предпринимал, чтобы исправить ситуацию в корне. А может, и они тоже были в игре. Решение самоустраниться пришло не сразу. Но неделя без сна и почти без еды (попробуйте-ка одновременно жевать и проговаривать про себя все эти два ноль девять, шестнадцать миллионов сто тридцать две тысячи семьсот семь!) добьют кого угодно. Надо было сделать так, чтобы заказчику не досталось ничего. Даже тела.

Спецбригаду вызвала перепуганная мать: Сергей ухнул в ванну два мешка цемента, замесил раствор и запер за собою дверь. Приехав на место и совершив проникновение со взломом, те застали парня, тщетно пытающегося погрузиться в застывающую массу целиком: глаза и нос предательски оставались на поверхности. Раствор, правда, успел слегка прихватиться, так что пациент был надёжно зафиксирован.

- Может, так и повезём? - спросил доктор.

- А как спускать будем? - засомневался санитар.  

- До лестницы волоком, а там вниз, своим ходом.

- В салон не влезет, - авторитетно заявил вызванный на подмогу водитель.

- Придётся выколупывать, - вздохнул доктор. - Кувалда есть?

- Триста двадцать четыре! - подал голос Сергей. - Тьфу, то есть, я хотел сказать — раствор ещё не совсем застыл, не надо кувалду! Я всё осознал, я буду лечиться!

- А вас, гражданин памятник, никто не спрашивает, - строго сказал доктор. - Врач назначил кувалду, значит, будет кувалда. Нечего было тут жертву коза ностра изображать!

- Кувалды нет, - развёл руками вернувшийся через пять минут водитель. - Есть монтировка и сапёрная лопата.

- Согласен на лопату! - быстро сориентировался Сергей.  

Отковыряв пациента из ванной, бригада переложила его на носилки: ноги и руки больного успели основательно затечь, и передвигаться самостоятельно он не мог. Попытались сбить излишки раствора, но решили, что столь радикальной эпиляции страдалец может не перенести, плюнули, накрыли простыней и снесли в машину как есть.

- Чисто Аполлон, - резюмировал доктор приёмного покоя. - Бельведерский.  

- Доктор, а где тут у вас туалет? - жалобно спросил Сергей. - А то я в ванне не смог, а по дороге неудобно было попросить...

- Сейчас тебя санитар проводит. Ты только того. Не засиживайся долго.

- А что?

- А куда мы потом будем ставить статую мыслителя?

Превичная санитарная обработка очень напоминала работу опытного скульптора-реставратора. Потом больного одели и повели в отделение, а на сцену вышла сердитая санитарка.

- Всё возют и возют. Сорют и сорют. А ну, кыш отсюда! - замахнулась она веником на спецбригаду. - Как кататься, так вон сколько здоровых лбов, а как убирать за ними, так Евдокия Семёновна! (Максим Малявин. Россия)

Вот ещё история вдогонку, чтобы уж два раза не вставать, что называется. Раз уж речь зашла о санитарской смекалке, то грех её не рассказать. Должен заметить, что народ на нашей спецбригаде подобрался по большей части душевный и незлобливый, а также в массе своей самодостаточный в той мере, чтобы не использовать своё служебное положение для самоутверждения и демонстрации брутальной маскулинности и обладания стальным тестикулярным набором. А ещё — работа эта способствует развитию некоей созерцательности и тонкому чутью гармонии бытия, которую так не хочется лишний раз нарушать применением силы — пусть даже пациент упорно напрашивается на пободаться...

 

Дело было поздней осенью. Сергей (пусть его будут звать так) медленно, но верно дозревал до очередного обострения. Собственно, он даже прикладывал к тому некоторые усилия: ни разу после очередной выписки в поликлинику не заглянул, лекарства отринул, аки позорный инструмент карательной психиатрии, зато увлёкся чифирением, благо учителя среди больных со стажем имелись. На бессонные ночи наслоились часы, проведённые перед телевизором, и в один прекрасный момент Сергей понял, что допрыгался.

Нет, осознание того, что это обострение, так и не пришло — с чего бы, он себя больным вообще никогда не считал, а все госпитализации расценивал не иначе, как происки родителей (надо ещё доказать, настоящие они или подменыши!) и попытки психиатров-карателей заполучить в свои цепкие лапки очередную послушную марионетку: они такие, им только дай волю — весь мир будет сидеть на нейролептиках и на прогулки выходить только за хорошее поведение! Зато пришло чёткое чувство, что где-то совсем рядом полярный пушистый подкрадун.

Вначале они просто следили. Следили, как он выходит за хлебом, чаем и «Примой» - на пенсию инвалида особо не разгуляешься. Следили, как он смотрит в окно (пришлось заклеить фольгой — чтобы уж наверняка). Потом протащили микрокамеры и стали подсматривать через вентиляцию в туалете и ванной. Когда заделал наглухо и их, переключились на телевизор. А вы думали, он у вас в квартире просто так стоит? Наивные! В него мастера-китайцы напихали столько опций, что мама не горюй! Вот смотрите вы передачу, а руководство канала смотрит на вас. Надоест ваша рожа — переключится на другого пользователя. Всё под контролем.

Хуже стало, когда они начали через телевизор между собою его, Сергея, обсуждать. Думаете, что-то лестное и конструктивное? Правильно, вряд ли. Обсуждали особенности диеты, количество выкуренных сигарет и крепость заваренного чифиря. Сильно критиковали. Пеняли, что не бережёт он свой организм. На резонный вопрос — мол, а вам-то какое дело — ответили: товар, Серёжа, дешевеет. Тут одни большие пацаны другим тебя в карты проиграли. Не сразу, нет. По частям: печень, сердце, ручки-ножки. Почки, да. Ты же стоишь туеву хучу денег! Так вот, победитель требует выигрыш. Желательно целиком, но можно и частями, он временем располагает. Как проиграли? Тебе весь расклад рассказать, или на слово поверишь? Ну, не шла карта в бандитские руки, не шла. Так что Минздрав идёт лесом, а вот мы тебя конкретно предупреждаем: береги себя. И давай уже, готовься, мы скоро зайдём. Чисто упаковать.

Сергей засобирался: дожидаться, пока в дверь позвонят, очень не хотелось. Где лучше всего скрыться? Правильно, среди толпы народа. Вот и подался он в крупный торговый центр. Возможности бандитов он недооценил: уже через полчаса на него пристально поглядывали со всех включенных мониторов, а ещё через час ласково поинтересовались, долго ли он будет мотать уже не свои нервы и терзать не своим адреналином не своё сердце. Не лучше ли пойти домой и не искать приключений на не свою уже задницу? Потом среди толпы появились крепко сбитые люди, которые слишком упорно его не замечали. Сергей дрогнул и побежал...

Спецбригаду вызвали к торговому центру одновременно с МЧС и милицией. Очевидцы утверждают, что шустрый подъём Сергея на самую вершину огромного пирамидального тополя по накалу страстей и богатству лексики можно было сравнить только с экспресс-восхождением матерщинника-альпиниста на гигантский кактус. Теперь он угрюмо раскачивался на осеннем ветерке, периодически оглашая окрестности нелицеприятными тирадами в адрес бандитов и чёрных трансплантологов.

Дежурный наряда патрульно-постовой службы предложил постелить внизу что-нибудь мягкое, желательно надувное, и подождать, пока клиент созреет и упадёт. Всем остальным почему-то сразу пришли на ум куклы из секс-шопа, но уверенности в том, что продавцы проникнутся важностью момента, не было никакой. Тогда спросили ребят из МЧС — мол, где их хвалёная длинная лестница? Те, не стесняясь в выражениях, обрисовали вероятную картину их (многократно имевшей отношения определённого рода) лестницы, которую можно (определение направления, из топографической анатомии) выдвинуть, но (древняя профессия) этот (далее обидно для нетрадиционно ориентированных) залез так высоко, что лестницей можно (кто-нибудь знает, кто такой Ебеня и где найти его мать?) уронить (другое определение направления, тоже из топографической анатомии) и (ставшее объектом сексуальных домогательств) дерево, и (не избежавшего той же участи) клиента.

Санитар, с интересом следивший за дискуссией, вздохнул и пошёл к барбухайке. Вернулся он, неся в руках двуручную пилу.

• В деревню хотел после дежурства передать, тестю, - пояснил он, подмигивая остальным. - Пуганём?

Вдвоём с парнем из МЧС они подошли к здоровенному стволу тополя и принялись изображать лесозаготовку.

• Эй, эй, вы чего? - раздалось сверху.

• Да надоел ты нам. И дерево это здесь ландшафт портит. Спилим, нафиг — двумя проблемами меньше.

• Нет-нет, я уже спускаюсь! - заволновался Сергей.

• Да сдался ты нам! Сиди уже. Ты же сейчас кочевряжиться начнёшь: туда не поеду, да без моего согласия вы не имеете права...

• Что вы! Я согласен! Вы меня только от бандитов спрячьте и, что самое важное, если приедут чёрные трансплантологи — меня не выдавайте!

• Замётано, брат! Из дурдома выдачи нет, зуб даю! - успокоил санитар.

Спуск альпиниста-матерщинника с гигантского кактуса не заставил себя ждать.

• Только сразу в дурдом, без остановок и пересадок, - попросил Сергей.

• Не вопрос! Желание клиента — закон! - заверил санитар                                                                             (Малявин Максим Иванович, врач-психиатр, Россия. Скоро выйдет уже вторая его книга)

Всех братьев россиян можно поздравить с возрождением карательной психиатрии. В полку Новодворской, Патрушева, Горбаневской, Григоренко, Нарица, Буковского, Есенина-Вольпина и др. прибыло. Теперь и Надежда Савченко. Только теперь докатились (опустились) до экспорта карательной психиатрии. Или импорта пациентов.

Надежду Савченко этапировали в институт им.Сербского для принудительной психолого-психиатрической экспертизы. (там по ссылке на институт Сербского много интересного есть)

Это до какого же дна нужно упасть Кремлю, чтобы изолировать Надежду в психушку и там под галоперидолом\аминазином (или что там они еще изобрели) измотать ее и превратить в овоща для "более хорошего" суда. Чтобы тупо роняя слюни бубнила: "Нарушила, признаю, виновата, хунта послала"

Из слов - только матерные. Уж извините. Допишите и додумайте их за меня сами.

Что ни говори, а между старостью и мудростью далеко не всегда можно поставить знак равенства. Даже приблизительного. Глядишь — к одному деменция подкралась, к другому Альцгеймер в гости заглянул, третьему седина в бороду, бес в ребро, мозги — на выход, дальше летим на пояснично-крестцовом автопилоте. Вот и Хью Хефнера зацепило, да и Джордж Сорос не уберёгся.

Не так давно пришёл к Денису Анатольевичу на приём молодой человек. Его отец уже много лет наблюдается и лечится в нашем серьёзном заведении. Правда, последние полгода пациента что-то не было видно. Парень пришёл за советом: что делать, батя в свои семьдесят собрался жениться. На восемнадцатилетней девчонке.

- Ну, и чья была инициатива? - полюбопытствовал Денис Анатольевич.

Парень поведал, что отец сдал половину своего частного дома, что находится в черте города, ребятам-гастарбайтерам из бывшей союзной республики. Очень доволен жильцами: вежливые, обходительные, водкой снабжают бесперебойно. А недавно предложили — мол, давай мы тебе невесту привезём! Хозяйство у тебя большое, без женщины никак. Тот было возразил: зачем мне бабка, у меня ещё от той проеденная плешь не отошла! Э, дорогой, о какой бабке речь, как можно такому орлу б\у предлагать! Мы тебе такую девушку привезём — просто персик! И калым — хоть водкой, хоть верблюдами, на твоё усмотрение.

- Господи, да я ж его прекрасно помню! - воскликнул Денис Анатольевич. - У него ж на невесту подняться сможет только давление, а отвердеть — только каловые завалы!

- А я ему что говорю! - горестно воскликнул сын потенциального новобрачного пенсионера, - но он же ничего слышать не хочет! Говорит, что он ещё ого-го!

- Это он малость перепутал. Он иго-го. Ну, в лучшем случае — бугага, - задумчиво произнёс Денис Анатольевич. - Ну и что, привезли они ему жениться?

- А то! Действительно, девчонка молодая, симпатичная. Вы не подумайте, я не то чтобы завидую, мне за отца тревожно. Они же приехали всей роднёй, и теперь у него в доме двадцать человек народу. Мне недавно по шее дали, чтоб не совался не в свои дела.

- И как складывается семейная жизнь?

- Ну, там всё строго, сначала будет ЗАГС, а потом всё остальное. Какой ему ЗАГС, если он даже за коммунальные услуги не знает как заплатить! Да что там заплатить — он за ворота боится выйти — потеряется!

- Вот всё остальное-то как раз меня и беспокоит, - сказал Денис Анатольевич. - Боюсь, у вашего отца есть все шансы помереть. От счастья. Или от тесного общения с новоиспечёнными родственниками.

- Я тоже этого боюсь, потому и пришёл к вам за помощью.

- Пишите заявление на осмотр отца психиатром. Завтра я дежурю на спецбригаде, заеду.

На следующий день барбухайка скрипнула тормозами у ворот дома пожилого жениха. Видя, что матримониальные планы и территориальные притязания оказались под угрозой, родня невесты попыталась сходить в психическую атаку с вполне физическими аргументами, но внушительный вид санитаров их несколько отрезвил. Да и Денис Анатольевич вовремя пообещал всем присутствующим увлекательную поездку, с двумя маршрутами на выбор: в дурдом или в милицию. Места в барбухайке хватит всем присутствующим, если правильно штабелевать.

Жених был несколько огорчён по поводу расстроившейся свадьбы, но хвататься за топоры в этот раз (а прецеденты бывали) не стал — себе дороже.

- Готовьте заявления и документы, - посоветовал Денис Анатольевич сыну пациента, когда они прибыли в приёмный покой. - А дальше пусть занимается отдел опеки. У несостоявшейся родни будет возможность сравнить наши службы, и вот что я вам скажу: мы против них просто лапушки. (Максим Малявин. Россия)

Был, говорят, у древних колдунов такой хитрый способ: если не хватает экспириенса колдануть посильнее, надо вызвать из иного мира духа соответствующего уровня. Причём не просто вызвать, а пригласить его в своё тело. А то пока поляну накроешь, пока ты и гость достигнут нужной кондиции для взлома языкового и культурного барьеров, пока изложишь, что к чему... А тут — всё напрямую, слёту и без слов. Собственная душа для такого важного случая потеснится. Главное — после окончания сеанса не забыть заплатить по счёту и убедить гостя не путать бизнес-туризм с эмиграцией.

Игорь Дмитриевич далёк от мистических практик. Дай ему рабочую пентаграмму вызова — так он впишет туда что-нибудь такое назаборное, что его в лучшем случае забанят на всех соседних планах реальности. Или пришлют тачку заказанного. Да и не до мистики ему. Тут разведка родной страны такое творит, что уже не знаешь, кому пожаловаться.

Что творит? А спецпроект у них. «Переселение душ» называется. Причём переселяют эти души конкретно в его, Игоря Дмитриевича, тело. А тела тех, из кого душу вытрясли, хранят у себя в подвале, в спецхранилище. В большом холодильнике. Он-то знает, ему новоприбывшие рассказали. Не будучи принципиально против нынешней власти, Игорь Дмитриевич всё же огорчён произволом её опричников. Ведь можно было вызвать, побеседовать, объяснить суть проекта — мол, на твоих плечах теперь такая ответственность, ты уж не подведи, дорогой! А мы тебе потом премию выпишем за какую-нибудь хрень. Или орден дадим. Нет, всё привыкли делать на халяву.

Собственная душа теперь как в общаге: народу куча, все толпятся, мешают сосредоточиться, а главное — всем чего-то надо. Иногда просто непонятно, чего же он сам хотел. И он ли хотел. Вот, к примеру, он точно помнит, что всегда был не против вечерком в пятницу хватить граммов этак сто пятьдесят водочки. Да с солёными огурчиками. Отчего же тогда в среду вдруг потянуло на шампанское с ананасом? А пышногрудые брюнетки? Они ж ему никогда не нравились, он и женился-то, как и хотел — на миниатюрной блондинке. А недавно и рыженькие вдруг стали неожиданно симпатичны и желанны. И это постоянное ощущение, что, кроме тебя, ещё кто-то другой смотрит твоими глазами. И слышит твоими ушами. И...в общем, хоть вообще от секса отказывайся, а то какая-то групповуха получается.

А хуже всего то, что новые постояльцы до прямого разговора снисходят крайне редко. Предпочитают общаться мыслями. И приходится каждый раз соображать: ты это подумал или тот, которому рыженькие нравятся. Вообще — кто сейчас двигает моими ногами?

В прокуратуре от Игоря Дмитриевича уже прячутся. Наверное, стыдно за коллег-разведчиков. И жалобы принимают крайне неохотно. Одна отдушина — интернет. Там, на форумах, он нашёл единомышленников, таких же жертв разведки. По вечерам сидят, обсуждают, что с кем сотворили. Выяснилось, что души подселяют не только к нему. Но чтобы вот так, до двух сотен — такого ещё ни у кого не было.

Психиатров Игорь Дмитриевич старался обходить стороной, хотя в прокуратуре его чуть ли не на коленях умоляли — сходи, мол, всем сразу станет легче! Но как-то раз всё же пришлось познакомиться. Он тогда решил подойти к проблеме гостей радикально. Пошёл и прыгнул в Волгу. Зачем? Так ведь когда человек умирает, душа что делает? Правильно, отлетает. Вот он и собирался тонуть ровно до тех пор, пока все лишние души не отлетят. Своя-то повременит, ей родное тело будет жалко. Одна промашка вышла: топиться он пошёл в охраняемой зоне, аккурат в районе гидроэлектростанции. Долго тонуть не получилось, и отлетевшие души были с лихвой компенсированы прилетевшими люлями. Он попытался объяснить медленно хренеющей охране, что это не суицид вовсе, это попытка депортировать нелегальных ментальных мигрантов. В результате получил ещё — нельзя устраивать людям такой культурный шок — и был сдан с рук на руки экипажу прибывшей барбухайки.

После выписки из больницы состоялся крупный разговор с пожилыми родителями. Они заявили, что ходили в церковь, где сердобольные бабульки открыли им глаза на истину: то не болезнь и не происки разведки. То лукавый прельщает. Это его бесы в количестве двух рот совершили акт гнусной пенетра...тьфу ты, прости господи, то есть, интервенции! А всё почему? Потому что вера в тебе, сын, слабая. И жена некрещёная. Нехристь белобрысая, сосуд греха. Слабое звено. Будем исправлять. Крестить, венчать, молиться и каяться. А таблетки пить не смей — химия, посадишь печень.

Тут-то вся честная компания от некрещёного сосуда греха и огребла. Дескать, устроили мне тут филиал дурдома! Я вас научу родину любить и отечественную психиатрию уважать! Ещё одно такое заявление — и двумя учётными у психиатров будет больше. А сейчас, дорогой супруг, время пить таблетки. А то, видите ли, рыженькие ему вдруг понравились. И пышногрудые брюнетки. Шампанское с ананасами. Дача, дети и любимая жена — для всего прочего места в голове быть не должно! (Максим Малявин. Россия)

Большинство вегетарианцев по всему миру пришли в шок от того, что эксперты из Всемирной ассоциации здравоохранения (ВОЗ) признали их психически невменяемыми. Представители движения, выступающие за гуманизм и здоровый образ жизни, оказались в списке больных, которых, по мнению международных экспертов, стоит лечить в первую очередь.

Вегетарианцы давно подвергаются нападкам со стороны людей, которым трудно проверить в то, что можно весьма успешно и безболезненно существовать, отказавшись от употребления мяса. Многие "травоядные", как их уничижительно называют любители шашлыков и бифштексов, вынуждены даже скрывать свои гастрономические пристрастия, чтобы избежать нападок и насмешек со стороны не столь либеральных окружающих. Последние обычно утверждают, что выжить без продуктов животного происхождения невозможно, что человек по своей природе хищник, а тысячи коров и свиней, которых ежедневно забивают ради мяса, это результат естественного отбора.

В ответ сторонники "гуманистической диеты" выпустили сотни книг и фильмов, в которых рассказывается, как можно получать все необходимые витамины из овощей и фруктов, сравнивая скотобойни с нацистскими лагерями смерти. Как бы то ни было, сегодня по мировому вегетарианскому сообществу был нанесен новый удар.

И не узколобыми консерваторами, а авторитетными экспертами из Всемирной организации здравоохранения. Недавно они провели семинар, на котором обнародовали расширенный список заболеваний, с которыми необходимо бороться врачам-психиатрам. "Болезненный рейтинг" пополнился вегетарианством и сыроедением, которые оказались в компании других недугов, попадающих под определение "расстройство привычек и влечений".

Сторонников строгой диеты признали невменяемыми не просто так. Поводом для этого послужил недавний инцидент в испанском городе Малага, где одна из местных семей довела своих детей до состояния комы, запрещая им употреблять мясо, а также продукты, подвергавшиеся какой-либо термической обработке – варке, жарке, копчению и другим. Малышей спасли соседи, вовремя вызвавшие врачей и полицию. Нерадивых взрослых "гуманистов" направили в психиатрическую лечебницу, разлучив их с детьми.

Опубликованный ВОЗ документ вызвал бурю протеста среди вегетарианцев по всему миру. Они написали в организацию множество писем, в которых утверждали, что в грамотно составленной овощной диете нет ничего плохого, просто не нужно насильно навязывать свою точку зрения другим, заставляя, к примеру, детей отказываться от мяса, если оно необходимо для их здоровья или же злиться на друзей-мясоедов, обедающих бифштексами. Вегетарианцы настаивают на том, чтобы психически больными были признаны именно "травоядные деспоты", а не все защитники животных поголовно. (с) Автор: Максим Динкевич

Как показывает практика судебно-психиатрических экспертиз, криминальные сводки, а также личные наблюдения, отношение российских граждан к Фемиде не сильно отличается от такового к любой барышне в принципе и здорово смахивает на стойкие, крепкие семейные узы. То есть мужик где-то зашибает деньгу, спешит домой с полным клювом ресурсов и материальных ценностей, а она что-то там варит на своей кухне и щебечет, щебечет, щебечет, дура... Правда, может и скалкой. Или залюбить до полусмерти в порыве особой нежности. Ну, что с неё взять!

Бывают дни, когда на экспертизе работать тяжело: то череда убивцев с парой педофилов для разнообразия, то телефонный мошенник с двадцатью томами уголовных дел, то геронтофил горячих кровей, позарившийся на бабульку восьмидесяти с нехилым гаком лет. Причём последнего дела могло и не быть, не позавидуй случайно забредшая на рюмку чая семидесятилетняя подружка чужому женскому счастью. Три раза. Черенком от лопаты.

В тот день, о котором идёт рассказ, всемирный разум решил проявить локальное чувство юмора, для разнообразия. Ничем иным подборку экспертных случаев объяснить нельзя. Началось всё с попытки юного раздолбая стянуть сотовый телефон. К слову, не знаю, чем будут зарабатывать ломбарды, когда исчезнет этот ресурс. Наверное, снова перейдут на экспроприированное золотишко. Так вот, попытка имела все шансы стать удачной: утомлённый совиньоном мужик мирно дрых на лавке, а его сотовый телефон мирно валялся в полуметре от. Кто ж знал, что подъезд и прилежащая территория охраняется бдительными и сознательными пенсионерками без поводков! Парню нет чтобы бросить злополучную трубу — он попытался уйти огородами. Ха! Плохо он знает старую гвардию! Эта фурия гналась за ним полквартала и нецензурно возмущалась, пока наряд ППС не заинтересовался условиями догонялок и не попросился взять их в игру. Уже на следствии выяснилось, что парень когда-то попадал к психиатру с резаными венами, и вуаля — назначили экспертизу.

Следующего парня пытались уличить в том, что он демонстрировал свой девайс вошедшей в лифт девчонке. Парень клялся и божился, что во всём виновато пиво, которое невовремя подошло к концу. Да, он слышал, что в лифте нельзя, но чтобы сразу уголовка... Кто ж знал, что эта...эта...войдёт так невовремя! Заметив, что наши эксперты с интересом рассматривают том с делом, я присоединился. Следователю явно нравилось фотографировать: три ракурса двора, подъезд с двух точек, три снимка лифта, лужа. По разочарованным лицам экспертов было видно, что самое основное осталось за кадром.

Потом смотрели подэкспертного, который стащил телевизор. Вы спросите — почему товарища, в поте лица покравшего эту бандуру с диагональю полутораспальной кровати, отправили к нам, ежели он никогда до того к психиатрам не попадал? Это элементарно. Дело в том, что два года назад из одной квартиры был украден ЭТОТ ЖЕ телевизор ЭТИМ ЖЕ парнем. Он получил за него (плюс ещё что-то, плюс разговорчики в суде) два года, отсидел, вышел — и украл ЭТОТ ЖЕ телевизор, но уже из другой квартиры: хозяева переехали на новое место жительство. Не иначе, чудо техники было заговорено от покражи каким-то особо хитрым шаманским заговором, поскольку тать был тут же изловлен полицией. Видимо, следователь очень хотел получить ответ на вполне закономерный вопрос — ну, не дурак ли этот самый тать, его татя мать? И только врождённая интеллигентность и необходимость блюсти протокол заставили его сформулировать запрос иначе: «страдал ли имярек на момент совершения преступления каким-либо психическим заболеванием, осознавал ли он фактический характер своих действий, мог ли отдавать отчёт своим действиям и руководить ими?»

И, чтобы стало уже совсем не скучно, принесли ещё одно дело. Парень, которому предполагалось провести экспертизу, уже однажды представал перед судом: несколько лет назад, когда он ещё жил в селе, был он как-то раз нетрезв и сильно голоден. А тут такая удача: два бесхозных гуся! Далее, если читать постановление, всё происходило так: «и тайно, из корыстных побуждений, безвозмездно (!!!), схватил руками поочерёдно двух гусей в возрасте пяти месяцев стоимостью 800 рублей каждый (!) и сломал им шеи. С похищенным скрылся с места происшествия, а похищенное использовал в личных нуждах, употребив в пищу». На суде «иск признал частично, пояснив, что пятимесячные гуси столько не стоят». Дело закончилось мировой: человек давно на учёте, что с него, кроме анализов, взять?

В этот раз он отличился уже в городе. Как? Да как это обычно бывает в подобных ситуациях: на набережной познакомился с парнишкой восточной наружности, угостил пивком, разговорились и сошлись на том, что обоих с детства тянуло к машинам, но прав нет ни у кого из них. А кататься хотелось с каждой кружкой всё больше. В итоге машина нашлась. Правда, чужая. И в таком состоянии, что даже для утилизации нужен был хотя бы косметический ремонт. Но разве такие мелочи могут остановить две души, жаждущие покатушек?

Нашли два отсутствовавших передних колеса, аккумулятор и бензин, отрегулировали зажигание, заменили две свечи, новый друг сказал волшебное «Ээээ, я этот драндулет выхлопной труба морковь совал!» — и газу до отказу! Сотрудникам ГИБДД, дежурившим в двух кварталах от места старта, показался подозрительным неземной восторг в глазах двух парней, едущих на убитой в хлам «шохе». Ехали бы на «бэхе» или на «мерсе» - можно ещё было бы понять, но получать перманентный оргазм от ВОТ ЭТОГО было явным извращением и требовало как минимум разъяснений. На взмах полосатой палочки ребята ответили двумя синхронно поднятыми средними пальцами. Погоня началась. Закончилась она внутри квартала, спустя пару минут: ребята бросили машину и рванули в разные стороны. Вначале думали догнать чернявого, но тот с криками «атас, менты...эээ...понты...эээ...в общем, я ваш кокард каблук топтал!» дал стрекача, только его и видели. Второго догнать оказалось проще. Хозяин угнанной машины оказался неблагодарным и мелочным кю: нет, чтобы поблагодарить за приведение техники в рабочее состояние, так ещё и оценил свою рухлядь аж в тридцать тысяч за мировую. Подэкспертный сказал — в жопу, и дело передали в суд.

Беспокоит одно: в природе всё уравновешено, так что в следующий экспертный день, похоже, нам будет не до смеха. (Малявин Максим Иванович. Россия)

Сложно в жизни психопату. Искренне (и даже в чём-то не без основания) считаешь, что ты — личность неординарная, уникальная и уж всяко заслуживающая более пристального взгляда мироздания, нежели прочий травоядный электорат, и что в итоге? Мироздание действительно обращает на тебя свой взор. Потом прищуривается. Потом разминает затёкшую стопу и выдаёт свой коронный пендель. И долго глядит вслед, сложив руку козырьком: низко пошёл, родимый. Ох, как бы дождя не приключилось!