...............................................,для всех ,на РАди Васъ
-прим.перев.)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ
"КАБИНЕТ"
(Фауст, Мефистофель)
Фауст:
Стучат? Войди? Кто снова помешает?
Мефистофель:
Здесь я.
Фауст:
Войди же!
Мефистофель:
Нас трижды приглашают.
Фауст:
Войди же!
Мефистофель:
Мне мил таким ты.
Поладим же с тобой, надеюсь,
тараканов твоих дабы развеять-
помещик я, нарядный, сытый
в красном златотканном платье,
в белой шёлковой рубашке,
шляпой с пером покрытый,
при долгой острой шпаге.
Отрежь своё, подумав здраво:
ты б не желал, как я убравшись,
сходить налево и направо,
хлебнуть житужи настоящей?
Фауст:
Покоя, разодевшись, не обрящу:
мне бытие земное тУжит.
Я слишком стар чтоб жулить,
и слишком юн дабы мечту испращить.
Кой удовольствий мне удел отмерен:
"Умерен будь. Живи умерен"?
Такой вот вечный перепев
жужжит у каждого в ушах
на протяженьи жизни всей
на хрип срываяь что ни шаг.
Утрам мои желанья неуместны.
Я просыпаюсь в ужасах рассветных,
готов к рыданиям горчайшим
чтоб дня не видеть, что час тащит.
И наслаждения ростки
день "здравым смыслом" выскребает,
души истерзанной мазки
"сердечной корчей" прозывает.
Приходится, коль вечер догорит,
в постель, тоскуя, забираться.
Мне день утехи на дарИт-
душе меж снами всуе рваться.
Мой Богъ, что жив в душе,
способен непокой расстроить,
что силу венчает горою,
наверное уснул уже.
Настолько тяжко мне дневное бытиё,
что жду лишь Смерти- заберёт своё.
Мефистофель:
ЖдалИ иного гостя, не Её?
Фауст:
Благословен боец в победном блеске
с венцом лавровым на своём челе
из девьих рук воздетым в танце дерзком....
...О, мне бы, Внешних сил отведав,
воздать душой- и провалиться в недра!
Мефистофель:
...Однако, ночью некто бедный
не принял, нет, отравы серой.
Фауст:
Подгладывать, похоже- твоя страсть.
Мефистофель:
Мне, знатоку, ума не занимать.
Фауст:
Когда мой жест безповотный
пресёк милОй хрустальный звон,
остаток детских снов исторгнув
из памяти, я прОклял то,
что, распыляемо душою,
стреножит ,вяжет разум мой,
что карнавальной мишурою
преступно красит непокой.
Трикраты проклято зазнайство,
которым духъ себя пленит!
Проклятье внешним притязаньям-
души угнётка суть они.
Стократ проклятье- честолюбью:
казнит чинами имена,
семьёй, детьми, достатком судит,
сулит безсмертья семена.
Маммону прОклял, что дарами
толкает нас к лихим делам,
усладой прибыли карает,
рвачам голОсит исполать.
Проклятье винному бальзаму!
Любви высокой долг кляну!
"Надеждо-верному" сезаму!
Терпенье громче всех кляну!
Хоръ духовъ(невидимо):
Горе! горе!
Ты угробил Его,
Миръ Горний:
грозным кулаком
порушен, распрашен!
Полубогъ сверг Миръ свой!
Мы увлекаем
обломки в ничтомут,
оплакиваем
Красу Утраченную.
Могучий
сыне землеродный,
Миръ Лучший
восстрой нАново
во сердцевине своя!
Чист душею,
устреми
нАново Жизнентокъ!
Наново благодать тебе
воспевать станем!
Мефистофель:
Ох, эти малыши,
умишечки-гроши...
Слышь, к делам и наслажденьям
кличут древлемудры веды?!
"В мир широкий
устремися, лежебоко"
Где сохнет плоть и стынет кровь
тебе приют давно готов.
Довольно , плача, пестовать орла:
скорбь твою печень заживо сжирает.
Компания плохая заждалАсь:
таких как ты ей только не хватает.
Тебя, конечно, не устроит
на дно спущаться сволочное.
Я не учёный о высоком,
но, коль изволишь прогуляться,
дуэт мне, низкому, составить,
я снизойду до нужд, посколько...
Кулак, подёнщика прими-
исполу с робей гуж тяни:
смогу ведь всяко угодить
я, твой слуга и проводник.
Фауст:
За что сбираешься батрачить?
Мефистофель:
Я до обжинок не потребую харчей.
Фауст:
Нет, это не похоже на чертей,
они творят своё не бога ради,
не вертят, бесы, дармовых затей.
Назначь свою цену яснее.
Слуга хозяина ограбить смеет?
Мефистофель:
ОкрУжен будешь з д е с ь всегда
моею службою послушной.
Когда мы встретимся вот т а м,
ты мне воздашь покорной службой.
Фауст:
Что будет там, меня не мучит.
Ты б этот миръ разрушил лучше,
дабы иной возникнуть мог.
На сей земле сочится ключик счастья,
ГолУбит сердце здесь мои ненастья-
оплакать их: всего лишь в том я властен,
а там- что будет, всё укрыто тьмой.
Я не желаю знать дела за гранью:
что ненавидять, какова любовь,
кто сферы те, по кругу ли, вращает,
где низ, где верх...Ну, дОговор готовь.
Мефистофель:
Я утолю изъян души до крАев.
Держись в седле! Тебе лишь одному
я покажу чего душа душа желает:
увидишь всё- не снилось никому.
Фауст:
Что за коленца, сколок бледный?
Людского духа горния стремленья
такому ли, как ты, постичь?
Полова- в ком? Из ртути не настричь
мнет- кошель облезет.
Игра, закон где бесполезен?
ДевИцу дашь? в обьятиях моих
соседу с пониманьем поморгает.
Мірскою славой душу напои:
звезда падёт- кафтан дырой "сияет".
Подай мне плод: сгниёт, не укушу.
Весну вовек? чтоб больше тыквы- почка.
Мефистофель:
Я никаких велений не страшусь:
что хошь желай- тебе исполню точно.
Ах, милый друг, мы станем смаковать,
коль ты согласен, всё и без оглядки.
Фауст:
Ах ,так привычно: стол- моя кровать.
Химерой сыт, рассветом похмеляся!
Смоги меня насмешливо залгать,
чтоб страстно я влюбился в свою тень,
Смоги до смерти сытой ублажать-
и с тем кончу свой последний день.
Идёт!
Фауст:
Ну, по рукам!
Фауст:
Когда мгновенья угодят глазам,
истрачу всё, пропью и грошик медный-
вяжи меня, я покорюся сам-
тогда мой час пробьёт последний,
тогда свою окончишь службу,
тогда возьмёт мой сытый труп земля,
и часовая свалится открУжив.
Я онемею циферблат моля.
Мефистофель:
Мы это не забудем! ты же ляпнул!
Фауст:
Не сомневайся: впредь я- твой слуга,
слуга словам, они суть клятва.
Слуга хозяину не волен лгать,
то есть -тебе, ещё какому ляду.
Мефистофель:
Сегодня же на "докторской" пирушке
вам ассистировать готов служитель.
Один момент! во имя смерти...жизни
прошу: две строчки, здесь, на четвертушке.
Фауст:
И ты расписок требуешь, педант?
Мужская клятва, знаешь ли, тверда!
Довольно: сеть твоя- не плЕтень, моё слово,
все дни мои в ней плещутся уловом.
Стремится міръ, меняется, летит,
а клатва- камень: брошена- лежит.
По сердцу нам такое уложенье,
с тем рождены, с тем и до смерти жить.
Блажен кто Верность сохранил-
се жертва, способна сердце падшее спасти.
Один листок с печатью волен
живых как привидение пугать.
На острие пера мертвеет слово:
вся власть дана кладбищиям бумаг.
Медь, мрамор, пергамЕнт, бумагу?
Крепить присягу грифелем? резцом?
Ты сам, даю те волю, выбирай.
Мефистофель:
Горячие слова, кипели через край,
да обернутся добрым холодцом.
Листа довольно, малого листочка:
поставь на нём, да кровью своей, точку.
Фауст:
Чтоб ты доволен был вполне,
царапну свой кровавый след.
Мефистофель:
Кровь есть особыя чернила.
Фауст:
Законно всё: я дОговор скрепил!
Что голова моя наговорила,
держал на сердце из последних сил.
Душа себя ценой не обделила-
тебе в угоду ум её скостил.
Великимъ Духомъ труд оценён мой скромно:
мне ходу нет к Преддверию Природы.
Ветха науки паутина- впрочем,
я не опутан знанием порочным.
Да утолим вдвоём эмоций голод:
избАви нас от трудной боли!
Долой стыдливые подолы:
чудесное, явися голым!
Нырнём во времени водоворот,
где впечатленья- всех пород!
И да желание с отрадой,
удача с вечною досадой
погасят, сверив, векселя.
Покой- долой: гуляю я!
Мефистофель:
Ни меры вам, ни точных расписаний:
смакуйте то, что под ногами
и на лету, хватайте сами
для исполнения желаний,
но- чтоб со мной, и не дурить!
Фауст:
Я -не про жор. Мне повторить?
Нырну в затон хмельной отрады терпкой,
в любимый злобный омут опущусь,
да исцелясь от роя умной мертви,
душой застойной болям отворюсь.
И всё, что Сатана в міру сдробил,
я б в кулаке нутра в Одно отлил,
звездой падучей б вертикаль скрепил,
дабы убыток общий благомъ был
и ,Азомъ исцелив больное Наше,
воздам МірУ Живых Покоемъ прашин!
Мефистофель:
Поверь мне, в череде колен,
где всяк накормлен Кашеваромъ,
всяк ест своё без перемен,
а что наследует- с приваром.
Верь Нам: вся коловерть и плен
есть Боговым по прихоти кошмаром.
Един в Одном (не из лучей) сияньи
Нас сверг в Одну, не дробну, Тьму,
вас- в день, один, и - в ночь, одну...
Фауст:
...........мне повторить, слуга?!
Мефистофель:
Изволь!
Боюсь, мы не уложимся в л и м и т:
ваш век- е д и н , вас м н о г о е болит.
Позволь-ка поучить Васъ вот настоль.
Представь, что Ты- благой поэт.
Пусть бард над виршем воспарит,
сдарИт Вамъ красочный привет,
сердечко снова опылит,
прибавит
отвагу льва,
оленью скорость,
да италийца норова,
да скандинава твёрдость.
Лишь прикажи, Он выложит секрет
дыры в кармане с прибылью монет
и ,с Юностью Васъ познакомив,
Любви-вне-Времени нагонит.
Ищу такого Господина.
Приметы: Микрокосм, Единый.
Фауст:
Кто я тогда, коль невозможно
венец отдельностей съитожить?
Мефистофель:
Венец- ухват, ты- в сердцевине.
Надень парик из тьмы чужих волос.
Ну, соберём заёмный мультикосм...
Бысть "кулаку" до смертушки "е д и н ы м".
Фауст:
Я ,чую, тщетно клады собирал
духовные богатством обрастая,
и, наконец, найдя на них привал,
в бессилии душевном изнываю
я, ни на волос не возросший
и к Безконечности не прошен.
