В этом мире всего было слишком. Слишком много света, слишком много событий, слишком много эмоций и слишком много мыслей. Сначала Третий старательно пытался всему определить своё место. Но, как он не крутил, а выходило, что место для всего этого одно -- большой, слегка пахнущий нафталином, оббитый изнутри выцвевшим плюшем сундук, невесть откуда обнаружившийся в дальнем углу гардеробной.

Третий уже и не помнил, за каким чёртом его понесло в эту самую гардеробную. То ли прибрать мысли, вышедшие из моды. То ли поискать пару-тройку удачных метафор, которые подошли бы к сезонному образу мышления. Как бы там ни было, но пробравшись сквозь ворох старинных нарядов и клише, основательно начихавшись и пару раз прослезившись от воспоминаний, он вдруг обнаружил новый мир. И сундук. 

Третий машинально стал перебирать в памяти всё, что было связано с сундуками. В голову почему-то упорно лез ящик Пандоры и сундук-убийца Хичкока, охотящийся на алчных кладоискателей. Но тот, и другой предполагали доставание из, а не складывание.

Вооружившись длинным шестом из проверенных истин, Третий осторожно приоткрыл крышку сундука и прислушался. Не уловив никаких изменений во внешнем мире, он откинул крышку полностью и заглянул в пыльную пустоту. Пустота нагло ухмыльнулась.

"Не хочу" -- подумал Третий -- "Ничего не хочу. Ни новых красок, ни шквальных эмоций, ни вихрей событий, ни сказок, ни сказочников. Всех в один сундук и в прорубь. Куплю ведро серой краски, большой веник и всё в один цвет. Миленько и консервативно-благородно до атрофии лицевых нервов. В положении "улыбаемся и машем". Много должно быть только денежных знаков, имеющих хождение. Всего остального должно быть впроголодь. Что бы ценилась каждая крошка и капля. Иначе наступает девальвация и регрес, почти всегда заканчивающийся играми в ящик. И тут уж хоть складывай в него, хоть выпускай, итог один -- шаманский танец на три такта с фиксацией носка и унылым рефреном "всё будет хорошо". Не-хо-чу".

Мир избыточных мечтаний сопротивлялся и не желал умещаться в плюшевом нутре. Он взывал к совести и душевной широте, вытекал заманчивыми запахами и раздражал обоняние райскими звуками, вскидывался фонтанами сказочных обещаний и панорамами приключений.

Третий с усилием захлопнул крышку, подоткнув напоследок картинку всеобщего благоденствия и личного персонального счастья. Последний отзвук эхом застрял где-то между скукой и благоразумием. 

"Всё. Называться ты теперь будешь Ящиком Хичкока имени Пандоры. Надеюсь, что больше мы не встретимся" -- Третий решительно отвернулся и направился к выходу.

Но чем ближе он был к собственному миру, тем явственней оказывалось желание вернуться, открыть, посмотреть, а возможно, и попробовать на вкус всё то, что он с таким трудом вытолкал из своего мира.

Именно таковы правила игры в ящик. Сначала ты рискуешь, заглядывая в него. Потом тратишь уйму сил на его упаковывание. А за тем всю оставшуюся жизнь тащишь ящик, разрываясь между желанием бросить его или бросить всё и открыть ящик снова.

-- Бардак...

Третий, не открывая глаз, вытащил подушку и запустил её в голос.

-- Бардак, я говорю...

Резко повернувшись, Третий больно ткнулся носом во что-то пыльное и жесткое. Ну конечно. Спросоня он, как всегда, забыл, что гамак имеет противное свойство выворачивать его в реальность, и в очередной раз расплатился за склероз. Он сидел на полу, покрытом имитацией травы, и с удивлением рассматривал радугу посреди собственной комнаты. На радуге, весело болтая ножками, сидело наглое патлатое рыжеволосое существо и ехидно улыбалось щербатым ртом.

"Пил" -- Третий лихорадочно оглядывал комнату, выискивая подтверждение такой простой и вразумительной версии. Но комната явно была в сговоре со щербатым: девственно чистые поверхности, отсутствие тарелок с сиротскими огрызками сыра и килек, носков и белья на торшере, а самое главное -- бутылок, не оставляло надежды на спасение.

Окончательно проснувшись, Третий уставился на существо, втайне надеясь, что оно исчезнет. В воздухе явственно запахло серой.

-- Зря. -- Существо улыбнулось ещё шире, поёрзало, пристраивая автомат, покопалось в недрах бронежилета и вытащило от-туда замусоленную бумажку. -- Ручка есть?

-- Какая ручка? -- Третий всё ещё не верил в реальность происходящего.

-- Обыкновенная. Шариковая. Чай не в каменном веке живём, что бы пальцы резать. Чернила надёжней. -- Существо торжественно разгладило бумажку. 

-- Так. Стоп. -- Третий, словно вынырнув из тумана, поднялся, стряхнул существо с радуги и отобрал магический листок. Существо зашипело, брязнуло амуницией, но покорно переместилось на пол. -- Чё это?

-- Расписка.

"Правильно. Не задавай глупых вопросов, не получишь глупых ответов". 

-- Сам вижу, что расписка. А почему на ней стоит моё имя? Я, вроде, к вашей бухгалтерии никакого отношения не имею.

-- Ну как же? -- Существо расстроилось. -- А кто намедни просил посодействовать приведению разума в чувство, а чувств -- в сознание? Мы, как грится, ради клиента...сервис, доставка, охрана и сопровождение, все люди братья.... 

Третий в упор уставился на патлатого. Существо поёжилось, но взгляд не отвело. 

"Чёрти что" -- Третий снова заглянул в бумажку.

-- Я, имярек, с радостью спешу воссоединится со своими братьями и сёстрами. Будучи не во сне, не пьян, не под наркозом, выражаю согласие сделать добровольное пожертвование своей души в обмен на.... 

Осмелевшее существо услужливо тыцнуло пальцем в последнюю строчку и протянуло ручку:

-- Все ваши уже с нами. Ты один остался. У меня ж отчётность -- существо цепко ухватило его и волнами переходило от нытья к ликованию с нотками агрессии.

"Брешет, скатина". Третий брезгливо отодвинулся и стряхнул шерсть с рукава. "Думай, голова, новую бандану куплю".

Но думать упорно не получалось. Получалось только уныло считать сухих мух и сетовать на тупики. Где-то на задворках сознания вертелся кризис среднего возраста, хотя в каком возрасте он наступает у ангелов, никто точно не знал.

-- Ну что ты раздумываешь? Сам ведь хотел умиротворения, гармонии, единства, востребованности. У вас когда ещё заслужишь. Да и на кой она, душа-то эта, если её даже доказать не могут. Ты ведь не предаёшь никого, не подставляешь. Это твой выбор, который касается только тебя.

Третий взял ручку. Думать не хотелось. Хотелось взять существо за шиворот и выбросить в окошко. И проветрить хотелось. А ещё хотелось всего перечисленного существом. Хотелось до иступления, до сопливого ностальгирования и истерических конвульсий, до пароксизмов самопожертвования и отупения с летальным исходом. Он пристроил бумажку на колене.....

..... Ледяной сквозняк вырвал бумажку из рук, а Третьего из гамака. "Дежавю" -- Третий потёр нос и похлопал глазами. Между распахнутыми дверями и окном метался морозный завиток ветра. Напротив, в своём любимом кресле раскачивался Пятый.

-- Дрыхнешь? Так всё царствие небесное проспишь. А чего подушка на полу? -- Он поднял подушку и со смехом швырнул её Третьему. -- Вставайте, сер, вас ждут великие дела.

"Сон. Всего лишь сон" Третий счастливо улыбнулся и выключил радугу. За окошком розовели облака.

....Срочно на улицу. Дышать. Смотреть. Смеяться. Влюбиться. Нарисовать мечту. Прогуляться по перилам. Посадить цветок. Покрасить чёлку в розовый цвет. Или хотя бы стены -- в салатовый. Придумать и забыть миллион стихов. Сказать родным, что ты их любишь. Простить врагов. Понять друзей. Проветрить ум и душу. Сойти с ума, что бы вспомнить, что он есть. Захотеть жить, что бы мечтать. Потому что любая жизнь, любая любовь, любая гармония начинается именно с мечты.....

...Трам-пара-рам-пам-пам....Запах кофе присоединился к морозности, бряцая эполетами собственного достоинства и шелестя кринолинами незыблемости устоев... Трам-пара-рам-пам-пам....

-- Это чёрт знает что такое. Прости, это я фигурально.

-- Да не извиняйся, я давно научился отличать реальный вызов от идиомы.  Голубоглазый блондин потёр шею, поворочался в безупречно сидящем чёрном фраке и недовольно буркнул, рассматривая изображение в зеркале:

-- Понавешал тут...как в будуаре маленькой леди. Ты бы ещё украсил их розочками и ангелочками с валентинками...

Он выпутался из оборок глубокого бело-розового, как зефир, кресла и прошёлся по комнате с удовольствием потягивая затёкшие мышцы. Его собеседник был образцовым представителем белозубой мечты принцесс всех возрастов: чёрный волос, горящий глаз, белый фрак, красная гвоздика....

...гвоздика в очередной раз возмущённо качнулась в сторону чёрного фрака:

-- Читать их учат, писать, теоремы доказывать...Лучше б думать научили в первую очередь. Нет, ты только вслушайся: "хочу в этом году встретить мужчину своей мечты"...

-- Ну и что? Что тебя не устраивает? Стандартное желание.

-- Стандартное? Ты эту мечту анализировал? Да никакого ГМО не хватит, что бы синтезировать такое в натуральной среде обитания. Оно же не доживёт даже до активации мозговой деятельности.

-- Или вот...-- темноволосый гений лихорадочно зашелестел бумажками... -- вот, слушай: "хочу в этом году много денег". Нет, ну каково? Как это выполнять? "Много" -- это что бы хватило на все помады или на операцию троюродной тётке первой жены второго мужа свекрови из Сыктывкара? Ну вот, ты опять смеёшься...ты всё время смеёшься...это невыносимо...

-- А знаешь, что самое противное? -- обратился темноволосый к отражению блондина? -- Самое противное то, что я обречён на тебя. Ты ругаешь моего стилиста, хамишь дизайнеру, мистифицируешь бухгалтерию, флиртуешь с ангелами, доводишь до бешенства идеологов...и тем не менее тебя все любят. Тебе всё прощают. Ты ведь не виноват. Это должность у тебя тёмная, а сам ты светлый и добрый...где-то там...очень глубоко... А с меня требую, требуют, требуют....И ругают...если бы ты слышал...а, ну да, слышал, конечно же. Чуть что не так -- я виноват. Допустил. Не вмешался. Не предотвратил. Не оправдал оказанного доверия...

-- Всё, всё!. Всё, я сказал!!!!! Рот захлопнул, эмоции запихнул обратно, остаточный эффект залил...что там у нас?...вот...залил стаканчиком бренди. Между прочим, контрабандное, рекомендую. -- Блондин небрежно щёлкнул пальцами и стаканчик, слегка отсвечивая янтарём, поплыл в сторону гения. -- Ну хочешь, давай разделим эти чёртовы желания. Умные -- тебе, дурацкие -- мне. Не-не-не. Можешь не благодарить. Чего не сделаешь для лучшего друга. 

Гений повернулся к оригиналу отражения и подозрительно уставился на него сквозь стакан.

-- И как ты собираешься их исполнять? Опять договоры с кровью, краплёные карты, залоги, которые мне потом у тебя выкупать???

-- Ноу, ноу, ноу -- блондин рассмеялся и примирительно поднял ладони. -- Никакого шулерства. Всё исключительно следуя букве закона. Хочешь много денег -- получи мужа за полярным кругом. Нужен персональный дом -- влюбись в одинокого привлекательного фермера. Хочешь стоять на палубе белоснежной яхты -- стань музой охранника яхт-клуба...

Подожди, я ещё не закончил.

Это не совсем то, о чём ты мечтала? Естественно. Более того -- это совсем не то, о чём ты мечтала. -- блондин прервал воображаемы диалог с мечтателями и посерьёзнел. -- Учить нужно. На собственных ошибках, если по другому не понимают. А они не понимают. Ты вот сколько лет на каждого тратишь? Учишь, лечишь, ситуации моделируешь, с возможностями сталкиваешь. И всё для исполнения простой прихоти быть счастливым. Хотя, заметь, им даже просить об этом не нужно, потому как счастливы они по умолчанию. И, как ты правильно заметил, абсолютно неблагодарны до полной аморальности. Ну что ты теряешь? Давай попробуем.

Гений прикинул степень вероятности позитива и объём катастрофических последствий с учётом разделения монополии посредников и удовлетворённо хмыкнул:

-- А давай.

-- Вот так-то лучше. Ну, что? Пожалуй, пора начинать. Со Святвечером вас, люди.

Хуже неофита может быть только вонствующий неофит.

Никогда не говори "никогда",
Ни взаправду, ни понарошку.
Жизнь приносит подарки нам.
То, как дождик, то понемножку.

Люди верят простым словам
И боятся на улице чёрную кошку.
Если это всё только самообман,
Нужно думать о чём-то хорошем?

Никогда "никогда" это значит всегда?
Раз всегда -- тогда пусть будет лето,
Звездопады желаний, шальные ветра
И улыбки счастливых рассветов.

Это просто и это так сложно --
Верить в чудо и жить в суете.
Это значит, что сказка возможна,
Если просто поверить мечте...

Огонь сыто урчал, поедая странички пожелтевшей от времени бумаги, которые аккуратно слизывал с пальцев Третьего. Скрытая мощь радовала и успокаивала. Вселяла надежду...Ну или её иллюзию. Чуть больше бумажек -- и огонь становился оживлённей. Чуть меньше -- и он угасал, растекаясь по съёжившимся воспоминаниям в поисках живительных крупиц обуглившихся чувств.

-- Ну и как долго ты собрался теребить прошлое? -- Пятый раздражённо клацал выключателем и Луна послушно вспыхивала и гасла за окном. -- До злости? Или до забвения?

Третий стартельно скормил огню очередную порцию памяти и необорачиваясь пробурчал:

-- Пока не станет чисто, пусто и просторно. Может тогда поумнею.

Пятый хмыкнул:

-- Ну и где логика? Сначала старательно записывать, а потом так же старательно жечь.

Третий наугад вытянул листочек из очередной стопки и неглядя процитировал:

-- Тяга к граффоманству неистребима. Это как воздух. Когда нечем дышать, 
нужно просто открыть окно. Или выбраться ночью на склоны Днепра. И очень
многое, что днём казалось ужасной катастрофой, покажется маленьким и
ничтожным по сравнению с жизнью. Хуже, когда ночами выползает то, что
 днём тщательно скрывается под косметикой улыбок и беспечности. Ты правильно заметил, растеребил. Только не до злости. Это как будто прививка. Я слишком долго не мог думать о некоторых вещах, слышать некоторую музыку, ходить по улицам... многого не мог... и старался избегать всего, что напоминало про боль. А потом понял, что жить так нельзя, и стал приучать себя потихоньку, маленькими инъекциями памяти иассоциаций к жизни и радости. Ладно, хорош о грустном. Мои тараканы, конечно, эксклюзивные, но это не повод совать их под нос собеседнику с противными воплями: "Посмотрите. Правда, они миленькие?"...

Листочек отправился в огонь и разлетелся миллионами искр.

-- И чито?

-- И ничего. Понимаешь, вообще ничего. Огонь горит только когда ты кормишь его эмоциями. Настоящими живыми эмоциями. И чем они сильнее, тем увереннее пламя. А на огрызках чувств далеко не уедешь. Ни теплее, ни светлее, ни сытнее не станет.

Пятый проигнорировал патетику Третьего, думая о чём-то своём.

....Сырой плотный туман за окном прочно скрывал бесшумного белого наблюдателя. Зверь устроился поудобней, ожидая продолжения...

             Бесконечный летний день медленно тянулся пыльной патокой по  гирлянде событий, значение которых ещё предстояло определить…..

 

 

            …Фу,  какая пошлятина – Третий старательно удалил файл и для верности очистил корзину.

            -- Мда, печально. – Он в очередной раз заглянул в календарь. До начала событий оставалось всего пять дней, а он абсолютно не представлял не только их очерёдность, но даже героя, с которым ему предстояло работать. Мысли медленно перетекали из логического полушария в интуитивное и обратно. То, что ещё месяц назад выглядело, как знакомое и понятное, сегодня ни с того, ни с сего потеряло чёткость очертаний, превратившись в бесформенное нечто. Идея, очерченная атавизмом воспоминаний и ощущений, медленно таяла, превращаясь в очередное привидение. И самое противное во всём этом было то, что Третий прекрасно осознавал причины происходящего. И даже имел смелость признаться себе в этом.

           -- Сидишь? – Пятый по привычке прошёл сквозь закрытые двери и теперь стоял за спиной у Третьего, мерно покачиваясь с пятки на носок. Третий поморщился. Пятого он любил, а нарушение правил – нет.

            -- Стучать не пробовал? Стучите и вам откроют. 

            -- Не хами старшим.

            -- Я не хамю, я деградирую.

            -- Пятый вкусно засмеялся.

            -- Героя потерял? – он мельком глянул на пустой экран, по которому плавали рыПки.

            -- Угу – Третий аккуратно постучался лбом в клавиатуру. На экране послушно побежали строчки нечитаемых наборов букв. 

–- А что, это вариант. Прикинь – он крутнулся в сторону Пятого. – Мысли где? В голове. Вот пусть голова сама договаривается с клавиатурой. А я потом посмотрю, что получится по факту.

-- Ну да, ну да. – Пятый мечтательно нараспев протянул рефрен. -- А в отчёте так и напишешь: «Во всём происшедшем прошу винить…»… А кого ты винить будешь, собственно? – продолжил он уже по-деловому и с долей любопытства. – То-то же.

Винить действительно будет некого. Пятый был, как всегда, прав. Ностальгия и сознательное заблуждение – адская смесь.

-- Ты вот вместо того, что бы рефлексировать по поводу собственной ущербности взял бы да и набросал план действий…. Ууууууу, как всё запущено – Пятый сочувственно взглянул на Третьего, вытащившего из-под стола внушительную стопку мелко исписанных вручную листочков. – И что?

-- И ничего. – Третий подбросил стопку вверх. Листочки рассыпались по траве жалкими обрывками надежд. – Ни-че-го. Он не хочет. Точнее, хочет, но только на словах. А этого мало. Слишком мало даже для того, что бы начать. И он не верит. 

-- Кому не верит? Тебе.

-- Нет. Он вообще не верит. Ни мне, ни в меня…

-- Ну договаривай..

-- Ни в себя, ни в будущее, ни в то, что оно вообще есть.

-- Понятно. Пьёт. – Пятый любил называть вещи своими именами. – И что говорит? Хотя…ничего нового, я полагаю? Нет смысла, угасла идея, потерян драйв, энергии громадье – не хватает искры…

-- Как-то так, в принципе. А ты откуда знаешь? Подслушивал?

-- Вот ещё – Пятый хмыкнул – Давно живу, много видел. Да все так говорят. Даже он в прошлый раз говорил точно так же.

Третий не согласился:

-- В том-то и дело, что не так. Я не могу словами сказать, но я чувствую. И то, что я чувствую, мне совсем не нравится.

-- Ах ты бог ты мой. Какие мы чувствительные стали. Ты вообще не на то ставку делаешь.

-- А на что нужно.

-- На его способности, разумеется. Он у нас кто? Правильно – мальчик с фантазией. А ты у нас кто? Верно – Ангел.

Третий двумя ногтями подцепил листочек, который мерно покачивался на воде.

Пункт стосемисятдевятый «Сделать фантазию реальностью посредством полного игнорирования невозможности происходящего».

-- Это не он, это ты у нас – мальчик с фантазией. – Пятому понравилось меланхолично-умиротворённое лицо Третьего. – Вот и игнорируй. В конце концов – это твоя идея – строить прочные замки из подручных материалов. До сих пор у тебя неплохо получалось. Ладно, чай можешь не предлагать, я и так уже задержался.

Не прощаясь Пятый вышел так же, как вошёл. Но теперь Третьему было не до соблюдения правил. У него появилась Фантазия. И пускай следом увязались Сомнения и Последствия, Третьего это уже не волновало.

«Заодно и проверим» -- мурлыкал он про себя, доставая новую коробку с карандашами для новых планов.

-- Третий, а не афигел ли ты? -- Молодой статный мужчина явно военной выправки ничем не выдал ни своего сарказма, ни желания придушить зарвавшееся существо, которое смеет именовать себя Ангелом.

Хотя нет. Желания придушить не было. Не могло быть по статусу. Таким, как он, отрицательные эмоции неведомы. Исключительно понимание, принимание и безграничная любовь. Третий заёрзал в необъятном кресле, которое вдруг стало похоже на садовую лавку в три доски. Походу он таки перестарался.

-- Ладно, давай вспоминать, -- мужчина неторопясь надел очки "аля-Берия" и выбрал одну из папок, лежащих на столе. -- Итак. Ты появился, когда сам этого захотел. Ты сам выбрал Департамент Наблюдений, хотя тебе предлагали более выгодные направления.

"Ну началось, -- Третий окончательно осознал, как он нарвался. Занудную привычку шефа увековечивать каждую мелочь знали все. -- Ну вот почему мне не живётся спокойно?"

Шеф пошелестел листочками и продолжил.

-- Тебе нужно было пространство и ты его получил в неограниченное пользование. Потом тебе потребовалось время. Ты получил и его. Таааак....Пропустим твои игры с этими серьёзными вещами, твою квартиру, про которую ходят легенды, твоё манкирование прямыми обязанностями и вмешивание в реальность всех типов. Ага. Вот. Остановимся на твоих опытах с реальным сознанием. -- Шеф снял очки, зачем-то протёр их и выжидательно посмотрел на Третьего.

-- А что не так с опытами? -- Третий по инерции продолжал изображать невинность. -- Опыты как опыты. Вы же сами учили нас, что возможность души безгранична, а мир вокруг есть всего лишь отражение внутреннего состояния. В конце концов, я ведь эксперементирую исключительно с собой. Имею полное право...

-- Да ты... -- шеф задохнулся от возмущения.

"Таки достал -- подумал Третий и тихонько заткнулся"

-- Что значит "имею полное право"? О правах он вспомнил. Нет, ты таки допросишься, что я верну тебя на сорок три года назад, когда в канцелярии допустили грубейшее нарушение и подписали тебе безлимитный прямой доступ ко мне. Будут тебе и права и обязанности, -- гроза понемногу ослабевала и Третий приободрился.

-- Нуне, шеф, если вы считаете, что мне так будет лучше....

-- Помолчи, пожалуйста. Я прекрасно знаю твои убеждения. И ты этим бессовестно пользуешься. Вот чего ты хочешь на этот раз? -- шеф опять надел очки и уткнулся в бумажку -- Просю выдать во временное пользование и далее список из...раз, два, три....двеннадцати пунктов. Ну допустим, я ещё могу понять зачем тебе одна идея, один стимул и целых три возможности. Я даже догадываюсь, для чего, или скорее, для кого тебе нужны две силы и терпение. Но на кой тебе вера? Насколько я знаю у тебя её столько, что торговать можно. Хотя нет...это не в твоих принципах. Ну и что ты задумал на этот раз? Революцию, идеальное общество, мир без слёз?

Третий понял, что гроза опять пронеслась мимо, лишь слегка задев его лёгким градом.

-- Ну что вы, шеф. Как можно? Это исключительно ваша парафия. Мы люди маленькие. Нам бы вершинку покорить, цели достигнуть, в себя поверить, ну и создать чего, исключительно по вашему образу и подобию. Ну скучно мне просто наблюдать. И в личники я по-прежнему не стремлюсь, хоть и знаю, что мне это больше подходит. А так, во временное пользование...Ну я там написал всё подробно. И бизнес-план, и сроки примерные, и перспективы прикинул на три поколения минимум. Всё как положено. -- Третий проворно поднял измятый проект, который в начале аудиенции в шефском гневе полетел в угол, и подсунул руководству.

-- Ладно, давай, полистаю.

Третий радостно закивал.

-- Но я ничего не обещаю. Ты помнишь правило. Только так, как будет лучше для тебя. И решаю, как лучше, именно я. Ты помнишь?

-- Да помню я, помню. Вы почитайте, вам понравится.

-- Всё, брысь с глаз выполнять обязанности. Ты пока ещё наблюдатель.

 Третий с достоинством закутался в плащ и вынырнул под нудный моросящий дождик...

.... Молодой человек в задумчивости полистал оставленные бумаги.

"МудрО. Вполне может получиться. Вот ведь и не дурак вроде Третий, а ведёт себя просто по-дурацки. Ему бы в личники, через пару поколений стал бы начальником Департамента. Так нет, всё его на подвиги тянет. А я ведь подпишу наверное. Вот внимательней прочитаю, подкорректирую, уменьшу эмоциональные затраты, сведу к минимуму душевные риски, подправлю позитивную мотивацию и подпишу. И за что я так люблю этого паршивца? 

Ох уж мне эти "по образу и подобию" Вечно у них какие-то дикие стереотипы". Он оставил бумаги на столе, прошёлся по кабинету, достал из шкафа белые одеяния и пошёл гримироваться в благочинного старца. Приближалось время заутреней.

        Третий сидел на подоконнике своего маленького убежища в АнгелХаусе и бросал фантики от конфет в проплывающие под ногами облака. Облака проглатывали разноцветные бумажки с неотвратимостью и туманным безразличием. Интересно, а ведь кому-то в Городе на голову посыпятся пустые фантики, как символ бесполезности и обманутых ожиданий.... Мысль мелькнула и отправилась с очередным фантиком за окно. За спиной мерно плескалась вода и постукивал хронометр обратного времени, который Третий выменял у ангела-хранителя одного из фантастов прошлого века на сюжет для фильма ужасов по мотивам Пластмассового мира.       

       Хронометр был самый что ни на есть взаправдышний. И это веселило Третьего и одновременно удивляло. Как можно идти вперёд, при этом отсчитывая время назад? Мысли рассыпались бисером по подоконнику. Заскали весёлымм стакатто дождя по карнизу, вызывая воспоминания того, чего не было. Решительные сухие щелчки каменных чёток слились с гулким рокотом ударов хронометра.

       Бам...щёлк...бааамм...щщёёлк.... Двадцать один. То ли девять часов, то ли двадцать одно испытание до полного осознания...

       Совесть лениво выбралась из гамака и побрела к воде.

       -- Третий, ты лентяй, -- осторожно потрогала камни на берегу и не поворачиваясь продолжила давно начатый разговор. -- Траву давно нужно менять, воду освежить, облака отмыть вместе с окном и перестать жрать конфеты и играть в княжну Мэри и Печорина одновременно. То же мне, герой непонятно какого времени.

       Совесть презрительно фыркнула и бухнулась обратно в гамак.

       -- Нафига?

       -- Не "нафига", а зачем -- Совесть по привычке поправила Третьего.

       -- В том-то и дело, что именно "нафига?". Было бы "зачем", я бы сам давно понял. "Зачем" это ткогда есть цель и воля к её достижению. А "нафига" это когда ничего нет, кроме времени и пространства, которые прекрасно обходятся и без тебя.

       -- Ну завёл шарманку. -- Совесть демонстративно зевнула. -- Сейчас пойдёт тема усталости, бесперспективности и комплекса невостребованности. Не надоело?

       Третий рывком перекинул ноги в комнату и разозлился. От кого-от кого, но от Совести он такого не ожидал. Погрызть за неразумность, за лихачество, за жизнь на грани фола -- это да. Но упрекать в ненадобности, в страхе, в бездеятельности...И кто? Та, от которой только и слышно: "Это ты сам виноват", "Нужно было не торопиться и подумать", "Вечно ты со своими планами лезешь куда не просят"... Третий выдохнул первую волну возмущения и старательно досчитал до пяти по-французки. Больше он просто не знал.

       -- Иди ты...траву менять. 

Совесть ехидно скалилась из гамака.

       -- Мне и так сойдёт. Да и новую не за что обменивать. -- Третий запутался в собственных доводах.

       -- Ну что же ты? Продолжай. У тебя сегодня отлично получается. "Мне ничего не нужно, поэтому я не стану ничего делать. И основательно обосную всё минимализмом и довольством малым" -- передразнила Совесть Третьего -- Могу подарить лапти, суконную рубаху и пеньковую верёвку. Вы часом не из Толстых будете, ваше ничтожество?

       Совесть поняла, что слегка перехватила, и притаилась. Но Третий, казалось, даже не расслышал последнего выпада.

       -- Прошлое ему, видите ли, мешает. Петля времени его, понимаешь ли, беспокоит. А больше тебя ничего не беспокоит? Например собственные амбиции? На кой тебе крылья, если ты не хочешь летать?

       -- Я не могу, а не не хочу. Ты слышала, как вчера там внизу убеждали, что нас нет. Нет вообще. Ни меня, ни тебя. Это больше, чем ненужность. Это забвение...

       -- Не ври, -- Третий явно заводился и Совесть прервала его на полуфразе, сворачивая в прежнее русло -- ты не хочешь. Ты дополз до своего убежища на вершине мира, лёг животом на край и теперь просто лежишь зажмурившись, сочиняя сказки и придумывая причины. А петля у тебя не времени, а сомнений и лени...на шее. -- Совесть отвернулась, подводя итог и сворачивая дебаты.

        ......Баааммм...щёёллк....то ли время, то ли фарт, то ли просто шелест дождя принёс невесомые звуки Грига и Третий вдруг ощутил себя горным королём, в чьей пещере уже давно и основательно танцуют тролли. Звуки были прозрачные на вкус, кисло-сладкие на цвет и васильково-морские на запах. Как небо в мае. Хотя какой может быть май в АнгелХаусе, где нет ни времени, ни пространства, а есть только музыка и звуки за спиной...

       ...Бааамм...щёёллк....