И исскуство настигнуло массы,
От политики-раны в мозгу.
Откажусь от делений на рассы.
Выпить водки сегодня пойду.
Мне не надо шальной колокольчик,
Он звенит во мне много уж лет.
И неслабо,накройте мне стольчик,
Коньячёк не испортит обед.
И себя испытаю закуской,
Крепко сделанным коньячком.
И душой моей частью не русской,
Отдохну с вами я за столом.

Блин,какая-та ода пьянству получилась.А хотел за разврат написать.Увы мне.

Искусство...
Какое высокое слово и чувство
Вдруг охватило меня.
В него с головой окунусь я до дна
Вдохну его мощь и чудесность сполна...
И буду вовеки ему я верна...

Мне захотелось сладкого неведенья.

Я упивалась ним и день, и ночь.

И не жалела: расстворялась до последнего,

Чтоб всяка Мысль моя бежала прочь.

Я забывала про враньё и про обиды,

Я верила и улыбалась вслед.

Их столько этих ран, но их невидно…

Пусть будет лучше видим сердца свет!

Но догнала! Не пожалела Правда-Матушка!

Разбила вдребезги наполненный бокал:

И не дала мне ублажиться радостью,

Приятностью, что мог дарить нектар.

В её глазах бездонная печаль,

А каждое движенье – безысходность.

«Ты уж прости меня…» – мне Правда отвечала –

«Виной тому твоя готовность…»

 

И что тут скажешь? Кого тут упрекнешь?

Сама её звала и так желала.

Закон этот – не выдумка, не ложь:

Всему что происходит Мысль – начало. 

А мне бы пригубить, да не слегка.

Новый бокал я жидкостью наполню.

И будет жизнь моя как мед сладка!

Я так желаю, значит, так исполню!