Индия прежде всего поражает тебя необычной сочностью окружающих красок. Цветы здесь намного ярче, они даже кажутся нахальными, настолько бросаются в глаза непривычного к такому обилию контрастности европейцу.

Наша средняя полоса умеренна в контрастах. Наши цветы менее страстны. Даже те, что продаются в цветочных магазинах.



А Индия сразу подкупает ароматами и плясками цветов. Буквально на каждом шагу новые цвета, новые декорации, новые радости...
Даже за поворотом тебя ожидает неожиданное сочетание красок, сколько бы ты к нему не готовился.

Индусы любят цветы. Они даже сажают по два дерева вплотную друг к дружке, чтобы их ветви переплелись и порадовали глаз разноцветными цветами.



Ты будто бы всегда находишься под сенью цветов, идешь ли ты пешком, едешь ли на скутере или взгромоздишься на верблюда.

А среди этого цветочного буйства словно флюоресцирующие птицы, яркие, резвые, изменяющие цветовые спектры прямо перед твоими глазами.

Одна такая вспорхнула рядом с поездом на юге Индии. Ее спинка была изумрудно-зеленой, а брюшко и внутренне оперение крыльев - аквамариново-небесными...

Даже утренний ор попугаев кажется цветным...



Я любил остановиться где-то в городе рядом с цветочным буйством и просто побыть в его красочной ауре. Или просто смотреть на разноцветные семейства лилий у берегов городских прудов.



Словно на всю оставшуюся жизнь наполняя себя этим нечеловеческим богатством.

На самом юге Индии совсем недалеко от океана находится город Тируванантапурам. Он не очень богат достопримечательностями, но в его жизни есть свое очарование, отличающее его от других индийских городов.

Тут самые вкусные в Индии ананасы. Ананасы на их родине нужно выбирать по запаху. Чем ароматнее плод, тем он будет слаще и сочнее. Там я увидел всевозможные расцветки бананов, от красных до голубых, не говоря о всех оттенках зеленого и желтого цветов.



Тут можно увидеть в одной лавке все цвета индийских бананов. 

В этом городе рядышком с храмом есть и лавки резчиков по сандаловому дереву. Так приятно было присесть в этой лавке на резную скамеечку, закрыть глаза и вдыхать в себя этот удивительный сандаловый аромат, который сразу же заставляет тебя грезить о джунглях, заброшенных городах и таинственных их обитателях. Можно и приоткрыть глаза и наблюдать из-под опущенных век, как мастер прямо у тебя на глазах отточенными движениями рук создает из деревянного бруска заказанную тобой фигурку. И с каждым движением дерево перестает быть деревом, вдыхая лишь сандаловую свою душу в изящную фигурку богородицы с младенцем на руках...



А еще стоит отъехать километров на 20 от города в маленькое курортное местечко Ковалам. Там Индийский океан соприкасается с сушей. И касания его в каждой из окрестных бухт и бухточек разные. В одних волны зло вгрызаются в каменные стены высоченных утесов, в других по-собачьи лижут песок, узкой полоской отделяющий воду от пальм, облепивших прибрежные склоны. А рядом с маяком разместился удивительный пляж, с которого вообще не хочется уходить...

И все это - из-за волн.

Если вы шагнете в океан, отойдите метров на 50 от берега, так, чтобы прозрачная вода достигла вашего подбородка. И тут ждите волну. Их идет обычно три, высотой в два человеческих роста каждая. И если вам удастся запрыгнуть на гребень волны (советую третью, она менее всего может закрутить в себя, хотя по мощности не уступает двум первым), то при удачном загребании руками вам посчастливится лететь на гребне над обнажающимся дном все эти метры до берега, и только там уже волна мягко опустит вас в прибрежную пену, признав в вас своего покорителя...

А по ночам, сидя в уютном ресторанчике прямо у пляжа, вы будете мирно беседовать под рокот волн и наблюдать, как качаются на горизонте гирлянды огней рыбацких суденышек... Огнями усеян и берег. Закройте на миг глаза и забудьте о том, что в мире есть города. Теперь, когда откроете глаза, вы почувствуете себя вне зесной тверди, в центре неведомой галактики, где никого нет, кроме вас, и рокота волн ее величества Жизни...



И если не проспите утром, обязательно выходите на берег смотреть, как рыбаки вываливают из сетей прямо на пляжный песок свой улов и как слетаются со всех сторон к ним с огромными корзинами закупщицы морепродуктов из всех ресторанчиков, прилепившихся к берегу. И через полчаса на песке не остается ничего, кроме нескольких морских звезд и надутых от злости рыб-ежей...

Южнее - только Антарктида.

Севернее - оставшийся мир....



В Гоа в десятки раз скучнее...

Я думаю, что мне очень повезло в свое время прожить два года в одном из самых загадочных и так мало известных в нашей стране людям старинном городе Хайдерабаде.

В 1948 году, когда англичане покидали Индию, из Секундерабада (сейчас северная часть Хайдерабада) снялся английский гарнизон. Сразу же после ухода англичан Индия произвела вторжение на территорию Хадерабадского княжества с целью "принуждения к миру" местных мусульман с индуистами, а другими, верными словами, к недопущения присоединения независимого государства к Пакистану. Вторжение это было организовано по всем канонам большевистской практики, когда было организовано специальное восстание, в ходе которого его организаторы «учредили собственные органы местного самоуправления, конфисковали в пользу безземельного и малоземельного крестьянства 1200 тысяч акров помещичьих земель, установили народные суды, создали отряды народной милиции, ввели обязательное начальное обучение». Так говорит Большая Советская Энциклопедия.

Местные же старожители говорили просто - это была самая что ни на есть оккупация страны. После того, как тут утвердилась делийская власть, местому низаму (правителю) гарантировали сохранение богатств и недвижимости, а также назначили очень солидную пенсию, после чего он добровольно подписал договор о вхождении Хайдарабада в Индийский Союз. После этого территорию княжества хорошенько подерибанили в пользу штатов Махараштра, Чхаттисгарх и Карнатака, а остаток назвали штатом Андхра-Прадеш, в каком состоянии и поныне пребывает административно-политическое деление Индии.



Мусульман к власти здесь не допускают, рулят, как правило, ИНК и Джаната-партиии, а частенько индуистские радикалы устраивают здесь погормы мусульман. Так что понятие комендатский час для этого города - дело обычное...

Сам по себе Хайдерабад относится к числу не таких больших индийских городов, в нем живет всего лишь около 6 миллионов человек. Известен в стране тем, что является центром оборонной промышленности, главным распределителем жемчуга, городом, где самые вкусные в Индии манго, Болливудским парком, где снимают индийские фильмы (второй сьемочный центр, после Бомбея) и старинной крепостью Голконда 16-17 вв., из которой по легенде и появился на мировое обозрение и славу знаменитый алмаз Кохинур.



Сейчас от этой крепости остались в большинстве своем развалины. Но в любом случае вам стоит пройтись через огромные главные ворота и далее через неуютный каменный мешок, где обычно и разбивали вдребезги захватчиков древние индийцы, а потом пройтись по полуразваленной галрее приемов, воображая за потертыми годами колоннами бравых нукеров султана с кривыми саблями...

А после этого совершить восхождение на самую гору, которая гордо возвышается над окрестностями, мимо огромных водоемов, наполняемых дождями, мимо новых и новых стен с бойницами, мимо боевых площадок над пропастью, туда, наверх, под купол небольшого здания, откуда слышно даже негромкие голоса привратников у главных ворот внизу, на 300-метровом расстоянии...

А потом начать спуск и забраться в развалинны султанского гарема, где сейчас живут только летучие мыши, которые неожиданно грозно шелестящей оравой начинают носиться в темноте буквально в каких-то сантиметрах от тебя.

И потом долго вспоминать эти нависающие над тобой каменные глыбы. И думать о прошлом, покрытом пылью, забвением и тайнами, которые далеко не всегда нам открываются...

Небольшой, но очень важной предысторией моих сражений с крысами за право на территорию проживания в кампусе Османского университета в славном индийском городе Хайдерабаде обязательно должен стать рассказ об индийских сантехниках. В принципе, все университетские коммунальщики были там с приветом: связисты после установки телефона оставили на салатовых стенах отпечатки двух рук и одной пятки, а электрики из лени починить электропроводку, пока я не разобрался в причине ежедневных пропаж света, целую неделю просто переключали всю проводку из нашей квартиры на счетчик соседа снизу. Сосед это дело заметил раньше меня, но почему-то ничего мне не сказал, и каждый день ровно в шесть вечера отсоединял тот самый проводок, который наутро электрик снова подключал к соседской линии.

Но все эти работники никакого отношения не имели к вторжению крыс в нашу квартиру, а вот сантехники к этому руку свою приложили...

В нашем доме была удивительная система слива воды из умывальника на кухне: прямо под раковиной труба обрывалась, и вода из этого отверстия била прямо в цементный пол, оборудованный сливным отверстием, закрытым жестяной пластинкой с дырочками, очень похожей на шумовку без ручки. Эта пластинка была вцементирована в пол, и, когда что-то забилось в канализации, сантехники эту пластинку выломали, прочистили трубу и не закрепили пластинку, как было ранее, а просто положили ее сверху на сливное отверстие...

Кто бы мог подумать, что по индийским канализационным трубам в дом могу забраться крысы? Как мне потом рассказали индусы, там еще и змеи могут попасться. Но к нам в дом довольно скоро после ремонта забралась именно крыса.

Мы в тот день ездили в зоопарк, там провели как минимум часов шесть, благо зоосад в Хайдерабаде огромный, с двумя сафари-парками и крокодильей фермой. Так что вернулись домой под вечер и обнаружили на одном из подоконников странные черные кругляшки...

Подозрение на крысиный помет оправдалось довольно скоро: в кухне, между холодильником и его теплобменником затаилась его производительница, этот нежданный серый оккупант...

Я в Индии довольно много времени провел в борьбе с местной живностью. Первым открытием индийской фауны стали 8-10-сантиметровые черные тараканы (это без усов, с усами длина удваивается), которые, как выяснилось с первых же минут войны, еще и летали к тому же... Потом  я изгнал из дома ящериц-гекконов, которые прыгали на жену из шкафа,  устраивали спринтерские забеги по потолку и какали оттуда в кастрюли, довольно успешно сражался с комарами при помощи специальных ароматизированных таблеток, победил и рыжих муравьев, которые перестали организовывать свои четырехрядные трассы по стенам кухни лишь тогда, когда я замазал все щели и дырочки на стенах кремом для бритья. Все остальные замазки муравьи прогрызали, но этот крем их заставил уйти к соседям.

Но тут была крыса, которая никак не хотела вылазить из своего укрытия за холодильником даже тогда, когда я совал туда довольно увесистый железный дрын (все же это украинское слово куда емче и увесистее, чем русское палка). После многократных попыток изгнать крысу из ее логова, я вдруг придумал практически идеальный способ... Я вскипятил большую кастрюлю воды и заставил жену залезть на холодильник, чтобы вылить кипяток в пространство между ним и теплообменником. Тогда мне легче всего было бы бороться с уже ошпаренной крысой...

Не подумайте, что я такой уж садист. Моя мать с детства прививала мне любовь к животным, у нас вечно кто-то жил в доме, то кто, то цыплята, попугайчики или хомячки. Я и представить себе не мог, что буду вынужден убивать живое существо... Но кроме меня в доме была супруга и пятилетняя дочь. А крысы в Индии - не менее опасные разносчики самых разных зараз, чем обезьяны. Я должен был изгнать крысу, и это стало главной задачей в тот вечер...

Однако при всей гениальности моего плана у него был один очень важный изъян. Я забыл, что жена носит очки, а кипяток имеет обыкновение испаряться... Очки у жены вмиг запотели, и она начала лить кипяток куда угодно, но только не на крысу... Разве что какие-то капли на нее-таки попали, потому что крыса выскачила из-за холодильника и начала прыгать по кухне...

Прыжки эти были очень высокие: с пола и где-то почти мне по грудь. Я только и махал в воздухе железным дрыном, не успевая попасть по ошалевшей крысе, зато очень громко сбивая на пол кастрюли и сковородки. Достойным финальным аккордом этой части сражения стал визг жены, которая только что протерла от пара свои очки и узрела прямо перед глазами прыгнувшую крысу...

Через два часа мы устали гонять прыгающего зверька по кухне. Жена отправилась спать, а я запер на засов кухню, чтобы крыса не пробралась в другие комнаты.

Через 10 минут я услышал из кухни хруст...

Крыса сообразила, что живой она из кухни не уйдет, и стала грызть единственное, за чем могла быть для не свобода, - кухонную дверь. Улегшись на пол, я видел в щели под дверью четыре маленькие лапки нашей нежелательной гостьи. Но впустить в дом я ее не мог. Дважды еще я врывался на кухню с дрыном в руках, и оба раза крыса успевала юркнуть за холодильник. И каждый раз возвращалась к двери и грызла ее, немотря даже на то, что я обильно смочил ее низ дихлофосом...

Жажда жизни была сильнее яда...

На третий раз, когда я ворвался на кухню, крысы за холодильником уже не было. Она попыталась спятаться за веником, где я ее и нашел...

Она смотрела на меня понимающими глазами, и я чувствовал это... Я не смог убить ее, ощущая на себе этот взгляд. Трудно передать мои чувства, когда я лупил дрыном по венику, ненавидя себя и понимая, что ничего другого я в этой ситуации сделать не могу...

Следующие две крысы поселились в моем письменном столе, пока мы ездили на юг Индии, к океану.

Стол был металлический, ящики из него не высовывались полностью, так что для крыс это было типа дота, из которого можно было творить пакости. Пакостями было то, что они подгрызли мои чеки за газ, съели уголок записной книжки и прогрызли дыру в пакете с почтовой бумагой. Собственно, благодаря этим их следам, новые серые оккупанты и были обнаружены.

План номер два был не менее гениальным. Я-то теперь разбирался в психологии крыс... Именно на этом знании и были расставлены члены семьи по разным позициям так, чтобы у ошалевшей крысы не было времени сориентироваться в пространстве, и ужас гнал бы ее в другую комнату, а там - именно к двери на балкон, куда я и собирался ее выгнать. Единственное, что меня смущало, что открытая балконная дверь немного сужала пространство выхода, но я надеялся, что к тому времени крыса уже сможет овладеть собой и применит свои умственные способности, как того и требовал мой план...

Так, в принципе и случилось оба раза. Я засовывал в стол тот самый железный дрын и гремел там что есть силы, крыса выскакивала из стола и тут же попадала под пресс неистового визга жены, которая пряталась от зверька за шваброй, и яростной атаки моей дочурки, какая отважно бежала за крысой и колотила ее по хвосту вьетнамкой... К тому времени подоспевал и я с дрыном...

Увы, ужас преобладал над крысиным умом: они никак не хотели выбегать на балкон... И первая, и вторая...

Так что мне снова против воли пришлось лишить их жизни... И что любопытно, вторая попала под дрын в том же самом месте, где и первая... Видимо, я переборщил в алгоритме... Или вьетнамка по хвостам приводила крыс именно сюда...

Так закончилась моя индийская война с крысами...

А ведь окажись сантехники более ответственными, эти зверьки так бы никогда и не забрались к нам в квартиру...

В некоторых войнах порой виноватыми бывают вовсе не их участники...

В один из прекрасных солнечных дней, когда мы возвращались в гостиницу при посольстве на Дели упала пыльная буря.

Только что мы шли по залитой солнцем улице при полном безветрии, как вдруг нас в спину подхлестнул упругая волна воздуха и в одно мгновение все вокруг погрузилось в желтое месиво пыли и ветра. Пыль при этом мелкой дробью колотила по коже даже под одеждой. Глаза было невозможно открыть, поскольку в них сразу же набивалась мелкая пыль...

Я схватил на руки перепуганную и заплакавшую дочку, сунул ее голову себе под футболку, чтобы защитить ее глаза и галопом понесся к группе моторикш, напяливших себе на головы самые обыкновенные мешки. Видимо, в мешковине пыль застревала лучше, чем в любой материи, и не попадала в глаза, поэтому согласившийся везти нас в посольство водитель отправился в путь, не снимая мешка с головы.

Странное это было зрелище: водитель с мешком на голове. Но бояться было нечего, так как полицейских буря смела с улиц, как, впрочем, и всех пешеходов, которым обычно переполнены городские артерии.

Дома мы долго отмывались от пыли, отчихивались и промывали носы, а с одежды при стирке слилось немало желтой воды...

От тех мест, где я работал, пустыни были далеко, да и от подобных ветров нас защищал километровой высоты уступ плато Деккан. А вот индийскую столицу и низины долины Ганга подобные бури накрывают частенько.

Наши знакомые рассказывали, как их поезд, в котором они ехали в Дели, догоняла огромнейшая волна песчаной бури. Между городами поезду удавалось немного оторваться от бегущей за ним пыльной вакханалии, но поезд вынужден был делать остановки на станциях, так что погоня эта продолжалась довольно долго.

В конце концов, буря настигла поезд, и худшего кошмара в жизни друзья наши не видели... После того, как буря обогнала состав и понеслась дальше, на полках лежал слой мельчайшего песка толщиной в палец, а все пассажиры утратили расовые различия, и даже улыбки их были одинаково желтыми от песка на зубах...

Иной раз мы дуемся на неудобства родных краев, но ничто так не доказывает их преимущества, как песчаная буря. Не верите - поезжайте и убедитесь сами...

Индийские коровы намного интеллектуальнее наших.

Они имеют больше свобод, и это дает им пользоваться благами человечества. Эту корову я застал за разглядыванием аппарата, печатающего фотографии в фотомагазине. Работа аппарата, видимо, ей очень нравилась, и она стояла у витрины очень долго. Потом посмотрела на меня, быстро потеряла интерес и вновь вернулась к созерцанию фотопроцесса.

Другая картинка: коровы сообразили, что старые газеты намного вкуснее травы. Я не раз наблюдал в Индии драки коров за обрывки газет, причем рядышком зеленела вполне съедобная, на мой взгляд, трава...

Все дело в том, что индусы, как только буренка перестает давать молоко, не убивают ее, а выставляют на улицу. Вот и ходит она по улицам в поисках сьестного, то прибиваясь к себе подобным, то действуя в одиночку. А в мире выживания поневоле наберешься интеллекта, которого вовсе и не надо в привычном домашнем стойле...

И только буйволы непредсказуемы. Я как-то ошеломил одного бегущего, красноглазого, брызгающего слюной, спокойно руливши на своем мопеде в двух метрах от громадной его туши. Индусы по пути разбегались в стороны, показывали на быка и крутили пальцами у виска. Видимо, с буйволом было что-то не так. Бык повернул свою морду ко мне и, видимо, задумался на бегу. А потом и вовсе остановился. Видать, моя наглость по неведению, сбила напрочь весь его боевой пыл...

А наши коровы - это просто ходячее мясо...

Перелеты на самолетах в Индии - удовольствие для лиц с очень устойчивой психикой.

Просто индийские пилоты летают совсем не так, как наши.

Это у нас самолет долго и нудно набирает высоту и так же постепенно снижается... В Индии готовьтесь к очень крутому взлету. При взлете на индийском самолете чувствуешь себя космонавтом, наблюдая в иллюминатор, как земля быстро проваливается куда-то назад. Тут уже не погуляешь по салону, как это можно у нас даже в момент отрыва от земли.

Садятся индусы тоже весело. Самолет обычно, как баклан летит в воду за рыбкой, ныряет вниз. И не успеешь даже испугаться, как легкий толчок тебя оповещает, что ты еще жив и уже катишься вместе с самолетом по такой родной земной тверди. При посадке индийские пилоты не любят заходить на второй круг, если сразу не попали на посадочную полосу, онми запросто совершают вираж у самой земли, и ты с выпученными от ужаса глазами видишь, как крыло самолета чуть ли не цепляется за землю....

Очень любопытные ощущения ждут тебя на старых самолетах. Наши друзья летели как-то из Дели в Тируванантапурам, и на подлете к Бомбею, где они должны были сделать промежуточную посадку у них прямо на глазах от крыла отвалился кусок самолета, отчего пилот решил в Бомбее не садиться, а лететь в конечный пункт. Короче, еще полтора час наши друзья находились в состоянии вздыбленных волос и ожидании конца, созерцая, как от крыла отлетают всякие маленькие и средненькие кусочки. Но к счастью, отвалилось не все, и они благополучно сели. С тех пор по Индии они передвигались только на поезде...

На поезд пересесть меня с семьей заставил и случай со стареньким аэробусам, на котором мы везли нашу дочь из Дели в Хайдерабад. Самолет просто не захотел взлетать, на половине разбега одна турбина пукнула и сдохла, отчего самолет вернули обратно и сорок минут ремонтировали. Второй разбег завершился таким же громким пуком турбины, и ситуация с ремонтом повторилась практически один к одному, разве что по окончании ремонта нас попросили пересесть на другой самолет.

Второй аэробус был еще старше своего пукнувшего собрата. Когда он начал разбег, внутри него все затряслось так, что с полок посыпались сумки, а кресла, казалось, срываются со своих креплений и вот-вот загарцуют по всему салону...

К счастью, с посадкой нас постигла судьба наших тируванантапурамских друзей, и мы вступили в их общество нелетателей...

Это, конечно, единичные случаи. Индийские самолеты летают хорошо, и сервис в них стоит стоимости билетов. В свою последнею поездку в Индию я пролетел практически по ее периметру на разных самолетах и даже не почувствовал малейших воздушных неудобств.

А что касается боязни летать, так ее хватает и в Европе. Пару лет назад по пути из Франкфурта в Лион моей соседкой оказалась симпатичная француженка, которая неистово крестилась при взлете. Так что до самого Лиона мне пришлось снимать ее стресс посредством намереннного уродования французского языка. Неуклюжесть смешного русского позволил ей забыть о посадке, так что креститься во второй раз ей не пришлось...

Тут ведь как?

Сядешь или не сядешь...

Жизнь...

Когда в индийском городе Хайдарабаде начало припекать, и температура воздуха перескочила +38, мне стало не очень комфортно ходить на работу. До моего Arts Colledge в Османском университете было минут пятнадцать неспешной ходьбы, но и этого хватало, чтобы чувствовать себя полумертвым после занятий, ведь в аудиториях кондиционеров не было и еще четверть часа нужно было ползти домой.

А мимо меня пролетали на своих скутерах и мопедах овеваемые пусть и не прохладным, но все же ветерком, коллеги местного происхождения...


И я решил купить себе мопед, чтобы раз и навсегда лишиться проблем не только с жарой, но и с местными рикшами, которые были почему-то уверены, что белые всегда могут платить больше. А переубеждать их, что белый советский не менее черный, чем черный капиталистический, было бесполезно...

Неделю пришлось положить на то, чтобы уговорить на покупку жену. Она только что приобреля на ярмарке шубу, и ей не очень хотелось тратить целую месячную зарплату на транспортное средство... А тут еще приближалось время поездки в лавку жемчужника, где она намеревалась насобирать себе жемчужин на пару, как минимум, ожерелий...

Тем не менее, уговорить удалось. И через какое-то время я стал владельцем довольно мощного и очень экономного мопеда...

Единственным "но" было то, что я так и не научился до тех пор ездить на велосипеде...

Я все свое детство проканючил родителям свое желание иметь двухколесного друга, но в силу воинской профессии моего отца, семья в ожидании нового перезда не стремилась отягощать себя громоздкими вещами. Поэтому мне приходилось довольствоваться самокатом, но замена эта, как понимаете, была очень неравноценной.

А тут нужно было в день покупки зарегистрировать мопед и сдать экзамен на водительские права...

В магазине мне посоветовали за 150 рупий нанять посредника. Посреднико оказался здоровенный двухметровый сикх с полуметровой, наверное, чалмой. Он ткнул мне в руки листок с дорожными знаками и сказал, что их знание иеет определяющее значение на экзамене...

Но я-то знал, что сколько бы из этих знаков (а их было 24) я не знал, мое искусство вождения убило бы на корню все добытые прежде преимущества. Тем не менее я упорно изучал знаки, и все боялся, что вдруг забуду слово ferry, поскольку знака "паром" среди наших дорожных знаков я ранее и не видел...

Через полчаса целой кавалькадой мы отправились оформлять права. Впереди ехал сикх на своем скутере, и его борода развевалась на ветру, словно флаг. За ним везли на скутере меня, и последним на моем приобретении ехал еще один служка из офиса посредника...

МРЭО в Хайдерабаде стоит отдельного описания. Посреди голого поля, зажатого между голыми скалами, стоят дерево и что-то вроде барака 10Х10 м. В тени дерева - сотни мопедов и скутеров, вокруг здания - огромная толпа индусов. Жара - +40. Очередь продвигается очень медленно. Гул очереди - словно гул пчелиного роя...

Сикх провел меня без очереди и подвел к одному из полицейских. Офицер был явно затурканный, что-то очень быстро писал и только один раз взглянул на меня.

- Этот? - спросил он, кивнув в мою сторону.

- Этот, - важно покачал головой сикх.

- Распишитесь! - ткнул мне какой-то бланк офицер.

Я расписался. Полицейский сразу же потерял ко мне интерес и занялся чем-то другим. Сикх быстренько потащил меня к выходу.

- А экзамен? - удивился я.

- Какой экзамен?!!! - зашипел на меня сикх. - Вот твои права. И быстро домой!!!

Водить мопед я научился на следующий день. Еще днем позже выехал на нем в город. Хорошо ездил уже через месяц. А еще через два месяца полицейские дали мне прозвище This Crazy Russian и с умилительной улыбкой прощали мне нарушения и даже перекрывали движение, чтобы я повернул, куда мне надо было...

Но как я подружился с полицейскими - это уже другая история...

Такую надпись вы частенько встретите на заборах в Индии.

"Никаких штрафов, только розги"...

Вначале это шокирует.

А где-то через месяц уже привыкаешь к зрелищу справляющих малую нужду прямо на обочинах представителей сильной половины человечества. Иной раз встречается и такая картинка: респектабельная семейная пара останавливает свой мотороллер, глава семейства солидно и под стать имиджу вдумчиво занимается орошением или забора, или кювета, а супруга в это время терпеливо и с улыбкой держит скутер, ожидая продолжения поездки.

На этом фото остался увековеченный мною в одном из путешествий по Индии культурный индийский писюн. Он, по крайней мере, не размахивал струйно гениталиями...

Когда я привез в Индию пятилетнюю дочь в первую поездку по городу мы увидели едва ли не десяток придорожных писюнов, и я немного побаивался, что малышка воспримет это неадекватно. Но дочь философски изрекла: "Дядям, наверное, дома писять негде" и переключила внимание на коров, яростно сражающихся за огромный обрывок брошенной кем-то газеты (они прессу предпочитают траве).

Самое интересное: надписи на заборах действуют!

Проезжая мимо них, никогда не вдыхаешь характерных ароматов, усугубленных жарой...

Когда мы только собирались ехать в Индию, побывавшие там коллеги настоятельно не рекомендовали подавать там милостыню.

Как и в любой стране с традициями, уходящими вглубь веков, в Индии нищенство является самым обыкновенным бизнесом. Во главе всей этой пирамиды стоит свой попрошаечный мафиози, который, конечно же, в жизни не выходил нищенствовать на улицу. Верховенство передается ему по наследству, и он только собирает свое огромное богатство, которое стекается к нему золотыми ручейками со всех концом Индии. Как и полагается, тут существует своя иерархия, свой топ-менеджмент и менеджмент среднего уровня. Одни разъезжают по стране в поисках немощных людей и калек, а то и вовсе воруют детей, некоторых из них умышленно калечат, а другие контролируют расстановку нищих по городским улицам, причем эти зоны являются неприкасаемыми, и любой переступивший границу нищий, тут же избивается в кровь подручными местного попрошайно-мафиозного бонзы. Исключение делается только для детей-попрошаек, но и те не очень-то нарушают пределы назначенных зон, разве что старшой даст отмашку…

И если вы хоть раз дадите милостыню какому-то вызвавшему ваше сострадание бедняге, за вас возьмется не только вся улица, но и весь район, как минимум. Вас будут передавать из зоны в зону, к вам будут тянуть свои замотанные в грязные тряпки культяшки прокаженные, безногие будут хватать полы вашей одежды грязными узловатыми пальцами, несчастные мамаши с вызывающими ужас младенцами будут совать их чуть ли не прямо в лицо… Так что ваша прогулка по городу в таком случае рискует превратиться в сплошной кошмар, потому что то, что кажется жуткой экзотикой один день, уже становится кошмаром во второй… Будьте уверены, что вас фотографически запомнили и теперь будут вести по улицам до тех пор, пока не опустошат ваши карманы или пока вы не удерете из проклятого города…

Наши львовские коллеги, прилетевшие в Индию вместе с нами, все же связались с нищими, о чем очень пожалели. Нет, они не дали мелочи взрослым попрошайкам и не дали ее детям, которые время от времени к нам. Они дали одному замурзанному мальчишке конфету…

Через пару минут к ним сбежалось едва ли не три десятка детей. Теперь наши земляки шагали в центре галдящей толпы, которая уже нагло требовала от них конфет. Когда количество детей увеличилось до полусотни, мой товарищ вдруг подбросил пригоршню леденцов в воздух, схватил жену за руку и потащил ее в ближайший магазин кожаных изделий подальше от галдящей и дерущейся за сладости толпы. Но не так-то все было и просто: юная толпа, поглотив конфеты, подошла к витрине магазина и голодной сотней глаз наблюдала за нашими перепуганными друзьями. Помог хозяин, который вышел на улицу и позвал полицию. Дети бросились врассыпную, а нас всех на всякий случай вывели на другую улицу через черный ход…

Нищие центра Хайдерабада привыкли ко мне только через полгода. Потом, когда завидев издали белого, в районе ювелирных магазинов, нам навстречу бросался один прокаженный и через пару шагов узнавал нас, его беззубый рот разъедала хитрая улыбка, и мы с ним раскланивались, как с добрым знакомым. Точно так же каждый раз приветствовал нас толстый безногий инвалид, сидевший недалеко от входа в магазин контрабандных товаров. Мы не давали милостыни, и к нам привыкли.

Правда, в одном из городских парков работала какая-то невнимательная нищенка. Каждый раз, когда мы приходили туда выгулять ребенка, она со своим грудным малышом (причем и на второй год нашего пребывания в Хайдерабаде она промышляла в парке под видом кормящей матери) тупо ходил за нами, бубня свое "Са!" (диалектное произношение слова Sir). Кстати, в том же парке к нам прицепился молодой человек, по внешнему виду ничуть не отличавшийся от местных студентов, которых я обучал русскому языку. Видимо, парень решил подзаработать. Он очень старался принять вызывающий сострадание вид, но это у него плохо получалось. Меня так и разрывало режиссерское желание показать ему, как нужно просить, но я боялся потерять имидж белого сэра. А может, опасался еще сыграть настолько реалистически, что бедняга бы отдал мне последнюю свою мелочь…

В конце концов, он достал своим нытьем мою пятилетнюю дочь, и она пожаловалась на его нудное присутствие рядом с нами.

- Да плюнь на него, - меланхолично произнес я и пожалел, что сказал это.

Дочь поняла мои слова буквально, повернулась к студенту, набрала полные щеки слюны и смачно плюнула в его сторону. Попрошайка ошалел, глаза его выкатились наружу, но потом в них появился проблеск мысли, и они погрустнели. Поняв, что стипендии от белых сэров он не получит, бедный студент поплелся восвояси…

Другой неудавшийся попрошайка был из числа мальчиков, подметавших в поездах полы. Индусы – народ не очень следящий за чистотой под ногами. Другими словами, обертки от продуктов, банановые шкурки и прочую мусорную мелочь бросают себе под ноги на улице, или на пол вагона, если они путешествуют поездом. Один из мусорных боев, видимо, выполнил свою работу в одном из дальних вагонов и бежал через наш вагон к друзьям в начале состава, бодренько напевая при этом превеселую песню. Но вдруг краем глаза он заметил белых людей! Он тут же на глазах у всех превратился в глубоко несчастного мальчика, у которого на глазах выступили огромные слезы… Он стоял и канючил свое "Са!" Долго и нудно, пока его не прогнали едущие рядом индусы. И что вы думаете? Мальчик снова стал веселым, возобновил пение и вприпрыжку понесся вдоль вагона…

Но самый запомнившийся мне случай был у музыкального магазина. Сделав покупки, я вышел из него и увидел у своего мопеда мальчика лет восьми, старательно натиравшего его до блеска тряпкой. Увидев меня, он отошел в сторону и протянул ко мне руку. Это в нашей стране таким образом подзарабатывают мальчишки. В Индии такого я не встречал. И я не дал ему денег: принцип должен был быть принципом. И сделал верно, так как неподалеку за нами слишком уж внимательно наблюдал прокаженный попрошайка. Но взгляд этого мальчика я запомнил на всю жизнь…

В нем было грустное "я старался"..…