Однажды Арджуна, совершая свои триумфальные походы, достиг юга Индии. Оказавшись в Рамасету – месте, где Рама построил мост на Ланку, – он был охвачен гордыней: ему казалось, что в мастерстве лучника он достиг такого совершенства, что превосходит даже Раму, – ведь Рама построил мост ценою тяжких усилий обезьян, складывавших камень за камнем. Арджуна громко объявил: “На месте Рамы я бы посильнее натянул тетиву лука и воздвиг через море мост из стрел, по которому смогла бы перебраться вся Его армия”. К удивлению Аржуны, перед ним тут же возник Хануман, скаля зубы в усмешке, – что делало обезьяну, по мнению Арджуны, ещё уродливее. Хануман предложил Арджуне соорудить такой мост – с тем, чтобы хотя бы одна обезьяна, а именно он сам, смогла пройти по нему, не говоря уж о целом войске. 

  Было условлено, что если Арджуне не удастся сделать это, то он простится с жизнью во имя искупления греха – попытки унизить Раму из тщеславия. Арджуна метал стрелу за стрелой, и они скреплялись между собой так прочно, что вскоре образовалось внушительное сооружение, связывающее Индию с Ланкой. Хануман заявил, что мост очень хрупкий, на что Арджуна заверил его, что взойдёт на костёр, если мост не выдержит веса Ханумана. Хануман не прошёл и нескольких шагов, как мост обвалился под его тяжестью и рухнул в море!  

    Верный слову, Арджуна зажёг огонь и приготовился взойти на костёр – во искупление греха гордыни, заставившей его возомнить себя сильнее Рамы. В это мгновенье появился Кришна и, притворившись, что ничего не знает, осведомился, что за странные действия совершает Арджуна. Кришна вышел на сцену именно в тот миг, когда этого потребовал ход событий. Когда Ему сказали о пари и проигрыше Арджуны, Он провозгласил, что любой уговор имеет силу лишь тогда, когда он заключён при свидетелях. Как можно доверять спорщикам, если у них есть возможность изменять обстоятельства в свою пользу? Поэтому Кришна потребовал, чтобы Арджуна снова воздвиг мост из стрел, а Хануман ещё раз прошёл по нему. Это и было сделано, и, хотя Хануман что было мочи напирал на мост своим огромным весом, мост выдержал и ни одна стрела не сломалась. Хануман плясал и прыгал, но мост даже не прогнулся. Секрет заключался в том, что Кришна в Своей тонкой форме поддерживал мост Своей спиной там, где ступали ноги Ханумана. Эта же спина держала гору Мандару во время великого пахтания океана богами и демонами. И Хануман, и Арджуна поняли это, заметив кровавые ссадины на спине Кришны, и обоим героям стало ясно, что Господь вмешался в их спор, чтобы спасти честь Своего преданного. 
  
   Так была попрана гордыня Арджуны. Пандав упал к ногам Кришны и взмолился, чтобы Он помогал ему во всех грядущих делах и сражениях. Хануман также предложил своё содействие, осознав, что Арджуна – любимый преданный Господа Кришны. И в самом деле, Хануман, в форме изображения на знамени колесницы Арджуны, участвовал в битве на Курукшетре, охраняя его и заряжая силой для победы над Кауравами.

   У Раджендры Прасада был образцовый слуга, которого звали Ратна. Долгое время он верой и правдой служил своему хозяину, и тот был чрезвычайно доволен им. Однажды Ратна убирал комнату хозяина. В одной из находившихся на столе книг была заложена ручка, подаренная Раджендре Прасаду Махатмой Ганди. Когда слуга вытирал пыль со стола, книга упала и у ручки отломился кончик пера. Он очень расстроился, но честно признался в своей оплошности, прося прощения у хозяина. Но Раджендра Прасад, разгневавшись, накричал на него и велел убираться из дому и никогда больше не показываться ему на глаза. Он очень дорожил ручкой как подарком Махатмы.

   Ратна умолял простить его, говоря хозяину, что умрёт с голоду, если тот выгонит его. Но Раджендра Прасад не пожелал ничего слушать и приказал слуге скрыться с глаз долой.

   Ночью Раджендра Прасад не мог уснуть, так как ему не давала покоя мысль о том, что он выгнал своего слугу. Утром никто не принёс ему кофе, поскольку это было обязанностью Ратны. Он размышлял о своём поступке и уже сожалел, что выгнал преданного ему человека за столь незначительную провинность. Он понял, что сам виноват в случившемся, оставив ценную ручку в ненадежном месте – вместо того, чтобы держать её в ящике стола. Он послал за Ратной и вернул его в дом со словами извинения: “Ратна, ты хороший парень. Я сам виноват, что оставил ручку в книге. Прости меня за то, что я вспылил”.

   Гнев как результат несдержанного нрава закипает внутри, и тот, кто даёт выход этой вспышке, всегда страдает от этого сам. Контролируйте свой гнев и, когда вы сердитесь, держите рот на замке, и не совершайте необдуманных действий.

(Реальный эпизод из жизни Бабу Раджендры Прасада, первого
президента Индии).

Очнувшись от сна, мохи, привязанности,
Вы поймете, что эта самсара, мирская жизнь, -
Не что иное, как сон, в то время как вы есть
Чистый и вечный Атман.
(шлока на санскрите)

/Сатья Саи говорит, т.33-с. 17/
http://sai.org.ua/ru/22.html

Пусть недруги бранят,
Трудись, не споря.
Они тебя гранят
Себе на горе.

В.Федоров

http://sai.org.ua/ru/185.html

   Однажды богиня Парвати спросила Шиву: “Господин! Я слышала, что есть святыня под названием Каши, где поклоняются Тебе, и что те, кто после омовения в Ганге совершает священный обряд, посвящённый Шиве, Шивапуджу, заслужат право отправиться на Кайласу и остаться там навеки. Правда ли это?” Господь Шива ответил: “Все не могут заслужить это право. Одного лишь паломничества в Каши и ритуала перед Моим образом недостаточно. Впрочем, чтобы тебе всё стало ясно, мы можем сейчас же отправиться в Каши под видом пожилой четы. Тебе придётся поучаствовать в спектакле”.

   Господь Шива и Парвати появились перед входом в храм Шивы, Парвати – как безобразная на вид 80-летняя старуха, а Шива – как немощный, убогий 90-летний старик. Шива положил голову на колени Парвати и принялся стонать, изображая мучительные страдания. Старуха горько плакала. Она слёзно умоляла каждого паломника, проходившего мимо: “О, почитатели Шивы! Помогите моему бедному мужу! Он умирает от смертельной жажды! Не зачерпнете ли вы для него немного воды? Я не могу оставить его одного и пойти на реку за водой”. Паломники шли с гхат (спусков к реке) после церемонии омовения в Ганге. С их одежды стекала вода, и они несли воду в маленьких, блестящих медных сосудах. Все они видели старую женщину и слышали её причитания. Некоторые говорили: “Подожди, мы поможем твоему мужу после того, как предложим священную воду Господу Вишванатху”.

   Другие бросали с досадой: “Ну что за назойливость! Из-за этих нищих невозможно спокойно совершить ритуал!” Некоторые сетовали: “Попрошаек нельзя пускать к храму”.

   Перед входом толпилось много народу. Среди них был и профессиональный карманный вор. Он тоже слышал жалобные крики старой женщины и не мог равнодушно смотреть, как страдает её муж. Он подошёл к ним и сказал: “Матушка, что тебе нужно? Кто вы и что вы здесь делаете?” Старуха ответила: “Сынок, мы пришли сюда, чтобы получить даршан Господа Вишвешвары, но моему мужу внезапно стало плохо, и он потерял сознание от слабости. Может быть, он не умрёт, если кто-нибудь вольёт немного воды в его иссушенные жаждой губы. Он так плох, что я не могу оставить его одного и пойти за водой. Стольких людей я просила о помощи, но никто не поделился водой, хотя все они несут полные кувшины”. В воре проснулось сострадание. Он принёс немного воды в сухой тыкве. Но прежде, чем принять её, женщина сказала: “Сынок, мой муж может умереть в любой момент и свой последний глоток воды он примет лишь от того человека, кто говорит только правду”.

   Карманник не понял, о чём она толкует. Он спросил: “Мать, скажи, что ещё я должен сделать? – и цинично усмехнувшись, добавил: – я в жизни не сделал ни одного доброго дела. Я с самого детства был карманным вором. Свой единственный хороший поступок я собирался совершить сейчас – напоить этого умирающего человека. И это сущая правда”. С этими словами он осторожно влил воду в рот дряхлого старца. В тот же миг нищие исчезли, и вместо них появились Господь Шива и богиня Парвати во всём своём великолепии. Шива сказал: “Сын, на тебе – истинное благословение. Нет добродетели выше, чем правдивость, и нет поклонения плодотворнее, чем служение ближнему. Одно твоё доброе дело освобождает тебя от всех совершённых грехов”.

*** Вишвешвара, Вишванатх – Господь Вселенной, Владыка всего (имена Шивы).
Кайласа – священная гора в Гималаях, легендарная обитель богов.
Каши (Бенарес, Варанаси) – древний священный город на севере Индии, на берегу Ганги, где находится знаменитый храм Вишванатха; там поклоняются Шиве в образе лингама.
Парвати – “горная”; одно из имён Деви, супруги Шивы.
пуджа – богослужение, молитва, обряд поклонения.
Шива – “благой”, “милостивый”; один из трёх главных богов индуистской триады, воплощение космических сил разрушения. Часто почитается как Высшее Божество, Бог-Владыка – Ишвара.

   В местечке под названием Бадаар в районе Аурангабада в Махараштре у преданной Богу супружеской пары родился сын. Его назвали Нараяной. Он рос непослушным ребёнком, пренебрегал учёбой и ссорился с другими детьми. В восемь лет он потерял отца. Его мать Рама Деви не могла справиться со своим озорным и капризным сыном. Её родственники и соседи посоветовали ей женить его, чтобы он почувствовал ответственность и изменился к лучшему.

   Хотя мальчику было только 13 лет и он был слишком юн для женитьбы, его мать поддалась на уговоры соседей и приготовилась к свадьбе. Во время брачной церемонии, по традиции, между женихом и невестой была повешена занавесь из плотной ткани. В определённый момент ритуала пурохиты (священнослужители) отдернули занавесь, чтобы вручить жениху мангала сутру (священную нить брака, которую жених повязывает на шею невесты). И – чудо! Жених исчез, да так ловко, что никто не заметил! Были предприняты тщательные поиски, но они оказались безуспешными. Таким образом, свадьба не состоялась.

   Мальчик Нараяна, сбежавший со свадебной церемонии, достиг в конце концов селения Насик неподалёку от истока священной реки Годавари. Он оставался там некоторое время, а потом отправился к горе Читракута, которая считается священной, поскольку Господь Рама жил там около 12 лет, находясь в изгнании. Там Нараяна нашёл уединённое местечко удивительной красоты под названием Панчавати. Мальчик был потрясён величием природы, освящённой пребыванием Рамы. Его охватил восторженный трепет, и он погрузился в созерцание.

   Какова причина превращения непослушного мальчишки в набожного молодого человека? Помимо того, что его скрытые благие самскары (накопленные тенденции) активизировались в результате внезапного потрясения, вызванного перспективой взвалить на себя тяжёлую ответственность семейной жизни, мальчик по пути в Насик зашёл в знаменитый храм Ханумана и искренне взмолился божеству, чтобы тот благословил его всеми благородными качествами, которыми был знаменит сам. По лёгкому движению изваяния, которое излучало духовные вибрации в направлении мальчика, он понял, что его молитва была услышана.

   Проведя в подвижничестве 12 лет в Панчавати, Нараяна, как и Хануман, прошёл три ступени постижения Господа Рамы. Когда он находился в сознании тела, он был слугой Рамы (двайта, двойственность). Когда он осознал себя как дживу (индивидуальную душу), он был частью Рамы (вишиштадвайта), и, наконец, когда он осознал свою сущность как Атму, он и Рама стали одним (адвайта).

   Достигнув самореализации, Нараяна вернулся из Панчавати в Насик. Там он узнал, что его страна находится в тисках страшного голода. Он стал размышлять над тем, что тратить своё время, думая только о своём собственном освобождении, в то время, как его сограждане страдают от голода, есть признак величайшего эгоизма. Так родился его девиз: “дхил ме Рам, хат ме кам (Рама в сердце, труд в руках)”, и он вступил на путь служения обществу со всей энергией и усердием, провозглашая такие истины, как “Манава сева (служение человеку) есть Мадхава сева (служение Богу)” и “Грама сева (служение деревням) есть Рама сева (служение Раме)”. Он наполнил сосуд своего сердца святой водой Раманамы (имени Рамы), которая изливалась через его руки и утоляла жажду множества его соотечественников.

   Странствуя от деревни к деревне, выполняя общественную работу, сопровождаемую воспеванием Раманамы, Нараяна достиг в конце концов Рамешвары на южном конце Индийского континента. Оттуда он отправился в паломничество в Тирупати (где удостоился даршана Господа Венкатешвары) и Хампи (где почтил Господа Вирупакшу). Затем он вернулся в Насик. По дороге в Насик он видел святого Тукарама, который воспевал славу Рамы столь прекрасно, что привлекал к себе огромное количество людей, включая Шиваджи, правителя Махараштры. Царь Шиваджи, послушав Тукарама, сказал ему, что хочет отказаться от царства и посвятить себя духовному пути. Тукарам предостерёг царя от ограниченного понимания духовности, внушая ему, что долг перед людьми – это Бог, а труд – богослужение. Тогда Шиваджи стал умолять Тукарама, чтобы он дал ему инициацию. На это Тукарам ответил: “Твой гуру – Рамадас, не я, поэтому посвящение ты можешь получить только от него”. Сильно разочарованный, Шиваджи вернулся в свою столицу.

   Когда Шиваджи узнал, что Рамадас, в прошлом Нараяна, находится в Насике, он послал туда своих министров и других сановников, чтобы пригласить Рамадаса к царскому двору с музыкантами и прочими традиционными почестями, подобающими высокому гостю. Когда Рамадас появился, правитель встретил его почтительно и благоговейно, омыл ему ноги, окропив затем водой свою голову, и предоставил покои во дворце. Затем обратился к нему со смирением: “О, досточтимый господин! С этого момента моё царство принадлежит тебе, и я также принадлежу тебе”.

   Рамадас ответил: “Сын мой, я – аскет, отказавшийся от всего. У меня нет ни права, ни желания обладать твоим земным царством. Божье царство не имеет границ. Цель моей жизни – помочь каждому достичь этого необъятного царства Бога. Поэтому мне не нужны твои владения. Я благословляю тебя на царство, которое ты предложил мне. С этого момента ты будешь отличаться от других правителей. Ты должен понимать, что царство на самом деле принадлежит Богу, а ты – только Его инструмент, доверенное лицо, управляющее царством в Его интересах”.

   Так как Рамадас, обладая чудодейственной силой, мог творить великие дела, он стал известен как Самартха Рамадас. “Самартха” означает “человек, искусный во многом”. Вот эпизод из его жизни, который иллюстрирует, почему ему было присвоен этот титул.

  Рамадас обычно одевался и ходил как Кодандапани (Рама, вооружённый луком и стрелами). Однажды, когда он шёл по берегу Годавари в этом одеянии, некие брахманы, купавшиеся в реке, спросили, не принадлежит ли он к горному племени охотников койя. Рамадас ответил им, что он – Рамадас (слуга Рамы), а вовсе не койя. Тогда они спросили, почему он одет и вооружён, как Рама, хотя он всего лишь слуга Рамы. Не дослушав ответа, они резко перебили его: “Какой смысл имитировать Кодандапани только внешне? Владеешь ли ты луком и стрелами, как Рама?” В это время высоко в небе над их головами пролетала птица. Брахманы показали на неё Рамадасу и спросили, сможет ли он попасть в неё. С именем Рамы на устах Рамадас тут же пустил стрелу, и мёртвая птица упала на землю прямо к ногам брахманов. Увидев убитую птицу, брахманы тут же обвинили Рамадаса: “Ты не придерживаешься гармонии мысли, слова и дела и, следовательно, ты – дуратма (грешник). Ты произносишь имя Рамы и в то же самое время совершаешь грех, убивая птицу из одного желания показать нам своё искусство”. Рамадас ответил, что он убил птицу только по их настоянию. Брахманы возразили: “Если мы попросим тебя съесть пучок травы, сделаешь ли ты это? Разве у тебя нет своего мнения и ты не можешь отличить хорошее от дурного?” Тогда Рамадас мягко сказал: “Почтенные! Что сделано, то сделано. Будьте добры, скажите, что мне следует делать теперь?”

   Они предложили ему покаяться в своём грехе. Рамадас тут же закрыл глаза и от всего сердца помолился Богу, каясь в своём грехе и прося у Него прощения. Затем он открыл глаза и указал брахманам, что мёртвой птице не возвращена жизнь, несмотря на его раскаяние. Брахманы ответили: “Что ты за сумасброд! Покаяние не может обратить вспять то, что ты сделал. Его предназначение – изменить твой ум так, чтобы в будущем ты не совершал подобных ошибок”. – “По моему скромному мнению, это не есть покаяние, – возразил Рамадас, – Бог и Его имя всемогущи, и, если моя молитва искренна, Своей милостью Он возвратит птицу к жизни”. Говоря так, он поднял мёртвую птицу, прижал её к груди и со слезами, катившимися из глаз, взмолился: “О Рама, если я взываю к Тебе всем своим умом, сердцем и душой и если я убил эту птицу по невежеству, а не из желания убить, прояви милость и либо верни ей жизнь, либо забери мою вместе с ней”. Едва он завершил молитву, птица затрепетала в его руках. Тогда он открыл глаза, поблагодарил Всемогущего и выпустил птицу в небо. Окаменевшие от этого чуда, брахманы воскликнули в один голос: “Высокочтимый учитель! Прости нас за то, что мы не поняли твоего величия. Поскольку ты смог поразить летящую птицу одной стрелой и оживить её, отныне ты будешь носить подобающее имя – Самартха Рамадас”.

   После этого Рамадас посетил Пандарипурам, где он был свидетелем того, как человек по имени Пундарика идеально служил своим родителям как истинным богам. Пундарика заставил Самого Господа Пандурангу ждать перед его домом, стоя на двух кирпичах, пока он закончит служение матери.

   Затем Рамадас посетил царя Шиваджи и дал ему три вещи как напоминание о его царских обязанностях: первую – кокосовый орех, в память о том, что так же, как наша цель при покупке кокосового ореха состоит в том, чтобы съесть его белую мякоть, так же и цель царской власти – вести саттвическую (чистую, благочестивую) жизнь и добиваться преобладания добродетели в своём царстве; вторую – горсть земли, чтобы правитель и его подданные помнили о святости Бхараты, своей родины; и третью – пару кирпичей, символизирующих, что как кирпичи используются для постройки дома, чтобы защитить живущих в нём, так и царь должен использовать свою власть для защиты своих подданных и поддерживать их благосостояние и духовный рост.

   В это время в памяти Рамадаса ожило воспоминание о том, как Пундарика преданно служил своим родителям, и он поспешил домой с мыслью посвятить себя служению своей престарелой матери. Когда он пришёл домой, его старая мать не узнала его, особенно из-за его длинной бороды и странной одежды. Он сказал ей, что он – её сын, Нараяна, который известен в народе как Самартха Рамадас. Тогда мать воскликнула в восторге: “О мой дорогой сын, я столько слышала о Самартха Рамадасе и так страстно хотела увидеть его! Но я и не подозревала, что это мой сын Нараяна! Я горжусь тобой и благодарю Господа, что Он сделал меня матерью столь великого человека. Теперь я знаю, что прожила жизнь не напрасно”. Сказав это, она склонила голову на колени сына и умерла.

   Рамадас совершил традиционный погребальный обряд. Вскоре после этого он услышал о смерти Шиваджи (это случилось в 1680 году, через 6 лет после того, как царь был благословлён Рамадасом). Он пошёл в его столицу и благословил на царство сына Шиваджи, чтобы тот мог управлять государством, следуя по стопам своего отца.

*** адвайта, вишиштадвайта, двайта – монизм, видоизмененный монизм, дуализм – наиболее известные философские школы древней Индии.
Тукарам – средневековый поэт, певец и проповедник бхакти в Махараштре, писал на языке маратхи.
Хануман – “большая челюсть”; персонаж Рамаяны, божественная обезьяна, сын обезьяны и бога ветра, безраздельно преданный Раме.
Шиваджи (1627 – 1680) – царь Махараштры, вождь маратхов. Был блестящим полководцем, справедливым правителем и непревзойдённым государственным деятелем.

Когда креста нести нет мочи,
Когда тоски не побороть,
Мы к небесам возводим очи,
Чтобы помиловал Господь.

Но если вслед за огорченьем
Нам улыбнется счастье вновь,
Благодарим ли с умиленьем,
От всей души, всем помышленьем
Мы божью милость и любовь?

Великий князь К. К. Романов

Мы долго все во тьме блуждали, Но, наконец, забрезжил свет, Когда впервые увидали, Мы твой цветной фотопортрет, Его студентка-индианка На нашу встречу принесла, О, Свами, лучшего подарка, Она б придумать не смогла, Тепере, конечно понимаем, Что это был подарок Твой, И этот день воспринимаем, Как встречу первую с Бабой. В нас с фото смотрит взгяд открытый, Но все на сквозь пронзает Он, Копна волос илик побритый, И цвета пламени хитон, В глазах Вселенная без края, Миров светящихся черед, Улыбка теплая такая, Что в каждом сердце тает лед. Твое на Землю нисхожденье, В век Кали-Юги, Аватар, Несет с собой освобожденье - Твоей Любви бесценный Дар. И очищающую битву В сердцах ведем мы вновь и вновь, Служенье превратив в молитву, А медитацию - в Любовь! Тебя на помощь призывая, Когды бывает тяжко нам, Мы шепчем: "Ом Намах Шивая!" И Слышим в Сердце :"Ом Саи Рам!" Тебе в подарок наша верность, К стопам кладем без сожаленья, Гордыню, ненависть и ревность, И жадность, злость и вожлеленье, И наступает пробужденье, Яснее Замысел Творца: Любовь - цель нашего движенья, В ней нет Начала, нет Конца! Иноземцев

Служение

Люди неразумны,
Нелогичны и эгоцентричны.
Тем не менее, любите их.

Если вы будете делать добро,
Люди обвинят вас в скрытых мотивах.
Тем не менее, делайте добро.

Если к вам придет успех,
У вас появятся фальшивые друзья
И истинные враги.
Тем не менее, пусть к вам придет успех.

Добро, которое вы делаете,
Будет забыто завтра.
Тем не менее, делайте добро.

То, что вы строили годы,
Может быть разрушено в одну ночь.
Тем не менее, стройте.

Люди в самом деле нуждаются в помощи,
Однако те, кому вы помогаете,
Могут наброситься на вас.
Тем не менее, помогайте людям.

Отдавайте миру самое лучшее, что у вас есть,
И вы будете избиты.
Тем не менее, отдавайте миру самое лучшее,
Что у вас есть.

   Существует некая тонкая связь между теми, кто готовит пищу и подаёт её, и теми, кто её поглощает. Пища – основа характера. На состояние ума влияет состояние тела. Я расскажу вам об одном случае, произошедшем 80 лет назад. В Бадринатхе, высокогорном ашраме в Гималаях, жил великий йоги по имени Хамсарадж. Он был всегда поглощён воспеванием славы Господа. У него был ученик, серьёзный и искренний. Несколько ночей этого молодого человека преследовал сон, не дававший ему покоя. Он видел прекрасную шестнадцатилетнюю девушку, плачущую в великом горе и отчаянно взывающую о помощи: “Неужели никто не спасёт меня?” Молодой человек был так поражен этот странный сон, и он никак не мог выбросить из головы скорбный образ и ужасный крик. Он рассказал о своём сне учителю. Хамсарадж – могу вас заверить – был истинным Хамсой, небесным лебедем. Эта птица способна отделять молоко от воды, не так ли? Хамсарадж, обладая этой способностью различать, проанализировал ситуацию и открыл причину страшного сна.

   Он забросал молодого человека вопросами: “Что ты делал в тот день, когда впервые увидел сон? Куда ты ходил? Что ты ел?” и т.д. Выяснилось, что ученик вместе с другими ездил на праздник и ел там пури и чапати (жареные и печёные лепёшки). Оказалось также, что праздник устроил бедный брахман. Тогда Хамсарадж послал ученика разузнать, по какому случаю и на какие средства устроил он тот праздник для отшельников Бадринатха. Молодой человек проклинал тот день, когда сон впервые стал преследовать его, поскольку сейчас, выполняя волю учителя, он вынужден был отправиться в бессмысленную поездку для выяснения не относящихся к делу подробностей; он не понимал, как это может помочь его садхане.

   И всё-таки он поехал и стал вести расспросы о празднике, о том, чему он был посвящён и на какие деньги устраивался. Стало ясно, что средства были получены от некоего 60-летнего ростовщика, за которого брахман выдал свою дочь, получив за это десять тысяч рупий. Эта “проданная” дочь и взывает к святым людям, умоляя их проявить к ней немного человеческой доброты.

   Хамсарадж тем самым показал своему ученику, что прежде чем принять такой дар, как пища, нужно знать “подоплёку” этой пищи, мотивы, по которым её предлагают, и чувства, которые движут дающим.