Сорока-воровка жила на высоком дереве, за домом  Лесника. Чего она только не успела перетаскать

в свое гнездо. Были  там и разноцветные бусинки, и стеклышки, и пуговички, целый клад сорочий, или  склад. Как то летом теплый озорной ветерок закружил над деревом, раскачивая его веточки, срывая листочки. Покачнулось гнездо и просыпались богатства на землю. Застрекотала сорока сердито, принялась собирать свое блестящее добро. Ее громкий крик разбудил старую пеструю кошку Муську, она поднялась, потянулась и пошла посмотреть что там за шум-гам.  К тому времени все  уже было переправлено назад в гнездо, сорока более-менее успокоилась и на земле осталась только одна чепуховинка, которая случайно закатилась под листочек. Муська потрогала ее лапкой понюхала и брезгливо отвернулась. Чепуховина она и есть - чепуховина, ни  молоком не пахнет, ни колбаской. Кому она нужна такая, кроме глупой сороки. Следом на Муськой прибежал дворовый лопоухий щенок Тяпа. Тот даже лизнул чепуховинку, а вдруг она вкусная... Нет, совсем не годящая не похожа ни на косточку, ни на котлетку. Пошевелил  Тяпа ушами, помахал хвостом и совсем уже было решил закопать непонятную чепуховинку под забором, но тут появилась Машенька, внучка Лесника. Машенька подняла чепуховинку и пошла к дедушке. 

- Деда, деда - смотри, что я нашла!

- Ух ты, улыбнулся дедушка, - вот это да, монетка! 

- Деда, что мы с ней сделаем?

- А вот пойдем завтра в магазин за продуктами и подумаем что сделать  с твоей монеткой, ответил Лесник.

На следующий день Машенька со счастливой липкой мордашкой, кружилась по двору и в руках у нее был

большой разноцветный леденец.

Дедушка смотрел на внучку и думал, много ли надо ребенку для радости?

Кошка Муська лежала на теплой лавке и лениво думала, вот вроде простая чепуховина, а нужная вещь оказалась..

Сорока, завистливо сверкала глазами из гнезда... ну ничего, думала сорока, вы только оставьте  окошко открытым, а там я себе еще какую чепуховинку присмотрю.

И только Тяпа ни о чем не думал, он просто  прыгал вокруг Машеньки, внося свою лепту в суматоху.

     

     В комнате стоял тяжелый запах болезни, лекарств и еще чего-то неуловимо страшного... то ли боли, то ли безнадеги... На кровати свернувшись калачиком лежала девочка, худенькая, почти прозрачная. Рядом, ссутулив  плечи, как маленький старичок, сидел мальчик, брат... Санька. Он гладил слабую ручку сестры и нашептывал ей что-то успокаивающее. Тяжело, когда болеют родные, когда они тают на глазах и ты не можешь им чем либо помочь. Мама ушла  в аптеку, оставив сына дежурить у постели малышки. Мама... и сердце Саньки сжалось от боли, он вспомнил как последний раз они с Танюшкой вернулись из больницы и мама, кусая губы, прошептала...

- Месяц, сказали, только месяц, не больше... и расплакалась.

Танюшка не жаловалась, ничего не просила и наверное, все понимала. Ее кроватка стояла у самого окошка и она часами могла смотреть  в пасмурное, затянутое зимними тучами небо, слушая  завывание ветра.

Санька, не задумываясь, мог отдать за нее часть свой жизни, или здоровья, если бы это только могло помочь... спасти, вытянуть.

- Танюш, тихонечко спросил он, чего бы тебе хотелось сейчас?

Большие, темные от боли глаза сестренки открылись.

- Солнышка... тепла... одуванчики... помнишь, как когда-то... прошелестел в ответ слабенький голосок Танюшки.

Санька растерянно взглянул на окошко за которым лютовала зима. Ах, если бы только это было в его силах. И он зажмурился,  и попросил отчаянно, пусть весна, хоть ненадолго, всего на часик. Пусть солнышко, одуванчики, ведь должна же быть  справедливость на этом свете. Что может быть важней просьбы маленькой умирающей девочки? Санька еще сильней зажмурился, даже искорки заплясали под закрытыми веками. И внезапно почувствовал на щеке дуновение теплого ветерка. Он открыл глаза и от  удивления замер. В окошко заглядывали лучики весеннего солнышка. Еще боясь поверить в  чудо, мальчик подошел к  окну и выглянул... Там, на дворе, зеленела травка, щебетали весело птички и цвели одуванчики. Санька распахнул окно и вдохнул полной грудью. Позади зашевелилась сестричка, не задумываясь больше ни на секунду, он подхватил легонькую, как сухой стебелек, сестру и шагнул в окно. Почему  так поступил, наверное, не смог бы объяснить, может чувствовал, что так  будет правильно, может потому, что хотел, что бы сестричка сама дотронулась до золотых одуванчиков... а может  потому, что в остальных окнах их домика продолжала шуметь и сердиться зима.

     Мама, вернувшись домой, увидела пустую кроватку, смятую простынку и открытое окошко, на подоконнике,

заметенном снегом, остались отпечатки двух пар ног чуть побольше - Санькины... и маленькие -Танюшки.. Мать метнулась к  окну, но внизу лежал нетронутый глубокий снег. Как будто дети улетели.

Она  долго стояла у окна... на душе было тихо, не было страха, не было волнения, она вдруг поняла,

что так надо, так будет лучше. Надо ждать... надо ждать и  ни в коем случае не закрывать окошко, иначе не вернутся. И она ждала... кто-то приходил, кто-то что-то говорил, уговаривал. В открытое окошко бил снег, хлестал дождь, но она никому не давала дотронуться до него. Ждала... Закончилась зима, потеплело, чаще стало появляться на  небе солнышко. Запели в садах радостные птицы, пришла весна. И вот однажды, как раз когда зацвели одуванчики, она услышала детские голоса, веселые звонкие. Сердце гулко застучало, мать не помнит как оказалась у распахнутого настежь окошка. Там, под окном, перекликались и смеялись ее детки Санька и Танюшка. Танюшка в  веночке из одуванчиков перебирала цветы, а Санька подавал ей  одуванчики и что-то весело говорил, потом обернулся и  помахал ей рукой. В следующее мгновение сын подсаживал Танюшку на подоконник, а следом карабкался сам.

- Мам, ну, мам, чего ты... приговаривал Санька, вытирая маме слезы, мы же только на минуточку, одуванчиков нарвать...

- Мамочка, я  хочу кушать, - заявила ожившая, повеселевшая Танюшка. 

- Женщина удивленно замерла, боясь поверить в  свое счастье.

- Все будет хорошо, - серьезно, совсем по-взрослому, сказал сын, вот увидишь, теперь все будет хорошо!

Мне тянуться  еще и тянуться,

Что бы мысли - легки и чисты,

Чтоб почти невесомо коснуться

В небесах заплутавшей мечты.

Чтоб погладить  лохматую тучку -

То ли ежика, то ли щенка,

Он дождем ощетинил колючки,

Или будущим снегом бока.

Спелость звезд, их запретную сладость,

Перепачкав туман-молоко,

Расплескать  разноцветие-радость

Где-то там,  в облаках, далеко.

Встав на цыпочки, что бы повыше,

Позабыв о границах окна,

Заглянуть за высокие крыши

Где там прячется фея весна?

Пусть почудится, пусть мне приснится,

Пусть не холодно, а горячо,

Пусть бы счастье лазурною птицей

Опустилось ко мне на плечо.

И тихонько запело на ушко,

Чтоб поверила я...  не одна...

Все пройдет, дорогая подружка,

Все пройдет, словно эта зима.

     Жила-была одна девочка. Серенькая, незаметная, как мышка, тихая. Был один недостаток у девочки, не могла они пройти мимо чужой боли, эхом отдавалась она в ее сердце. За это и прозвали ее Эхо. Если кто-то из детишек упадет, коленку расшибет, присядет Эхо  рядышком, пошепчет, что-то непонятное, ладошку приложит и боль проходит, и слезы высыхают. Рядом с ней и спокойней становилось на  душе и радостней.

Но однажды переехали  родители Эхо в большой и пыльный город и забрали девочку с собой. Испугалась, девочка, растерялась весь город был пропитан болью, обидами, отзвуками несбывшихся надежд, темной несправдливостью, как заразой. И встала всей своей хрупкой жизнью, тихим светом маленькая Эхо против болезни города, протянула к нему руки и пропала, исчезла, как будто ее и не  было. Только на мгновение просветлели глаза всех жителей города. Хмурый мальчишка, который был готов пнуть беспризорного

грязного щенка, неожиданно для себя самого погладил его по лохматым ушам. Богато одетый мужчина, проходя мимо старой нищенки на углу базара, потянулся за бумажником. Уставший  работяга, смущенно улыбаясь, протянул своей забитой суетой и бытом жене маленький букетик первых цветов.

 Лучиком весенним блеснула и погасла. Эхо тепла. Эхо доброты...

***

     Жила-была  принцесса очаровательная и милая с голубыми глазами, розовыми губами, золотыми волосами и взглядом кротким и нежным. Только один недостаток был у принцессы, она сразу видела если ее кто-то обманывал. Сторонилась она лжи и притворства, сплетен дворцовых, да лести лакейской. Видела все это как через стеклышко увеличительное и понимала, что нет рядом искренности. Больше балов, да нарядов с драгоценностями любила  принцесса - ветерок свободный, ручеек журчащий, солнышко ясное и цветочек полевой неброский. Возмущался отец-король, злилась мать-королева, хихикали потихоньку с нее сверстницы, а принцы заезжие крутили пальцем у виска и спешили убраться подальше.... А и правда, кому она была нужна такая... непутевая, к жизни неприспособленная.... искренняя, да не умеющая врать.

***

     Жил-был мальчик. Хороший мальчик, добрый, со светлым приветливым  взглядом, один недостаток был у мальчика - горб большой на спине.Смеялись над ним на улице, дразнили, обижали. Стороной обходили

взрослые. Не сладко приходилось мальчику иногда обидчики доставали до самого сердца, задевали за живое. Но не озлобился маленький человек, не потерял свой внутренний свет. И однажды, когда подступила большая беда к самым стенам города, когда совсем рядом загремели залпы орудийных выстрелов, поднялся мальчик во весь свой маленький рост и распахнул два огромных белоснежных крыла, закрыв ими всех от горя, от боли, от смерти. Горб-то крыльями сложенными до поры до времени оказался. И зашептали, загомонили удивленные люди... ангел... ангел...

Ты, друг, внимательнее присмотрись к людям вокруг... может где-то там, в соседнем дворе живет девочка Эхо, рядом в подъезде - честная принцесса, а в параллельном классе учится - будущий ангел... Потому, что -

"Одни сказки читают, а другие в них живут. "( Макс Фрай )

Зимний неласковый дождь омывает весь город,

Тучи нависли так низко - запрыгнешь с разбега,

Темной тоски нескончаемый, бешеный голод,

Грязь уходящей зимы, вместо чистого снега.

В лужах зеркальных полощется глупое небо,

Зонт у прохожего острый - вязальная спица.

И не поможет сегодня таблетка  плацебо

Крохи души расклевала голодная птица.

И улетела.. не надо искать оправданье

Непостоянству, причудам капризной погоды,

Это всего лишь холодным дождем испытанье

В жизни бывают намного сложнее невзгоды.

- Деда, расскажи нам сказку...

Деда подошел к  кроватке двух внучат и  с трудом уселся на низенький стульчик. Сегодня сын с невесткой отправились на праздник  в  соседнее село, а он остался с малышами. И вот самое время спать, а они просят сказку. Ну что же сказку, так сказку... 

 - О чем же  вам рассказать...

- А ты о людях расскажи,  просит старшенькая девочка, хитренько поглядывая из под натянутого по самые уши одеяла.

- Ну что ж будет  вам и о людях пострелята.

- А ты  с самого начала расскажи, как все было, деда.

- С начала так с начала. Только дай братика укрою, смотри уже спит совсем.

И дедушка заботливо подоткнул одеяло малышу.

- Слушай, начал дедушка тихо, почти шепотом, что бы не разбудить младшенького.

Когда-то давным-давно... даже еще раньше чем давным давно..

- Сто миллионов лет назад? 

- Сто миллионов лет назад, а может и больше. Сражались далеко далеко в темном пространстве два существа

- В космосе?

- Да, внученька, в  космосе. Два огромных  существа, настолько больших и настолько могущественных, что наш человеческий мозг постичь этого не может.

- Это были  боги?

- Не знаю, милая, может и боги о том мне не ведомо... Только стал один побеждать другого и закричал побеждаемый страшным голосом, и от крика того гасли звезды, и вспыхивали сверхновые, рушились и сходили со своих орбит планеты. Умирающий бог вспыхнул мириадами ярких искр и разлетелся по бескрайнему космосу. Разлетелись искры какая далеко, какая близко. И попали на  Землю, загорелась Земля, загорелось Небо, проснулись вулканы, начались землетрясения. Мучаясь в  агонии умирала земля, настолько горячи были  искры божественного разума.

- А как же динозаврики, деда? Нам в школе про них рассказывали...

- Тяжело пришлось динозаврам, не осталось их совсем. И тогда планета стала окутывать божественные искры оболочкой, приспосабливать их, что бы не погубили они все живое на  земле. Так первые люди получили земное тело, а  внутри... внутри жар разума высшего существа, разделенного на маленькие искорки...

     Сказка закончилась, внучка уже давно видела десятый сон, а дед все сидел и смотрел на них, потом ласково погладил рукой сладко сопящего  белокурого малыша, вздохнул - пора и вышел во двор. Ночь была тихая, морозная, звезды яркими гроздьями висели над головой. Он поднял глаза  к небу, взмахнул руками и полетел, оставив человеческую оболочку на земле, выскользнув энергетическим сгустком в космос... свобода, радость, быстрее, быстрее к своим, там соединимся в одно большое светящееся облако, создавая тело нового  бога.

     Девочка спала беспокойно, ей снился странный сон, как будто дедушка превратился в звездочку и улетает

далеко-далеко и навсегда. Она заметалась во сне, закричала - Не уходи!

- Мы встретимся с тобой, я буду ждать тебя высоко-высоко, там  мы будем всегда вместе...

донеслось ей в ответ с черного, ночного неба. Одинокая слезинка, вырвавшись из сна, потекла по лицу спящего ребенка...

     После полуночи вернулись родители. Сразу на пороге они наткнулись на дедушку, он улыбался, сидя на верхней ступеньке крыльца, а глаза его уже навсегда открытые, смотрели на звезды. Оболочка всегда остается  на земле... земля к земле, прах к праху...