"Корисна книга" — крупнейший в Украине христианский магазин, где продаются книги, открытки, сувениры и многое другое.

Источник: Газета Эском – Вера

На другом берегу

Телефон зазвонил неожиданно. Отец Савватий поморщился и с трудом поднялся с кресла. Он очень устал за прошедшую неделю: подходил к концу Великий пост, с его долгими службами, длинными очередями на исповедь. Высокий, мощный батюшка похудел, и лицо его сегодня, после длинной службы, было особенно бледным, с синевой под глазами. Несмотря на довольно молодой возраст (отцу Савватию было сорок пять), в его чёрных волосах всё заметнее сверкали белые прядки. На вопросы о ранней седине он обычно шутил, что у священников год службы можно считать за два.

Рукоположён отец Савватий был совсем молодым – в двадцать один год: сначала целибатом, потом, по благословению старца, принял постриг и стал иеромонахом. А затем игуменом, строителем и духовником монастыря. И теперь, когда за плечами было почти двадцать пять лет священнической хиротонии, ему казалось, что прошла целая жизнь. Так много было пережито за эти годы, так много людей нуждалось в его помощи и молитве. Когда начинал служить, гулким эхом отдавались возгласы в пустом, отдалённом от областного центра храме. А сейчас вот на службе, как говорится, яблоку негде упасть – так плотно стоит народ.

Этим утром, правда, прихожан на службе было меньше, чем обычно: лёд на реке Чусовой стал слишком тонок. Чусовая отделяла старинную церковь Всех Святых от небольшого уральского посёлка Г., и теперь, пока не пройдёт лёд по реке, никто из посёлка не сможет добраться до храма.

Батюшка взял трубку. Поднёс к уху, а потом немного отодвинул, оглушённый женским рыданием. Терпеливо подождал. А потом твёрдо сказал:

– Клавдия, ты? Так. Делаем глубокий вдох! Вдохнула? Выдыхаем... Ещё раз... Ещё... Теперь рассказывай. Что случилось?

[ Читать дальше ]

Да молчит всякая плоть

Приближалась Пасха. Но встретить её отец Савватий не успел. На Страстной неделе ему стало плохо, и его прямо с вечерней службы увезли в больницу с подозрением на инфаркт.

Он, видимо, потерял сознание, потому что помнил всё какими-то урывками. Боль в сердце нарастала и не давала вздохнуть, а воздуху не хватало. Он уже не мог больше терпеть эту острую боль, а она всё росла. И вдруг отпустила, и он почувствовал своё тело лёгким и воздушным. Этой страшной боли больше не было, а он сам летел куда-то. Скорость полёта всё увеличивалась, его затягивало в тоннель, и он летел по этому тоннелю к ослепительному свету всё быстрее и быстрее.

«Я умираю, – подумал батюшка, – или уже умер... И ничего не успел. Покаяться толком не успел. О чадах своих и пастве толком позаботиться не успел. И вот хотел ещё ремонт в храме сделать... Тоже не успел».

Внезапно скорость замедлилась. Что-то мешало его стремительному полёту. И вот он парил где-то там, близко к этому ослепительному свету. Он всмотрелся. Что не пускает его? Какие-то люди. Он плохо видел их силуэты, а вот лица можно было разглядеть. Это были знакомые лица. Его чада и прихожане. Они что-то говорили ему. И смотрели на него с любовью.

Вот они, его чада, его постриженники. А вот Фёдор, сторож, и та самая прихожанка Мария, которая чуть не погибла в аварии. И девочка Настя. Вот Клавдия, по щекам текут слёзы. И ещё много других. Некоторые лица только мелькали, другие задерживались. Дольше всех рядом с ним была старушка, лицо которой казалось очень знакомым. Он никак не мог вспомнить, кто это. Потом вспомнил: Нюра, старшая сестра Клавдии, которая умерла недавно. Или не умерла? Нюра не отходила от него, и губы её настойчиво повторяли одни и те же слова, но он никак не мог их разобрать. И эта её настойчивость и взгляд, полный любви, удерживали его, не отпускали.

Потом он почувствовал, что теряет лёгкость, а ослепительный свет начал отдаляться. Он ощущал нарастающую тяжесть и внезапно услышал свой собственный стон. И с трудом открыл налившиеся свинцовой тяжестью веки.

– Он жив! Очнулся! – звонкий женский голос. Потом отец Савватий увидел белый потолок и склонённые над ним лица. Одним из них было уже знакомое лицо пожилого кардиолога. Потом батюшку долго мучили и теребили, без конца присоединяя и отсоединяя какие-то проводки и прочую технику.

После обследования кардиолог сел рядом с ним, посидел молча, а потом медленно сказал:

– Отец ты наш дорогой! А я думал: всё, потеряли мы тебя. Но ты, отче, меня не перестаёшь удивлять. Вот вчера вечером я видел, что у тебя был тяжёлый инфаркт. А сегодня с утра, по результатам обследования, – никаких признаков инфаркта! Понимаешь, чудо какое! Никаких! Я тебя смотрел несколько месяцев назад, у тебя сердечко...

– Помню, помню, – не выдержал отец Савватий, – изношенное...

– А вот сейчас оно у тебя каким-то чудом работает как совершенно здоровое... Не знаю, что и думать... Значит, так... Я полагаю, что ты у нас полежишь недельку, понаблюдаем тебя.

– Простите, а можно меня потом понаблюдать, после Пасхи?

В Великую Субботу отец Савватий служил литургию Василия Великого, и вместо «Херувимской» пели то, что поётся только раз в году:

«Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет; Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным».

Храм был полон. Из посёлка окружным путём приехал целый автобус его прихожан, сделав крюк в двести километров. Настроение у всех было предпраздничное. Ещё немного...

После службы, когда народ отправился в трапезную, к отцу Савватию подошли две женщины – Клавдия и живая и здоровая сестра её Нюра. Они присели втроём на скамейку в притворе, и батюшка сказал им, как он рад видеть их обеих в храме. Спросил у Нюры о самочувствии. Оказалось, что после исповеди и причастия она уснула и спала сутки, после чего встала и отправилась хлопотать по дому. Как будто и не собиралась помирать. А Клава сказала:

– Батюшка, мы так испугались за тебя! Так переживали, когда нам сказали, что со службы тебя увезли в больницу! Молились всем посёлком! И мы с Нюрой молились. Нюра спросила у меня, как молиться нужно. А я до того расстроена была, что только и вымолвила: вставай, дескать, со мной рядом на колени на коврик да говори: «Господи, исцели нашего батюшку!» Сама читала акафист Целителю Пантелеймону. Читала-читала и не заметила, как тут же, на коврике, и уснула. Просыпаюсь я, батюшка, – светает уже. Смотрю, а Нюра наша так и стоит на коленях. Поклоны бьёт да изредка что-то бормочет. Я прислушалась, а она, оказывается, повторяет одно и то же: «Господи, исцели нашего батюшку! Пожалуйста, Господи, исцели нашего батюшку!» Всю ночь молилась!

– Чего ты там выдумываешь-то! – с неудовольствием перебила её Нюра, покраснев. – Какую там всю ночь – ты проснулась, ещё и четырёх утра не было! Ещё и ночь-то не кончилась! Какая из меня молитвенница? Батюшка, не слушайте её!

У отца Савватия перехватило дыхание. Он откашлялся и, стараясь говорить спокойно и весело, сказал:

– Спаси вас Господи, дорогие мои! Пойдём-ка подкрепимся немножко!

А когда они встали, чтобы идти в трапезную, Нюра задержалась и тихонько сказала отцу Савватию:

– Батюшка, я вот тут думала всё. И не знаю, правильно ли... Я вот как думала: не время было той смоковнице-то... ну, неплодной. А Господь сказал, значит, дал ей силы. Бог – Он ведь всё может, так? И мёртвого воскресить, и по воде аки посуху... А она заупрямилась: дескать, то да сё, дескать, раз не сезон, так я и не обязана... Правильно я поняла, батюшка?

Отец Савватий улыбнулся:

– Да в общем правильно. Кто слишком рьяно защищает право смокв на «их» время, тот, пожалуй, и в своём ежедневнике не найдёт времени для встречи с Богом. Господь зовёт нас, а мы ссылаемся на то, что плодоносить рано, утомительно или просто не хочется. Господь готов сотворить, если надо, чудо, а мы стоим, бесчувственные, как то дерево. Она упрямая была, видно, смоковница та...

– Ага, упёртая...

– Понимаете, Господь если захочет, то побеждается и естества чин. Понимаете, Анна?

– Понимаю, батюшка. Вы только не болейте больше, ладно?

18 марта 2011 г.

Ольга Рожнёва

Православие.Ru

Псалми Давидові  Т.Г. Шевченка

1

Блаженний муж на лукаву Не вступає раду, І не стане на путь злого, І з лютим не сяде. А в законі господньому Серце його й воля Навчається; і стане він — Як на добрім полі Над водою посаджене Древо зеленіє, Плодом вкрите. Так і муж той В добрі своїм спіє. А лукавих, нечестивих І слід пропадає,— Як той попіл, над землею Вітер розмахає, І не встануть з праведними Злії з домовини. Діла добрих обновляться, Діла злих загинуть. 

Псалом 1.

1Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, 2но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь!

3И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет.

4Не так - нечестивые, [не так]: но они - как прах, возметаемый ветром [с лица земли].

5Потому не устоят** нечестивые на суде, и грешники - в собрании праведных.

6Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет.

12

Чи ти мене, боже милий, Навік забуваєш, Одвертаєш лице своє, Мене покидаєш? Доки буду мучить душу І серцем боліти? Доки буде ворог лютий На мене дивитись І сміятись! Спаси мене, Спаси мою душу, Да не скаже хитрий ворог: «Я його подужав». І всі злії посміються, Як упаду в руки, В руки вражі. Спаси мене Од лютої муки, Спаси мене,— помолюся І воспою знову Твої блага чистим серцем, Псалмом тихим, новим. 

Псалом 12.

1Начальнику хора. Псалом Давида.

2Доколе, Господи, будешь забывать меня вконец, доколе будешь скрывать лице Твое от меня?

3Доколе мне слагать советы в душе моей, скорбь в сердце моем день [и ночь]? Доколе врагу моему возноситься надо мною?

4Призри, услышь меня, Господи Боже мой! Просвети очи мои, да не усну я сном смертным; 5да не скажет враг мой: "я одолел его". Да не возрадуются гонители мои, если я поколеблюсь.

6Я же уповаю на милость Твою; сердце мое возрадуется о спасении Твоем; воспою Господу, облагодетельствовавшему меня, [и буду петь имени Господа Всевышнего].

43

Боже, нашими ушима Чули твою славу, І діди нам розказують Про давні кроваві Тії літа; як рукою Твердою своєю Розв'язав ти наші руки І покрив землею Трупи ворогів. І силу Твою восхвалили Твої люде, і в покої, В добрі одпочили, Славя господа!.. А нині Покрив єси знову Срамотою свої люде, І вороги нові Розкрадають, як овець, нас І жеруть! Без плати І без ціни оддав єси Ворогам проклятим; Покинув нас на сміх людям, В наругу сусідам, Покинув нас, яко в притчу Нерозумним людям. І кивають, сміючися, На нас головами; І всякий день перед нами — Стид наш перед нами. Окрадені, замучені, В путах умираєм, Чужим богам не молимось, А тебе благаєм: «Поможи нам, ізбави нас Вражої наруги. Поборов ти першу силу, Побори ж і другу, Ще лютішу!.. Встань же, боже, Вскую' будеш спати, Од сліз наших одвертатись, Скорби забувати! Смирилася душа наша, Жить тяжко в оковах! Встань же, боже, поможи нам Встать на ката знову». 

Псалом 43.

1Начальнику хора. Учение. Сынов Кореевых.

2Боже, мы слышали ушами своими, отцы наши рассказывали нам о деле, какое Ты соделал во дни их, во дни древние:

3Ты рукою Твоею истребил народы, а их насадил; поразил племена и изгнал их; 4ибо они не мечом своим приобрели землю, и не их мышца спасла их, но Твоя десница и Твоя мышца и свет лица Твоего, ибо Ты благоволил к ним.

5Боже, Царь мой! Ты - тот же; даруй спасение Иакову.

6С Тобою избодаем рогами врагов наших; во имя Твое попрем ногами восстающих на нас: 7ибо не на лук мой уповаю, и не меч мой спасет меня; 8но Ты спасешь нас от врагов наших, и посрамишь ненавидящих нас.

9О Боге похвалимся всякий день, и имя Твое будем прославлять вовек.

10Но ныне Ты отринул и посрамил нас, и не выходишь с войсками нашими; 11обратил нас в бегство от врага, и ненавидящие нас грабят нас; 12Ты отдал нас, как овец, на съедение и рассеял нас между народами; 13без выгоды Ты продал народ Твой и не возвысил цены его; 14отдал нас на поношение соседям нашим, на посмеяние и поругание живущим вокруг нас; 15Ты сделал нас притчею между народами, покиванием головы между иноплеменниками.

16Всякий день посрамление мое предо мною, и стыд покрывает лице мое 17от голоса поносителя и клеветника, от взоров врага и мстителя: 18все это пришло на нас, но мы не забыли Тебя и не нарушили завета Твоего.

19Не отступило назад сердце наше, и стопы наши не уклонились от пути Твоего, 20когда Ты сокрушил нас в земле драконов и покрыл нас тенью смертною.

21Если бы мы забыли имя Бога нашего и простерли руки наши к богу чужому, 22то не взыскал ли бы сего Бог? Ибо Он знает тайны сердца.

23Но за Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание.

24Восстань, что спишь, Господи! пробудись, не отринь навсегда.

25Для чего скрываешь лице Твое, забываешь скорбь нашу и угнетение наше? 26ибо душа наша унижена до праха, утроба наша прильнула к земле.

27Восстань на помощь нам и избавь нас ради милости Твоей.

Остальные псалмы 52, 53, 81, 93, 132, 136, 149 - можно сравнить на этих ресурсах - http://ukrkniga.org.ua/ukrkniga-text/90/ и http://days.pravoslavie.ru/Bible/Index.htm

Библейская тематика в творчестве Т.Г. Шевченко по-разному оценивалась и оценивается его почитателями и недругами.  Эту публикацию я подготовила для тех, кто пытается использовать любые его произведения только в одном ключе - как пример борца против москалей, а не  человека, искренне верующего в Бога и сопереживающего чувствам царя и псалмопевца Давида...

Предлагаю всем самим оценить эти псалмы, как