Dear Dior и снова, и снова радость и фейерверк красок

Диоровские коллекции всегда жду с нетерпением. Пусть не по карману, зато столько красоты для моих глаз!

Виктуар де Кастельян, знаменитая светская львица Парижа, наследница семьи де Кастельян, некогда муза Карла Лагерфельда и ювелирный дизайнер дома Dior, представила в особняке на авеню Монтень новую драгоценную линию. Коллекция получила англоманское название — Dear Dior, в нее вошли кольца, браслеты и серьги класса high jewelry.

Дизайн этих броских, кричащих украшений, тяжелых и ярких, заставляет говорить о следующем факте: Виктуар де Кастельян постепенно отходит от воспетых ею же принципов шокового драгоценного сюрреализма и французской будуарной эротики. Еще в самом начале своей работы в Dior Fine Jewelry Виктуар де Кастельян четко обозначила собственные творческие принципы — создание придворных, дворцовых украшений, которые она (на законных исторических основаниях) противопоставляла драгоценностям "нового, буржуазного" мира. Ее легендарное кольцо "Король-солнце" начала 2000-х годов с неистово огромным, победоносным камнем в центре, сложнейшей цветочной композицией и многими трудными с технической точки зрения деталями считалось манифестом ювелирного стиля Dior.

Однако в середине тучных 2000-х Виктуар де Кастельян увлеклась сюрреалистическими экспериментами: ее украшения представляли собой хищные ювелирные трансформеры. Это были и кольца в виде цветов, лепестки которых могли открываться при помощи скрытого от глаз, миниатюрного рычажка. Это были и колье, центральные части которых становились браслетами или же брошами. Но дело было не только в дьявольской хитроумности, изощренности технических конструкций. И даже не в том, что Виктуар де Кастельян выбирала для своих вещей (они выходили все чаще и чаще в единственном экземпляре) совсем забытые, очень редкие камни или же почти исчезнувшие драгоценные приемы вроде кропотливой "пыли Золушки" — напыления из бриллиантовой пыли. Виктуар де Кастельян, разумеется, имея в уме значительную коммерческую ценность своих украшений, тем не менее позиционировала их как абсолютный, нерушимый факт чистого ювелирного искусства. В большинстве случаев это были сюрреалистические, немыслимые с точки зрения цветов и сложности, драгоценности с хищным, завлекающим, иногда мрачноватым, эротическим подтекстом. Стоит сказать, что у Виктуар де Кастельян в определенное время были и готические экзерсисы: например, линия, посвященная казненным королям и королевам, в которую входили украшения в форме черепов, увенчанных бриллиантовыми коронами.

Dear Dior, представленная в рамках Парижской недели высокой моды,— совсем другая история. Это предметы ювелирного кутюра, в которых на первый план выпущены темы вышивки, тесьмы, плетения, а также фамильных гербов. Это текстильные, тактильные, подчеркнуто бессюжетные предметы, напоминающие боевые или рыцарские ордена: и именно в этой орденоносности чувствуется желание дизайнера вновь исполнить свою дебютную песнь. Песнь об аристократизме, семейной породе, голубой крови и тонкой белой кости.

Драгоценности Dear Dior очень красивы и крайне сложны: например, их изнанка воспроизводит точный рисунок кружев на платьях, созданных некогда самим Кристианом Диором. Эти драгоценности многоцветны, и у них есть разные объемы: одни части выглядят плоскими, другие, напротив, более выпуклыми, благодаря объему камни лучше звучат, обыгрывают друг друга. Орнаментальность Dear Dior отсылает к королевским костюмам поздних Бурбонов: Виктуар де Кастельян всегда говорила, что в работе верно следует заветам месье Диора, выпустившего в 1947 году на мрачную послевоенную парижскую мостовую свою девушку-принцессу, женщину-цветок. Dear Dior представляет многоречивые бесценные ордена, награду за вечную, трудную, королевскую женственность.