Про співтовариство

Болтаем на любые темы, но стараемся придерживаться рамок приличия. ВСЁ, КРОМЕ АДРЕСНОЙ ПОЛИТИКИ!

Вход свободный!

Топ учасників

Вид:
короткий
повний

Курилка

Байки кремлевского диггера Елена Трегубова Глава 1 КАК МЕНЯ ВЕРБ

  • 22.04.11, 15:22

Байки кремлевского диггера Елена Трегубова Глава 1 КАК МЕНЯ ВЕРБОВАЛ ПУТИН

 

 

– Давайте вместе отпразднуем День чекиста в каком-нибудь ресторане, – неожиданно предложил мне Володя Путин.

 

Я сидела у него на Лубянке после интервью, одна, в кабинете директора ФСБ и, сохраняя непринужденную улыбку, судорожно старалась понять, что же пытается сделать главный чекист страны – завербовать меня как журналиста или закадрить как девушку.

 

– Оставьте мне свой телефон, я на днях перезвоню, и мы договоримся о времени и месте, – попросил он.

 

– Мой телефон вообще-то есть у вас в приемной… – с опаской процедила я.

 

– Ну вы вот здесь мне все равно на всякий случай напишите еще раз…

 

Отпираться дальше было глупо – мой телефон все равно не секрет, и тем более для главы ФСБ узнать его не составило бы труда.

 

Начальник секретного ведомства явно заметил, что я напряглась от интимного предложения. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я весело заявила:

 

– Хорошо, я вам оставлю свой домашний телефон, а вы за это проверьте, пожалуйста, чтобы его больше не прослушивали! Вы же можете это поставить под личный контроль как директор ФСБ?

 

– А вас что, прослушивают?! – изумление, изображенное Путиным на лице, выглядело до того неподдельным, что я невольно расхохоталась. Но тут же взяла себя в руки и сделала серьезное лицо:

 

– Да вот, понимаете, Владимир Владимирович, я каждый день в Кремль хожу, часто езжу с президентом. А тут я недавно в одной статье прочитала, что в России вообще всех политических журналистов просто по должности прослушивают… Вы-то сами как думаете: правда это или неправда?

 

Последний вопрос, я, понятно, произнесла как можно более наивным голосом и выжидательно уставилась на Путина.

 

– Ну что вы!!! Мы?! Вы думаете, это МЫ вас всех прослушиваем? – еще более искренне изумился Путин.

 

Накал всеобщего изумления и наивности между нами возрастал.

 

– Ну что вы, Владимир Владимирович! Как я могла о вас такое подумать… – еще раз подыграла я, чуть не прыснув от хохота, и увидела, что глаза Путина тоже смеются. Правда, его маска искренности и девственного непонимания была сработана гораздо профессиональнее моей.

 

– Вот-вот, – ловко пряча ухмылку, подхватил он, – это не мы, а кто-то другой!

 

– Кто же тогда, Владимир Владимирович? – не унималась я. – Вы же – самое осведомленное ведомство в стране, у вас же должна быть информация о том, кто это делает!

 

– Ну это, наверное, какие-ибудь конкурирующие коммерческие структуры. Знаете, у них есть такие свои маленькие службы безопасности… И, кстати, там иногда работают наши бывшие сотрудники…

 

– И что же, вы не можете их контролировать?

 

– Нет, абсолютно – творят что хотят! Вот уважаемых журналистов прослушивают! – тут уже Путин откровенно усмехнулся.

 

Черт, какая жалость, что передать этот разговор в виде газетного интервью не удастся! – пронеслось в тот момент у меня голове. – Ну как вот, например, передать на бумаге этот особый юмор главы секретной службы?

 

Перед моим уходом Владимир Владимирович весьма профессионально попросил меня перечислить симптомы прослушки моего телефона. Выслушав, он удовлетворенно заключил: Ага. Проверим! На том и расстались.

 

Как только я шагнула за порог, на волю из мрачного здания КГБ, странный разговор с Путиным и необходимость что-то решать насчет обеда с ним моментально выветрились из головы. Навалились личные проблемы. У моей подруги Маши Слоним незадолго до этого умер муж – всеми нами любимый Сергей Шкаликов, прекрасный актер МХАТа, которому было всего тридцать пять лет. Маша передала мне на пейджер, что хочет встретиться, и мы условились поужинать в соседнем с Лубянкой здании – в мексиканском ресторане на Пушечной улице. Фахитас в рот не лез. Мы смотрели Сережины фотографии и утирали друг другу слезы.

 

И вдруг ресторанный антураж спровоцировал чудовищную аллюзию. Меня прямо-таки обожгла мысль об обеде с Путиным. Какой ужас! Как я могла согласиться, идиотка?! И как Путин вообще все это себе представляет: вот сидит красивая молодая женщина за столиком в ресторане, а напротив нее – директор ФСБ?! Хорошенькая парочка! Я огляделась: маленький фонтанчик, грот из камней, приглушенный свет – и ярко представила саму себя за нашим столиком не с моей милой Машей, а с Путиным. Какой позор!

 

В общем, домой я доехала уже в состоянии полного транса. Оставшись одна, я начала в деталях восстанавливать разговор с Путиным, пытаясь понять, что же ему от меня нужно и правильно ли я себя с ним вела. Все началось с того, что уже после интервью, когда я начала задавать главе ФСБ вопросы не для печати, он вдруг заботливо поинтересовался:

 

– Леночка, скажите, чем я вообще могу помочь вам в вашей работе?

 

– Чем-чем… Давать больше информации, конечно, Володенька! – не растерялась я.

 

– Может быть, мы можем организовать для вас постоянный канал информации? – из уст главного чекиста страны такое предложение в адрес журналиста звучало довольно двусмысленно. Именно поэтому я постаралась внятно перевести разговор из русла его профессии в русло моей.

 

– Разумеется, Владимир Владимирович, нам хотелось бы получать как можно больше информации. Знаете, у нас в газете есть отдел, который занимается преступностью и расследованиями, и, я думаю, они были бы счастливы, если бы ваше ведомство делилось с ними оперативными данными.

 

– А как мы можем сотрудничать лично с вами? – не отступал Путин.

 

– Вы же знаете – я политический обозреватель, меня прежде всего интересует, что происходит в Кремле. Но ведь вы же мне не станете рассказывать правду о том, что там, в застенке, происходит, правда?

 

Путин чуть заметно улыбнулся в ответ своей фирменной загадочной улыбкой Джоконды.

 

– Было бы просто отлично, – продолжала я, – время от времени получать от вас напрямую официальные комментарии по основным политическим событиям в стране. Но я же знаю, что вы на своей должности стараетесь держаться максимально аполитично. При том что ситуацию знаете, наверное, даже лучше многих в Кремле…

 

В этот момент путинская Джоконда разулыбалась еще довольнее.

 

– Поэтому из реальных моих пожеланий, – подытожила я, – остается одно: почаще видеться, чтобы вы хотя бы не для печати объясняли свое понимание расстановки сил в стране.

 

Вот тут-то директор ФСБ и сделал мне предложение, от которого отказаться было еще труднее, чем согласиться: пообедать вместе. Да еще и на День чекиста.

 

Я была в шоке. Конфликт чувства и долга во мне начался почище, чем в трагедиях Расина. Точнее, совсем наоборот: чувство говорило нет, а долг вопил yes!!!

 

С одной стороны, обедать вместе с кагэбэшником – западло. А уж праздновать с ним День чекиста – это вообще позор на всю жизнь. Мне ведь потом даже друзьям об этом рассказать будет стыдно!

 

С другой стороны, встретиться один на один, в неформальной обстановке с главой самого засекреченного ведомства страны и задать ему любые, самые откровенные вопросы – это ведь несбыточная мечта любого журналиста! И, наконец, это ведь просто круто!

 

После секундного колебания профессиональное любопытство во мне все-таки взяло верх:

 

– Отличная идея! Только, Володь, одна просьба: давайте не приурочивать это к вашему профессиональному празднику, а просто пообедаем и поболтаем, хорошо?

 

* * *

Когда я прокрутила все это в памяти, то осталась вполне довольна собой. Мне показалось, что я четко расставила все акценты и никакого недопонимания между нами возникнуть не должно.

 

Тем не менее какое-то неприятное предчувствие почему-то все-таки продолжало меня донимать. Да плюс к этому у меня впервые в жизни примерно на сутки появился какой-то необъяснимый страх разговаривать по телефону.

 

Чтобы избавиться от этой дурацкой фобии, я специально по телефону запросто рассказала всю эту историю Юле Березовской (которая совсем не родственница Бориса Абрамовича, а моя однокурсница, теперь, правда, по иронии судьбы, контактирующая по работе со своим знаменитым однофамильцем).

 

– Ты что, дура? Зачем ты рассказываешь мне все это по телефону, тебя же наверняка слушают! – завопила Березовская.

 

– А от кого мне теперь скрываться? Директор ФСБ и сам уже об этом знает! – расхохоталась я.

 

– Ты вообще понимаешь, что ты наделала? – тоном еврейской мамы запричитала Березовская. – Тебе директор ФСБ свидание назначил, а ты согласилась! Он тебе хотя бы нравится?

 

* * *

Через несколько дней, когда безобидно миновал уже и День чекиста, и вышло мое интервью с Путиным в Известиях, я с облегчением подумала, что никакого обеда не будет.

 

Но на следующее утро в моем кабинете в Известияхраздался звонок:

 

– Елена Викторовна? Владимир Владимирович Путин хотел бы пообедать с вами. Он предлагает завтра в два часа дня в японском ресторане Изуми на Спиридоновке. Вам подойдет это время и место? Прекрасно, спасибо! Владимир Владимирович будет вас там ждать!

 

Звонил Игорь Сечин, нынешний руководитель канцелярии президента, исполнявший в то время функции не только пресс-секретаря, но заодно, по сути, еще и денщика Владимира Путина.

 

Вот тут-то, когда эта авантюра обрела реальные очертания, я, наконец, не на шутку испугалась.

 

Единственным человеком, с которым я всерьез (и уже не по телефону) посоветовалась, был мой отец. Оптимизма он мне не добавил.

 

– Знаешь, Алена, Лаврентий Палыч Берия тоже вот так вот молоденьких девушек на обед приглашал. А потом их никто и никогда больше не видел…

 

Вот в таком бодром настроении в декабре 1998 года я отправилась на свидание с человеком, которому всего через год предстояло стать новым президентом России.

 

Поверить в это тогда, разумеется, было невозможно. Точно так же, как и в то, что мой обед с Владимиром Владимировичем Путиным через год станет косвенной причиной моего изгнания из кремлевского пула. И уж тем более в то, что еще через несколько месяцев, получив верховную власть в стране, этот мужчина практически уничтожит независимую политическую журналистику в России.

 

 

 

Негр идет в церковь. А у входа табличка: “Только для белых”. Он

  • 22.04.11, 14:09

Негр идет в церковь. А у входа табличка: “Только для белых”. Он разворачивается, идет, горюет:

— О Боже, что ж за жизнь такая? Даже в церковь не пускают!

Голос с небес:

— Да ты, парень, особо не переживай. Я там тоже не бываю...(МК)

Секретаря ФМС уволили за чистоту генетики "белой расы" Эхо плане

  • 22.04.11, 13:39

Секретаря ФМС уволили за чистоту генетики "белой расы" Эхо планеты

21 апреля 2011 09:42  http://www.ekhoplanet.ru/russia_486_10548

 

Пресс-секретарь ФМС Константин Полторанин потерял пост из-за неосторожного интервью британскому журналисту BBC. "Сейчас на карту поставлено выживание белой расы. Мы хотим убедиться в том, что кровь здесь смешивается, как надо, в правильном направлении, а не так, как это случилось в Западной Европе – мы все видим этому плачевные последствия", – заявил пресс-атташе ФМС, отметив, что среди мигрантов в его стране предпочитают украинцев и белорусов. Кремль и правозащитники оказались едины, назвав заботу о "белой расе" "фашизмом", недопустимым для крупного чиновника.

 

Глава ФМС Константин Ромодановский сообщил, что Константин Полторанин уволен из-за его высказываний относительно межнациональных отношений, сделанных в одном из недавних интервью. "Для любого государственного служащего РФ и тем более для руководителя Федеральной миграционной службы такие высказывания недопустимы", – подчеркнул бывший шеф Полторанина. Также с позицией Полторанина не согласились в Общественном совете при ФМС. Сам бывший пресс-секретарь пояснил что уволился "по собственному желанию": "Я написал сам заявление, потому что 15 лет проработал с Ромодановским и не хочу на него тень бросать никоим образом", – цитирует экс-чиновника "Русская служба новостей".

 

Скандал разгорелся из-за видеоинтервью пресс-секретаря ФМС британским журналистам из BBC. В нем Полторанин комментировал ситуацию в центре для помощи беженцам и вынужденным переселенцам в России в Очерском районе Пермского края. В феврале в аппарат уполномоченного по правам человека по Пермскому краю поступили жалобы на плохие условия содержания мигрантов. Как говорится на сайте "BBC", в конце разговора корреспондент спросил у пресс-секретаря ФМС, не хочет ли он добавить еще "что-нибудь важное". У Полторанина было что сказать. Для начала чиновник отметил, что из всех видов иммигрантов Россия предпочла бы переселенцев украинского и белорусского происхождения.

 

"Корреспондент спрашивал меня, почему мы говорим о плохих демографических показателях и при этом не очень хорошо относимся к мигрантам – выходцам из Африки. Мы, в принципе, ко всем относимся нормально, но нас интересуют люди, которые смогут легко интегрироваться в наше общество и не будут создавать социальную напряженность. Люди, которые знают русский язык, и люди в первую очередь славянской группы", – прокомментировал позднее Полторанин свои слова в эфире РСН. Он отметил, что не является ни националистом, ни расистом. Полторанин пояснил, что под "белой расой" он имел в виду европейцев.

 

Комментарии Полторанина по поводу белой расы вызвали возмущение правозащитников. Как заявила "Эху Москвы" глава фонда "Холокост" Алла Гербер, подобные высказывания являются фашизмом. Директор правозащитного центра "Сова" Александр Верховский заявил, что комментарий пресс-секретаря ФМС действительно "является расистским": "Это вполне расистская риторика в классическом, биологическом смысле, как у ку-клукс-клана какого-нибудь. Только господин Полторанин не предпринял никаких действий. Расизм – это проведение различия по каким-то этнорасовым признакам, как бы они ни определялись. Он бывает разный, но этот самый простецкий", – цитирует правозащитника "Газета.Ru".

 

Сам Полторанин в эфире "Эха Москвы" отверг эти обвинения. По его мнению, слова о выживании белых людей не имеют отношения к расизму.

 

Однако с правозащитниками оказались солидарны как шеф Полторанина, глава ФМС Ромодановский, так и в администрации президента РФ. Отстранение от должности Полторанина в президентской администрации назвали логичным и необходимым действием со стороны руководства службы.

 

Зато активную поддержку заявлениям Константина Полторанина оказали в националистических организациях. "Заявление пресс-секретаря, конечно, было очень смелым, но неудивительным, потому что именно ФМС располагает реальной статистикой о количестве мигрантов из стран Азии, Закавказья и других стран. Поэтому это заявление вполне оправдано", – заявила пресс-секретарь ДПНИ Алла Горбунова.

 

Координатор "Русского гражданского союза" Антон Сусов также уверен, что Полторанин пострадал за своё личное мнение. Он отметил, что высказывание Полторанина о "выживании белой расы" соответствует действительности: "Чисто статистически, "белых" европейцев на планете становится меньше. Каждое поколение населения Африки, Азии растёт, а Европа катастрофически снижает своё население. И действительно мы можем говорить о вымирании европейцев".

 

http://www.ekhoplanet.ru/russia_486_10548

Сторінки:
1
469
470
471
472
473
474
475
476
попередня
наступна