О первородстве русского языка

Русский язык никогда не был в Украине инородным. Его не заносили в наши палестины обутые в лапти бородатые угро-финны. Русский язык – первородный на территории, что звалась еще 600 лет назад Русью, а потом вплоть до первой советской украинизации Малороссией. История украинского двуязычия Язык на Руси во времена Ярослава Мудрого и Александра Невского был один. И прозывался он русским, а не староукраинским. Язык этот, естественно, включал в себя несколько диалектов. Было бы странно, если бы их не было на столь обширных территориях, входящих в состав Киевской Руси. И сейчас жителя донской станицы не спутать с уральцем. Вот отрывок по первоисточнику «Повести временных лет… откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуда Русская земля стала есть», написанный на «словеньском языке», «а словеньскый язык и рускый одно есть»: «Въ лето 6370. изъгнаша варягы за море. и не даша имъ дани. и почаша сами в собе аладети. и не бе въ нихъ правьды. ивъста родъ на родъ. и быша усобице въ нихъ. и воевати сами на ся почаша. и реша сами в себе поищемъ собе князя иже бы владелъ нами и рядилъ по ряду и по праву. и идоша за море къ варягомъ къ руси…» Скорее сия «глаголь» родитель нынешнего русского слога, а не современного украинского, ибо русский человек с небольшим затруднением поймет текст, а галичанин, не обремененный знанием «российской мовы», вряд ли уразумеет, о чем речет летописец Нестор. Хотя он уверовал в доктрину украинских фундаменталистов, что монах скреб пером на древнеукраинском, от которого ещё в допотопные времена отпочковались все сущие языки мира. Серьезные лексические различия речи жителей Московской и Южной Руси (Поднепровья) стали появляться в конце XIV века из-за исторических катаклизмов. С середины XII века явственно обозначился упадок Южной Руси с центром в Киеве. Как будто предчувствуя роковую беду с Востока, начался постепенный исход русских князей и народа в слабозаселенную лесистую северо-восточную часть Руси. Русь Киевская постепенно перетекала в Русь Владимирскую. В конце XII века и митрополит Киевский перевел свою резиденцию во Владимир. «…Территории вокруг Киева опустели в 12-13 вв., слишком часто разоряемые кочевниками, и были заселены в значительной степени тюркскими военными колонистами…» – писал Михаил Грушевский в «Очерках истории украинского народа». «И Поднепровье, хотя и не пустело совершенно, хотя простой люд здесь оставался, совсем утратило культурную жизнь: она едва теплилась, найдя себе защиту лишь в некоторых монастырях. Население же не поднималось в своих интересах выше повседневных забот; некому было заказывать книги, иконы, ризы и дорогие украшения», – развивал свою мысль о катастрофическом упадке Киевской Руси Грушевский в «Иллюстрированной истории Украины». Нашествие монголов довершило разложение Киева во всех отношениях: культурном, экономическом и политическом. Территория изначальной Руси опустела до такой степени, что примерно с 1275 года золотоордынские ханы махнули на эти территории рукой и перестали выдавать ярлыки на княжение в Киеве, ибо дань собирать было не с кого. И ничейная пустошь в 1362 году без особых катаклизмов отошла к Великому княжеству Литовскому, которое, в сущности, было русским государством. Киевская Русь превратилась в предание «старины глубокой». Но она успела передать историческую эстафету Владимирской Руси. В конце XIV века началось политическое сближение Польши и Литвы. Ещё до заключения в 1569 году Люблинской унии, возвестившей о создании государства Речи Посполитой, между ними установились союзнические отношения на основании Кревской унии, существовавшей с перерывами с 1385 года. С того времени киевские земли постепенно стали прибирать к рукам польские магнаты. И если русский говор Северной Руси совершенно не подвергся влиянию малочисленных финно-угорских племен, то в Южной Руси случилась беда. «Нахлынула масса мелкой шляхты в роли панских администраторов, управителей поместий, арендаторов», – писал Д. Дорошенко в «Очерках истории Украины». Оставшееся в Поднепровье русское крестьянство подпало под власть польских панов. С того времени и началось формирование русско-польского диалекта, который в последствии нарекут украинской мовой. «Когда нет письменности, люди скорее меняют язык, чем когда она есть», – говорит о прописных истинах профессор Гарварда украинец Омелян Прицак. Чтобы общаться с многочисленной панской челядью, русскому неграмотному простолюдину пришлось ломать свой язык, дабы понимать, чего от него требуют хозяева. Смешно думать, чтобы образованная польская шляхта, чванливая и наглая до беспредела, могла снизойти до изучения местных обычаев и славяно-русского языка. Так появились в языке холопов во множестве польские слова: чуприна (шевелюра), кудлатый (косматый), шкира (кожа), цибуля (лук), рослина (растение), насиння (семена), жито (рожь), кошик (корзина), умова (договор), податок (налог), хвороба (болезнь), шинок (кабак), керувать (руководить), пануваты (властвовать), зошит (тетрадь)… К двум сотням тюркизмов (куринь, куркуль, кавун, кош, килим, бугай, майдан, казан, кобза, козак, тын, байрак, могорич, кохана…) и прозвищам на тюркский лад (окончания -чук, -ук, -ко -ок) присовокупилось около 1000 польских слов, явив миру ядреную языковую смесь, которую украинствующие назвали «народной мовой». Оная и легла в основу украинского литературного языка, ускоренно изобретавшегося с середины XIX века горсткой провинциалов, открестившихся от имени русского. Ещё бы сотня лет польской колонизации – и в малороссийских хуторах от славяно-русского языка так же, как и от веры предков, остались бы лишь смутные воспоминания. По-другому обстояло дело в городах, крупных местечках и монастырях. В них и низовое население было большей частью грамотным, а в монастырях вообще жил народ зело ученый. Ведь православному духовенству приходилось не только кропать летописи, переписывать религиозную литературу, но и вести результативные диспуты с католическим клиром. Настолько результативные, что Патриарх Никон, когда задумал реформу церковных обрядов, призвал в Первопристольную православных риторов из Малороссии. В грамотности городское население Малороссии на тот момент, пожалуй, превосходило горожан великорусских посадов. Достаточно сказать, что они учились по «Грамматике» «многогрешного мниха» Мелетия Смотрицкого, написанной в 1618-1619 гг. По ней водил пальцем и Михайло Ломоносов. Не случайно великий помор назвал «Грамматику» Смотрицкого наряду с «Псалтырью рифмотворной» Симеона Полоцкого и «Арифметикой» Магницкого «вратами своей учености». И только в 1755 году на смену «Грамматике» Смотрицкого пришла «Российская грамматика» Ломоносова. «Народ образованный крепче стоит за свое прежнее, упорнее хранит свои обычаи и память предков» (Николай Костомаров, «Две русские народности»), потому в городах не случилось полонизации в той мере, в какой это произошло в селах. Достаточно почитать источники того времени. Например, Пересопницкое Евангелие (1555-1561 гг.), на котором клялся великоукр Ющенко. Оно написано на русском языке с очень незначительными вкраплениями польских слов. «В начале было Слово. И слово было от Бога, и Бог был то Слово. То было на початку у Бога; и все речи через него Ся стали. А без него ништо не могло бытии, ежели и бысть… И свет во тьме светиться, и тьма его не обыймет…» – что здесь надо переводить для современного русского читателя? А вот для современного украинца сё уже «иноземна мова». Пресловутая Конституция Филиппа Орлика (которого украинствующие обозвали по свойски Пылыпом) также написана высоким русским штилем. Фотокопию документа можно посмотреть здесь. Первая страница легко читается: «Договоры и постановленя прав и вольностей войсковых межи Ясне вельможным Его милости паном Филиппом Орликом новоизбранным войска Запорожскаго Гетманом и меж Генеральным особами, Полковниками, и тым же Войском Запорожским с полной з обоих сторон обрадой…». Здесь только одно слово несколько необычно – «обрада», означающее «отрада, радость». Но оно в ту пору звучало не только в Малороссии, но и в Великороссии. В частности, широко использовалось в Заонежье и соседних с ним районах Севера (http://www.prosv.ru/ebooks/lib/60_Kluev/Slovar’.rtf). Рукопись Орлика «Word» почти не подчеркнул красной линией. Это означает, что даже для современного правописания русского языка текст не выглядит слишком неграмотным. К слову, «Договоры» между казацкой старшиной и шведским королем Карлом XII могут считать «Конституцией незалежной козацкой державы»« (едва ли не первой конституцией в мире) люди явно неадекватные или не читавшие его статьи. В принципе не может быть «самостийной» держава, признающая королей Швеции «постоянными протекторами» (Статья 2). Но не будем о грустных мифах В городах Малороссии в значительной степени сохранился русский язык. Возвращение в 1654 году Южной Руси в лоно русского мира пресек дальнейшую полонизацию языка и культуры в целом. Однако на хуторах, где польская шляхта (особенно на Правобережье) по-прежнему владела значительными земельными наделами, обратный процесс был ослаблен. Так, в Украине возникло двуязычие: русский язык в культурных и ремесленных центрах и русско-польский суржик в селах. Даже мощная украинизация, начавшаяся сразу после прихода настырных большевиков к власти, встретила сильнейшее сопротивление в городах Украины. Уже в 30-х годах города оставили в покое. Местные национально озабоченные кадры перешли к тактике ползучей украинизации. Но и она вплоть до 1991 года имела мало успеха. «Селюки», переселявшиеся в города, чтобы не выпадать из обоймы, мгновенно переходили на русский язык, ведь вся культурная, научная и техническая жизнь естественным образом определялась «великим и могучим». Возникавшие в Украине могучие промышленные и научные центры цементировал русский язык. Он и сейчас остался языком науки и техники, да и культуры. Работников Южмаша, Киевского Авианта или Харьковского авиазавода – ну хоть убей, не заставить перейти на мову. Разве что до конца разгромить их и на обломках построить свинофермы. Всё, что более-менее значительного создано в литературе и кинематографе, имеет печать русской культуры. Кто-нибудь видел украинские художественные фильмы, в которых бы герои разговаривали на державной мове? А украинскую литературу в Центре и на Юго-востоке читают по диагонали только родственники и близкие друзья «письменныкив». И это после невиданного ранее наезда на русскую культуру. Синдром «связистки Кэт» Лет 20 назад лауреат Нобелевской премии по литературе поэт Бродский, сам не из православных, послушав на вечеринке в Нью-Йорке разгоряченные речи представителей украинской диаспоры, напомнил им о первородстве: «Только когда придет и вам помирать, бугаи, Будете вы хрипеть, царапая край матраса, Строчки из Александра, а не брехню Тараса». Знал, о чем говорил. Когда человеку становится очень скверно (или очень хорошо), то с его языка помимо воли слетают слова на родном языке – «синдром связистки Кэт». Подобное случилось и с мегапересичным украинцем паном Ющенко. Из протокола допроса лекаря-массажиста Ющенко Юрия Десятского, массировавшего «мъязы» будущему народному президенту (он одно время тянул лямку подозреваемого в деле об «отравлении»): «Коли мене провели в квартиру, Ющенко В.А. сказав мені російською мовою: «Юра, мне очень плохо». Если почитать расшифровки телефонных разговоров наших можновладцев, в изобилии гуляющих в Паутине, то мы не услышим мовы. Только русский или легкий суржик. В ответственные моменты жизни и многоречивая Тимошенко, и плодовитый украинский литератор Кучма, и бесстрашный Червоненко, и прочие «нутряные» украинцы отдают предпочтение «великому и могучему». Смотрел фильмец про чудаковатого мэра Киева. На вечеринке в «фамильном имении» Черновицкого по случаю дня рождения его супруги собрался цвет украинской политики. Ну, хоть бы кто из гостей чего-нибудь ляпнул на державной. Нет, только «москальская» с фрикативным южнорусским «г». Широкой компании «розбударей» Украины было тепло и уютно, потому как сама собой лилась русская речь. Первородство, однако, дает о себе знать. Даже Тарас Шевченко, назначенный гением украинской словесности, изливал в дневник свои сокровенные мысли исключительно русским слогом. Разве язык, на котором мыслишь, является чужим языком? Да и нехитрый его стих имел мало общего с современным «мовоязом». Учи польский Сейчас украинский язык развивают ускоренными темпами в сторону всё более широкого ополячивания. Мне знакомый редактор газеты подарил «Польско-российский словарь» со словами: «Учи украинский». И впрямь, заслышав по телевизору незнакомое слово, я тут же обращаюсь к польскому толмачу за справкой, и он редко меня подводит. Так, узнал, что «исконно» украинское слово «розбудова» явное заимствование из польского (rozbudova – развертывание строительства). Не поленившись, я за несколько дней нащелкал в словаре около 600 слов, взятых у поляков безвозмездно для внутреннего украинского пользования. А там, где у ляхов слово смахивает на русское, как правило, спешно куется новоукраинский логос. Зачастую такая «поковка» прямо ломится юмористам в репертуар. Может, нам, отбросив ложный стыд, начать изучение в школах «jezyk polski» как единственно верный на территории Украины? Если шляхта подарила нам название страны, подсобила с гимном, то чего ломаться? Не отрекайтесь любя Грядет перепись населения, назначенная на 2012-й год. Важно донести до людей, что русский язык не является в Украине чужеродным, а напротив – есть коренной. Для большинства граждан страны он является языком, на котором они мыслят. Потому необходимо уточнить термины «родной язык» и «национальность», не затуманивая их наукообразными и идеологическими глупостями. Вот как, например, классик российского кино Владимир Бортко в интервью «Российской газете» определяет этническую идентичность человека: «Я так считаю, я родился и вырос в Киеве, я знаю украинский, это в буквальном смысле для меня материнский язык. Но думаю и говорю я по-русски. Язык, культура определяет национальную принадлежность». Много знаю людей, не изъясняющихся на украинском ни на работе, ни в кругу семьи, читающих своим деткам на сон сказки Пушкина и Чуковского, но полагающих, что если они проживают в Украине, то и определять себя обязаны украинцами, а мову считать родной речью. Абсурд! Люди сбиты с толку антироссийской пропагандой. Может быть, в опросный лист переписи следует внести графу «язык, на котором вы общаетесь с близкими». Ну а пока мучается президент, страдает премьер, ропщут гаишники, да и хуторяне, обсевшие центральную власть, аки вороны, не без напряга изъясняются на языке, который всё больше становится похожим на один из польских диалектов.