Кесарю – кесарево

Прочитав цю замітку. Є над чим подумати...

Больше месяца назад сетевая газета «Взгляд» поделилась со своими читателями публикацией фондового аналитика Александра Разуваева под интригующим названием «Русский Ватикан». Сама статья к настоящему моменту уже потеряла свежесть, но тема – тема ее вечно актуальна.

Мысль автора заключается в необходимости создания на основе Русской Православной Церкви международного центра всемирного религиозного и политического влияния. А главным инструментом такого влияния предполагается сделать учреждение «коммерческого и инвестиционного банка, а также управляющей компании под крылом Церкви» и фонда прямых инвестиций, контролируемого этой управляющей компанией РПЦ.

В пример приводится Ватикан, который «представляет собой очень влиятельный центр силы и в политике, и в финансах» и «владеет значительными финансовыми ресурсами, являясь, в том числе, игроком на фондовой бирже».

Но это средства. А глобальная цель этих средств – дать России «сильный козырь, который может значительно усилить наше влияние в мире». По мнению автора, это последний козырь, наряду с нефтегазовым сектором и ядерным оружием – единственные «конкурентные преимущества», которые позволят России «претендовать на успех в современном мире». Единственные, потому что прогресс в сфере высоких технологий в России затруднен, и «существенную долю в данном секторе получить сложно, мир уже давно полностью поделен»…

Не споря с позицией автора в вопросах макроэкономики (вряд ли стоит спорить с мнением, что у России остались два актуальных козыря – нефтегаз и ядерное оружие), хочу поговорить о третьем, простите, козыре – о позиции, которую автор отводит Русской Православной Церкви.

Самое, на мой вкус, неприятное – это роль «инструмента»: «Русская Церковь может стать очень мощным инструментом нашего влияния, прежде всего на постсоветском пространстве и на Балканах…»

Позиция не новая. Часто можно слышать от тех, кто идентифицирует себя патриотами и государственниками, о том, что сила Русской Церкви может поднять русское государство. Позиция очевидная. Последовательное следование нравственным христианским принципам действительно может оздоровить общество. Но есть несколько «но».

Первое и главное «но» заключается в унизительном месте, отведенном православной вере и Церкви, носительнице этой веры.

Церковь, которая Христова Невеста – по определению не может быть служанкой никакого государства, даже самого любимого. Церковь, которая  призвана оперировать прежде всего в сфере духовного, больше и выше любого государства, любой империи, любой патриотической доктрины. Церковь, в первых и в главных, призвана служить Христу, Богу. Такова вселенская, трансцендентная роль Церкви.

Интересам же государства – большой вопрос, должна ли в принципе?

Ставить Церковь в позицию «инструмента» – унижать и евангельскую идею Церкви, и саму Церковь. Для верующего человека, для сознательного  церковного христианина Церковь и главная ее задача – спасение людей – обладают безусловным приоритетом.

Церковь и государство могут (кто-то скажет: «должны») быть союзниками. Но этот союз ограничен временными и нравственными границами. Бытие Церкви простирается за пределы времени в Вечность, жизнь же любого государства, даже самое православного – ограниченно рамками времени и исторического, временного же, бытия (приведите обратный пример?).

Церкви, не государству, дана Христом власть приводить дух человека к Богу. Государство в принципе не обладает ни полномочиями в этом деле, ни методами – государство может быть лишь помощником Церкви на этом поприще, но не наоборот.

Высокая евангельская нравственность, которую призвана проповедовать  Христова Церковь, часто – и неизбежно – входит в противоречие со  средствами государства, среди которых – суд, принуждение, убийство, война, в том числе во имя имперских амбиций.

С драматическими противоречиями между церковностью и формальной  православной государственностью сталкивалась история не раз. Разуму не  поддающаяся многовековая война между православной Византией и крещенной  ею в Православие Болгарией… Русская княжеская усобица, когда с хоругвями и молебнами русские православные шли в походы на других русских  православных (см. историю новгородского похода князя Андрея Боголюбского и явление иконы «Знамение» в Новгороде…) Малоизвестная страница русской истории, русско-литовские  войны 16-го века: население Великого Княжества Литовского было  преимущественно православным, и после значимых побед каждая из воюющих  сторон закладывала православные же храмы; в Литве особым усердием в этом отличался полководец князь Константин Острожский, а позднее – его сын

Василий, великий защитник Православия и основатель Острожской  типографии, в которой диакон Иван Федоров отпечатал первую русскую  Библию…

Более близкие по времени эпизоды из истории России: Петр Первый,  которому экстренно нужны солдаты для расширения пределов Российской  Империи, сильно ограничивает монашеские постриги… Екатерининская  секуляризация монастырей – Екатерине Великой нужны земли и,  соответственно, деньги… Недавняя, для православного сердца болезненная,  война между исторически православной Россией и исторически православной  Грузией…

А. Разуваев предлагает стартовый капитал для церковного банка  выделить из государственных резервов: «Объем международных резервов  Российской Федерации по состоянию на 23 сентября 2011 года составлял 526 млрд долларов США, выделение даже 1% от данной суммы в пользу  церковного инвестиционного банка дало бы ему хороший стартовый капитал»…

Интересно, автор думал о том, что случится, если Российская  Федерация, предположим, попросит в обмен на эти пять с лишним миллиардов долларов благословить очередную «маленькую победоносную войну»? Нас ждет еще одна страница в истории, деликатно опущенная в семинарских  учебниках?

…Все это старая проблема, которая упирается в разноприродность Церкви – Небесной, и государства – земного. И смешение одного и другого,  зависимость и Церкви от государства, и государства от различных церквей в реальной истории успешно опускало Церковь на землю, а вот никакое  государство на Небо поднять так и не смогло…

Попытки создать «Русский Ватикан» и поставить его на службу  государству тоже уже случались – и ничего хорошего из них не получилось. Стыдная и в итоге кровавая реформа патриарха Никона, за которую пришлось по сути извиняться Поместному Собору 1971 г., касалась не  только и не столько исправления богослужебных книг и обрядов –  приведение богослужения к греческому образцу служило цели создания как раз всемирного центра православного влияния в Москве, что удачно совпало с реализацией зарождающихся в государственных умах планов расширения  Руси до масштабов империи. Отсылаю к сериалу Николая Досталя «Раскол», который, конечно, ни в коей мере не исторический источник, но довольно наглядная иллюстрация…

Не имею понятия, знал ли автор статьи о последней попытке создать

«Русский Ватикан» и поставить его на службу государству. Надеюсь, что нет. Потому что попытка эта принадлежит русскому Ироду, как назвал его митрополит Иларион (Алфеев), – Иосифу Сталину.

После войны, когда встал вопрос о расширении международного влияния  СССР, сталинские идеологи и практики решили использовать Московскую  Патриархию для осуществления этого влияния, реализовав идею  «концентрировать внимание всего православного мира к русской  православной Церкви и довести ее значение до степени первенствующей  Православной Церкви, а святой Москвы до значения Третьего Рима» (из  доклада 1946 г., направленного Патриархией Г.Г. Карпову, председателю  Совета по делам религий, бывшему (?) высокопоставленному сотруднику  НКВД).

Тогда эта попытка провалилась, в том числе и благодаря во многом  проамериканской позиции Константинопольского Патриарха Афиногора I.  Следующий заход кремлевских политиков был направлен на активное участие  Московского Патриархата в экуменическом движении. Последствия последнего и конфликт с Константинополем нашей Церкви приходится расхлебывать до  сих пор…

Сильная и богатая Россия – это хорошо. Сильная и православная Россия – еще лучше. Сильная Церковь – тоже… Вопрос только в том, что считать  приоритетным благом? Силу, основанную на любви, или силу основанную на  деньгах? Церковь как «инструмент» Христа или Церковь как инструмент  государственного влияния?..

Щепетильнее следует быть в методах.