"Чудовіщний бабнік". Бельмондо.

«Потом еще одна смерть. Но смерть, которая даже меня опечалила. В Инстаграме у меня можно было прочесть, посмотреть ту эпитафию, которую я произнес на могиле Бельмондо. Действительно, очень мимолетно, но мы были знакомы. Это был настолько раскрепощенный, настолько не контуженный собственной славой, настолько веселый, заводной, чудовищный бабник. Он действительно первым делом…

Ему что-то там стали говорит: «Русские музеи, фонтаны, Петродворец…». Он говорит: «Блин, расскажите, что тут у вас с бабами». А поскольку я был на тот момент единственной достопримечательностью Петербурга, его свели со мной на крейсере «Аврора» почему-то, и я его сразу отправил в общежитие Калошной фабрики женское.

И я ему посоветовал не размениваться на всякие танцполы, поездки по набережным, а сразу – туда. Он спросил, а что там надо сделать. Я сказал: «Ничего. Надо просто подъехать к общежитию, выйти из машины, свистнуть – откроется 300 окон и задерется 2 тысячи юбок. Там кто бы ни подъехал».

О.Журавлева А уж тем более Бельмондо, извините.

А.Невзоров А переводчица потом мне пересказывала эту сцену. Она его сопровождала почти до последней минуты. Но еще не было фильма «Пираты Карибского моря», но кто видел, тот помнит, как Джек Воробей входит в пасть к Кракену. Огромная, зияющая пасть, из которой что-то летит, но он, не клонясь, во весь рост… – вот точно так же Бельмондо входил в женское общежитие. Но там, правда, был не рот, а нечто другое. Ну ладно. Ну я удержался, правда…»