Никогда не стой под сенью незнакомого дерева. На нем может оказаться змея.

Читать дальше  http://uda4a.org.ua/archives/4324

Видел ли ты черничный дождь? Тот, что вытягивает сердце из торжественной тишины в направлении невидимого света. По капле бьющий в пульсирующую точку, где начинается твое совершенство. Отсекающее косыми струями вчерашнее ползущее невежество.

Если ты хоть раз в жизни видел черничный дождь, твое спящее движение не принесет тебе больше иллюзорных ощущений прикосновения. Так как Присутствие положило твои ноги на порог того, чему нет названия. Которое значительно больше того, что ты когда-либо вмещал в своих внутренностях.

Разденься. Подставь свои худые плечи этим черничным потокам. Открой рот. И ты услышишь, что твоя гортань стала способна вымолвить СЛОВО. Она переполнена Им. Звенящим новыми красками... В которых уже нет и никогда не будет больше печали...

Утренний лучик попрыгал-попрыгал по немытому окошку и, наконец осмелев,
бросился радостно в комнату. Пульсируя на постели толстого карапуза,
сосущего безо всяких предрассудков большой палец.

Читать дальше  http://uda4a.org.ua/archives/4335

- Как вы думаете, мессир, когда это у них началось?

- Что вы имеете ввиду, падре?

- Я имею ввиду то же, что и вы. Я говорю о "проникновении". - А… понимаю. Однако, мне хотелось просто вас позлить... немного.  Итак, вы спрашиваете о "проникновении". Я думаю, оно началось погожим летним утром после совместно выпитой чашечки бразильского кофе. Как-никак, южная кровь. Впрочем, на Севере, говорят, тоже люди рождаются. Но верить, что так, вовсе не обязательно. И, вообще, не пора-ли нам посмотреть на все сие через карточный стол? Это лучше, нежели бегать с ножом какого-нибудь ревнивца в спине. Заметьте, падре, – в собственной спине. - Да уж. Вы, несомненно, правы. Однако, до чего мир испортился за последние двести лет. Уже нельзя ни с кем и пошутить от доброты душевной. Только и остается, что залить сознание гасконским, дабы не видеть всех этих гнусных рож. А ведь когда-то, если верить моему отцу, добрые люди запросто могли нуждающемуся в "проникновении" одолжить на графинчик красного. Но я этому не верю. Нет … Совсем не верю…

 

- Ха-ха! Надевая мокасины на голову, имейте ввиду, что мир от этого не изменится! Совсем даже не изменится. А вот ваш портрет может потерять прелесть рассудочности! - кричал рыжий мотоциклист Сироткин Алексей Колумбович сидящему, нет - скорее уже лежащему, в люльке старого колониального драндулета мужчине очень задумчивого вида, окончившего рабочий день в ранге директора военторга, но сейчас уже больше похожего на больного базедовой болезнью в местной захудалой клинике имени самого Бехтерева. Мужчина уже пятый десяток лет с гордостью носил имя - Ромуальд Федорович Шузе.

Лежащий головой уткнулся  в свои никогда не воровавшие руки исключительно для того, чтобы именно в эту минуту возрыдать о падшем человечестве, о котором вдруг вспомнил еще в армянском кафе вместе со старым другом, успешно просиживавшем штаны в управлении по борьбе с чем-то... Вспомнил, ужаснулся, потом еще несколько раз вспомнил и, наконец, отдал решение этого назревшего вопроса течению времени.

Время же совсем не хотело задерживаться. Кстати, вы заметили, что время, в состоянии созерцания через стекло с увеселительными напитками, склонно стремительно спешить черт знает куда. Вот, скажите - зачем ему куда-то спешить? Зачем? Вот почему оно не спешит тогда, когда вам надо, к примеру, выкопать колодец диаметром два метра и глубиной в четыре? Из всего этого я делаю единственный вывод. Время - нам не товарищ и дружить с ним - нечего!

Ну, да ладно. Что там у нас с мотоциклистом этим? Ага... да ничего. Он везет как раз в это время склонного к меланхолии своего начальника домой. На двухнедельное возлежание, то есть лечение, под мудрым руководством строгой, но весьма правильной жены Жанны Адальбертовны Шузе-Храпко, от последствий топтания в тонкой области психических исследований состояния человечества в целом.

Во всей этой истории мне досадно только из-за одного. А именно - завтра синоптики обещают сногшибательно красивый рассвет с разными душевными тонкостями. При пении райских птиц и всяческих малиновых стожарах. Увы! Директор военторга этот рассвет уже явно на свой счет никогда не запишет. Жизнь - совсем странная и непредсказуемая  штука.

- Граждане! Не проходите мимо такого безобразия! - указывала толстым грязным пальцем устрашающего вида женщина на кусок посеревшего от невзгод картона. На котором с претензией было написано - "Падайте Христа ради На личение ат бизабразия."

Она имела ввиду свое, несомненно стесненное, обстоятельство в жизни. Что значило, с ее точки зрения, необходимость денежных взносов от проходящих мимо граждан на пиво для нее и для ее сожителя Адидасыча. Мужика совсем пропащего от неправильности питания, а еще более - от напряжения мышц мочевого пузыря.

Люди отмахивались большей частью, выражая неодобрение такому пониманию жизни
падших членов общества. Но все вместе соглашались, что государство у нас дерьмо, а потому каждый вынужден искать в том поле, которое ему ближе всего по нутру.

А что же мы? А мы ничего. У нас, между прочим, сегодня шестой день счастья. Или того, что мы подразумеваем под счастьем. Кстати, а кто сказал, что эта женщина, смело смотрящая
требовательным взглядом в глаза соотечественникам, менее счастлива, нежели какой-нибудь госслужащий Бралкин, страдающий чрезмерной любовью к порядку в своем кабинете и страшным геморроем в одном интересном месте?

А все-таки! Куда же этот мир так стремительно катится? А если катится, то какая разница между частями мозаики внутри катящегося шара?

http://uda4a.org.ua/

- Эх,. Давид  Ваныч. И зачем вы проходили мимо этой драной пивнушки? Неужели светлые мысли не могли вас привести в цветочный магазин? Неужели вам неинтересно трезвым отношением мерять мир? В котором не только бомжи и другие неизвестные личности живут. Но и люди культурные, стремящиеся изведать лучшие стороны бытия. Без водки и соленых огурцов из вонючей астраханской бочки. C разными картинами душещипательных художников и стихами из подозрительной молодости не совсем пропащих поэтов. И почему вы не повели меня в известное кино о калькуттской любви среди кровожадных крокодилов? А вместо этого воспылали любовью к этому красивому столбу!

Все это в излишнем волнении выговаривала местная представительница последних остатков захудалой интеллигенции Марья Петровна Гугельпопен местному же почитателю возвышенного Давиду  Ивановичу Швайцману. Лежащему в свободном изнеможении прямо в большой луже, оставленной без спросу вчерашним противным дождем именно для него. Чтобы он мог там лениво барахтаться и плевать не только на изгаженный мир, но и на переживающую за него девицу Гугельпопен. Не понимающую, что в книжках такое познание прекрасного она никогда не сыщет. Ведь Давид Швайцман в сие время достиг наивысшего проявления реальности. То, чего тибетские монахи добивались десятилетиями упорного духовного труда. А именно - отсутствия всякого мыслительного процесса.

Утренний тяжелый туман не пробьет хриплое пение ленивого дрозда. И все только потому, что внизу законы Бытия отличаются только по форме. По сути же все Проявление нивелируется в точке.

Когда горы превращаются в лазуритовые долины, испещренные горечью непройденных троп. Когда источник чистейшей воды уже не выдаст дозированных порций комбинированного счастья. Когда шорох летающей зелени превращается в тихую беспечную ночь... 

... тогда вдруг перед тобой откроется тайная дверь неведомо куда. За которой - Ничто, неведомо для чего. А после... после тебе уже никогда не споет свою бестолковую песню африканская цикада. Зато Новое Время уберет у тебя всякую цель. Ибо ты сам превратишься в то, что больше всякой человеческой цели.

Но кого уже это будет тогда интересовать???







http://uda4a.org.ua/

Рыжий кленовый лист тихо кружился на закате дня, радуясь нежданной свободе, не догадываясь, что всякая свобода завершается угасанием, так как нечего больше совершенствовать.