Хочет этого кто-то или нет, но мировая экономика стоит на пороге значительной активизации протекционистской политики. Изменяется функциональная модель глобализации. Ее траектория связывается с перспективой даже не столько многополярного, как об этом все время говорится, а вообще бесполярного мира, с возрождением в связи с этим самодостаточности национальных экономик. Сейчас по-новому ставится вопрос их открытости. Такая открытость не должна подрывать принципы саморазвития и структурной самозащищенности.

Соответствующие акценты очень четко расставил кризис 2008—2009 годов: в «интеграционных играх» утрачена мера оптимальности. Эта избыточность касается и ЕС. Растущие противоречия Евросоюза обусловлены этой ситуацией. Актуален лозунг — возрождение аутентичного государства. В условиях растущей разбалансированности только сильное, с полноформатной структурой своей экономики государство может стать субъе­ктом выживания. Иного пути у человечества нет. Речь идет об объективной реальности, с которой при развитии стратегии нашей перспективы мы не можем не считаться.

— А как тогда быть с евроинтеграционным курсом Украины?

 — Евроинтеграционный курс Украины — это не конъюнктурная позиция, не выбор «добрых» политиков. Это объективная реальность, наш возврат к своему «Я», наше самоутверждение, сердцевина нашей суверенности. Мы европейская нация; евроазиатские ценности — это не наши ценности, не наша ментальность, и этим все объясняется. Другое дело, что если мы говорим о стратегии «построить Европу в собственном доме», то должны понимать, что в этом доме мы должны быть реальными хозяевами. Нужно учитывать и другое — почувствовать опасность бездумного, механического копирования западного проекта, в котором отдельные конструкции уже отжили свое и уходят в прошлое. Сегодня речь должна идти о выборочной имплементации западного опыта, о стратегии не догоняющей модернизации, которой мы придерживались двадцать предыдущих лет, а об опережающей модернизации. У нас есть естественное преимущество — наша молодость. Опираться нужно на ее энергетику, креативность.

В целом разреженность нашего внутреннего экономического поля, о которой мы говорили раньше, — это самая слабая и в то же время чрезвычайно перспективная с точки зрения инвестиционной политики позиция украинской экономики. В отличие от западных рынков, которые перенасыщены и не имеют свободного пространства для инвестиций, мы обладаем в этом ощутимыми стратегическими преимуществами. Нам есть во что выгодно инвестировать. Самые перспективные в этом плане инвестиции в живой капитал, энергосбережение, реиндустриализацию базовых отраслей, технологическое перевооружение АПК, осовременивание коммуникационной инфраструктуры, жилищное строительство и многое другое. К тому же нам пока еще не грозит и «избыточность» личного потребления. Все это — весомый потенциал роста, реалии экономической перспективы, которые, по большому счету, создают для нас серьезные стратегические преференции. Их нужно с умом реализовать.

Мы говорили с вами о проблемах нашей стратегии в ее концептуальных определениях. Конечно, тут далеко не все лежит на поверхности, к тому же существует широкий коридор альтернативных решений. В этой ситуации весьма значим перманентный диалог власти и науки, которого в настоящее время вообще нет. Банковая боится общения с отечественной наукой, потеряла все то, что было наработано в этой сфере раньше. Предпочтение отдается «заморским консультантам», которые в арсенале политики модернизации владеют лишь логикой «стандартных решений». В интенсивно меняющемся мире их безоговорочная имплементация — это консервация отставания. Этого нельзя не замечать, это следует исправлять. Я не знаю, способна ли Банковая на это. Ее чрезмерная самоуверенность заставляет думать о худшем.