В гостях у «Yтра» побывал протодиакон Русской православной церкви, профессор Московской духовной академии, писатель и публицист Андрей Кураев.
Как церковь сегодня относится к празднованию Масленицы, кого можно простить в «Прощеное воскресенье» и кого можно считать истинно верующим человеком, а также чем хороша Инквизиция — об этом и многом другом Андрей Кураев побеседовал с нашими читателями в ходе онлайн-интервью.
Шамиль Усть-Каменогорск : Здравствуйте! Скажите пожалуйста, если Бог един и христианство, ислам и иудаизм являются монотеистическими, так называемыми миролюбивыми религиями, то почему разногласия между ними, и даже между различными течениями одной конфессии, иногда доходят до откровенной вражды. Если Бог един, то не кажется ли вам эта вражда, противоречащей монотеизму. И вообще, почему три монотеистических религий имеют совершенно не монотеистические (разные) храмы и молятся словно разным Богам. Нет ли здесь противоречий? Думаю, если Бог един, то мусульмане и христиане имеют право молиться в синагогах, как евреи и христиане в мечетях, а евреи и мусульмане в церквах. Так един ли Бог?
Андрей Кураев: То, что Бог один не значит, что все человеческие представления о нем одинаково качественные. Скажем, мы с вами живем на Земле, материки которой омываются единым мировым океаном, но это никак не означает, что все представления людей о море и мировом океане, которые когда-либо были или есть сегодня, одинаково хороши или одинаково научны. Скажем, у сотрудников института Океанологии свое представление об океане, а у кочевников пустыни Сахара эти представления будут несколько иными. Дальше ведь религии, в том числе и монотеистические религии, – это откровения. И есть вопрос, где откровение реально, а где кому-то что-то почудилось, полнота этого откровения – это серьезные вещи, поэтому походя нельзя так говорить, что это одно и тоже и почему сами верующие этого не понимают. Может быть, потому что сами верующие видят эти различия и степень их серьезности.
Александр Барнаул: В библии постоянно встречаются примеры отвратительных поступков: убийства, инцест, изнасилования, геноциды, воровство, животные и даже человеческие жертвоприношения. Эти плохие поступки преподносятся как хорошие, т.к. совершаются святыми (например Моисей) или даже богом (казни египетские). Библейский бог старого завета это изувер какой то. Его богоизбранный народ ему под стать. Понятно, что книга старая и взгляды устарели. Если раньше Моисей мог захватить чужой город, перебить всех мужчин и женщин и оставить только девочек не познавших мужчин «для себя», то теперь то это геноцид и педофилия. Так не пора ли её переписать ?
Андрей Кураев: Забавный подход. А какая редколлегия будет переписывать? В вашем составе или нет? Если у вас писательский зуд – так пишите, кто же мешает? А зачем вам переписывать Библию или Коран, Гомера или Достоевского?
Владимир Орёл: Андрей Вячеславович растолкуйте пожалуйста гл.15 Ев. «от Матфея», а именно ситуацию когда Христос изначально отказался помогать дочери Хананеянки со словами:
«...Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» и далее «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». И только после того как та молвила «Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их.»(т.е. фактически сравнила себя с собакой), Христос помог ей со словами «О, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему»
Андрей Кураев: В Евангелии прямо объясняется в продолжении, зачем Христос так именно говорил – для того, чтобы дать пример своим апостолам евреям. Кончается-то история чем? Христос говорит: «Я в Израиле не нашел такой веры как у этой женщины». Видите, он вроде бы так резко отзывался, а она все равно веровала. Так что это не возвеличивание еврейского народа над всеми остальными, а скорее напротив, обращение их взоров, взоров евреев, которые, действительно, были уверенны в своем превосходстве – посмотрите, есть люди совершенно иной крови, у которых вера не хуже вашей, а даже напротив выше, и вам нужно у них учиться.
Анастасия Санкт-Петербург: Андрей Вячеславович, скажите Прощеное воскресенье — это стилизованный народный праздник или религиозный? Очень люблю этот день, в нем так много смысла
Андрей Кураев: Это церковное событие, вполне с евангельской основой – прежде чем искать Бога – найти человека. Прежде всего найти человека в себе и по-человечески поступив с самыми близкими тебе людьми – примирись с ними, а затем уже проси примирения у Бога.
Юлия Захарова Москва: Вы преподаете на философском факультете, скажите, как на ваш взгляд вера и религия соотносится с философией?
Андрей Кураев: Философия может делать предметом своего рассмотрения что угодно: и религию, и сны, и кошмары, и психоделические состояния, опыт отчаяния и опыт любви, опыт атеизма, обезбоженности и опыт встречи с Богом, поэтому проблем нету. Философия – это метод анализа, а предметное поле анализа может быть самым разным.
Алексей Новосибирск: Здравствуйте. Отец Андрей, будьте добры, расскажите об основных отличиях зороастризма от ветхозаветного иудаизма. У меня создалось впечатление очень высокой схожести этих религий. В частности, создалось впечатление, что Богоизбранность Израиля заключалась только в рождении Спасителя в этом народе, а указания на образ жизни, при которым мы наименее всего можем навредить себе, своей душе, были и у других народов, и отличались (по крайней мере в формулировках) от Моисеевых заповедей.
Владимир: Богоизбранность евреев, как потомков Авраамовых, начинается с Завета между Богом и Авраамом (Быт. гл. 17)
Внимательно почитайте, там всё сказано. Это было задолго до рождения Спасителя.
Зороастризм и Иудаизм — абсолютно разные религии, но главным отличием конечно же является, то что Зороастризм -политеистическая религия, а Иудаизм — монотеистическая.
Андрей Кураев: Во-первых, по времени не вижу смысла считать зороастризм религией более древней, чем ветхозаветный иудаизм. Во-вторых, религии – это все-таки не сбор этических заповедей, это свидетельство о Боге. То свидетельство, которое содержит в себе Ветхий Завет, – оно уникально, и аналогов зороастризм в себе все-таки не имеет. Поэтому как религиозные доктрины они весьма и весьма отличаются.
Сергей Александрович: Здравствуйте!
Хочу рассказать одну историю.
Когда-то давно мы с моей женой-католичкой задумали обвенчаться. Батюшка первым делом призвал ее покреститься заново и всячески агитировал за православие, причем словами, которые больше подходили бы для плохого агитплаката, а не для обращения взрослых людей в веру.
А католический священник сказал, что ему без разницы, лишь бы христианами оба были.
Почему так?
Нет, неправильно вопрос сформулировал. Не «почему» а когда наша Церковь как институт станет гибче? Ведь не все же можно объяснить традициями и канонами. Если новые традиции не формируются, не рождаются, то старые закостеневают и перестают отвечать чаяниям новых поколений.
Андрей Кураев: В нашей православной церкви не принято перевенчивать католиков, тем не менее, действительно, желательно сочетать таинством людей, принадлежащих к одной конфессии. А что касается гибкости, я, честно говоря, не понимаю, почему именно гибкость в таких вопросах должна считаться неким идеалом? Лучше вспомнить слова Макаревича: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир», продолжение знаете сами.
Александр Москва: Добрый день!
Я — человек невоцерковленный. Ношу нательный крестик, обрядов не соблюдаю, в храмы хожу крайне редко, в основном как турист и не испытываю при этом никаких особенных чувств. Иногда по просьбе мамы освящаю яйца с куличами. Пару раз и для себя.
В католических костелах чувствую себя намного свободнее, чем в православных.
Но вместе с тем верю в то, что в мире есть божественное начало. А теоретические разговоры о перемене веры отвергаю с самого начала — я же крещен в православие, как можно отрекаться?
Так кто же я? Верю ли я? Православный ли? Или так, не пришей кобыле хвост? :-)
Андрей Кураев: Я думаю, что второе. Видите ли, верующий человек, он точно знает, что он верует. Хотя бы по той причине, что в его жизни есть поступки, мотивированные его верой. Не социальными санкциями, не этическими нормами, религиозный человек – это тот, у кого есть религиозно-мотивированные поступки. Отказ от какого-то возможного греха именно не из боязни, что меня накажут и посадят, или так не принято, или обо мне плохо подумают. А именно из-за понимания того, что Бог это не приемлет, это против заповедей. Если такого ощущения не было, если вы никаких жертв не приносили Богу, то, как вы можете полагать, что вы религиозный человек? Это уже некая форма самооправдания и самообмана.
Страницы: 1 2 3
