Некоторые отказались — всего 12 человек. Им и в самом деле ничего не было, помимо остракизма со стороны сослуживцев.

Двенадцать. Из пятисот гамбургских мужиков — совершенно нормальных и даже симпатичных. Добрых немцев, которые взяли винтовки и перестреляли полторы тысячи беспомощных польских евреев обоего пола и всех возрастов. И не потому, что иначе их самих бы расстреляли или отправили в лагерь — об этом и речи не было. Просто не хотели подводить коллектив.

Первый опыт был довольно тяжёлым. Мужики понапивались, и вообще — переживали. Но потом втянулись, и дело пошло бодрее. Всего батальон расстрелял 38 тысяч евреев и 45 тысяч отправил в лагеря. Это то, что удалось подсчитать, т.е. наверняка не всё. Да и «работали» они не только по евреям, их использовали и для уничтожения партизан, например. Так что плоды трудов этих прекрасных людей наверняка гораздо более впечатляющи.

Таких батальонов было больше сотни, и как минимум 75 из них занимались тем же, что и 101-й: массовым уничтожением славянских и еврейских унтерменшей на оккупированных территориях. Они были рациональны и не лишены своеобразного сострадания. Например, поначалу многие из них, чтобы сэкономить патроны, брали младенцев за ноги и с размаху разбивали их головы о ближайшее дерево. Начальство в лице группенфюрера Отто Олендорфа (очаровательного интеллигентного мужчины) такой варварский подход не одобрило и предписало другой способ: матери должны были прижимать головы младенцев к груди, тогда одним выстрелом можно было аккуратно убить обоих.

После войны мужики из 101-го батальона вернулись домой строить прекрасную Германию будущего — кроме папы Траппа и ещё одного командира, казнённых поляками. Дома о них долго не вспоминали, и только в середине 60-х прошёл судебный процесс, который закончился тюремными сроками для пятерых бывших полицейских из 101-го, и ещё шестерых признали виновными, но не назначили никакого наказания. Остальных не тронули, и они прожили нормальную бюргерскую жизнь, как и положено добропорядочным гражданам.

Вот эти нормальные люди, лишённые рефлексии и отдающие мораль на «аутсорсинг» своим вожакам, они и есть ад. Пустые оболочки, в которые можно залить любое содержимое, и с которыми даже не получится поговорить: они просто не услышат обращённых к ним слов. И ад здесь даже не в том, что эти оболочки могут сделать с вами, а в невозможности коммуникаций с ними. От конкретной неприятности можно ускользнуть, но от оболочек никуда не денешься, ими заполнен мир. Как в кошмарном сне: пытаешься бежать, но ноги вязнут, и преследователи медленно, но неумолимо сжимают кольцо.

   Сегодня патриарх Кирилл подталкивал бы вагоны с людьми, уходящими в концлагерь.

РПЦ является одним из главных пропагандистов этой позорной и преступной войны. Быть прихожанином такой церкви — позор для любого нормального человека. И после победы над путинской Россией вся верхушка этой чекистской организации предстанет перед судом.