Кукусу нынче 8 лет – два бублика от дырки!Тандем двух кругленьких котлетв тарелке без подливки.Кукусу дважды "дважды два":кубическая двойка!Не будешь в школе поспевать –закончишь на помойке!!!

В разных странах, лёжа в своих постелях, делается странно, чувства противоречивы. Глядя на потолок, я представляю ели, а ты – ничего не берусь предположить. Едва различимы контуры этих дней, и в них не хватает ровно одного объёма, когерентного твоей массе.(Физику в школе учила весьма условно, хоть и была одной из лучших в классе). Близость ли Вас, удалённость делают из меня поэта не больше, чем в гусеницу червя превращает лето. Лишь постольку, поскольку...

Читати далі...

Время вышло: кончай уже плакаться! У терпения лопнул хребет. Это ж надо: всё так же не трахаться через чёртову дюжину лет! У либидо был ноль до инфляции. После – сдохло под весом нулей! Не исторгнуть потомков для нации из х*я, не спустив труселей. На вопрос: «Нафига ты морочилась с мужиком, что тебя не еб*т?» все ответы протухли, просрочились, превратились в унылый помёт. В 37 у корыта разбитого с отвращением в море гляжу. В отражении – дура набитая. Но рыбёшку, поди, поужу....

Читати далі...

Это был Новый Год: одеянья пестрили. Я пила из стекла, ты – из тусклой пластмассы. Ни объятий, ни танца: как будто на дрилле* мы стояли вдвоём, а любовь – мимо кассы проплывала, швыряя нелепое счастье то ли в бровь, то ли в глаз одного из скитальцев... В буре дней что осталось при нас, в нашей власти? Пианиста рука, на двоих – 20 пальцев. "Три, два, раз!" Среди звёзд, среди моря ночного восходила печаль, предваряя картинно горький факт, что не встретимся в...

Читати далі...

Я: "Погибаю!" Он: "Понимаю..." Кажется, это фашизм. К слову "предатель", лёжа в кровати, враг подберёт эвфемизм. Славно, удобно... – Смерти подобно! Носит же гадов земля! Политкорректна труса уретра и эгоиста сопля. Лёжа в кровати трахнул и – нате! "Вышло само, не хотел! Я очень верный, робкий, примерный". Хм, а на мне-то вспотел... Сельская клуша в плотных берушах и розоватых очках примет обратно пуфик свой ватный, нежно...

Читати далі...

Послезавтра ты выйдешь на площадь, и такси довезёт до вокзала. Чемоданов: один или два? Послезавтра когда-то казалось вероятным едва. А потом ты покатишься вгору (если думать, что некуда вниз). Послезавтра: твоя ли опора? Мой ли карниз? День приезда пройдёт терпеливо:в растопыренно-нежных объятьях двух детей (та, что младше – твоя).Ты привёз им любовь, а не платья, моё сердце кроя. Да, тебя разберут на запчасти: накидают прожиточных миссий, неотложных физических дел. Я – ...

Читати далі...

Осталась жизнь: рассыпчата, как гравий, тверда, как старый слёжаный матрас. Война – освобожденье от тщеславий – давно искала приложенья в нас. Стальной Горгоной выползла на пристань, дыхнула пепелищем городов, скривила пасть и проводила присталь- ным оком тех, кто к смерти не готов. К границам потянулись караваны: в поклаже жены прятали мужей. Одни рванули к родственникам в Канны, другие – пополнять ряды бомжей. Не обернувшись, кутаясь в пожитки...

Читати далі...

37 и 4 под вечер –лёгкий призвук ангины в аккорде,исполняемом хлёстко и страстно,как пощёчина (дань лживой морде).37 и 4 внезапнообнажила прореху в эфире:после "градусов высших" Парнасая скатилась к алкашке в кефире.Проживаю умеренно трезвоэту боль, что щекочет кореньямоих нервов, зубов и тех специй,что пойдут в сентябре на соленья.38 сердечных волоконмаринуются за фортепьянобитый месяц, что юркнул сквозь пальцы,не справляясь с прополкой бурьянанеприлично навязчивых мыслейо зиме, ...

Читати далі...

Я вернулась в страну, где ракетный террор и заоблачный ценник на гречку. Уронила слезу у окопа в лесу и свернулась в постели колечком. Жизнь искрилась вдали от родных берегов! Там встречала любовь и отраду. Ну а здесь – только кров, и родимых оков – так казалось – мне больше не надо. Но утратили смысл острова-корабли. Набродилась по вычурным далям! Моё сердце щемит от "готовься" до "пли!" с февраля: передышки не дали! ...

Читати далі...

Принадлежать местам. Портам и водам, кораблям. Камням и солнцу – дикому, с когтями тени, и островам, что пьедесталами служили для моих свобод. Каюте и постели, впечатавшей любви чистейшей небосвод. Принадлежать!  Рукам. Цветам и травам. На Площади Испании – вещам: серёжкам и зонту. Попутчику, что смерил шагом маршрутов путанных густую красоту. Преотразившись в зеркалах – из глубины углов, – принадлежать тем чувствам, что фонят неистово, но...

Читати далі...