Nondum amabam, et amare amabam, quaerbam quid amarem, amans amare.
                                                         Confess. St. August

                                             Я еще не любил, но любил любовь и, любя (скорее "жаждя, ища любви",-- прим.Т.К.) любвовь, искал, что бы полюбить.
                                                      Исповедь св. Августина

Земля, и океан, и воздух, братья любы!
Коль Мать великая мне в дар дала
природную способность воспринять
любовь семейную, чтоб нею вам ответить,
коль росная заря, и душный полудЕнь,
и вечер, и закат с его парадом царским,
и полунощный тих-взорвись покой...
коль причты осени в сухом лесу,
и перемена платья зимняя седой траве:
снег чист да звёздна льда короны;
коли одышка страстная весны,
что исторгает сладость поцелуев первых,
былИ мне дОроги; коль я
ни птицу вольную, ни мошки, ни зверей меньшИх
не обижал умышленно, любя к тому же
их добротой дарил, то вы простите
мне похвальбу, братьЯ возлюбленные,
благоволенья вашего мне не урезав.

продолжение следует
перевод с английского Терджимана Кырымлы

                    Сначала добрые умрут,
                    А тот, кто сух и вспыльчив, словно трут,
                    Дотла сгорает.
                    Земля, вода и воздух, вы союз
                    Возлюбленных, когда бы наша мать
                    Великая позволила ответить
                    Взаимностью на вашу мне любовь;
                    Когда заря, благоуханный день,
                    Закат в сопровожденье слуг блестящих
                    И трепетная тишь глубокой ночи,
                    И вздохи осени в сухих ветвях,
                    И щедрая зима, чье облаченье
                    Лучистое седой траве идет,
                    И поцелуи первые весны
                    В чарующем пылу мне были милы,
                    Когда ни пташки, ни зверька, ни мошки
                    Я не обидел, бережно любя
                    Сородичей своих, тогда простите,
                    Возлюбленные, вы мне похвальбу,
                    Не обделив меня привычной лаской!

                    перевод  К. Бальмонта

              1      Earth, ocean, air, beloved brotherhood!
              2      If our great Mother has imbued my soul
              3      With aught of natural piety to feel
              4      Your love, and recompense the boon with mine;
              5      If dewy morn, and odorous noon, and even,
              6      With sunset and its gorgeous ministers,
              7     And solemn midnight's tingling silentness;
              8      If autumn's hollow sighs in the sere wood,
              9     And winter robing with pure snow and crowns
            10     Of starry ice the grey grass and bare boughs;
            11      If spring's voluptuous pantings when she breathes
            12     Her first sweet kisses, have been dear to me;
            13      If no bright bird, insect, or gentle beast
            14      I consciously have injured, but still loved
            15     And cherished these my kindred; then forgive
            16     This boast, beloved brethren, and withdraw
            17     No portion of your wonted favour now!

P.B. Shellеy

 ПРЕДИСЛОВИЕ

Поэма, озаглавленная "Аластор", может считаться аллегорией одного из интереснейших вариантов развития людского духа. "Аластор" демонстрирует чувственно неиспорченного, юношу в пору духовных стремлений, ведомого воспламенённым о очищенным посредством интима со всем первосходным и величественным воображением к созерцанию универсума. Он жадно впитывает бьющие источники знания, и всё жаждет. Величие и краса внешнего мира глубоко запечатлеваются в его восприятии, предлагая переменчивостью своею бесконечный простор творчества. Пока желания позволяют ему увлечение будто бесконечным и безмерным, он весел, и спокоен, и в ладу с собою. Но настаёт пора, когда эти вещи перестают удовлетворять его. Его рассудок (тж. дух, his mind,-- прим. перев.) ,наконец, внезапно пробуждён и жаждет общения (интимного, to intercource,-- прим.перев.) с себе подобным разумным существом. Он воображает себе Существо, любимое им. Насыщенное спекуляциями самых возвышенныи и совершенных натур, его видение сочетает всё чудесное, или мудрое, или прекрасное, что способен изобразить поэт, философ или влюбленный. Интеллектуальные способности, воображение, разнообразные не лишены понятных притязаний на симпатию и взаимность соотвествующих им даров иных человеческих существ. Поэт представлен связующим эти притязания и замыающим их на единственном образе, чей прообраз тщетно ищет. Сокрушён обманутой надеждой, он сходит в безвременную могилу.
     Картина не лишена наставлений современнику. Эгоцентрический удел Поэта был покаран яростью (фуриями) неодолимой страсти, гнавшей Его на скоропостижную погибель. Однако, та Сила , которая поражает внезапной тьмой и угасанием светила мира, будя в них слишком обострённую восприимчивость к Её велениям, обрекает на медленный и отравляющий упадок меньшие души, не признающие Её владычества. Их
жребий тем подлее и бесславнее, чем презреннее и пагубнее их провинность.
Те, кто не одержимы благородной ошибкой, не клеймены святой жаждой спорного знания, не обмануты знаменитым суеверием, ничто земное не любят, и не воспаряют надеждами, при чём чураются влечений своего рода, не разделяя ни радостей, ни печалей людских, тем и таким же ,как они выпадают проклятия по заслугам. Они слабеют (тоскуют, томятся по...-- прим.перев.), ведь никто не чувствует себя сродни им. Они морально мертвы. Они не друзья, не любовники, не отцы, не граждане мира, не благодетели своего края. Среди тех, кто  пытается существовать без людской симпатии, чистые и нежные сердцем гибнут по причине настойчивости и страстности поисков своих общностей, когда внезапно ощущают праздность собственного духа. Все остальные, самоуверенные, слепые и тупые, суть те необозримые множества (или толпы, multitudes, любимое слово Шелли,-- прим.перев.), что учреждают, вместе и поодиночке, довлеющую нищету и одинокость мира (не мiра! the world-- прим. перев.) Не любящие ближних (fellowbeings,-- прим.перев.) тянут бесплодные жизни и готовят жалкую могилу собственной старости.

"Добрые умирают первыми, а те, чьи сердца сухи, что летняя пыль, горят дотла!"

перевод с английского Терджимана Кырымлы

 
                     ПРЕДИСЛОВИЕ

     Поэма,  озаглавленная  "Аластор",  может рассматриваться как аллегория,
обозначающая  одну  из  интереснейших  ситуаций  человеческого духа. В поэме
представлен  юноша, отличающийся свежестью чувств и порывистостью дарований;
воображение,  воспламененное и очищенное общением с величием и совершенством
во  всех их проявлениях, уводит его к созерцанию вселенной. Он вволю пьет из
источников  знания,  однако жажда не утихает. Великолепие и красота здешнего
мира   глубоко   затрагивают  систему  его  воззрений,  являя  неисчерпаемое
разнообразие  своих  модификаций.  Пока  его желаниям продолжают открываться
объекты,  столь  же  бесконечные  и  безмерные,  он весел, спокоен и владеет
собой. Но приходит время, когда эти объекты перестают удовлетворять его. Его
дух,  наконец,  внезапно пробужден и жаждет общения с разумом, ему подобным.
Он  воображает  себе  существо,  которое  он  любит.  Причастное  умозрениям
тончайшего  и  превосходнейшего,  видение,  в  котором  он олицетворяет свои
собственные  чаяния, сочетает все чудесное, мудрое или прекрасное, что может
представить  себе  поэт,  философ  или  влюбленный. Интеллектуальные данные,
воображение,  издержки  чувствительности  не  лишены известных притязаний на
взаимность  соответствующих  способностей  в других человеческих суще ствах.
Поэт  представлен  соединяющим эти притязания и относящим их к единственному
образу.  Он  тщетно ищет прообраз воображаемого. Сокрушенный разочарованием,
он сходит в безвременную могилу.
     Картина  не  отказывает  современному  человечеству  в назидании. Фурии
неодолимой  в  страсти карают эгоцентрическую замкнутость поэта, навлекая на
него   быструю   погибель.  Однако,  поражая  светочи  мира  сего  внезапным
помрачением  и  угасанием  через  пробуждение  в  них  слишком  обостренного
восприятия собственных влияний, та же сила обрекает медленному, отравляющему
распаду  тех,  менее одаренных, кто дерзает не признавать ее владычества. Их
жребий тем бесславнее и ничтожнее, чем презреннее и пагубнее их провинность.
Кто  не  одержим никаким великодушным обольщением, не обуян священной жаждой
проблематичного  знания,  не  обманут  никаким  блистательным предрассудком,
ничего  не  любит на этой земле, не питает никаких надежд на потустороннее и
при  этом  чуждается  естественных  влечений,  не  разделяет ни радостей, ни
печалей  человеческих,  тому  на  долю выпадает и соответствующее проклятие.
Подобные  субъекты изнывают, ни в ком не находя естества, сродного себе. Они
духовно мертвы. Они не друзья, не любовники, не отцы, не граждане вселенной,
не  благодетели  своей  страны.  Среди  тех,  кто  пытается существовать без
человеческой  взаимности,  чистые  и  нежные  сердцем гибнут, убитые пылом и
страстностью  в  поисках  себе  подобных,  когда духовная пустота вдруг дает
себя   знать.   Остальные,   себялюбивые,   тупые  и  косные,  принадлежат к
необозримому  большинству  и вносят свое в убожество и одиночество мира. Кто
не  любит себе подобных, тот живет бесплодной жизнью и готовит жалкую могилу
для своей старости.

Перевод К.Бальмонта

                     Слепой старик и вечно в дураках -
                     Король. Ублюдки-принцы - даже этой
                     Семейки срам, чей Кембридж - в кабаках, -
                     Грязнее грязи, сволочь, сброд отпетый.
                     Пиявки щеголяют в париках,
                     Убийцы нацепляют эполеты,
                     Народ стращая - загнанный в правах,
                     Голодный, босоногий и раздетый.
                     Незыблемый Закон, нагнавший страх
                     На всех, кто не златит его кареты,
                     Продажная религия в церквах,
                     Продажных депутатов пируэты -
                     Вот Англия! Вот кладбище! - О, где ты,
                     Кровавый призрак с пламенем в очах?

 Перевод В. Топорова

Слеп, стар, забит, глуп при смерти король;
подонки-принцы, скучные повесы,
осмеяны: жирует в грязи моль;
правители-слепцы, неинтересны,
а всё ж сосут слабеющую голь,
пока не свалятся, упившись: тесно;
народ голодный, в кадках теста-- ноль;
военщина творит замесы
мечом свободу рассекая вдоль;
законы золота и крови-- бесы;
не Церковь, а продажная юдоль;
Сенат-- законов мерзкая завеса,--
погост суть Англии, хоть ты гори и тресни,
да освети, ославив, нашу боль.

перевод Терджимана Кырымлы

1.
"Спи, усни! недуг забудь;
я трогаю твой лоб;
мой дух в твоём мозгу;
тебя жалею, мой бедняк;
С перстов моих текут
житья удачи: уплыви,
оставь обиды боль;
Очисть себя: достань со дна
и вынь.

2.
Спи, усни! Я не люблю
тебя, но если тот,
уцветил кто мою судьбу
сполна, как твой удел богат
шипами, пропадёт
как ты, рукою не моей
заворожён, как я венец
чужой целю, --пусть кровь дождём
на ней.

3.
Спи нерождённых, мёртвых сном,
и с дрёмой неживых
забудь любовь и новь;
забудь, что бодр в долгу всегда;
забудь о днях пустых;
забудь и хворь, и божество
что в юности ты не постиг;
меня оставь, быть никогда
с тобой.

4.
Что туча Мая, так душа
моя ,целя, дождит,
на твой цветок, ты так зажат!
Напев неслышный -- та в твой сон:
твой влагой ум умыт!
Тот луч твою темнУю грудь
проняв, вновь молодость творит.
До самых дальних личных дон
мой ты.

5.
"Заворожён. Как вам теперь?"
"Полегчало...",- в ответ
сновидец. ..."Как терпеть
вам муки ваши наяву?
Ум, сердце лечит..."; "То мне смерть,
Джейн, чем я исцелюсь.
Коль мне не скоро умереть,
не искушайте: нешто разорву
союз".

перевод с английского Терджимана Кырымлы

The Magnetic Lady to Her Patient

1.
'Sleep, sleep on! forget thy pain;
My hand is on thy brow,
My spirit on thy brain;
My pity on thy heart, poor friend;
And from my fingers flow
The powers of life, and like a sign,
Seal thee from thine hour of woe;
And brood on thee, but may not blend
With thine.

2.
'Sleep, sleep on! I love thee not;
But when I think that he
Who made and makes my lot
As full of flowers as thine of weeds,
Might have been lost like thee;
And that a hand which was not mine
Might then have charmed his agony
As I another's--my heart bleeds
For thine.
3.
'Sleep, sleep, and with the slumber of
The dead and the unborn
Forget thy life and love;
Forget that thou must wake forever;
Forget the world's dull scorn;
Forget lost health, and the divine
Feelings which died in youth's brief morn;
And forget me, for I can never
Be thine.
4.
'Like a cloud big with a May shower,
My soul weeps healing rain
On thee, thou withered flower!
It breathes mute music on thy sleep,
Its odour calms thy brain!
Its light within thy gloomy breast
Spreads like a second youth again.
By mine thy being is to its deep
Possessed.
                     
5.
'The spell is done. How feel you now?'
'Better--Quite well,' replied
The sleeper.--'What would do
You good when suffering and awake?
What cure your head and side?--'
'What would cure, that would kill me, Jane:
And as I must on earth abide
Awhile, yet tempt me not to break
My chain.'

Percy Bysshe Shelley

                         Магнетизируя больного

                                               I
                        "Спи же, спи! Забудь недуг.
                           Я лба коснусь рукой –
                                В твой мозг сойдет мой дух.
                        Я жалостью овею грудь;
                           Вот - льется жизнь струей
                        С перстов, и ты укрыт за ней,
                        Запечатлен от боли злой.
                        Но эту жизнь не сомкнуть
                                С твоей.

                                             II
                        Спи же, спи! Я не люблю
                           Тебя, но если друг,
                                Убравший так мою
                        Судьбу цветами, как полна
                        Твоя шипами, вдруг,
                           Как ты, потерян, не моей
                           Рукой заворожен от мук,
                        Как мною ты, — душа скорбна
                                  С твоей.

                                           III
                        Спи, спи сном мертвых или сном
                           Не бывших! Что ты жил,
                                Любил — забудь о том;
                        Забудь, что минет сон; не помни,
                                Что мир тебя хулил;
                           Забудь, что болен, юных дней
                           Забудь угасший дивный пыл;
                        Забудь меня - быть не дано мне
                                Твоей.

                                         IV
                        Как облако, моя душа
                           Льет дождь целебных слез
                                Тебе, увядший цвет, дыша
                        Немою музыкой сквозь сны,
                                Благоуханьем слез
                           Покоя мозг, ведя назад
                           В грудь молодость, что мрак унес.
                        Ты мной до самой глубины
                                Объят.

                                        V
                        "Заворожен. Что, легче ль вам?"
                           "Мне хорошо, вполне", —
                                Ответил спящий сам.
                        "Но грудь и голову лечить
                                Чем можно не во сне?"
                           "Убийственно целенье, Джен.
                           И, если жить все ж надо мне, —
                        Не искушай меня разбить
                                Мой плен".

                         Перевод В. Меркурьевой

1.
Детка, прошлое мертво!
Утонуло, насмерть смёрзлось!
Глядим мы назад,--
устали глаза,--
на призраков трупища бледного ад
надежд, что с губили с тобой
маня в жизней нашу текучую полость.

2.
Мы смотрим в волн холодный перекат--
они невозвратимы;
стоим пока
среди песка,
надгробья, памятка двукрат
надежд и страхов, что текут и блёкнут
с зарёй скупой житья пустыми.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Земле-Мать, Богине Свя`та,
Ты ,что Чревом вечным мечешь
богво, люд, зверьё и хату,
меч, росток и цвет конечный,
одари ты духом дивным
дочь родную, Прозерпину.
 
Коль росой вечор-туманов
кормишь цветики младыя,
те покуда пышно встанут,
дети крас`ны, Час живыя,
одари ты духом дивным
дочь родную, Прозерпину.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

 
Song of Proserpine
   
Sacred Goddess, Mother Earth,
Thou from whose immortal bosom
Gods and men and beasts have birth,
Leaf and blade, and bud and blossom,
Breathe thine influence most divine
On thine own child, Proserpine. 

If with mists of evening dew
Thou dost nourish these young flowers
Till they grow in scent and hue
Fairest children of the Hours,
Breathe thine influence most divine
On thine own child, Proserpine.

Percy Bysshe Shelley  

Не счастье, слава, пышность и парад,
не мир, не сила, Марс иль муз уменье
суть пастыри прирученным скотам,
в сердцах чьих стих не множится биеньем.
История-- лишь тень их стад стыда;
Искусство ,притворив окно, краснеет

от балагана "звёзд" и миллионных толп,
развратно обращающихся к Небу,
стандартных душ. Роднит людской потоп
привычка, сила? Человек, тебе бы
империю в себе, владеть ей чтоб,

быть первым в ней, престол воздвигнув,
вогнав все прихоти в подножный гроб
надежды и страхов, стать собой единым.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Political Greatness

Nor happiness, nor majesty, nor fame,
Nor peace, nor strength, nor skill in arms or arts,
Shepherd those herds whom tyranny makes tame;
Verse echoes not one beating of their hearts,
History is but the shadow of their shame,
Art veils her glass, or from the pageant starts

As to oblivion their blind millions fleet,
Staining that Heaven with obscene imagery
Of their own likeness. What are numbers knit
By force or custom? Man who man would be,
Must rule the empire of himself; in it

Must be supreme, establishing his throne
On vanquished will, quelling the anarchy
Of hopes and fears, being himself alone.

Percy Bysshe Shelley

                    Государственное величие

                   Без вдохновенья боя и труда,
                   Без доблести, без счастья и без славы
                   Пасутся подъяремные стада, -
                   И чужды им певучие октавы,
                   И, зеркало завесив от стыда,
                   Молчит Искусство, и мельчают Нравы.

                   Привычка к рабству мысли их тиранит;
                   Дыханьем осквернив небесный свод,
                   Их род бесчисленный в забвенье канет,
                   А человеком станет только тот,
                   Кто властелином над собою станет,

                   Своим престолом разум стать принудит,
                   И свергнет страхов и мечтаний гнёт,
                   И лишь самим собой всегда пребудет.

                  Перевод К. Чемена

Тоскует птица о любви своей,
        Одна в лесу седом.
Крадется холод меж ветвей,
        Ручей затянут льдом.

В полях живой травинки не найдешь,
        Обнажены леса.
И тишину колеблет только дрожь
        От мельничного колеса.

Перевод - С. Я. Маршака

На ветке вьюжной пташечка-вдова
горюет о Любви;
Ползучий ветер сверху хладом пал,
поток озябший свил.

Нет ни листка в нагом сыром лесу,
на грунте-- ни цветка.
То ль ветер? гонит скрип тоску:
под колесом река.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Song

A widow bird sate mourning for her Love
Upon a wintry bough;
The frozen wind crept on above,
The freezing stream below.

There was no leaf upon the forest bare,
No flower upon the ground,
And little motion in the air
Except the mill-wheel's sound.

P. B. Shelley

Вдовица-птица

Вдовица-птица о любви былой
Скорбит зимой в саду.
Над нею — ветер ледяной,
Под нею — пруд во льду.

Без листьев у деревьев грустный вид,
Цветы давно сошли.
Тишь. Только колесо скрипит
На мельнице вдали.

Перевод В.В.Лунина

67.
Идите с самых дальних мест,
с прибрежий Англии окрест;
из разных сёл и городов,
где стон клокочет рванью ртов
от бедности и злых трудов,
68.
из тюрем, рабприютов*, где
сбор доходяг вопит в нужде,--
там стар и млад, жена и муж
худы как трупы зимних стуж;
(the workhouse, что в русских переводах романов Диккенса "работный дом",-- прим.перев.)
69.
из тех каморок, где живут
текущим днём влача нужду,
бедняцкий быт, мещанский прах,
что сеют плевелы в сердцах;
(последняя строка позаимстована мной из перевода Бальмонта, --прим.Т.К.)
70.
и наконец, из тех дворцов,
где ропот множится: гонцов,
из далей отзвуки скорбей
доносит ветер всё живей.
71.
Да, в тюрьмы роскоши лихой,
где мало кто болит душой,
за тех, кто стонет, плачет-- нет,
там мало братьев бедноте.
72.
Вы, беды чьи неречены,
готовьтесь для своей страны
ценою крови, злата ли
поднять народ из злой пыли`,
73.
Собравшись, стойте вы на том,
чтоб с превеликим торжеством
словами верными сказать,
что воля вам от Бога стать.
74.                                 
Простой да будет ваша речь:
обет силён, остёр что меч,
широк что щит, пусть тень его
покровом станет от врагов.
75. 
Пусть вас тираны окружат,
так волны вдруг брега крушат:
устроят шум, чтоб страхом взять,
покажут гербовую рать.
76.
Пусть катит пушек тяжкий строй,
вздымая пыль что хвост хивой,
а скрип колёс и стук копыт
поборят немочь пустоты.
77.
Пускай примкнутые штыки
блестя что хищные клыки,
возжаждав крови Англичан,
по-людоедски восторчат.
78.
Пусть сабель блеск что звёздный рой,
мечась, грозит испить прибой
пучины слёз мирских, где смерть
одна себе находит твердь.
79.
И да не дрогнете вы все,
да будет лес ваш тих и смел,
сомкнутся взоры и мечи
в непобедимое "молчи".
80.
Пусть Паника, чей бег быстрей
проворных боевых коней,
сквозь ваши плотные ряды
пройдет, как только тень беды.
(эта строфа-- из перевода К.Бальмонта,-- прим. перев.)
81.
Пускай закон страны родной,
хорош иль плох, он всё-же свой:
суров и прост как вы в строю,
один рассудит ваш союз.
82.
Законы старые, они,
что сед старик, чей лик поник,
он древней мудрости сродни,
в его торжественных словах--
Свободы глас, он не зачах.
83.
Священный вестник он, - и тот,
кто на герольда посягнет,
за преступление воздаст
своею кровью, вот в чём власть.
(две первые стоки этой строфы-- из перевода К.Бальмонта,-- прим. перев.)
84.
И раз насильники дерзнут,
пусть между вас с мечом пройдут.
пусть рубят, колют и дробят,
пускай поступят как хотят.
(эта строфа-- из перевода К.Бальмонта,-- прим. перев.)
85.
Сомкнув оружье, вперив взор
в лицо врага,-- силён укор--
пусть убивает, сам дрожа,
пока не выдохнется раж.
86.
Затем со срамом пусть уйдут
к своим домам, а кровь прольют
стыдом на щёк своих щиты:
наружу мерзость суеты.
87.
И жёнщины из мест родных
укажут пальцами на них;
и будет встреча немила:
припомнит улица дела.
(две первые стоки этой строфы-- из перевода К.Бальмонта,-- прим. перев.)
88.
И эти смелые бойцы,
Войной сводившие концы,
уйдут к свободным, затаясь:
оборвана былая связь.
89.
И для Народа та резня
зажжет огонь иного дня,
в нём будет знак для вольных дан,
далеко прогремит вулкан.
(эта строфа-- из перевода К.Бальмонта,-- прим. перев.)
90.
И гром свободных слов,
закатом станет рабских снов,
прознит сердца, проймёт умы
вторясь осколками молвы.
91.
Отриньте сон, вопряньте, Львы
числом некошенной травы,
стряхните ковы как росу,
что охлаждала спящих суть:
они подлы, а вы правы.

перевод с английского Терджмана Кырымлы
Текст оригинала поэмы см. по ссылке: http://www.artofeurope.com/shelley/she5.htm
(Перевод К.Бальмонта, "Маскарад анархии", см. по ссылке http://az.lib.ru/b/balxmont_k_d/text_0290.shtml)

34.
Из облак свет с великолепьем,
побудный нежный зов веленья
былИ слышнЫ,-- и стихли вдруг:
народ взроптал, тая испуг.
35.
Проснулась то ли Мать-Земля,
Английский род собой холЯ,
чью кровь почуяв на челе:
и дрожь утробы, повелев
36.
всем каплям крови пролитЫм
на материнский скорбный лик
оборотиться в гул мирской...
стал речью сердца Мамки бой:
37.
"Английский Люд, Творцы Побед,
герои небумажных Вед,
Мной, сильной, вскормлены вы все,
вы матери надежды свет,
38.
воспряньте Львами ото сна,
неистребимая стена,
стряхните ваши кандалы--
те сонных вас тянули в глыбь...
Вы велики-- они подлы.
39.
В чем Вольность, знаете ль? Увы...
В чем Рабство, испытали вы,*
(две эти строки-- перевод К.Бальмонта,-- прим. Т.К.)
чьё имя множится в умах,
речам отрава, вечный страх.
40.
То труд за хлеб чтоб жить за днём,
сужая жизней окоём,
тиранам, горбясь, услужать,
живьём в гробы труда ложась.
41.
Станок, лопата, плуг и меч--
обуза вам, ярмо для плеч,
охота ль вам иль мочи нет
кормить, хранить мешки монет.
42.
А дети ваши столь слабы
чьи матери худы, грубы--
покуда слово молвлю я,
от зимних вьюг слегла семья.
43.
Пока вас голод ест, богач
в ударе жертвенном горяч
бросает псам своим куски--
жирдяи лижут край руки.
44.
Дух злата грабит рабский Труд:
во тыщу крат монетный блуд
того ярма корон наглей
что встарь над пахарем довлел.
45.
Вам только фантики дают,--
их троны властные "куют",--
не тук земных щедрот для вас,
не обеспечит труд запас.
46.
Что значит быть в душе рабом:
копить желанья "на потОм"
богатым уступать во всём,
прося покоя за своё.
47.
Пока бурчите вы едва,
глотая слабые слова,
тиранов банды скачут вдаль
по женским, детским головам--
и кровь-роса людским лугам.
48.
Тогда готовится реванш,
обидчикам урон воздашь:
за кровь-- поруб, за кривду -- месть?
Нет, вы сильны: держите честь.
49.
Когда устанут крылья несть,
для птиц приют во гнёздах есть;
для звЕрей норы: выпал снег,
задула вьюга-- кончен бег.
50.
Ослам и хрюшкам пуще корм,
короче их рабочий срок;
Бездомен ты, убогий Бритт,
твой труд от ночи до зари!
51.
Вот это Рабство: дикий люд,
скоты и звери не снесут
того, что в силах вы терпеть,
а хвори ваши им что смерть.
52.
Что ты, Свобода? Коль рабы,
живьём открыв свои гробы,
ответили б, тираны впрыть
как злые сны исчезли бы.
53.
Плуты твердят, ты бег теней,
пыл суеверья, гул на дне
утробы Славы, толку нет
мол от безумнейших идей.
54.
А для рабочего ты хлеб
и дом родимый, полон, бел:
отрада после дня трудов,
приют счастливый, тёплый кров.
55.
Ты платье, пища и огонь
для сбитых с толку, с тропки, с ног;
не голодают там ,где ты
воплощена из сна мечты,
но не в Англии, где плут лишь сыт.
56.
Ты для богатого узда:
коль он вас топчет без стыда,
ты змей в сапог ему нашлёшь--
и злобы яд отмстит за ложь.
57.
Ты Справедливость, и тебя
не купят злато теребя,
как в Англии, где в торг закон:
судя, не ценишь ты мошон.
58.
Ты Мудрость: Вольный в вечный грех
не верит, он не слышит тех
попов, твердящих чепуху:
еретик волен на духу.
(нотабене! сравните мой перевод этой строфы с бальмонтовским!-- прим.перев.)
59.
Ты Мир*, во царствии твоём
немыслим скарба злой отъём,
не льётся кровь: тиранов сброд
твой всполох в Галлии гнетёт.
(*the Peace,-- прим.перев.)
60.
А если б ваш кровавый труд
разнёс волной Английский пруд,
Свобода! он бы смог тебя
затмить, не честь твою забрать.
61.
Ты есть Любовь: богач лобзал
твою стопу; добро раздать
вели ему: пусть мытарь тот
путём труда с тобой пойдёт
63.
иль обратит свой скарб в мечи
чтоб в битвах честь твою почтить,
войны и злата супротИв--
не век обманом им цвести.
64.
Поэзия, Наука, Мысль--
твои лампады для слепых
от тьмы загона где в плену
им нет пути, клонИт ко сну.
65.
Пусть соберётся мiръ борцов,
бесстрашных вольных мудрецов
на ломте Аглицкой земли,
чтоб видеть все их круг смогли.
66.
Да будет неба синь вдали,
под ноги зелень без пылИ--
всё это вам дано вовек:
ликуй, свидетель-человек.

окончание следует
перевод с английского Терджимана Кырымлы
Текст оригинала поэмы см. по ссылке: http://www.artofeurope.com/shelley/she5.htm
(Перевод К.Бальмонта, "Маскарад анархии", см. по ссылке http://az.lib.ru/b/balxmont_k_d/text_0290.shtml)