хочу сюди!
 

Татьяна

57 років, телець, познайомиться з хлопцем у віці 55-58 років

Замітки з міткою «психиатрия»

Всё в дом!

Народ у нас хозяйственный. Запасливый. Видимо, эхо войн и революций накрепко засело в генетической памяти. Особенно у поколения постарше. Гречка, мука, соль и сахар — мешками, спички — ящиками, макарон — хватит на год роте итальянского экспедиционного корпуса, рисом можно оказывать гуманитарную помощь братскому народу Китая, а уж про тушёнку и всякие соленья с вареньями и говорить нечего. И это не считая укладки на случай похорон. Прибавьте прихваченное с работы чтоплохолежало — и тестовый поскрёб по сусекам даст на выходе легион колобков, три самогонных аппарата, полевой госпиталь и боевой экраноплан с полной загрузкой.



Запасы на случай ядерной войны Евдокия Петровна (назовём её так) начала делать сразу же, как вышла на пенсию. Лет двадцать назад. Вначале понемногу: килограмм того, литр сего: вон ведь что в мире творится! А ну как всеобщая мобилизация, снова талонная система — в очередях она настоялась на две жизни вперёд, спасибо, больше что-то не хочется. Обидно будет, если и к Петру на том свете тоже стоять придётся, но это ладно, это всё в перспективе, там видно будет.

Соседи же, как на грех, попались поголовно беспечные. Чуть стоптались ботинки, потёрлось пальто — сразу на помойку. А вещи-то добротные! А уж книг-то понавыкидывали! Ну и ладно, в хозяйстве пригодится. Опять же, даром. Жаль, квартирка маловата, всего две комнаты, но если правильно штабелевать и добросовестно утаптывать, можно уместить уйму всего полезного.

А два...или три, дай бог памяти, года тому назад стали поговаривать про конец света. И не абы кто, а серьёзные люди, по телевизору. Потребность в запасах, соответственно, возросла. Отборочный ценз, соответственно, снизился. Квартира, соответственно, стала ощутимо жать в бёдрах. Пришлось пожертвовать под склад, помимо комнаты, ещё и кухню: всё равно готовить стало тяжело, рецепты из памяти куда-то повыветрились, а кулинарные книги оказались накрепко замурованными где-то в районе балкона. Да и зачем готовить, когда можно купить молока с хлебом или подобрать недоеденный пирожок, а то и тортик! И часть отложить про запас.

Терпение соседей лопнуло, когда запах из квартиры Евдокии Петровны приобрёл характеристики оружия массового поражения, а тараканы стали давать организованный отпор службе дезинсекции. Письмо в ЖЭК писали всем домом. Те вначале не поверили, решили убедиться. Долго удивлялись, почему инициативная группа жильцов бросила якорь на дальнем рейде и приготовила средства индивидуальной защиты. А потом Евдокия Петровна открыла дверь...

В общем, такого духовного единства между соседями, ЖЭКом и работниками соцслужбы (тех тоже сводили на экскурсию и коварно пропустили вперёд) судья не видел ни разу за всю свою долгую карьеру. Постановление ушло по адресу, и через несколько дней Денис Анатольевич со своими орлами отправился на выезд. На этот раз двери никто открывать не спешил, пришлось вызывать полицию и МЧС. Те осуществили взлом, но на проникновение их уже не хватило, поскольку противогазы остались в машине. Пошатываясь, спасатели сделали приглашающий жест — мол, теперь ваш ход, господа психиатры.

-- Your bunny wrote! - сдавленно прохрипел санитар, неосторожно сделав вдох. - Простите мой дурной английский. Ребята, глубоко не затягиваемся.

Вежливо пропустив мимо себя колонну тараканов, промаршировавшую, по всей видимости, на захват новых территорий, спецбригада вошла в прихожую. И растерянно застыла. Культурный слой начинался прямо под ногами и уже в коридоре почти достигал потолка. Там, наверху, угадывался лаз. Поднявшись и заглянув в него, Денис Анатольевич обнаружил нечто вроде тоннеля в толще мусора. Тоннель разветвлялся: один рукав вёл, как выяснилось, к туалету (во всяком случае, унитаз гордо возвышался над отвалами аж на десять сантиметров), а второй — в комнату. Точнее, в небольшое гнездо под потолком, оборудованное матрасом и подушкой.

- Ты кто такой? - строго спросила Евдокия Петровна, выглянув из-под одеяла и пытаясь осветить доктора фонариком-жучком. Получалось не очень. Да и очки, как на грех, куда-то запропастились.

- Таракан я, бабушка. Кормёжка у тебя тут больно знатная, вот и разъелся. Сейчас тобой закушу — и вперёд, по соседям.

Такой прыти от старушки Денис Анатольевич не ожидал. Она метнулась к выходу, впечатав доктора в груду мусора. Её децибелам позавидовал бы любой пароходный ревун. Во всяком случае, комитет по встрече, включая санитаров, соцслужбу и бригаду МЧС, чуть не снесло.

- Там ТАРАКАН! - бросилась она к санитарам.

Все поглядели в сторону лаза. Мусор под потолком зашевелился. Бабулька издала очередной протяжный гудок (присели и заозирались жильцы соседних этажей, полицейские рефлекторно потянулись за табельным оружием). Легко контуженный звуковой волной, Денис Анатольевич встряхнул головой и стал спускаться. Евдокия Петровна сделала попытку вскарабкаться на санитара.

- Тихо-тихо-тихо! Ситуация под контролем, это наш таракан, дрессированный, - успокоил её санитар. - Мы с вами сейчас съездим в больницу, приведём вас в порядок, накормим, отмоем, а он тут пока проследит, чтоб был порядок. А когда вернётесь, он уйдёт.

- И дружков своих пусть забирает! - заявила Евдокия Петровна, немного успокоившись. - Только чтоб как вернусь — чтоб был такой же порядок в доме! Чтоб ни одной вещички не пропало! Иначе уууу!

Она сняла с ноги калошу и грозно потрясла ей перед носом Дениса Анатольевича.

Как только спецбригада уехала (доктору пришлось прикрыть окошко в салон, чтобы его присутствие не нервировало бабульку), соцслужба грустно взялась за предоставленные ЖЭКом лопаты. Завалы разобрали только на пятый день. На свалку было вывезено ТРИ КАМАЗА МУСОРА. (Максим Малявин. Россия)

ну нафиг эту агентуру, дайте лекарство от государства

Умеренная здравая самокритика, в отличие от самоедства без соли и лука и самокопания с рвением диггера-мазохиста, не вредила ещё никому. Другое дело, что она не столь часто встречается даже у здоровых людей, а уж у наших пациентов, да ещё и пребывающих в обострении, её днём с огнём не сыщешь. Ну как, скажите, быть, если по логике вещей в этом шкафу не может сидеть существо с хвостом, крыльями, бюстом пятого размера, смазливой мордашкой и бутылкой коньяка — а оно там есть? И зовёт пить и всё такое? Как спокойно смотреть на творимые в стране безобразия, если на самом деле президент — это ты, а не какой-то там хрен с бугра? Тут никакая конспирация не спасёт — ну, разве что на время, до первого прокола.

Тут на днях пришёл к Оксане Владимировне её давнишний пациент, Николай Павлович (назовём его так). Стаж болезни с четверть века, инвалидность — всё как у многих людей, болеющих давно и всерьёз. Если раньше Николай Павлович ложился на лечение в стационар чуть ли не ежегодно, причём зачастую с боем и катанием на барбухайке под мигалки, то последнее время он в отделении редкий гость — по крайней мере, года четыре уже не был. Зато в поликлинику психдиспансера он ходит как по расписанию — чётко раз в месяц. В этот раз график был нарушен: визит состоялся аж на полторы недели раньше.

  • Николай Павлович, что-то случилось? - поинтересовалась доктор.

  • Да что-то, чувствую, обострение у меня, Оксана Владимировна.

  • А что с вами не так?

  • У меня снова появилась уверенность, будто я — агент ФСБ.

  • Она чем-то обоснована, эта уверенность?

  • В том-то и дело, что ничем, Оксана Владимировна! Просто в один прекрасный день просыпаешься (а сон, кстати, последнюю неделю паршивый, как на грех) — и вот оно, знание. Не подозрение, не сомнения — их просто нет. Знание. Агент — и хоть ты тресни!

  • Николай Павлович, сами-то как полагаете — что будете теперь делать с этим знанием?

  • Я, доктор, воробей стреляный. Я знаю, что это такое. Поэтому в ФСБ меня пусть не ждут — фигушки, не дождутся! Причём я даже знаю, откуда эти мысли: я ведь, ещё когда служил в Советской Армии, подавал заявление, хотел поступить к ним на службу. Они тогда меня не взяли, и правильно сделали — накой им сумасшедший агент? А мне с тех пор эти воспоминания аукаются. Ну, посудите сами — какой из меня агент ФСБ? А я вам скажу сам — ни-ка-кой! Кто мне тайну доверит? Да, в конце-то концов, если хотят, пусть доверяют — только при первой же госпитализации я её разболтаю всему дурдому!

  • Почему?

  • А потому, что от доктора симптоматику скрывать — себе дороже, а от других больных — западло! Так что выписывайте мне лекарство от государственной службы.

  • Трифтазин?

  • Да, как обычно. И для сна что-нибудь, а то я уже устал родину сторожить. Я бы и в прошлый раз мог приглушить обострение и не обивать пороги ФСБ и прокуратуры — но не рассчитал, надо было запас лекарств делать, а тут сначала поездка к родственникам, потом новогодние праздники, когда вы не работали — и всё, и я пропал, завербовали. Нет уж, в этот раз я буду умнее.

  • Готово, Николай Павлович, держите рецепты, идите получать лекарства.

  • Спасибо, Оксана Владимировна! На этот раз Родина может спать спокойно — мне её тайны нафиг не нужны! (Максим Иванович Малявин. Россия)

Гімн СОКПБ.

Не знаю як ви, але здається мені що то напевно накладається вживання стекломию на Кисельова з ТБ. Інших пояснень не маю. Ну як можна таке вигадати, а потім ще співати?




Погонщик ежей.

Если когда-нибудь узким медицинским специалистам станет тесно под эмблемой «тёща ест мороженое», и потребуются собственные гербы, то я не завидую проктологам с их геральдической жопой. Надо признать, наркологи с их геральдической белочкой устроились лучше всех, тут даже придумывать ничего не надо. А нашей доблестной спецбригаде можно уже сейчас присвоить звание опытных сквирелл-хантеров.


Диспетчеру «скорой» позвонили из полицейского участка: дескать, приезжайте, забирайте своё чудо. Сергей* никогда прикладной демонологией не занимался, но интуитивно нашёл самый верный путь для вызова потусторонних сущностей. Зачем пентаграммы, свечи и заклинания? Всё гораздо проще: пять недель говорим водке «Да», а потом четыре дня делаем вид, что с нею незнакомы. Демоны — они ж существа любопытные, обязательно придут поглядеть, что это за рыцарь ордена завязки объявился.
Рыцарь в тот момент как раз стоял перед полками супермаркета и решал дилемму: пройтись по кефирчику или всё же по пивку? Он уже почти уговорил себя на пиво, как вдруг из-за стеллажа с бутылками показался чёртик с рожками. Он огляделся и махнул кому-то рукой. Мимо Сергея деловито протопала вереница ёжиков. На задних лапках: в передних каждый держал по пакетику чипсов. Чёртик сцапал с полки две бутылки пива и двинул следом, к выходу, мимо кассы.
Девочка на кассе в упор не замечала этого безобразия, и Сергей возмутился: будь ты хоть трижды дикобраз, но за товар надо платить! И вы, девушка, тоже хороши: у вас тут под носом стадо ежей чипсы ворует, не говоря уже о чертях с пивом, а вы тут свой наступательный маникюр полируете! Вызывайте полицию, вас обокрали!
Полицию-то вызвали, вот только в участке вместо чёрта с его вороватыми ёжиками оказался почему-то Сергей. Он умолял полицейского устроить совместный просмотр видео с камер наблюдения, но служивый не был фанатом документального жанра. Когда Сергей уже решил, что дело плохо и от обвинения в нарушении общественного порядка не отвертеться, из-под лавки вынырнул ёжик. Он протянул парню пакетик чипсов: мол, не грусти и всё такое.
-- У вас тут фотоаппарат есть? - спросил парень полиицейского.
-- Только на телефоне, - ответил тот.
-- Так снимай скорее, пока не убежал!
-- Кто?
-- Ёжик с чипсами! - видя, что полицейский встал на ручной тормоз от КАМАЗа, Сергей перешёл к пошаговой инструкции. - Камеру включил? Направь вот сюда. Снимай. О, а теперь туда, видишь, где чёртик пиво пьёт? Не видишь? Всё равно снимай, я тебе потом покажу! И тех двух ёжиков тоже!
Спрецбригада приехала в тот момент, когда Сергей с полицейским разглядывали фотографии на телефоне и отчаянно спорили.
-- Где тут ёжик? Ну где? Ткни пальцем!
-- Вот тут должен быть! Вот, в этом углу!
-- Нет тут ничего! Что ты меня обманываешь!
-- Я не обманываю, просто фотограф из тебя, как из сосиски дюбель! И камера у тебя на телефоне дурацкая!
-- Кто из сосиски дюбель? У кого дурацкая? Ты думай, кому такие слова говоришь, а то живо в обезьяннике окажешься!
-- А ты настоящих воров лови, а меня не трогай! Пока мы тут спорим, они у тебя под столом пиво пьют, чипсы трескают! Аа, я всё понял! - Сергей прищурился. - Ты их крышуешь, а они тебе продукты таскают!
Появление доктора и санитаров немного снизило накал конфликта, но обе его стороны продолжали грозно сопеть друг на друга.
-- Алкоголик! Допился до чертей с ёжиками, а туда же — права качать!
-- Оборотень в погонах! Погоришь вот так вот, на мелочах! Нет чтобы научить их из банкоматов деньги тырить, он на продукты разменивается! Таланта не хватает, Куклачёв?
Габаритный санитар встал между спорщиками живым барьером.
-- Ну, и что за сыр-бор? - спросил Денис Анатольевич.
-- Белочка, - пожал плечами полицейский.
-- Какая, нафиг, белочка? - послышалось из-за санитара. - Чёртик и семеро ежей! Да сами нагнитесь и посмотрите, если мне не верите! А это их козёл...ээ...пахан, то есть!
-- А за козла можно и на пятнадцать суток! - попытался вскочить с места служивый, но санитар придержал за плечи и того, и другого.
-- Сергей, ты едешь с нами, - резюмировал Денис Анатольевич.
-- А если не поеду? - попытался заартачиться Сергей.
-- Ты моих санитаров видел? - Денис Анатольевич сделал жест в сторону приосанившихся добрых молодцев. - Ты только вглядись в их потрясающе гуманные лица.
Санитары улыбнулись. Не по себе стало даже участковому.
-- Они за психическое здоровье нации кого хочешь порвут. Вот, кстати, фотографии с последнего дела. Брали гнездо инопланетян. Видишь, как их мои орлы отделали?
Денис Анатольевич показал Сергею несколько фотографий на своём телефоне. Тот вгляделся повнимательнее и вздрогнул.
-- Да они ж их всех...
-- Именно. И знаешь, в чём проблема таких, как ты?
-- Нет, - растерянно сказал Сергей. - А в чём?
-- Вы, алкоголики — слабое звено. Вы как маяк для всей этой нечисти. Нахлещетесь, мозги аварийку включают — и пожалуйста, лезет всякое потустороннее изо всех измерений. И что прикажешь с вами делать?
Сергей сглотнул.
-- Может, полечить?
-- Ну, если ты настаиваешь... Собирайся, поехали.
Уже в дверях Дениса Анатольевича остановил полицейский.
-- Доктор. Стесняюсь спросить, но мне жутко любопытно. Что вы такое ему показали?
Денис Анатольевич достал телефон и продемонстрировал.
-- Но это же... Это же просто фотки со школьного праздника!
-- Это вы видите. А он видел инопланетную расчленёнку. Потому что я подсказал, а он был готов увидеть. Симптом Рейхардта называется. Ёжиков-то с собой забирать, или пусть остаются? (Максим Малявин. Россия)

Бригада дежурных ангелов.

Скоро фраза «чтоб тебе весь день белочек возить» станет на спецбригаде страшным проклятьем. Такое впечатление, что конец света наступит не так, как его себе рисуют фантасты и напуганные обыватели. Всемирный северный пушистый не принесёт с собой цунами, не шарахнет шальным астероидом и не высадит инопланетный десант. И третья ядерная мировая тоже не случится. Население просто возьмёт и дружно уйдёт в другую реальность. Делириозную. Во всяком случае, многие уже упорно тренируются.



В тот день бригаде не досталось ни одного нормального шизофреника. Зато с завидным упорством попадались то любители «скорости» в маниакально-бредовом состоянии, то вьюнош с пятикопеечными зрачками, настолько глубоко ушедший в сказочный лес с гномиками-матерщинниками и феями-нимфоманками, что добиться от него, с каких же таких шишечек его кукушка дала вертикальный взлёт, так и не удалось. Шишечки — и всё тут. Сами попробуйте, чего вам объяснять. Башню рвёт — ммм, просто бомба. Плюс товарищ, которому досталась белка-летяга. То есть, парашютяга. Или дельтапланерюга, кто их разберёт. В общем, хорошо, что второй этаж.

А под вечер позвонила супруга шестидесятипятилетнего делирионавта. Мужик оказался силён: его автономка в море водки без подвсплытия на перископную глубину длилась пять месяцев. Последние три недели он вообще из дома не выходил: рука стакан с трудом держала, не то что любимую трость. В магазин за водкой бегала жена: попробуй не принеси, живо той же тростью и огребёшь.

В тот день он что-то разохотился, и бутылка водки ушла уже к обеду. Потом — часа три в полузабытьи. А потом мужика шарахнул эпилептический припадок. Придя в себя, он огляделся и прищурился: а где, мол, горючее? Я же просил купить! Жена возмутилась: как это где? А кто давеча усосал пузырь в одну наглую морду? Стоп-стоп-стоп, прервал её мужик. Какой такой пузырь? В какую такую морду? И что это за пустая посуда тут у кровати стоит? Ааа, понятно! Ты, старая, совсем стыд потеряла! Стоило мужу вздремнуть с устатку, она тут любовника привела! Водку выпили, супружеское ложе осквернили, так она теперь мне же и предъявляет претензии! Ах ты ж, блядь старая!

Ничего не старая, возмутилась жена. Как в магазин тебе, хромому спиногрызу, бегать — так очень даже молодая. Можно сказать, козочка. Прыг-скок, туда-сюда. Где ты тут любовников увидел, бдительный ты наш? Мужик окинул мутным взглядом комнату и аж подскочил на кровати: как где? А в окно кто только что вылез? В количестве пятидесяти рыл? Это что же получается: я теперь рогоносец? Можно сказать, заслуженный олень Российской Федерации? Ну всё, жена, достукалась. Сейчас буду убивать. Вот этими вот рогами.

Хорошо, что перемещаться в пространстве мужик быстро не мог. Нарезая от него круги по квартире, жена вызвала спецбригаду. Когда те приехали, семейный скандал уже успел пройти фазу активных наступательных действий и находился на этапе позиционной окопной войны по обе стороны кровати, с периодическим вялым артобстрелом чем под руку подвернулось. Супруга изложила суть дела. Мужик слушал с интересом, открывая для себя всё новые страницы собственной биографии и мрачнея лицом. На моменте описания эпиприпадка и всего, что за ним последовало, он встряхнул головой и поинтересовался — о ком это она тут рассказывает? И вообще, вы кто такие? Доктора? А почему не в халатах, а в каких-то пижамках? И тут его озарило: ЛЮБОВНИКИ! Мать, да ты ненасытна! Мало тебе тех пятидесяти, что в форточку упорхнули, так ты мальчиков по вызову себе соорудила! Ну, держитесь, гады! Эх, гробы подорожают!

Отняв у ревнивца трость, отвели его в машину. На полпути до наркодиспансера он выдал ещё один припадок. Пришлось придерживать голову, чтобы не разбил, и следить, чтобы не откусил себе язык. Придя в себя, мужик осторожно поинтересовался: а вы кто?

- Бригада дежурных ангелов, - ответил Денис Анатольевич. - Вот, совещаемся: на тот свет тебя везти или в наркологию.

- В наркологию! В наркологию!

- Слышал? - Денис Анатольевич повернулся в сторону водителя. - Меняем курс (Максим Малявин. Россия)

Объявляем автономию!

Линейная бригада «скорой помощи» считает экипаж барбухайки страшными лентяями: количество вызовов у тех и других просто не сравнить. Зато качество... На днях смене Дениса Анатольевича пришлось сделать десять выездов. И все боевые. Даже одну укреплённую огневую точку пришлось штурмовать.



К Василию (назовём его так) спецбригаду вызвали родители. Стаж болезни у него немаленький, и почти ни одна госпитализация добровольной не была. Парень провёл ретроспективный анализ и сделал вывод, ни разу он не больной. Диагноз ему поставили по заданию всемирного сионистского оккупационного правительства. Даже родителей подменили на двойников-соглядатаев. Про докторов вообще речи не идёт, они и не доктора вовсе, а передовой карательный отряд. Просто без пейсов, в целях глубокой секретности. И Тору они маскируют под томики Фрейда. У них везде по городу установлены мозговые сканеры: только успеешь подумать что-нибудь антисемитское — сразу оказываешься в дурдоме, на перевоспитании. Хорошо, что от тех, настоящих родителей осталась дача.

Узнав, что ехать предстоит за город, Денис Анатольевич затребовал провожатых. Родители Василия долго отнекивались — дескать, он и так на нас косо смотрит, а если увидит, кто его сдал, так и вовсе житья не будет. Даже попытались нарисовать схему проезда, но поскольку оба смыслили в топографии немногим больше, чем шимпанзе в теории фракталов, всё же согласились прокатиться с ветерком. При условии сохранения инкогнито.

Машину пришлось оставить на въезде: дачный сторож сообщил, что Василий с утра занял наблюдательный пост на чердаке своего дома и при малейшем подозрении на шухер может уйти огородами. У него, мол, там бинокль и много всякого разного — впрочем, сами увидите. К дому подбирались короткими перебежками. На одном из открытых участков родители пациента порекомендовали двигаться по-пластунски, но понимания не встретили. Сошлись на том, чтобы изобразить подвыпившую компанию.

Оказавшись у цели, Денис Анатольевич оценил фортификационный талант Василия. Окна в доме были закрыты глухими железными ставнями, забор увит колючей проволокой, а на крыше оборудовано что-то среднее между капитанским мостиком и гнездом большого, очень одинокого аиста, страдающего паранойей. Во всяком случае, здоровому аисту не нужны телескоп, морской бинокль на штативе и шалашик из маскировочной сетки. И антенны тоже ни к чему.

Взяв у родителей дубликаты ключей, спецбригада выдвинулась к дому. Очень осторожно, мимикрируя под яблони, кусты малины и прочие детали местного ландшафта: мало ли что из дома прилетит... В дом проникнуть удалось без проблем, а вот с люком на чердак вышла загвоздка: он был заперт с другой стороны. Денис Анатольевич вежливо постучал. Через пару минут с той стороны люка спросили:

- Кто?

- Троянский конь. В пальто.

- Я серьёзно спрашиваю!

- А где ты слышал, чтоб я ржал? Шалом еси, добрый молодец.

- Ну, сионисты хреновы, держитесь!

Люк открылся, и сверху посыпался картофельный град. А следом по лестнице слетел Василий с вилами наперевес. Вид его был грозен. Ровно до первой картофелины, угодившей под ногу.

- Врубель. Демон поверженный, - резюмировал санитар, перехватывая вилы.

- Сионисты! Оккупанты! - не унимался парень.

- Ты чего обзываешься? - грозно спросил второй санитар.

- Я называю вещи своими именами! - апеллировал Василий. - Вы все тут марионетки ихнего режима! И вся ваша психушка — его слуги!

- Вот тут ты здорово ошибся, - возразил Денис Анатольевич. - Ты что, газет не читаешь?

- Да что в газетах могут такого написать! Всё давно куплено!

- А ты между строк читал? Не читал. Вот и нечего хороших людей обижать.

- А что там написано? Между строк-то?

- А то, что больница объявила о своём суверенитете и автономии. Объявлен конкурс на герб, гимн и проект конституции. В общем, думай. Ты с нами? Такие бойцы нам нужны. А то смотри, мы-то уедем, но сионисты где-то рядом...

Всю дорогу до приёмного покоя Василий сидел, задумавшись. То ли герб пытался представить, то ли гимн складывал. (Максим Малявин. Россия)

Петрович и шестеро бесенят.

Говорят, что в лучших домах Лондона и Парижа уже не в моде непосредственная компаративная фаллометрия. Кое-где ещё меряются марками суперкаров и длиной яхт, но тоже скорее по привычке. Куда утончённее в качестве сублимации померяться личными сомелье. В России эта мода приживается с трудом. Видимо, из-за высокого риска суицида представителей этой славной профессии, рискнувших предложить здесь свои услуги.



Ну, посудите сами: ты всю свою сознательную жизнь учишься, какие вина, какого урожая и какой провинции когда, к чему и при какой температуре подавать, потом находишь персону, готовую щедро оплатить твои услуги, едешь, волнуешься. И в результате тебя просят принести ледяной водочки. И ещё пивка. Это для разминки. А уж потом — ладно, уболтал, чертяка языкастый, тащи этот, как ты там его назвал...мурло? Кто мурло? После этого — только утопиться с первой же зарплаты в полной ванне «Дом Периньон». Белого. Брют.

Нет, личного сомелье в России оценят считанные единицы. Настоящая крутизна — это личный похмельЕ. С горячим хашем и ухой, холодным огуречным рассолом, грибочками в вазочке, с тяжёлой внутривенной капельной артиллерией (чисто на всякий случай) и мелкашкой для белочки (если случай будет совсем уж всяким).

Эта история во многом похожа на тысячи прочих. Ну, не было у Петровича личного похмелье. Вопрос решался намного проще: с утра махнул сто пятьдесят — и уже можно жить дальше. С дробными дозаправками до позднего вечера. Главное — вовремя делегировать полномочия коммерческого директора другому человеку. Родному. Дочери, то есть. Изначально загул планировался на июнь, но горящая душа — такая непредсказуемая штука! А в сентябре организм ушёл в глухую оппозицию: мол, душа может гореть хоть синим пламенем, но ты бы, Петрович, познакомился со своей совестью — авось поимеешь? Петрович попробовал. Честно. Четыре дня персональной безалкогольной Сахары — мол, вона я какой гарный бедуин!

К вечеру четвёртого дня на душе стало тоскливо-тоскливо. А потом из холодильника полезли бесенята. Росточку они были небольшого — впору на кошке верхом кататься. И такие шустрые оказались: шмыг — и на люстре, шмыг — и четверо в ряд на гардине. А уж ехидные! А как обидно обзывались! Самым ласковым эпитетом, что был одарён Петрович, был «пассивный гомосексуалист». Петрович, понятное дело, возмутился, аж сам запутался: что значит — пассивный?! Очень даже активный! Ой, мать моя суккубиха, тикай, хлопцы! - перепуганные бесенята кинулись врассыпную, заметались по столу и один за другим нырнули в двухлитровую коробку с томатным соком, крепко задраив за собой колпачок. Изнутри раздалось подозрительное шебуршание, а потом послышались вздохи и стоны, в духе лучших произведений немецкой киноиндустрии. В этот момент на кухню зашла дочь и решила налить себе стакан сока.

- Не трожь!!! - рявкнул Петроич.

- Бать, ты чего? - аж присела девушка. - Я стакан только себе налью. Не хватит — схожу куплю тебе ещё.

- Не пей! - твёрдо повторил отец. Встал, подошёл поближе и зашептал ей на ухо. - Там шестеро мелких бесенят. Трахаются напропалую. Вишь, как коробка ходуном ходит? Выпьешь — проглотишь. Сама вразнос пойдёшь, а тебе ещё замуж выходить, детей рожать. Как я людям в глаза смотреть буду?  

Чтобы выйти из ступора и вернуть глаза из режима «лемур увидел говорящие бананы» в состояние «красивые девичьи», дочери понадобилось минуты две. Спас опыт исполняющего обязанности коммерческого директора.

- Батя, ты только никуда не уходи и ничего сам не предпринимай. Я быстро.

- Ты куда?

- У меня где-то был телефон экзорцистов-надомников. Подруга говорила — люди надёжные, проверенные. «Скорую» у города арендовали. Сейчас позвоню, пусть выручают.

- Звони, доча, - благословил Петрович. - А я покараулю. (Максим Малявин. Россия)

Психиатрическая почта

Наши коллеги там, в Соединённых Штатах, совсем мышей не ловят. Обосновать? Легко! Сколько человек подписало петицию о необходимости начать к 2016 году строительство "Звезды Смерти"? Тридцать четыре с лишним тысячи? И администрации президента пришлось на полном серьёзе обосновывать, почему они не могут позволить себе потратить 850 квадрильонов долларов на эту огромную дуру? Дарт Вейдер бьётся в истерике.

У нас всё намного скромнее. Да, переписка с инстанциями — это любимое занятие, позволяющее некоторым из наших пациентов скрасить досуг. Инстанции, беззлобно матерясь, вступают с ними в письменную связь (упс, почти Вишневский). А параллельно шлют нам копии переписки: мол, доколе, мол, какого, мол, неужели вам мало выделили денег на бесплатное лекарственное обеспечение? А мы что?

Мы стараемся мягко объяснить адепту эпистолярного жанра, на каком этапе его крестовый поход за социальной справедливостью может обратиться обычным пешим эротическим. И на каком повороте его будет ожидать барбухайка: так, чисто подвезти. Нет-нет, что вы, мы всеми фимбриями души за свободу слова! И да, мы тоже подозреваем, что не все народные средства расходуются по назначению. Но как-то не верится, что половина бюджета города была потрачена на строительство тайного банно-развлекательного комплекса в подвале вашего дома. И в то, что остатки денег ушли на съём всех ваших соседок по подъезду и двух сантехников впридачу — тоже. Вы уверены, что это не чёрная зависть?

К Оксане на приём тоже ходит один такой пациент. Уже много лет. Вначале, когда-то давно, он активно переписывался с администрацией президента и с генеральной прокуратурой. Те, понятно, были в таком восторге, что все их запросы на имя главврача просто сочились обсценной недосказанностью. А Романа Григорьевича (ну, вы поняли) знали в лицо не только в нашем диспансере, но и в прокуратуре города, и в мэрии. Выход из ситуации нашёл сам Роман Григорьевич.

-- Оксана Владимировна! - сказал он как-то раз на приёме. - Я уже устал. Может, я как-то не так пишу? Почему они меня не понимают?

-- Конечно, не так, - подтвердила его опасения Оксана. - Они же люди не столь широких взглядов, как вы. Они понимают только бюрократический язык. А вы что им тут написали?

-- А что я такого написал? Чистую правду! В первой колонке — фамилии депутатов Госдумы, во второй — кто какой разведкой куплен, в третьей — кто почём продался.

-- Хм, а откуда у Конго разведка, не говоря уже о десяти миллионах долларов на подкуп? И вот этот депутат меня смущает. Чтобы Израиль вбухал столько денег, не торгуясь? Или я чего-то недопонимаю, или это не Израиль. Это ж всё равно что взять кредит на рытьё канала между Мёртвым и Эгейским морями у Сбербанка!

-- Вы мне не верите?

-- Роман Григорьевич, мы с вами говорим не за веру и даже не за деньги на подкуп депутата, я всё равно такой суммы даже приблизительно представить не могу, как она выглядит. Вот хорошо, допустим, вы открыли президенту глаза. Но зачем прилагать к письму расстрельный список?

-- А что на них теперь, любоваться, что ли? Налоги с продажи Родины взять?

-- Вы же сами понимаете, что список будет носить исключительно рекомендательный характер! На расстрел правительство не пойдёт. И вот этих двух товарищей тоже никто на стрелках курантов развешивать не будет. Что там дальше? Четвертовать, колесовать... На кол... Под племенного жеребца... Да вы затейник, Роман Григорьевич!

-- А что не так? Всё как на духу!

-- И про ментальный перехват вражеских шифрограмм — это лишнее.

-- Но я ведь их вправду перехватываю!

-- А зачем перед всеми хвастаетесь? Зачем карты раскрываете? Писали бы — по данным от источника, пожелавшего остаться анонимным, и всё такое... Откуда вам знать: вдруг пресс-секретарь президента работает на какой-нибудь Гондурас?

-- А ведь точно... - задумался Роман Григорьевич. - Вот что. Давайте я буду писать письма вам, а вы их переводить на бюрократический язык и по служебным каналам передавать в Кремль! А им скажите, что могут даже не отвечать, пусть просто принимают к сведению!

На том и порешили. И вот уже несколько лет Роман Григорьевич держит связь с Кремлём через Оксану Владимировну. Кремль год от года мудреет и копит компромат на депутатов, у Оксаны в столе пополняется коллекция разведданных, а Роман Григорьевич спит спокойно: Родина в надёжных руках! (Максим Малявин. Россия)

Ох уж эти сказочки

Ох уж эти сказочки...
Рубрика «Комментарии», Автор: Максим Малявин Дата публикации: 05.12.2011, Дата изменения: 05.12.2011

И русалка, вот дела, честь недолго берегла, И однажды, как смогла, родила. Тридцать три же мужика не желают знать сынка, Пусть считается пока — сын полка! © В.С.Высоцкий, «Лукоморья больше нет»

Помнится, как-то на кафедре психиатрии, когда мы были ещё студентами, в беседе с заведующим кафедрой зашла речь об архетипах, коллективном бессознательном и прочих вкусностях, коими так хорошо пудрить мозги молодым девчонкам с младших курсов. В итоге получилась довольно неожиданная и очень интересная лекция.

— А вы никогда не пробовали с этой точки зрения, а точнее — с позиций человека, знающего основы психопатологии — рассмотреть народные сказки? — спросил он — Прелюбопытнейший выходит результат, товарищи студенты!

Вот примеру, сказка про Красную Шапочку. Какие типажи! Мама демонстрирует классический синдром дерева и стекла: ах, у тебя больна бабушка, ах, надо отнести ей пирожков! Через весь дремучий лес! Родную дочь! То есть, мы тут видим мимозоподобность, хрупкость по отношению к одному человеку (то есть бабушке), пусть и родному, но всё же... — и тут же деревянность, чёрствость и чувственную тупость по отношению к родной дочери. Причём сама прекрасно знает, что в лесу волк. Ну так пёрлась бы лично! Конечно, нельзя сбрасывать со счетов вариант, что у неё просто лёгкая дебильность, тем более что — что? А? Никто не догадался? Наследственность!

Красная Шапочка, это милое дитя, которое ничтоже сумняшеся ломанулось через лес! Да ещё и выложило как на духу цель, конечные координаты и маршрут первому встречному. Это или дебильность — ну, или, как минимум, пограничная умственная отсталость — или конституциональная глупость, но во всех случаях с чётко выраженным виктимным поведением. У волка просто не оставалось выбора, он бы сам себе потом не простил.

С волком всё более-менее ясно: обычный брутальный психопат, можно даже не шить педо- и геронтофилию, он просто *пи-и-и-п* всё, что движется. В самом деле, не думаете же вы, что он их в самом деле ел! Если честно, то немецкая порноиндустрия изложила этот сказочный сюжет реальнее всех прочих.

Самым вменяемым человеком во всей этой истории остаётся бабушка, и то только потому, что в сказке ей отведена роль быть сразу же...ну, вы поняли. Мы даже не в курсе, была ли у неё сенильная деменция, были ли наклонности старой эротоманки — анамнез слишком краток.

С Синей бородой всё, в принципе, понятно, у этого маньяка есть даже два прототипа, причём оба из Бретани — что Кономор Проклятый, что барон Жиль де Рэ.

Колобок — типичный подросток с хорошо подвешенным языком и синдромом дромомании, который в итоге всё же купился на женское обаяние, был отловлен и использован опытной женщиной в своих целях.

В сказке о рыбаке и рыбке демонстрируется один из непреложных законов, связанных с человеческими потребностями, а именно: принципиально невозможно удовлетворить полностью и навсегда потребности второго, то есть социального уровня. Иными словами, денег и власти много не бывает, всегда хочется ещё.

В некоторое недоумение повергают дед и бабка в сказке про курочку Рябу. Чего так убиваться из-за разбитого мышкой золотого яйца, которое всем кагалом только что пытались уконтрапупить? Пошёл в ломбард или куда там надо, сдал скорлупки — и финансовый кризис позади! А там, глядишь, и Ряба бы снова сподобилась. А то ж её так разочаровали эти коллективные потуги и итоговый совместный плач, что бедная птица зареклась творить добро! Я не знаю, отечественная психиатрия тут бессильна.

Или вот, к примеру, сказка про девочку Машу и трёх медведей. Не знаю, кому как, но мне их жалко. Конечно, папа у медведей — типичный эпилептоидный психопат, который заразил этой страстью к порядку всё семейство. Но какова мелкая засранка! Там отхлебнула, тут чуть ли не в тарелку плюнула, у медвежонка всю еду стрескала, мебель раскурочила, да ещё и спать улеглась прямо в кровати любимого медвежьего сына! Знаете, это даже круче ядерной психопатии, тут какой-то лёгкий флёр гебефренной шизофрении проглядывает, с её безбашенно-дурной детскостью. Жаль, что не догнали.

Ну, и напоследок разберём ещё одну яркую сказку с вкусными персонажами. Это сказка про Белоснежку и семь гномов. Для начала мачеха: типичная паранойяльная психопатка со сверхценными идеями величия и красоты. Семь гномов можно особо по характерам не рассматривать, там всё за них говорят их имена: Умник, Соня, Ворчун, Простачок, Чихун, Скромник, Весельчак. Слаженный мужской шахтёрский коллектив. Далее возникает вопрос: что за отравленное яблоко мачеха ей подсунула? Может, просто открыла глаза наивной девочке на то, как называется её теперешняя жизнь в новой компании? Тогда вполне понятно, почему Белоснежка тут же впала в психогенный ступор, и все попытки гномов провести реанимационные мероприятия его только усугубляли. И именно с этих позиций понятно, почему те же самые реанимационные мероприятия (не думаете же вы, что всё закончилось на поцелуе) прекрасному принцу удались на все сто. Немецкая порноиндустрия и здесь оказалась проницательнее всех.

Словом, читайте сказки, там столько интересного!

В роли сказочника выступал Максим Малявин, врач-психиатр

На фото: кадр из х/ф «Красная шапочка»/«Red Riding Hood», реж.Кэтрин Хардвик, 2011

Света, но не эта..

Опасностей, которые имеют обыкновение поджидать в засаде, облизываясь на вас, как на полярную куропёлку, хватает и в жизни условно психически здорового человека: неучтённые кирпичи, делающие вид, будто просто загорают на крыше, водители автомобилей, вольно трактующие как цвет горящего светофора, так и ПДД в целом (про имеющих свойство электронного облака велосипедистов скромно умолчим), одичавший и потому оборзевший гегемон революции с дудулькой пива и в трениках — да мало ли! Что говорить о наших пациентах, у которых, помимо вышеперечисленных, есть ещё и собственные причины для беспокойства — коварные соседи, злостные инопланетяне, правительства с их заговорами и поголовной чипизацией населения и прочие мнимые понарошки, как сказал бы сэр Джихар.

 

 Про Светлану я как-то уже рассказывал. Ходит она на приём с завидным постоянством, рассказывает о себе охотно, вне зависимости от готовности и желания случайно отловленного в коридоре или кабинете собеседника её выслушать — словом, никому не скучно. Вот и первый день моего выхода из отпуска не стал исключением из правил, скорее, наоборот.

  • Света, здравствуй! Давно не виделись. С чем пожаловала?

  • Пришла пожаловаться. Как им всем не стыдно! Губернатор, президент и премьер — ведь взрослые серьёзные люди, а подглядывают, как через дырку в туалете в пионерлагере!

  • Куда подглядывают-то?

  • А куда только можно! Через телевизор подглядывают — а я на кухню, между прочим, порой и без халата могу выйти! И в ванной через вентиляцию! И в туалете — у них такая оптика гибкая, они её через канализацию — и в мой унитаз!

  • Господи, а в унитаз-то зачем, Света?

  • Вот и я не понимаю, Максим Иванович! Жопа как жопа, чего там смотреть-то? Узоров нет.

  • Узоры бы их точно добили. И что, просто смотрят или говорят чего?

  • А вы как думаете? Если бы молча смотрели, оно бы и ладно, но они же комментируют!

  • Даже не буду предполагать, как.

  • А у меня с собой конспект, вот, возьмите!

  • Ну, спасибо, дорогая, осчастливила доктора!

  • И ведь нет, чтобы по-человечески попросить — мол, Света, солнышко, дай! Уж премьеру я бы не отказала. И президенту... Да и губернатор, если подумать, мужик ничего...

  • Какая у тебя широкая и добрая душа!

  • А вот мэру не дам! У него целкофобия.

  • Да-да, что-то такое ты уже рассказывала...

  • Да и спёкся он, больше не наблюдает, не комментирует чего-то.

  • Видимо, не по Фердинанду каска...

  • И вообще, вы не представляете, как сложно жить честной девушке, которую все только и делают, что хотят — и ни один не предлагает себя как положено.

  • То есть, в комплекте с белым конём, рукой и сердцем?

  • Я вам уже говорила, что вы настоящий этот... донжуан...тьфу, блин! — джентельмен?

  • Нет, но я очень, очень польщён.

  • В общем, сделайте мне галоперидол, чтобы эти поменьше мою жопу комментировали. И ещё что-нибудь для сна, а то как подумаю, сколько народа меня вожделеет — так и сон прочь.

  • Для тебя, Света — всё, что угодно. Рецепт сейчас медсестра оформит, получишь снотворное в аптеке бесплатно, а ампулка галоперидола деканоата — вот, держи, вместе с направлением в процедурный кабинет.

Протягивая ампулу и листочек с направлением, я заметил, что Света старается не брать их из рук в руки, а подставляет свою сумочку.

  • Света, ты что, боишься заразиться?

  • Нет, доктор. ЗАБЕРЕМЕНЕТЬ.

  • Эээ, поясни, пожалуйста!

  • Я чувствую, как от вас исходит животворящая сила. Кого вы ни коснётесь — сразу же забеременеет.

  • И мужики?

  • Нет, что вы смеётесь! Я серьёзно, между прочим! Так что вы поосторожнее с женщинами. Я вот, например, не готова к внебрачному ребёнку, я ещё девочка, нецелованная, если вы забыли. Вот и предохраняюсь, как могу. До свиданья.

Она ушла делать укол, а я задумался. Надо жену предупредить. И где-то искать презерватив на всего себя. Или чёрт с ним, плюнуть на всё и улучшить демографическую ситуацию?(Малявин Максим Иванович. Россия)

Сторінки:
1
2
3
4
5
6
7
8
14
попередня
наступна