хочу сюди!
 

Юля

39 років, скорпіон, познайомиться з хлопцем у віці 35-45 років

Замітки з міткою «отрывок»

гвидон


Когда дубов зелёный лист
среди росы,
когда в ушах мы слышим свист
кривой косы,
когда земля трещит в длину
и пополам,
тогда мы смотрим на луну
и страшно нам.
Но лишь в ответ ударит в пень
стальной топор —
умчится ночь, настанет день,
и грянет хор,
тогда во мне, открыв глаза,
проснётся вновь
волна морей, небес гроза,
моя любовь.

Д. Хармс

Відлік щастя розпочато

Про таких, як він, не пишуть книжок і не складають пісень.Такі, як він, одного дня ламають увесь твій світ, руйнують правила й назавжди поселяються всередині... І від цього мементу розумієш, що твоє життя стало інакшим. Відтепер твоє серце - неосяжна глибина, здатна на все заради одних-єдиних очей.
   Він не йде за натовпом, нікому не підпорядковується, моє сво.ю думку й своє розв'язання проблем. Сам вирішує свою долю й сам розплачується за помилки, не дозволяючи собі ні хвилини слабкості й легкодухості. Він сам стврює собі правила й нерідко потрапляє у власні капкани душі.
   Такі, як вона, завжди самі вскакують в халепу, а потім ламають голову, як із неї вилізти. Щоденно воює сама із собою... Кажуть, що вона завжди впадає в крайнощі: або безмежно любить, або люто ненавидить. Вона не вміє бачити золоту середину, адже не розуміє правил, встановлених кимось, живе своїм серцем, почуттями. Не терпить кривди й брехні. Усім здається, що вона легко відпускає людей, а насправді в її душі щоразу вибухають вулкани, й доводиться знову відроджуватися з попелу.Хоча не показує слабкості, завжди підтримує рідних. Її життя рухалося чітко визначеним маршрутом, аж раптом усе змінилось. 
   Уперше, коли вона його побачила, подумала: "І цю людину я бачитиму тепер щодня?". Але життя встановлює свої правила, і через два роки щось змінилося в її душі. Вона не могла зрозуміти, яка невидима сила нею заволодіває, коли він поряд. Дуже довго не дозволяла собі думати про це, замуровуючи серце холодом. Але якось, поглянувши в його очі, відчула те,про що мріяла, - спокій і душевну рівновагу. Подейкували, що це самообман, та вона не слухала, вірила лише своєму серцю. Їй хотілось жити, творити, писати...

Теплі історії про кохання. Ольга Рубанчук "Відлік щастя розпочато"

Марта Кетро "Книга обманов. Полный провал"

"...Я тогда влюбилась как-то очень трезво и здраво: не то что вибрации и "ах, что со мной", а просто видишь, что человек - твой, и надо брать, без него ни счастья, ни, по большому счёту, жизни не будет. Так бывает, редко, но бывает. И точно так же знаешь, что если упустишь - всё, второй возможности не положено. Оказываешься вдруг перед лицом своей единственной на все времена любви, уж какой она будет, счастливой или нет, бог весть, но в главном всё ясно.
..."


Марта Кетро "Когнитивный дессонанс"

"Я вдруг поняла, что люди должны иметь огромное мужество, чтобы, помня, какие мы короткоживущие ежедневно уходить из дома - отпускать руки тех, кого любят, и уходить на работу, например. Если каждая минута взвешена и оценена, как они могут, например, спать с кем-то другим, просто для развлечения, при том прекрасно знаю, что быть с любимым осталось всего ничего? Только огромное мужество или огромная глупость делают свободными от чувства быстротечности жизни"

Овда

Овда
Нинель Свирина
         / Отрывок /.  
«Я  есть  овада  и  я  свободна;
Я  есть  овада  и  я – раба….
Ну, посмотри  же, коли  угодно.
Видишь: живу я, хотя  мертва.

[ Читать дальше ]
© Copyright: Нинель Свирина, 2011
Свидетельство о публикации №11107231242

Чехов "Чайка" (отрывок)

(Нина - молодая девушка, мечтающая стать актрисой. Тригорин - известный, популярный писатель)

Нина: - Ваша жизнь прекрасна!  

Тригорин: - Что же в ней особенно хорошего? (Смотрит на часы.) Я должен сейчас идти и писать. Извините, мне некогда... (Смеется.) Вы, как говорится, наступили на мою самую любимую мозоль, и вот я начинаю волноваться и немного сердиться. Впрочем, давайте говорить. Будем говорить о моей прекрасной, светлой жизни... Ну-с, с чего начнем? (Подумав немного.) Бывают насильственные представления, когда человек день и ночь думает, например, все о луне, и у меня есть своя такая луна. День и ночь одолевает меня одна неотвязная мысль: я должен писать, я должен писать, я должен... Едва кончил повесть, как уже почему-то должен писать другую, потом третью, после третьей четвертую... Пишу непрерывно, как на перекладных, и иначе не могу. Что же тут прекрасного и светлого, я вас спрашиваю? О, что за дикая жизнь! Вот я с вами, я волнуюсь, а между тем каждое мгновение помню, что меня ждет неоконченная повесть. Вижу вот облако, похожее на рояль. Думаю: надо будет упомянуть где-нибудь в рассказе, что плыло облако, похожее на рояль. Пахнет гелиотропом. Скорее мотаю на ус: приторный запах, вдовий цвет, упомянуть при описании летнего вечера. Ловлю себя и вас на каждой фразе, на каждом слове и спешу скорее запереть все эти фразы и слова в свою литературную кладовую: авось пригодится! Когда кончаю работу, бегу в театр или удить рыбу; тут бы и отдохнуть, забыться, ан - нет, в голове уже ворочается тяжелое чугунное ядро - новый сюжет, и уже тянет к столу, и надо спешить опять писать и писать. И так всегда, всегда, и нет мне покоя от самого себя, и я чувствую, что съедаю собственную жизнь, что для меда, который я отдаю кому-то в пространство, я обираю пыль с лучших своих цветов, рву самые цветы и топчу их корни. Разве я не сумасшедний? Разве мои близкие и знакомые держат себя со мною, как со здоровым? "Что пописываете? Чем нас подарите?" Одно и то же, одно и то же, и мне кажется, что это внимание знакомых, похвалы, восхищение, - все это обман, меня обманывают, как больного, и я иногда боюсь, что вот-вот подкрадутся ко мне сзади, схватят и повезут, как Поприщина, в сумасшедший дом. А в те годы, в молодые, лучшие годы, когда я начинал, мое писательство было одним сплошным мучением. Маленький писатель, особенно когда ему не везет, кажется себе неуклюжим, неловким, лишним, нервы у него напряжены, издерганы; неудержимо бродит он около людей, причастных к литературе и к искусству, непризнанный, никем не замечаемый, боясь прямо и смело глядеть в глаза, точно страстный игрок, у которого нет денег. Я не видел своего читателя, но почему-то в моем воображении он представлялся мне недружелюбным, недоверчивым. Я боялся публики, она была страшна мне, и когда мне приходилось ставить свою новую пьесу, то мне казалось всякий раз, что брюнеты враждебно настроены, а блондины холодно равнодушны. О, как это ужасно! Какое это было мучение!  

Нина: - Позвольте, но разве вдохновение и самый процесс творчества не дают вам высоких, счастливых минут?  

Тригорин:  - Да. Когда пишу, приятно. И корректуру читать приятно. Но... едва вышло из печати, как я не выношу, и вижу уже, что оно не то, ошибка, что его не следовало бы писать вовсе, и мне досадно, на душе дрянно... (Смеясь.) А публика читает: "Да, мило, талантливо... Мило, но далеко до Толстого", или: "Прекрасная вещь, но "Отцы и дети" Тургенева лучше". И так до гробовой доски все будет только мило и талантливо, мило и талантливо - больше ничего, а как умру, знакомые, проходя мимо могилы, будут говорить; "Здесь лежит Тригорин. Хороший был писатель, но он писал хуже Тургенева".

Неважно...

продолжаю пичкать интернет-пространство отрывками из несколько более масштабного творения. этот отрывок в целом - вполне самостоятельная личность

___________________________________________________________________________

Я взял трубку. Соприкоснул её с ухом. Сказал «Алло» - хрипло, мёртво. Уже знал, что услышу.- Я открыла твой конверт.Женский вокал на том конце провода. Никогда не думал, что есть провода длиной 517 километров. Хотя нужно, наверное, поинтересоваться у Стаса. Он посмотрит на меня, привычно рассеянно. И скажет: всё просто. Конец провода неизменно ведёт в телефонью тушу. Далее он петляет по её внутренностям, сворачиваясь в километры кишок, пробивает изнанку времени и пространства, а следом за ними – и стенку в твоей квартире, откуда просачивается в изящное тельце твоего телефона и бежит ещё дальше – к твоим звукочувствительным рецепторам. Пока они улавливают лишь помехи АТС – небольшие несварения в телефонных кишках. Я молчу. Я не хочу давать им дополнительную работу. Им, твоим звукочувствительным рецепторам с серебряной точечкой в мочке.

 

[ Читать дальше ]

100%, 9 голосів

0%, 0 голосів
Авторизуйтеся, щоб проголосувати.

Капли горячего хрусталя

очаровывая узорами жидкого калейдоскопа объемной вселенной
к нам приходят узоры с неба
те, которых частички мы замечаем в себе
и
ухватив очарование жизни
мы записываем её движение
а
слова застывают на бумаге
словно капли стекла
хрусталем сверкая и звеня
о том, что они застыли
специально -
чтобы мы помнили две вещи:
жизнь прекрасна
и
она продолжается!

даже если мы в это не вдумываемся

своим сердцем

куда кто-то стучится

со всей красотой и любовью.

19июня2009

\рифму добавите по вкусу\

Гадание на кофейной гуще

отрывок из незавершённой повести с рабочим названием: "дорогие девочки и мальчики"...

Американский писатель Дэшил Хэммет пришёл в редакцию альманаха «Чёрная маска», чтобы предложить ему один из своих рассказов.  Он был здесь впервые. Вернувшись из армии, откуда его командировали в госпиталь по подозрению в туберкулёзе, Хэммет долгое время слонялся без дела, пока, наконец, не решил  попробовать себя на творческом поприще.

Редактор долго листал его рукопись взад-вперёд. Дэшил сидел, сгорая от нетерпения. Это был шанс – один из многих. Подойдёт – не подойдёт – как гадание на кофейной гуще.

[ Читать дальше ]

94%, 30 голосів

6%, 2 голоси
Авторизуйтеся, щоб проголосувати.