Песнь несостоявшегося
- 12.01.13, 22:09
Тучи окутали души людей, тучи над нами плыли,
Да, темный туман окутал умы, а мы мальчишками были.
Наука пела бессмыслицу, искусство — радости тьмы,
Мир устал и состарился, но молоды были мы,
Когда солидные люди, надменные, как всегда,
Развратничали без радости, трусили без стыда.
В жизни разочарованы, смертью уязвлены —
Да, очень, очень состарился мир, когда мы были юны.
Любовь обратилась в гнусный порок, скука грызла умы.
Люди стыдились совести, но не стыдились мы.
Глупы мы были, слабы мы были, но не поддались им,
Когда их темный Ваал покрыл все небо, словно дым.
Мы глупо шутили, нелепо шутили, шумели в поздний час,
Но когда молчали колокола, звенели кубки у нас.
И весело, смело, просто, как птица поет сквозь даль
Сквозь ложь проступала правда и радость — сквозь печаль.
А мы были молоды, знали, что Бог рассеет горький чад,
Что вся Пресвятая Троица в доспехах спустится в ад.
Мы верили в Град Души, мой друг, когда не верили те.
Блаженны, кто не видел и верил в темноте.
Это — повесть о старых годах, о прежнем пекле пустом.
И кроме тебя никто не поймет, почему я вспомнил о том —
О том, как душу хотел погубить темный призрак стыда,
О бесах, что встали превыше звезд и рухнули навсегда.
О сомненьях, которыми мучились все, только не мучились мы.
Кто же поймет, кроме тебя? Кто, если не ты?
Все позади. Мы можем с тобой тихо поговорить
О том, как хорошо стареть и корни в землю пустить.
Нашли мы и Бога, и дом, и жену, нам весело вспоминать,
И я могу спокойно писать, а ты — спокойно читать.
Гилберт Кийт Честертон
пролог к роману «Человек, который был Четвергом»
Да, темный туман окутал умы, а мы мальчишками были.
Наука пела бессмыслицу, искусство — радости тьмы,
Мир устал и состарился, но молоды были мы,
Когда солидные люди, надменные, как всегда,
Развратничали без радости, трусили без стыда.
В жизни разочарованы, смертью уязвлены —
Да, очень, очень состарился мир, когда мы были юны.
Любовь обратилась в гнусный порок, скука грызла умы.
Люди стыдились совести, но не стыдились мы.
Глупы мы были, слабы мы были, но не поддались им,
Когда их темный Ваал покрыл все небо, словно дым.
Мы глупо шутили, нелепо шутили, шумели в поздний час,
Но когда молчали колокола, звенели кубки у нас.
И весело, смело, просто, как птица поет сквозь даль
Сквозь ложь проступала правда и радость — сквозь печаль.
А мы были молоды, знали, что Бог рассеет горький чад,
Что вся Пресвятая Троица в доспехах спустится в ад.
Мы верили в Град Души, мой друг, когда не верили те.
Блаженны, кто не видел и верил в темноте.
Это — повесть о старых годах, о прежнем пекле пустом.
И кроме тебя никто не поймет, почему я вспомнил о том —
О том, как душу хотел погубить темный призрак стыда,
О бесах, что встали превыше звезд и рухнули навсегда.
О сомненьях, которыми мучились все, только не мучились мы.
Кто же поймет, кроме тебя? Кто, если не ты?
Все позади. Мы можем с тобой тихо поговорить
О том, как хорошо стареть и корни в землю пустить.
Нашли мы и Бога, и дом, и жену, нам весело вспоминать,
И я могу спокойно писать, а ты — спокойно читать.
Гилберт Кийт Честертон
пролог к роману «Человек, который был Четвергом»
3
