Разжившись где-то орехом, довольная ворона полетела на колокольню. Устроившись там поудобней и придерживая добычу лапой, она принялась яростно долбить клювом, чтобы добраться до лакомого зернышка. Но то ли удар оказался слишком сильным, то ли ворона сплоховала, орех вдруг выскользнул у нее из лапы, покатился вниз и исчез в расселине стены.
- О, добрая стена-заступница! - слезно запричитал орех, все еще не пришедший в себя от жестоких ударов вороньего клюва.- Не дай погибнуть, сжалься надо мной! Ты так прочна и величава, у тебя такая красивая колокольня. Не гони меня!
Колокола глухо и неодобрительно загудели, предупреждая стену не доверяться коварному ореху, так как он может оказаться опасным для нее.
- Не оставь меня, сирого, в беде! - продолжал причитать орех, стараясь перекричать сердитый гул колоколов.- Мне уже надлежало покинуть родимую ветку и упасть на сырую землю, как вдруг нагрянула злодейка. Оказавшись в клюве прожорливой вороны, я дал себе зарок: если удастся избежать смерти - провести тихо и спокойно остаток своих дней в какой-нибудь ямке.
...Пылкие речи ореха растрогали старую стену до слез. Вопреки предупреждению колоколов она решила оказать ореху гостеприимство и оставить в щели, куда он закатился.
...Однако со временем орех оправился от испуга, освоился и пустил корни, а те начали вгрызаться в гостеприимную стену. Вскоре из расселины выглянули наружу первые ростки. Они дружно тянулись кверху и набирали силу.
...Прошло еще немного времени, и молодые побеги орешника уже гордо возвышались над самой колокольней.
Особенно доставалось стене от корней. Цепкие и напористые, они все пуще разрастались, круша и расшатывая старую кладку, и безжалостно выталкивали прочь кирпичи и камни.
...Слишком поздно стена поняла, насколько коварным оказался невзрачный жалкий орешек с его клятвенными заверениями жить тише воды и ниже травы. Ей теперь ничего другого не оставалось, как корить себя за доверчивость и горько сожалеть, что в свое время она не прислушалась к голосу мудрых колоколов.
Орешник же продолжал расти с гордым безразличием, а колокольня все более разрушалась.

Ночь. На улице стоят два человека.

- Чему вы улыбаетесь? - спрашивает один другого.

- Да вот, любуюсь Луной.

- Чему любуетесь?

- Луной, - человек показывает на Луну пальцем, но его собеседник даже не поднимает головы.

- Какой Луной? - спрашивает он.

- Да вот же она, - удивляется человек, - прямо перед вами, жёлтая такая.

- Жёлтая? О Боже! Надо кому-нибудь рассказать!


Через полчаса вокруг человека собирается толпа.

- Учитель, расскажи нам о луне, - робко просит делегат от толпы.


- Какого лешего тут рассказывать? - горячится человек. - Поднимите головы и всё увидите сами.

Кто-то, не отрывая от человека преданных глаз, торопливо пишет в
своём блокноте: Стоит лишь поднять голову - и взору откроется Луна,
жёлтый круг на фоне чёрного неба…"

- Ты чего это пишешь? - настороженно спрашивает человек.

- Кто-то должен сохранить учение для потомков, а если не я, то кто?

- Какое, в задницу, учение?! ПРОСТО ПОДЫМИ ГОЛОВУ!!!

- "Поднять голову - не сложно, а просто…" - вновь начинает строчить
новоявленный евангелист, но человек бьёт его снизу кулаком в подбородок
и перед глазами пишущего мелькает жёлтое пятно.

- Что это было, Учитель?

- Луна.

- Боже, я увидел Луну. Я увидел Луну! Луну!!!

- Он увидел Луну, - волнуется толпа и начинает водить вокруг потирающего подбородок луновидца хоровод.

Человек, между тем, машет на всё это дело рукой и уходит прочь, любуясь полнолунием.


Через две тысячи лет кто-то читает лунное евангелие и тяжело
вздыхает. "А толку-то, - думает он. - В те времена Учитель был рядом и
всегда мог дать тебе по зубам в нужный момент…"


Некоторые, правда, утверждают, что одной книги достаточно и что они
собственными глазами видят Луну каждую ночь, но кому можно верить в
наше время? А, может, и вообще - сказки всё это, вот что я вам скажу…

"Жили по соседству язычник и христианин. Христианин всю жизнь плотьусмирял, усердно молился, все святые места обошёл, какие только смог, деньгипопрошайкам раздавал - сам голодный сидел, другую щеку подставлял еслибили - в общем, страдал и мучался. А язычник в поле Даждьбогапоприветствует, Яриле с утра поклонится и живет в своё удовольствие. Вот померли оба, и попали врай. Смотрит христианин, что язычник с Богом за одним столом сидит, аего посуду мыть поставили.Говорит:- Господи! Он же ничего не соблюдал! А ты его с собой за стол сажаешь?А Бог отвечает:- Так он всю жизнь считал себя внуком божьим, а ты рабом. Каждому по вере его!".

Один скряга накопил пятьсот тысяч динаров и уже рассчитывал целый год
жить ни в чем себе не отказывая, перед тем как решить, во что вложить
деньги, как неожиданно перед ним появилась Смерть и стала тащить за
собой.

Человек умолял, упрашивал, приводил тысячи аргументов для того,
чтобы Смерть позволила ему пожить еще немного, но она и слышать ничего
не хотела.

— Дай мне пожить ещё хоть три дня, и я отдам тебе половину моего богатства, — молил человек.

Смерть, казалось, не слышала его и продолжала тащить за собой.

— Ну хорошо, дай мне только один день, и я отдам тебе все, что заработал непосильным трудом за все эти годы.

Смерть была неумолима.

Человеку удалось все-таки выбить себе только одну маленькую уступку во времени, чтобы написать записку:

«Нашедшему эту записку: если у тебя есть деньги на достойную жизнь,
не теряй времени даром на погоню за богатством. Живи! Мои пятьсот тысяч
динар не помогли мне купить даже одного часа жизни!»


Когда миллионер умирает и люди спрашивают: «А сколько он оставил после себя?», ответ, конечно, почти всегда один: «Все!»

А иногда он таков: «Он ничего не оставил. Просто его забрали у его богатства».

Жил-был один листик. Однажды сильный ветер сорвал его с дерева, и
его понесло, то вверх, то вниз. Маленький воробышек, который в этом
году только вылупился, спросил его: "Почему ты упал с дерева?"

"Я не упал, мне просто надоело висеть на нём",- ответил листик.

" А куда ты летишь?"- опять спросил любопытный воробей.

"Куда хочу, туда и лечу. Захочу, полечу вверх, захочу - вниз. Я
свободный лист", - сказал листик. Надо сказать, что он был слишком
гордый и высокомерный, что бы признать, что он не умеет летать и, что
он полностью подчинён внешним влияниям, например, ветру, хотя, может,
он и в действительности так думал.

Когда ветер немного стих и листик упал в ручеёк, воробышек вновь
спросил его: "А почему ты перестал летать и упал в воду и куда теперь
направляешься?"

"Я никуда не падал", - обиженно ответил листик -"просто мне
надоело летать и захотелось поплавать, а плыву я, куда захочу, ведь я
свободный лист и сам решаю, что мне делать".

"А почему ты не поплывёшь в другую сторону?", - поинтересовался воробышек.

"Сколько раз тебе можно объяснять, раз я не плыву туда, значит, не
хочу, ведь я делаю лишь то, чего хочу сам", - раздражённо ответил
листик и поплыл дальше по течению.

Через несколько дней воробышек уже научился летать и, совершая
свой третий полёт, увидел своего старого знакомого - листика, но тот
так изменился, что птенец не сразу и узнал его. "Привет листик", -
пропищал он - "как дела? Почему ты пожелтел, кто с тобой это сделал?"

"Никто ничего со мной не делал, мне просто захотелось сменить свой цвет, вот я и стал жёлтым", - ответил листик.

Воробушек поверил листику и после этого случая стал считать листьев
высшими существами, ибо не мог понять , как можно летать без крыльев и
плавать без ног, а уж тем более по своему желанию менять цвет.
Но вот наступила осень, и всё чаще и чаще стали слетать с
деревьев листья, но воробушек никогда не видел, что бы они летели
против ветра, а когда они попадали в ручей, никто из них не плыл против
течения, разве что очень сильный ветер толкал их. И никогда он не
видел, чтобы какой-нибудь лист остался зелёным и "захотел" не менять
свой цвет. Он повзрослел и приобрёл жизненный опыт, а вместе с этим
изменил своё отношение к листьям, живущим в иллюзии самоуспокоения, что
они управляют своей жизнью.

А ещё он узнал, что есть ещё другие существа, которые считают себя
ни от чего не зависящими - это люди. Их поведение и жизнь в целом
зависят от внезапных порывов эмоций, чувств и желаний, которые исходят
неизвестно откуда и несут их неизвестно куда и никто, за исключением
немногих, не пытается бороться с ними и единицы, покоривших их. А ещё
они считают людей, чей ветер желаний и чувств дует в другом направлении
странными, лишь потому, что их несёт не в том направлении, что и их.

Он так и не смог понять, почему они так себя ведут, почему им,
таким слабым, но, потенциально таким сильным, так нравится утешать себя
сказкой о своём всемогуществе вместо того, чтобы пытаться противостоять
порывам "ветров" или даже научиться управлять ими, ведь люди - это
существа, которым это подвластно, которые сами могут решать в каком
направлении им странствовать по безбрежным водам жизни.

И воробышек решил, что лучше признать, что ветер может снести тебя
и изменить намеченный путь, но иметь возможность противостоять ему, чем
говорить, что ветер не властен над тобой и ты летишь именно туда, куда
хочешь, когда он несёт тебя в обратном направлении.

Случилось так: умер Мулла Насреддин, и два его ученика совершили самоубийство, без Мастера — что им было делать? Мулла вел, ученики следовали. Они все трое постучали во врата иного мира, прекрасные врата. Насреддин сказал: «Смотрите! Это то, что я вам обещал, я всегда выполняю то, что я обещал. Мы попали в рай!» Они вошли. Сопровождающий отвел их в прекрасный дворец и сказал: «Теперь вы будете жить здесь вечно. И все, в чем бы вы ни нуждались, попросите у меня — это будет немедленно исполнено». Мулла сказал: «Видите? Я вам обещал это, и я это выполнил!» Они в течение семи дней жили там в восторге, так как, чего бы они ни захотели, заказ немедленно выполнялся — что бы это ни было. Все их желания за миллионы жизней были исполнены за семь дней, так как не делалось никакого усилия, и никакое время не тратилось. Но на седьмой день они разочаровались, ведь когда вы получаете нечто слишком легко, вы не может этим наслаждаться. А когда вы получаете это так быстро, что нет промежутка между желанием и его исполнением, вы становитесь пресыщенным. Вот почему богачи настолько пресыщены. Бедняк может иногда поплясать в своей жизни, но не богач. Посмотрите на царей, они мертвы, они пресыщены всем, потому что все доступно. Доступность – это большая проблема — большая, чем бедность, большая, чем нехватка. На седьмой день они пресытились, насладившись самыми прекрасными женщинами, самыми дорогими винами, самой лучшей пищей, самыми дорогими одеждами — они жили как императоры. Но что делать потом? На седьмой день Мулла попросил их гида: «Нам хотелось бы глянуть вниз, на землю. Откройте нам окно, чтобы мы увидели землю». Гид спросил: «Зачем?» Мулла сказал: «Чтобы мы вновь обрели интерес, это возбудит наши желания». Гид открыл окно, и они посмотрели вниз на людей, они посмотрели, как мы боремся всю нашу жизнь и как мало достигаем — и они вновь ощутили свой голод, по контрасту. Они наслаждались еще семь дней, но вновь пресытились. Теперь прежнее лекарство уже не помогло бы; вновь смотреть на мир — не поможет, они стали невосприимчивы, так что Насреддин сказал: «Теперь у меня другой нелепый заказ — нам хотелось бы, чтобы вы открыли дверь в ад, чтобы мы посмотрели и вновь вернули себе вкус к удовольствиям. Но у нас есть опасения — что мы будем делать после этого?»  Гид начал смеяться и сказал:  «А как вы думаете, где вы находитесь?!»

Однажды случилось так: потерпевший кораблекрушение моряк достиг пустынного острова. В течение пяти лет он вынужден был там жить, так как, никакой корабль не проходил мимо. Он построил маленькую хижину и жил там, постоянно думая о мире. Все было так спокойно, как никогда раньше. Он никогда не знал, не мог даже вообразить, что возможен такой мир. Остров был совсем пустынен, там не было никого — это единственная проблема. Все остальное было идеально, там было все: фруктовые деревья, прекрасная вода; он мог есть, он мог отдыхать, ничто его не заботило — не о чем было заботиться, некому творить неприятности. А он всегда мечтал уехать когда-нибудь в спокойное место — и внезапно он оказался там! Но это оказалось невыносимо. Тишина — невыносима, нужно быть способным терпеть ее — она может убить.
Это было очень трудно для этого человека, но он был архитектором, и он начал строить маленькие модели, лишь бы не сидеть без дела. Он сделал маленькую улицу и дал ей название, он сделал даже не одну церковь, а две — одну рядом со своим домом, другую — на противоположном конце города; он сделал маленькие магазины, где он мог бы покупать. Он создал целый город.
Через пять лет, когда пришел корабль и бросил якорь в заливе, он был очень счастлив. К берегу в маленькой лодке прибыл человек. Островитянин выбежал из своей хижины, и прибежал к берегу очень возбужденным, так как теперь он снова может вернуться в мир. Но он остановился в замешательстве: человек вышел из лодки с большой пачкой газет. Поэтому он спросил: «Зачем все эти газеты? Зачем вы их привезли?»
Капитан корабля, сказал: «Сначала перелистайте их, посмотрите, что происходит в мире — а потом скажите нам, хотите ли вы, чтобы вас спасли!»
Островитянин бросил эти газеты в море и сказал: «Что за чепуха! Но до того как я войду в лодку, мне бы хотелось показать вам мой город».
Он показал капитану город, но тот был растерян, когда увидел вторую церковь. Он сказал: «Я еще могу понять, что вы сделали одну церковь, чтобы молиться, но зачем вторая?»
А тот сказал: «Это — моя церковь, куда я хожу, а та — церковь, в которую я - ни ногой».

Я слышал, что однажды случилось так: врач пришел навестить пациентку, очень больную женщину. Он вошел в комнату и через пять минут вышел. Он попросил мужа, ожидающего там: «Дайте мне штопор!» Муж был немного смущен, зачем мог понадобиться штопор. Но через пять минут врач вышел снова, тяжело дыша, и сказал: «А теперь дайте мне дрель!» Муж еще больше разволновался, но промолчал, ведь врач знает, что делает. Потом врач вышел снова и попросил молоток и долото. Это было уже слишком, обезумевший муж не мог удержаться и спросил: «Что с моей женой?» Врач сказал: «Я еще не знаю, я не могу открыть свой чемоданчик!»

  * * *

В одном доме ночью зазвонил телефон, было четыре часа утра. Человек встал, он был разъярен, и закричал в трубку «Чего вам надо?» Человек на другом конце провода сказал: «Ничего!» Тогда тот еще более разъярился и сказал: «Тогда почему вы звоните мне посреди ночи?» Человек сказал: «Потому что сейчас — дешевле!»

Случилось так: был царь, Ибрахим. Однажды ночью он услышал шум на крыше, кто-то там ходил. Вот он и спросил: «Кто там?»
Человек сказал: «Не волнуйся — потерялся мой верблюд, и я его ищу». На крыше дворца потерялся верблюд».
Ибрахим рассмеялся и сказал: «Ты безумец! Слезай оттуда! Верблюды никогда не теряются на крышах дворцов. Иди домой!»
Но потом он не мог спать, так как он был человеком размышляющим. Он подумал: «Может быть, этот человек не безумец, может, он говорил нечто символическое; может быть, он — великий мистик, когда он сказал:
«Не волнуйся», — у него был такой голос, в нем было столько понимания и молчания. Голос был так музыкален и гармоничен, у безумца не может быть такого. И когда он сказал: «Мой верблюд потерялся, и я его ищу», — голос был таким проникновенным. Он, казалось, указывал на что-то... Этого человека завтра утром нужно найти. Я должен увидеть, кто это такой: безумец он или безумец Божий; был ли он на крыше из-за своего безумия, или он был послан именно ко мне, чтобы передать мне послание».
Всю ночь царь не мог спать. Утром он сказал своим придворным, пойти и найти этого человека, обладателя такого голоса. Но обыскали всю столицу, а найти не смогли, ибо как найти человека лишь по тону его голоса? Трудно!
Потом в полдень у двери поднялся шум. Появился факир, нищий, который сказал стражнику: «Позволь мне войти, так как, я хочу остановится на несколько дней в этом караван-сарае, на этом постоялом дворе».
Стражник возразил: «Это не постоялый двор, не караван-сарай, это — царский дворец, резиденция царя!» Но факир сказал: «Нет! Я очень хорошо знаю, что это постоялый двор: странники приходят сюда, остаются на некоторое время и уходят. Никто здесь не живет, так что, дай мне войти; я поговорю с царем, который, похоже, глупый человек». Это было услышано, и факира впустили. Царь был очень разгневан и сказал: «Что ты говоришь?» Человек сказал: «Слушай! Я уже приходил сюда как-то, но тогда на троне сидел кто-то другой. И он был таким же глупцом, как и ты, ибо он думал, что это его резиденция, а теперь ты думаешь, что это твоя резиденция!»
Царь сказал: «Не говори глупостей! И не веди себя так дико — это был мой отец, теперь он умер».
Факир сказал: «И я говорю тебе, что я приду снова, и я не найду тебя здесь. Здесь будет кто-то еще. Это будет твой сын, и он скажет, что это его резиденция. Что это еще за резиденция?! Люди приходят и уходят - я называю такое - постоялым двором».
Его голос был знакомым. Царь сказал: «Тогда, не ты ли тот безумец, который искал верблюда на крыше?!»
Факир ответил: «Да, я — безумец, как и ты, ведь если ты здесь ищешь истину, ты ищешь верблюда на крыше!» Царь сошел с трона и сказал факиру: «Ты оставайся в этом караван-сарае, а я ухожу, я оставался здесь, веря, что это резиденция, дом. Если это не так, тогда я ухожу, я должен идти и искать дом, пока не поздно!»