Древнейшее здание упомянутого храма, прожившего очень непростой век, возводилось в 1131—1136 годах. Дерзкая затея (а это была весьма дорогостоящая акция) осуществлялась при участии сына Владимира Мономаха — Мстислава.

[ Читать дальше ]

[ Читать дальше ]

Кирилловская церковь была построена в середине XII века на далекой окраине древнего Киева — Дорогожичах.

акварель Федора Солнцева 1843 года

Урочище называлось так не только потому, что там сходились многочисленные пути к Киеву, а и оттого, что оно находилось на болоте (жичи). Во времена княжеских усобиц Дорогожичи играли важную роль в исторической судьбе Киева. Именно отсюда нападали на Киев многочисленные завоеватели и претенденты на Киевское княжение. Такое стратегическое положение данной местности, возможно, и стало одной из причин появления тут монументального храма - крепости.

[ Читать дальше ]

В 1108 году внук Ярослава Мудрого – Святополк Изяславичь основал в Киеве, на месте древнего Дмитриевского монастыря, Михайловский монастырь.

В этом же году, в память победы над половцами, началось строительство главного собора новой обители - собора во имя Михаила Архангела, предводителя небесного воинства. В 1113 году Михайловский собор был освящен. Собор был поставлен на обрыве Старокиевской горы, над древним Боричевым взвозом - спуском к Днепру. Собор стал местом захоронения нескольких поколений киевских князей. В 1240 году его разграбили и сильно повредили орды Батыя.

[ Читать дальше ]

…Небольшой храм на окраине города. Идёт Божественная литургия. Прихожане сосредоточенно молятся. Во время чтения Евангелия двери храма открываются, и входит православная мама с двумя детьми: один — лет трёх, другой — совсем маленький. Старший, постояв возле мамы десять секунд, начинает ходить по храму, пробираясь между людьми, топоча и разговаривая с самим собою на своём детском языке. Младший на руках мамаши то гулит, то лопочет, а то громко вскрикивает, затем начинает плакать. Мамаша принимается успокаивать его. Сосредоточенная молитва улетучивается; молящиеся начинают испытывать ужасное неудобство. Наконец кто-то из прихожан осмеливается сделать замечание. В ответ на него он видит решительно сжатые губы или слышит отповедь: «Как же, Христос сказал: не препятствуйте детям приходить ко Мне; а вы что, гоните меня с детьми из храма?» У всех взвинчены нервы…

…Выносится Чаша. К ней две женщины — мама и бабушка — подносят вопящего ребёнка. Он орёт: «Не хочу!!!», выгибается дугой, бьёт воздух руками и ногами. Мама скручивает ему руки и ноги, бабушка удерживает голову, что-то сюсюкая. Наконец причащаются. На лицах мамаши и бабушки счастливая улыбка. Дитя продолжает кричать и биться…

…Вот дети постарше. Всенощное бдение в большом соборе. Мамаши в умилении молятся, стоя у солеи; их дети, сбившись в стаю, с визгом возятся в приделе. Порой детский шум заглушает хор, не говоря уже о чтецах. Попытки церковных служительниц урезонить их не имеют никакого успеха. В ответ на свои замечания они видят раскрасневшиеся лица и безсмысленные глаза. Ребёнок на мгновение останавливается — и тут же опять вливается в безчинную детскую общность.

…Вот дети ещё постарше. Воскресенье. Мама трясёт Ваню за плечо. «Вставай, сынок, пора уже на раннюю, а потом — воскресная школа». Ваня, продирая глаза, жалобно стонет: «Мама, можно, я не пойду? Я так устал в школе за неделю…» Взгляд мамы становится жёстким: «Иван! Вставай! Разве можно пропускать литургию! Да и в школе сегодня опрос!» Бедный Ваня чуть не плачет… но ничего не поделаешь. Через полчаса Ваня понуро бредёт рядом с мамой в предрассветной зимней мгле. «Господи, за что!..» — не по-детски думает он. Вот церковь. Исповедь. В руки сына мама суёт написанную ею бумажку с надписью: «Грехи Вани» и подталкивает его в спину по направлению к аналою. Ваня даёт бумажку батюшке; тот пробегает её глазами и, накладывая епитрахиль на Ванину голову, читает разрешительную молитву, одновременно глядя усталым взором на сто человек, желающих исповедоваться. На литургии Ваня дремлет, прислонившись к стене. В воскресной школе Ваня клюёт носом и получает двойку за то, что не знает, каким именно образом соединяются во Христе Божественная и человеческая природа. Вечером мама отчитывает сына за двойку… а ещё математику делать, завтра в школе контрольная. «Кончится это когда-нибудь?» — обречённо думает Ваня…

…Но наконец всё и кончается. Дети вырастают, становятся юношами и девушками. Мама горько жалуется подруге, которая только вчера вернулась из паломнической поездки по монастырям: «Сына как подменили. Ничего не понимаю. Был помладше — такой был хороший: и молитвы читал, и в церковь ходил… а сейчас — курит, домой поздно ночью приходит, хамит, даже богохульствует. Ты представляешь, я ему говорю что-то, а он мне: «Мама, ты достала меня со своей церковью! Я никогда больше не пойду в неё!» На мамины глаза наворачиваются слёзы…

Знакомая картина, не правда ли?

В чём же причины этого? Ведь мы исполнены самых благих намерений: изо всех сил воцерковляем своих детей, учим… а они, вырастая, отвергают Церковь. Почему наши усилия дают обратный результат? Давайте попробуем разобраться в этом. В деле церковного воспитания детей имеются две основные ошибки. Первая — подмена внутреннего религиозного развития внешним. Вторая — перекладывание религиозного воспитания с семьи на Церковь.

Да, Христос сказал: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф.19:14). Но что значат эти слова Христа? Ведь, наверное, нельзя их понимать исключительно в том смысле, чтобы не препятствовать детям посещать богослужения (и безчинствовать на них).

Нельзя всю религиозную жизнь души сводить к «хождению в церковь», тем более не получается это в отношении детей. Многие родители уверены, что их дети могут познать Бога только в храме; между тем это совсем не так. Детское религиозное восприятие существенно отличается от взрослого. Не случайно сказал Господь: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф.18:3). Эта заповедь, разумеется, не повелевает взрослым «примитивизировать» себя. Ап.Павел говорит: «Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (1Кор.14:20); это значит — уподобиться детям в отношении к Богу. Дети способны воспринимать Живого Бога непосредственно, они чувствуют Его всюду: в окружающем их прекрасном и удивительном мире, в детской сиюминутной радости жизни и т.д. Но ближайшим образом дети способны ощутить Бога в атмосфере мира и любви, которая окружает их. И тут-то вся загвоздка: таковая атмосфера должна быть в семье. Мама и папа должны любить друг друга и своих детей; в семье должен быть мир; родители должны именно этим создавать условия, чтобы не мешать детям воспринимать Бога и духовную сферу жизни. Это делается вовсе не разговорами о Боге на «птичьем языке» (типа: «Смотри, Боженька-то тебя накажет»), а исключительно примером жизни. Если для мамы и папы Христос не нечто внешнее, не правило, не обязанность посещать храм, не кнут и пряник в попытках духовного воспитания, а самое дорогое, важное и ценное для самих себя, то дети без всяких слов воспримут Христа как Источник мира, добра и любви, которые есть в семье.

Но очень редки такие семьи. Чаще бывает: шум, скандалы, капризная неуступчивость родителей друг другу вплоть до мелочей, а главное — несоответствие исповедуемой веры и собственной жизни. Причём сами родители могут это осознавать, но нет у них ни сил, ни желания, ни умения организовывать свою семейную жизнь так, чтобы в основе её лежали поклонение Богу в духе и истине, христианская нравственность, чтобы семья становилась подлинной домашней церковью. Причина этих неумения и нежелания заключается в том, что духовная жизнь воспринимается внешне-формально, авторитарно, книжно, схематически. В таких условиях вполне логично желание переложить религиозное воспитание на Церковь, а так как она понимается формально-автоматически, почти магически, то и церковность эта становится исключительно внешней: посещение богослужений, воскресной школы и т.д.

Разумеется, я вовсе не собираюсь отвергать важность и нужность всего этого; я лишь хочу подчеркнуть, что всё должно быть на своём месте. Начинается религиозное воспитание с того, что семья всеми силами должна стараться какими угодно способами достигать того, чтобы Бог был не просто неким символом, служение которому отнимает время, отдых и силы, а Живым Богом, Тем, Кто есть центр жизни семьи. Никакое напичкивание внешней церковностью этого не даст; нужен целенаправленный и осмысленный нравственный труд семьи, ориентированный не на соблюдение «буквы», а на создание настоящей домашней Церкви.

Необходимо учитывать и психологические особенности детей. Большинство сегодняшних православных родителей сами воцерковились в зрелом возрасте через чтение книг, посещение храмов и монастырей, через «взрослое», по сути, осмысление жизни и т.д. У нас нет опыта собственного церковного детства, поэтому мы и детей наших хотим воцерковить как маленьких взрослых. Но это ошибочно, потому что дети воспринимают мир по-другому. Их стихия — движение, игра и непосредственное восприятие мира, духовного в том числе. Детям трудно сосредоточиться, долго и неподвижно стоять на одном месте. Поэтому к храмовому богослужению у них совсем другое отношение, чем у взрослых. Дети радуются красоте храма и церковного действа, но больше 5-10 минут не могут выдержать и начинают развлекаться. Многие взрослые не понимают того, что происходит в церкви, а дети — и подавно; они не могут воспринимать богослужение умом, как это требуется по сути его; а для непосредственного восприятия им достаточно небольшого времени.

То же относится и к домашней молитве. Многие родители требуют от своих детей заучивания ими молитвенных текстов; и вот дети стоят перед иконами и бубнят их, а мама слушает и поправляет: «Не поклонимся, а поклонимся, сколько раз тебе говорить?» Между тем дети знают и любят молитву и склонны к ней — только у них она занимает несколько минут, дальше внимание рассеивается. И нужно научить детей, чтобы они в эти несколько минут именно молились, обращали своё чистое сердечко к Богу, а не механически читали детские молитвословы или ковыряли в носу, пока мама читает своё полуторачасовое правило.

Итак, как нам приобщать детей к церковности? Во-первых, пусть дети остаются детьми. Ни в коем случае нельзя превращать их в маленьких монахов и монахинь. Пусть они бегают, играют со своими сверстниками, шумят, дерутся (только не в церкви, разумеется); пусть они учатся, общаются, познают мир. Во-вторых, нужно очень тщательно определить детям меру внешней церковности — чуть меньше, чем «по силам»; а всё внимание обратить на воспитание в детях благоговейного чувства Живого Бога, чтобы Церковь была для детей праздником, наградой, а не рутиной и обязаловкой. Митрополит Антоний Сурожский рассказывал, что как-то, идя на всенощную, он зашёл по дороге за В.Н.Лосским и увидел, что его дети остаются дома. Владыка спросил Владимира Николаевича, почему дети не идут с ним на службу. Тот ответил: «Они так себя вели всю эту неделю, что недостойны идти в храм». Протоиерей Владимир Воробьёв, вспоминая своё детство, рассказывал, что мама приводила их в храм очень редко и только ко Причастию; она не позволяла им смотреть по сторонам, развлекаться. Причастившись, они стояли с благоговением несколько минут и уходили домой. И это, говорил о.Владимир, было для них праздником и подарком. Вот подлинно церковный опыт; так воспитывается благоговение. У нас же по большей части бывает по-другому. Сын: «Не хочу причащаться!» Мамаша: «Нет, будешь!» — и, схватив сына за руку, волочёт его в церковь. Или: «Совсем что-то распустился ребёнок, надо причастить его». Плодом такого подхода закономерно является потеря благоговения и в дальнейшем отход от Церкви.

Как-то я спросил десятилетнего мальчика из хорошей церковной семьи: «А как ты воспринимаешь Христа? Чувствуешь ли ты Его рядом, чувствуешь ли ты Его любовь — вот как если бы Он был твоим лучшим Другом?» Мальчик пожал плечами: он не понял, о чём я его спрашиваю. Конечно, религиозное чувство у людей, у детей в том числе, бывает разным, но в деле религиозного воспитания важна не сила, а направление религиозного чувства — на внутреннее, на личного Бога, Живого Христа.

Очень важно, когда в церковной жизни участвует вся семья. Захотели мы, например, причастить ребёнка — мама и папа готовятся, всей семьёй причащаемся. А не так, когда Причастие превращается в какую-то регулярную процедуру вроде визита в поликлинику, притом что родители холодны к собственному участию в Евхаристии и других таинствах Церкви.

Итак, духовное и церковное воспитание детей будет совершаться естественно, как сама жизнь, без натуги, но только при условии, если таковой жизнью обладает семья.

Игумен Петр (Мещеринов), www.pravmir.ru
Газета " Чадушки " № 23, январь 2009г.

Пожалуй, я не ошибусь, если скажу, что самой большой ценностью в современном мире считается человеческое “я”. С малых лет человеку внушают, что нет ничего важнее отстаивания им собственных интересов, нет ничего интереснее и прекраснее проявлений его индивидуальности, какими бы они ни были.

Нам говорят, что такое самоощущение — естественный и закономерный результат развития человечества, воплощение его самых светлых идеалов, которые были заложены в эпоху античности. Правда, сомнительность такого мировоззрения уже в античные времена (когда, кстати, представление о личности было довольно смутным) была очевидной. В еврипидовской “Медее” муж оставляет героиню, отнимает у неё детей, а саму её изгоняет, — потому, что опасается её мести. Но его представление о характере супруги оказывается неполным: на издевательский вопрос вестника: “Что у тебя осталось, гордая Медея?” она в ярости отвечает: “Я! И этого достаточно”, — и приступает к планомерному уничтожению людей: убивает соперницу, её отца и собственных детей. Вот такое видение человеческого “я” в его наивысшем проявлении оставил нам в наследство великий греческий драматург.

В нашем обществе с советских атеистических времён сохраняются некие стереотипы. Один из них провозглашает свободу личности вершиной человеческой культуры; второй указывает на Церковь как на институт подавления человеческой личности, всех её свободных проявлений.

К сожалению, стереотипы страшно живучи, причём чем больше они лишены обоснования, тем сильнее укрепляются в качестве прописной истины. Те, о которых мы говорим, приняты даже в самых образованных кругах, потому что при сколь угодно высоком образовательном статусе знания человека о христианстве и Церкви могут быть совершенно превратными. И поскольку сегодня в Церковь приходят, как правило, взрослые, вполне сложившиеся люди, то даже если они всерьёз ищут Бога, с уважением воспринимают то церковное учение, которое познают, они всё равно подчас спотыкаются об эти стереотипы и начинают задумываться: не теряет ли человек в Церкви собственное “я”?

Действительно, в Церкви внимание к слову “я” всегда было очень пристальным и настороженным. С одной стороны, признавая высочайшее достоинство человека как образа Божия, Церковь говорит о том, что каждый из нас индивидуален и неповторим. Индивидуальность — это то, что заложено в человека Богом: совокупность его талантов, способность к миропознанию, — и в таком понимании слово индивидуальность не несёт никакого отрицательного смысла.

Но современный мир называет индивидуальностью, собственным “я” нечто совершенно другое — то, что святые Отцы понимали под словом самость. Самость — это когда человек делает своё “я” мерилом всего окружающего, а в конечном итоге — всего мироздания, и все события, происходящие вокруг, других людей, их поступки оценивает именно через призму своего “я”. В этом смысле даже с точки зрения расхожего представления о человеческой нравственности самость — недостаток, понятие того же ряда, что и эгоизм. А с точки зрения святых Отцов воля человека, понимаемая как его самость, — медная стена между ним и Богом (преподобный Пимен Великий).

Нашему современнику, как правило, ещё не обладающему опытом духовной жизни, трудно это понять. И это неудивительно, потому что мы даже не сознаём порой, насколько катастрофично то, что бльшую часть информации об окружающем мире и о своей собственной природе человек получает сегодня из недостоверных источников, какими являются массовая культура, реклама и СМИ. Вся мощь этого потока направлена на то, чтобы взрастить в человеке непоколебимую уверенность в абсолютной ценности его собственного “я”. К чему это приводит?

На уровне своей внутренней жизни человек оказывается совершенно дезориентированным. Находясь на воображаемом пьедестале, он не может построить нормальные, здоровые, добрые взаимоотношения с людьми, тем более — предать свою жизнь Богу, довериться Ему. На другом уровне, во всех областях человеческой деятельности это всё складывается в парадоксальную ситуацию: первенство уверенно завоёвывает воинствующий непрофессионализм. И это неудивительно: если человек стремится утвердить своё “я”, свою индивидуальность как самое ценное, что есть на свете, то учиться необязательно, осваивать азы профессии, так называемую “школу” — излишне, изучать и учитывать опыт предыдущих поколений — напрасная трата времени. Сплошь и рядом мы видим: непрофессионал дерзает войти в сообщество профессионалов, просто заявив: “А я вижу это так”.

И люди, которые понимают, что это его «видение» не стоит выеденного яйца, что оно наивно и даже безумно, уже боятся называть вещи своими именами, поскольку их могут обвинить в неуважении к личности. Возникает лавинный эффект: человек случайно или преднамеренно встретился и поговорил с кем-то “нужным”, тот благодушно решил, что в речах его что-то есть, помог опубликовать нечто в газете, а то и выступить по телевидению... И дело сделано: отныне его будут и печатать, и приглашать, и представлять как философа-политолога-историка-культуролога (и очень скоро — со всесокрушающим довеском наш известный...). И даже не потому только, что критерии истинного знания размыты и что СМИ обладают колоссальной силой воздействия, но и потому что считается необходимым уважать право личности на личное мнение и на высказывание этого мнения. Правда, при этом заметно, что во всех проходящих в СМИ общественных дискуссиях некоторые выступающие “более равны” [1]...

Эффект “голого короля” из сказки Андерсена со временем не только никуда не исчезает, но наоборот, усиливается, — может быть, и потому, что не находится эфирного времени для ребёнка настолько наивного, чтобы он мог крикнуть: “А король-то голый!” [2]. Особенно заметно это на примерах так называемого авангардного искусства: вещи, которые на взгляд огромного количества людей являются всего лишь новым платьем короля, занимают места в музеях, о них пишут книги, их изучают, продают и покупают за огромные деньги. Из них даже устраиваются выставки в … притворах храмов.

Символом, знаковым явлением авангарда считается “Чёрный квадрат” Малевича. Мне всегда было интересно узнать, что на самом деле думал этот художник, видя такой ажиотаж вокруг своих бесчисленных чёрных (красных, белых) квадратов (крестов, кругов)? Очень показательно, что как на первой выставке, где был представлен “Чёрный квадрат” (в 1915 г.), так и на совсем недавних экспозициях, в состав которых он входил, подчёркивалось, что эта картина занимает место иконы в красном углу, что она создана в противоположность иконе [3]. Всё это, конечно, не случайно. Путь человека, каким видит его современное искусство — это путь к абсолютной самости, который не просто уводит творение от Создателя, заставляя забыть о Нём, но и придаёт безумную смелость бросать Ему вызов (Рече безумен в сердце своем: несть Бог [Пс 13:1]).

Невозможно отрицать, что древнерусская культура обогатила человечество несомненными шедеврами. А между тем её по праву можно назвать культурой смирения; наверное, это её главное основополагающее свойство. Но беда в том, что стараниями многих поколений общественных, политических деятелей и публицистов слово смирение в языке секулярного общества приобрело несвойственный ему смысл чего-то серого, умственно и эстетически убогого, заурядного.

На самом деле смирение — это глубоко укоренённое в сознании понимание сущности предстояния человека перед Богом. Смирение — это умение властвовать собой перед лицом Божиим, трезвое понимание своей роли в мире, причём не только относительно его Творца, но и относительно других людей, — и не только людей, но и всякой твари. Смирение человека творческого способствует расцвету его таланта, между тем как личностные амбиции зачастую ведут к творческой деградации. Вопреки распространённому мнению, уныл и однообразен — грех, ибо отец его, он же князь мира сего, пуст и бесплоден. Бог же как совершенный Творец одаривает смиренного творческим даром: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак 4:6).

Попытаемся рассмотреть, как именно проявляется смирение в культуре Руси, и начнём с речевой культуры. Обратитесь к любому памятнику древнерусской письменности — и вы увидите, что автор, летописец, переводчик, составитель, переписчик всячески подчёркивают, что их собственный труд совершенно ничтожен, незначителен. В этом — глубокое понимание того, что творчество есть дар Божий, а такое понимание влечёт за собой и искреннее самоумаление пред Богом. Оно ничего общего не имеет с униженностью; просто человек испытывает благодарность к Творцу и умеет трезво взглянуть на себя: Кто Он — и кто я?

Нужно сказать, что жёсткого требования анонимности письменной культуры в Православии нет. Творения отцов Церкви личностны; в православной гимнографии приняты указания на авторство: в богослужебных книгах перед текстом канона или стихиры обычно пишется, например, творение господина Иосифа. В самих текстах канонов имя их авторов может быть заключено в виде акростиха, так называемого краегранесия: первые буквы тропарей образуют соответствующее надписание.

В молитве перед отпущением грехов кающемуся священник называет себя недостойным, и это не фигура речи, а трезвая констатация. Точно так же ощущают своё недостоинство и те, кто создаёт произведения церковного искусства. Так, когда иконописец готовится к своему труду, он не только подбирает и грунтует доску и выбирает образцы, но и себя готовит постом и молитвой. Для него время написания иконы — это время духовного труда, предстояния перед Господом. И вот — с древнейших времён ни один иконописец никогда не ставил своего имени на иконе [4]. Это было немыслимым, потому что когда человек творил в Церкви, посвящая свой труд Богу, ему не приходило в голову каким-то образом отмечать своё авторство.

Современная текстология отмечает некоторые взаимозаимствования в книгах святых Отцов. Сегодня использование никак не выделенных цитат назвали бы плагиатом, автора укорили бы в использовании чужой интеллектуальной собственности. Но когда замечательный мыслитель и подвижник, подаривший миру удивительные по своей глубине толкования Священного Писания или описание аскетического опыта, вдруг вносил в свой текст “без кавычек” слова какого-то другого автора, это вовсе не было признаком творческой беспомощности — просто здесь этот текст был уместен, потому что очень точные слова относительно описываемого явления уже были найдены [5]…

Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу (Пс 113:9). Эти слова псалма были очень глубоко поняты и приняты христианскими авторами, ведь по мере духовного роста человека его чувство самости уступает место чувству общности в Боге.

Приходя в Церковь, человек просто не может “потерять себя” — человеческая душа пред Богом не может потеряться, она драгоценна для Него. Однако если он по-настоящему становится христианином — меняется его восприятие мира, его чувства и поступки. И хотя они становятся более правильными, это может быть непонятным для окружающих — так рождаются упреки “со стороны” в том, что человек потерял себя. Насколько они оправданы?

Когда христианин начинает борьбу с грехом, он видит, что в его жизни многое не так, но не имеет ещё навыка “различения духов”, не имеет рассудительности и трезвости (а это самые ценные и на самом деле самые тяжело приобретаемые качества). У него зачастую нет перед глазами живого примера христианской жизни. Порой нет и духовника, с которым можно было бы посоветоваться. Главная проблема современного христианина — он обрёл веру, но не знает, как ему реализовать её в своей жизни, как жить по-христиански. Ему хочется совместить веру со своей привычной жизнью, — но необходимо ведь и от чего-то отказаться.

У неофита, который всю свою жизнь провёл вне Церкви, возникают вопросы, которые могут показаться кому-то маловажными: можно ли слушать музыку? а можно ли заниматься спортом? можно ли читать какие-то книги, кроме духовной литературы? Вот авву Дорофея прочитал, Феофана Затворника тоже… А можно ли, просто чтобы отдохнуть, Донцову с Акуниным?.. Как трудно оказывается оторвать от себя не только грех, но и какие-то устоявшиеся привычки, — то, что на поверхности!

Если уж говорить о допустимости или недопустимости чтения светской литературы, то здесь не может быть обязательных для всех категорических указаний. Всё зависит, во-первых, от того, кто читает, потому что на разных людей одна и та же книга может повлиять по-разному — помочь или повредить; а во-вторых, немаловажен и выбор литературы. Всё-таки есть книги однозначно вредные, отстаивающие в качестве ценностей прямо враждебные человеку (любому, а не только верующему) воззрения. Есть книги просто пустые, которые читают для того, чтобы развлечься, отвлечься (от чего?), наконец, просто-напросто убить время, — как будто его у нас с избытком, как будто не ценен в деле нашего духовного возрастания каждый миг. Точно то же и с музыкой — но никто ведь не призывает уверовавшего отвергнуть Баха, Моцарта, Вивальди.

На первых этапах человек часто движется ощупью, хотя на самом деле его интуиция во многом правильна. Очень многое из того, с чем он сроднился, живя без Бога, действительно лучше оставить, потому что это несовместимо с верой, с поведением христианина, — но нельзя перечёркивать всю свою жизнь. А поскольку дара рассудительности нет, то, конечно, какие-то щепки и летят…

* * *

Для того чтобы трезво относиться к самому себе, надо приобрести верное представление о человеческой природе. Надо помнить, что человек весь повреждён грехом, поэтому он легко склоняется ко греху, легко совершает его. Мы удобопреклонны ко греху, легче грешим, чем творим добро. И всё же именно наши разум и чувства дают нам способность к богопознанию. Наша вера — не “слепая”.

Разум, обученный рассуждать, владеет таким инструментом, как логика. Он способен наблюдать, анализировать, накапливать некие примеры одного ряда, связывать их друг с другом. Разум способен остановить человека, поддавшегося внезапно вспыхнувшему чувству. Человек, живущий эмоциями, чаще делает ошибки; не рассуждая, он может “наломать дров”.

Но что такое общение с Богом? Для человека оно ни на что не похоже. Логика подводит: у разума нет прецедента, он не может классифицировать, отнести общение с Богом ни к одному из привычных видов общения… А при этом чувства становятся тем открытым “окном”, в которое мы видим Бога. Однако нужно не просто увидеть Его и застыть поражённым, но принять, впустить Бога, открыть Ему двери своего сердца. И здесь уже должен вступить в действие разум: должно начаться познание самого себя, основ духовной жизни, должно прийти осознание своей греховности, немощи — тогда у человека появится воля к исправлению и всё будет более или менее правильно.

По мере того как человек, ведущий духовную жизнь, очищается и приближается к Богу, его “я”, его самость действительно исчезает — но не в привычном для нас смысле. Индивидуальность не уничтожается как нечто бессмысленное и никому не нужное — просто в человеке начинает действовать Бог. Он действует в нас настолько, насколько мы предоставляем Ему такую возможность, в зависимости от того, какое место мы позволяем Ему занять в нашей душе. Даже самая крохотная частица Божества неизмеримо больше любого нашего “я”, которое не уничтожается, не подавляется в верующем человеке — а растворяется в Боге. Духовная жизнь действительно меняет человека: из жертвы падшего мира он становится таким, каким его задумал Бог, то есть неизмеримо более совершенным, нежели он сам мог себе представить в самых дерзостных мечтах о том, каким он хотел бы быть.

Епископ Саратовский и Вольский Лонгин
Альфа и Омега, 2010, № 2 (58)

[1] В знаменитой сатире Дж. Оруэлла Animal Farm (это название переводили и как “Скотный двор”, и как “Ферма животных”, и по-другому) приводятся законы “общества всеобщего равенства” и поправки к ним: Все животные равны — но некоторые более равны. — Ред.

[2] Это усиление в современном обществе подметил в своё время Евг. Шварц: если у Андерсена вся коллизия разрешается именно этим правдивым восклицанием ребёнка, то в пьесе Шварца король реагирует так: “Я нарочно ... Я повелеваю: отныне все должны венчаться голыми!”. — Ред.

[3] Один современный искусствовед-священник на вопрос о содержании этой картины ответил лаконично: “Бездна; какое там ещё может быть содержание?”. — Ред.

[4] В позднее время это правило, к сожалению, стало нарушаться. С XIX в. отдельные иконописцы некоторых школ (например, Палеха) писали свои имена микроскопическими буквами на полях икон, а чаще — на обороте. Но это можно считать исключением, подтверждающим правило. — Ред.

[5] Лингвистическая семантика утверждает, что мысль, высказанная человеком, становится достоянием всего человечества. Эта закономерность не отменяет авторского права хотя бы потому, что “работает” на более высоком уровне: никто не собирается отнимать у сэра Исаака Ньютона его бином, но пользоваться им может каждый. — Ред.

 

Очень часто православным христианам приходится выслушивать обвинения в «язычестве» на основании существующего в Церкви почитания святых икон. Язычество, чаще всего, подразумевает политеизм, т.е. веру в многих богов, христиане верят в одного Бога «Ибо един Бог» (1Тим.2:5). Проблема сектантов в том, что они не стремятся разобраться в православном вероучении, а в основном занимаются сочинительством и приписыванием православным самых фантастических верований.

Почитание икон часто вызывает недоумения. Для сектантов это обвинение уже успело стать классическим, что является хорошим показателем того, что большинство из них не вслушиваются в ответы на свои обвинения. Итак, в Ветхом Завете есть заповедь: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им» (Исх.20:4-5). В чем смысл этой заповеди? В том, что есть только Один Бог, и нельзя обожествлять сотворенные предметы, как делали это язычники, делая их равными Богу, делая их «богами». Проблема поэтому не в факте наличия изображения, а в отношении к нему! Изображения присутствовали и в ветхозаветной Церкви, например, в Ковчеге Завета: «…и будут херувимы с распростертыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку, а лицами своими [будут] друг к другу: к крышке будут лица херувимов» (Исх.25:20). Стены Иерусалимского храма были украшены росписью: «И изваял он на дощечках ее рукоятки и на стенках ее херувимов, львов и пальмы, сколько где позволяло место, и вокруг развесистые венки» (3Цар.7:36). Но, несмотря на наличие в храме изображений, Господь его освящает: «И сказал ему Господь: Я услышал молитву твою и прошение твое, о чем ты просил Меня. Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек; и будут очи Мои и сердце Мое там во все дни» (3Цар.9:1-3).

Иконы получили свое начало от Бога, слово «икона» в переводе с греческого означает «образ»: «И если они устыдятся всего того, что делали, то покажи им вид храма и расположение его, и выходы его, и входы его, и все очертания его, и все уставы его, и все образы (выделено нами. – В.П.) его, и все законы его, и напиши при глазах их, чтобы они сохраняли все очертания его и все уставы его и поступали по ним» (Иез.43:11). Изображения присутствовали в Иерусалимском храме: «От верха дверей как внутри храма, так и снаружи, и по всей стене кругом, внутри и снаружи, были резные изображения (выделено нами. – В.П.), сделаны были херувимы и пальмы: пальма между двумя херувимами, и у каждого херувима два лица. С одной стороны к пальме обращено лицо человеческое, а с другой стороны к пальме - лице львиное; так сделано во всем храме кругом» (Иез.41:17-19). Как видим, изображение человеческого лица не запрещалось и не считалось богохульством. Более того, Соломон пишет: «Благословенно дерево, чрез которого открывается правда» (Прем.14:7). Несмотря на наличие изображений, перед ковчегом и в храме совершалось богослужение: «Давид оставил там, пред ковчегом завета Господня, Асафа и братьев его, чтоб они служили пред ковчегом постоянно, каждый день» (1Пар.16:37).

Каждая икона есть образ, но у каждой из них есть первообраз. Православный христианин через икону чтит первообраз: «честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображенного на ней» (1). Иисус Христос и апостолы жили, ходили по земле, они не были бесплотными ангелами. Иисус Христос говорил: «Видевший Меня видел Отца» (Ин.14:9). А раз видел, значит, может описать. Иконопочитание утверждает возможность (2) выражения небесной реальности в материи. Священное Предание рассказывает, что некогда в городе Эдессе жил царь Авгарь (3), который хотел иметь изображение Иисуса Христа. Он послал художника, чтобы тот написал Его портрет, но у художника это не получалось. Тогда Господь Сам приложил Свое лицо к холсту и на нем отобразился Его Лик. Это изображение Он отправил царю Авгарю. Ни один христианин не считает икону Богом, как не считает, что его спасает икона. Икона помогает восходить умом к Богу, но не заменяет Его. Поэтому обвинение православных христиан в идолопоклонстве на основании почитания ими икон безосновательно.

Ссылки:

1 - Из Заключительного ороса VII Вселенского Собора / Карташев А.В. Вселенские Соборы. Клин. Фонд Христианская жизнь.2002. С.632.

2 - Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. / Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М.,1991. С.11.

3 - Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры. / Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Источник знания. М., Индрик, 2002. С.313.

 

 

Когда мир утопает в пороке, разврате-
трудно верному сердцу хранить чистоту.
Как порок усыпит и обнимет-обхватит, 
совесть страждущих- тленом разит за версту!
   Норма жизни-порок. Коль взнуздать не по силам
   Похоть страсти - прибегни со слёзной мольбой 
   К Чудотворным иконам! - Всегда приносила
   К ним молитва в мятежные души ПОКОЙ !!!

Православие и Мир


О мобильниках, иномарках и золотых куполах
Популярные статьи

автор:

Thu, 19 Jan 2006, 23:50

…Я лично знаком со многими людьми, которых смущают сотовые телефоны в монастырях, иномарки священников, золотые купола на
фоне общей бедности. Для них этот вопрос – препятствие на пути к Богу. Я даже не могу говорить с ними на духовные темы: в ответ слышу один тот же вопрос.
Неужели с этим ничего нельзя сделать?
Андрей, 55 лет

Отвечают:

Протоиерей АРКАДИЙ ШАТОВ, настоятель храма Святого Благоверного Царевича Димитрия при Первой градской больнице:



Протоиерей Аркадий Шатов

Управляющий Московской Епархией, Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий велел, чтобы все настоятели московских и подмосковных храмов имели сотовые телефоны. Разные бывают ситуации (в том числе и ограбления храмов), а связь с областью затруднена, поэтому должен быть способ контакта со священником. Я не вижу в наличии телефона ничего плохого.

Золотые купола… Их не так много сейчас. А общая бедность происходит не от того, что деньги уходят на золочение куполов и прочие церковные нужды… Денег на земле на самом деле столько, что хватит озолотить все купола и
накормить всех голодных, просто эти деньги очень часто неправильно распределяются.

В Церкви есть разные люди и разные пути веры для этих людей. Не все призываются к отказу от имущества. Есть люди, которые отказываются от всего. Например, монахи на Афоне живут в
страшной бедности… Я знаю одного священника из Екатеринбурга, который
продал свою квартиру, а деньги вложил в строительство храма. Сам сейчас живет в какой-то каморке при храме. Монахи призваны к отказу от имущества, а люди, которые живут в миру, нет. Они призваны быть бодрыми,
щедрыми, но никто не мешает им пользоваться удобствами этой жизни.


Протоиерей МАКСИМ КОЗЛОВ,
настоятель храма Святой Великомученицы Татианы:

Протоиерей Максим Козлов

Очень интересно, смущает ли Ваших знакомых, уважаемый Андрей, наличие сотовых телефонов у других категорий населения? Или же принципиальными невладельцами их должны оказаться только священнослужители Русской
Православной Церкви? Неужели они (знакомые – Ред.) действительно предполагают, что в том случае, если последует отказ от пользования
мобильной связи клириками Московской Патриархии, то радикальным образом
улучшится социально-экономическая ситуация в нашей стране, все нищие приобретут достаток, экология изменится, война в Чечне прекратится и иные социальные язвы будут уврачеваны?

Мне почему-то кажется, что эти проблемы глубже. Иномарки священников – точно такие же иномарки, как и у любых других граждан. А если по Москве в настоящий момент ездит
больше половины иномарок, то наверное, это потому, что – как знает любой автомобилист – примерно за одну и ту же цену можно купить новый ВАЗ или подержанный немецкий автомобиль, но последний будет служить
дольше, работать надежнее и затрат вызывать меньше, чем продукт отечественного гиганта автомобилестроения.

Про золотые купола красиво и образно сказал еще Высоцкий: "Купола в России кроют чистым
золотом, чтоб чаще Господь замечал». Но есть нечто, сказанное задолго до Высоцкого – в Евангелии. Вспомним рассказ об одном ученике Христовом. Этот ученик (звали его Иуда Искариот), заметив, что одна женщина в дни,
предшествовавшие страданиям Спасителя на кресте принесла драгоценное миро, стоившее целое состояние, и стала возливать его на ноги Спасителя и отирать их своими волосами, стал очень возмущаться, говоря, что это бессмысленная трата денег и что нужно продать это ценное миро и раздать деньги нищим. Это было бы, говоря современными словами социальным служением первохристианской общины. Но Христос Иуду не одобрил. Он
сказал, что женщина поступила правильно, и что везде, где будет проповедано Евангелие, будет рассказано о том, что она сделала.

И душой церковные люди всегда это знали: оторвать от себя – не важно, большие деньги или лепту вдовицы – на то, чтобы купола сияли золотом, иконы были в иконостасе, благоухание ладана разносилось во время богослужения, – это Господь любит и примет. Это не значит, что нужно нищих забыть, но жизнь не одномерна, чтобы все в ней сводить на социальные траты. Есть в жизни еще и красота, глубина и онтологическая значительность. Слава Богу, всегда были миллионы людей, которые душой
это чувствовали. Думаю, что и Вы чувствуете, и Ваши знакомые, на самом деле, это понимают.






Не стоит так опошлять серьезные вопросы. А главное, не стоит обманывать себя: не из-за того люди не идут в Церковь, что кто-то услышал звонок мобильного телефона священника, заметил архиерея, проезжавшего в «Вольво», или из-за золотых куполов Храма Христа-Спасителя. Да нет же. Причина в другом: не хочется человеку жить по-христиански, не хочется себя ограничивать, заповеди соблюдать, еще много чего делать… Но сказать себе напрямую – все мне это противно, это меня отталкивает – редко кто решится. Куда как приятнее сказать себе: я бы пошел в церковь, если бы она была другой, я бы исповедался, если бы попы были потоньше, я бы молился в этом храме если бы он не золотом, а старым кровельным железом был покрыт, а так – увольте, так не буду. Но в этом будет коренная внутренняя неправда.

Не так ли, Андрей?

Протоиерей ВЯЧЕСЛАВ РЕЗНИКОВ,
клирик храма Покрова Божией Матери в Черкизово.

Дорогой Андрей!

Вы не можете со своими знакомыми "говорить на духовные темы" вовсе не потому, что виной этому иномарки и сотовые телефоны. А просто потому, что их эти темы еще не интересуют; они еще до них не доросли.

Однажды Господь Иисус Христос сказал тем, кто упорно не хотел понимать Его Божественных слов: "кто хочет творить волю" Божию, "тот узнает о сем учении, от Бога ли оно" (Ин.7:17). Вот и Ваши собеседники еще не хотят узнать Божью волю, чтобы жить по ней. Если бы они хотели ее узнать и исполнить, то их не смутило бы ничто. Они вникали бы в Священное Писание, в учение Церкви, они нашли бы священнослужителя, который
старается жить по Божьей воле, и не несет в себе соблазна. А эти Ваши знакомые смотрят только где что блестит, и что сколько стоит.

Но и если бы ничего не блестело, и если бы все служители Церкви ездили на ржавых "москвичах", неужели ваши знакомые от этого пришли бы в Церковь и заинтересовались бы духовными вопросами? Они все равно нашли бы
отговорку. Так было и во время Иисуса Христа. Вот приходит Иоанн Креститель. Он ведет крайне аскетический образ жизни, "ни ест, ни пьет"; и он проповедует: "Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное". А подобные Вашим друзьям отмахиваются рукой: "в нем бес", дескать, он не как все, что его слушать! Приходит Иисус Христос, воплотившийся Бог. Он входит ко всем в дома, ест то, что ему предлагают, и проповедует то же: "Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное". А они? – "вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам" (Мф.11,18-19).
Он - такой же, как и все, что его слушать!

Так что, действительно, пока "с этим ничего нельзя сделать"!

Священник СЕРГИЙ КНЯЗЕВ,настоятель храма свт. Николая в селе Вавож.

В дореволюционные времена священник был наемным работником, госслужащим,
получавшим зарплату от государства через церковь, в которой служит.
Размер зарплаты зависел от категории прихода. Но был совершенно конкретным. Был еще и дополнительный доход - руга, так называемый
натуральное самообложение верующих. Мясом, зерном, сеном или еще чем иным, нужным для семьи священника. Иногда ругу выплачивали деньгами. Но ругу платили от случая к случаю. Был доход от славлений, напольных молебнов и т.п. посещений священником домов прихожан. По уговору священнослужителей обычно часть передавалась в церковную кружку, а остальное делилось между участниками - певчими, диаконом и священниками.
Иногда даже средства, полученные от треб, совершенных в храме, отдавались священнику. Как то решит попечительский совет. Это был самый главный орган. Он решал все важные дела в храме. Он назначал или избирал церковного старосту. Основного исполнителя, который занимался ремонтом храмовых построек, домов, принадлежащих священнослужителям, и материальным обеспечением службы. Священник только совершал богослужения, наставлял и учил людей и не только Закону Божиему. Очень
часто кандидаты в священство работали на селе учителями до открытия вакансии.

Сегодня дело обстоит не совсем так. Церковь отделена от государства. Епархии содержатся за счет отчислений от доходов приходов. И не финансируют их деятельность. Зарплата священника формируется из сумм, оставшихся от всех отчислений и платежей. Поверьте
мне уж на слово, очень даже небольшая, так как доходы храмов сейчас скромны - беден наш верующий народ, в основной своей массе, да и
прихожан не так много, как хотелось бы. А расходы, при повсеместной разрухе - огромны. Поэтому очень часто возникают конфликты между старостами и священниками. Теперь часто настоятель храма является и церковным старостой. Поэтому всю ответственность за расход средств на себя берет он. Хотя при советской власти деньгами распоряжались
назначаемые властями старосты.

Машина для священника - очень важный элемент и помощник. Без нее - и на требу не съездить, и в епархию, и по делам. Транспорт нужен и хороший. Чтобы новый был. И ничего страшного в том, что священник свою машину, используя церковные деньги, обновляет. Ибо большую часть времени он ездит по храмовым делам.


Сейчас, в начале восстановления нашей Церкви, место священника не престижно. Очень мало нас. И желающих стать священниками того меньше.
Сейчас священник, в массе своей, - подвижник истинный, ибо живет и трудится, служит Богу и помогает людям пройти свой путь к Нему, порой в самых невыносимых условиях. Когда, чтобы совершить службу, батюшка идет в магазин и занимает бутылку кагора, потому что у него нет денег на него. Когда семья священника из 6 человек имеет общий доход в месяц в размере
500 рублей. Когда батюшка тратит на дорогу в храм больше средств, чем получает от службы. Когда священник, вместо того, чтобы восстанавливать свой храм, выращивает скот и зерно для того, чтобы содержать семью.
Когда священник до января (в нашу то зиму!) ходит в летних туфлях, потому что нет денег на зарплату, и его прихожане поздравляют с обновой, когда он ее все же, к Рождеству Христову, приобретает. И таких на селе -
большинство. Живут скромно. Служат и благодарят Бога за все те благодеяния, которые Он совершает для них.

священник АФАНАСИЙ ГУМЕРОВ,
насельник Сретенского монастыря

Священник Афанасий Гумеров

1.Храм не является обычным жилищем, а символически изображает Небо.
Царство Небесное своим совершенством превосходит наш земной ум. Чтобы изобразить его человек берет все лучшее и драгоценное в окружающем его мире и пытается создать этими средствами образ небесного. Понятно, почему тайнозритель Иоанн Богослов, изображая Небесный Иерусалим, употребляет такие сравнения: «Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое
гиацинт, двенадцатое аметист. А двенадцать ворот - двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города - чистое золото, как прозрачное стекло» (Откр.21:19-21). Духовная выделенность Дома Божия из обычного, земного круга реалий должна иметь соответствующие зримые,
вещественные формы и образы. Вся Библия проникнута мыслью о святости храма, о его превосходстве над обыденным, привычным. На древнееврейском языке слово святой (кодеш) означает - отделенный, выделенный. Когда
евреи, освободившись из египетского плена, начали под водительством Божиим собственную историю, Господь не только повелел соорудить скинию (походный храм), но и дал подробные указание как ее украсить. «И устроят они Мне святилище, и буду обитать посреди их» (Исх.25:8). Далее Господь назначает для сооружения скинии Веселеила: «Я исполнил его Духом Божиим, мудростью, разумением, ведением и всяким искусством, работать из
золота, серебра и меди» (Исх.31:2-4). Когда на горе Мориа строился Иерусалимский храм, использовались самые дорогие материалы: золото, серебро, слоновая кость, кипарис, масличное дерево и др. «И обложил
Соломон храм внутри чистым золотом, и протянул золотые цепи пред давиром, и обложил его золотом. Весь храм он обложил золотом, весь храм до конца, и весь жертвенник, который пред давиром, обложил золотом» (3 Цар.6:21-22). Господь явился Соломону и сказал: «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек» (9:3).

Когда христианство победило языческий мир, в истории мировой архитектуры открылась самая яркая страница - церковное зодчество. Храм святой Софии в Константинополе запечатлел не только дарования великих мастеров Анфимия
из Тралеса и Исидора из Милета, но и высокое благочестие жителей Царьграда, начиная от царя Юстиниана и кончая простым каменотесом. При сооружении собора ярко проявился человеческий гений. Многие мастера и художники раскрыли здесь данные им Богом дарования. Величие и  соразмерность архитектурных пропорций, смелость инженерно-строительных решений, сияющая красота интерьера органично соединяются с богатой отделкой: серебряная алтарная преграда, выполненные из серебра или золота лампады, канделябры и паникадила, украшенные драгоценными камнями раки святых.

Во все последующие века создатели храмов руководствовались благочестивым правилом – все лучшее посвящать Богу. Благолепие
богослужебных одежд также соответствует библейской традиции. Господь повелел Моисею: «И сделай священные одежды Аарону, брату твоему, для славы и благолепия Пусть они возьмут золота, голубой и пурпуровой и
червленой шерсти и виссона…» (Исх.28:2,5).

2. «Шикарные дома…».
Не знаю, что здесь подразумевается. Все мои знакомые священники живут в обычных городских квартирах. Одни не имеют машин, у других они есть. Шикарными их не назовешь. Те, кто имеют иностранные марки, отличаются от тех, кто обладает отечественными машинами, только тем, что в несколько раз меньше тратят деньги и время на ремонт. Люди, не знающие близко жизнь священника, не представляют, сколько времени он проводит в поездках, чтобы исповедать, причастить, соборовать болящих или тяжкоболящих, крестить в больнице или в роддоме, освятить квартиру, совершить панихиду на кладбище. Позвать на требу могут в любой конец города. Машина сберегает силы и время.
Что же касается личной скромности и нестяжательности, то к этой добродетели должны стремиться все христиане. Нравственный идеал един. Св. апостол Иаков говорит: « мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна,
послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (3:17). Разумеется, священники должны учить примером и не кого не соблазнять. Если кто-то это делает, то подлежит не нашему суду, а
Божьему. Наши суждения и оценки бывает чаще всего поверхностны и неточны. Как много негативного было сказано в начале 20 века либеральной печатью о нашем духовенстве: роскошные архиерейские покои, богатые рясы
священников и прочее. Через несколько лет большинство их попало в прогнившие лагерные бараки. В простых заштопанных подрясниках они валили лес, но Христа не предали, а своим исповедничеством пополнили сонм святых мучеников.

---

Источники: Журнал "Фома", www.pravoslavie.ru газета Православная Удмуртия

Как стало известно, глава Русской Православной Церкви Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в очередной раз посетит Украину. Приезд Патриарха, назначенный на 22 ноября, в отличие от прошлых визитов, официально не носит пасторско-просветительский характер, являясь, как бы это парадоксально ни звучало, светским мероприятием. Светским визит можно считать потому, что приурочен он к торжествам по случаю 75-летнего юбилея Блаженнейшего Митрополита Киевского и всей Украины, главы УПЦ МП Владимира. Другими словами, Патриарх Московский едет на день рождения к своему киевскому коллеге. Однако всем известно, что чиновник высокого ранга, будь-то служитель государства или церкви, не делает ни шагу без какого-либо стратегического смысла для развития руководимой им структуры. А значит, Украину вновь ждет волна оппозиционного негодования на беспроигрышную, с точки зрения информационных поводов, религиозную тематику. Украинские СМИ вновь будут вынуждены вспомнить о "Русском мире", о внутриконфессионных распрях украинского православия и, конечно же, возобновятся бесконечные споры о духовной экспансии РФ на территории Украины.

Ни для кого не секрет, что руководство РПЦ всегда выступало на стороне Украинской православной церкви (УПЦ) Московского патриархата, называя сторонников Филарета, настоятеля УПЦ Киевского патриархата, не иначе, как раскольниками. Так было всегда. Почему же тогда именно личность Патриарха Кирилла вызывает столь бурную реакцию в стане украинских национал-демократов? Почему современная Украина так много говорит о Патриархе Кирилле, не вспоминая при этом о деятельности его предшественника Алексия Второго, во времена патриаршества которого, в общем-то, и возникло соперничество патриархатов на территории Украины? Почему образ, сложившийся о Патриархе Кирилле в умах украинцев, столь противоречив?

Условно можно назвать три фактора, повлиявших на создание этого феномена. Первый - Президентство Виктора Ющенко. Второй - теория "Русского мира", пропагандируемая с недавних пор Патриархом Кириллом. И третий - незаслуженно оставленный без внимания прессы документ "Основы социальной доктрины РПЦ", одним из авторов которой стал теперь уже Патриарх Кирилл. Вернее - отдельные нормы этого документа.

Влияние В.Ющенко на повышенное внимание ко всему, что связано с РПЦ, сегодня в том, что он неприкрыто поддерживал УПЦ КП во времена своего президентства, пытался лоббировать идею о поместной Украинской православной церкви, а также демонстративно отстранялся от всего, что было связано с другой частью украинского православия - УПЦ МП. Словом, Президент еще в 2005-м нарушил негласную традицию нейтралитета главы государства в вопросе конфессионной полемики в Украине. Президент Ющенко, с именем и позицией которого долгое время отождествляли себя украинские национал-патриоты, нарушил зыбкий баланс между УПЦ КП и УПЦ МП, создав тем самым благодатную почву для реваншистских настроений в стане сторонников митрополита Владимира. И то ликование, которое сегодня можно наблюдать при встрече Патриарха Кирилла со сторонниками УПЦ МП, - ничто иное, как реализация этих настроений.

Не было бы столь открытой поддержки Киевского патриархата со стороны "оранжевого" Президента, скорее всего, не было бы и обострения в отношениях конкурирующих конфессий. И крайне негативное восприятие личности Патриарха Кирилла в среде национал-патриотов Украины - результат "демонизации" образа РПЦ силами государственной власти 2005-2010 годов.

Однако если Президент Ющенко сделал первые шаги для того, чтобы "расшевелить муравейник", то нынешний глава РПЦ Кирилл при молчаливом согласии новой украинской власти продолжает этот процесс, продолжая формировать тем самым свой и без того весьма противоречивый образ. Один из главных инструментов в этом процессе - продвигаемая Московским Патриархом концепция "Русского мира". То, что сторонники РПЦ и поддерживающие их политики, ориентированные на Россию, называют объединением братских народов под крылом единой тысячелетней церкви, оппоненты концепции именуют не иначе, как имперским планом по захвату Украины. Вряд ли противоборствующие стороны смогут найти компромисс в этом вопросе. А это значит, что отношение к Патриарху Кириллу в ближайшем будущем едва ли кардинально изменится.

Наконец, последнюю точку в формировании противоречивого образа Главы РПЦ для Украины ставит не власть, и даже не народ, а отношение к нему руководителей все тех же антагонистов - Киевского и Московского патриархатов УПЦ.

Представители УПЦ КП осознают свое постепенное отдаление от высоких кабинетов власти, и этот факт совсем не радует сторонников Филарета. Пресс-служба УПЦ КП в своем материале "Насколько власть заинтересована в диалоге с конфессиями?" прямо указывает на уклонение, в частности, Администрации Президента Виктора Януковича от подобных диалогов с украинским духовенством. И в то же время вся Украина видит, какого уровня почет и внимание оказывается украинским руководством Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу во время его визитов. Не удивительно, что оппонентам высокого гостя трудно удержаться от соблазна позавидовать такому вниманию на государственном уровне.

Что касается представителей Московского патриархата, то руководство УПЦ МП во главе с Митрополитом Владимиром выступает в качестве проводников идей РПЦ на территории Украины. В частности, в своем недавнем докладе "Задачи православного богословия на современном этапе" Владимир призывает своих сторонников ориентироваться на "Основы социальной доктрины РПЦ", соавтором которой еще в бытность свою Митрополитом Смоленским и Калининградским стал нынешний Патриарх РПЦ Кирилл. В чем особенность этого документа?

Согласно доктрине, которую, по сути, можно считать программой развития этой организации не только в пределах России, ситуация в Украине на данный момент развивается неблагоприятно для РПЦ. Причина в том, что с одной стороны, Константинопольский патриархат в своем соперничестве с Московским пытается в конфессионной полемике Украины играть на стороне оппонентов УПЦ МП. С другой же стороны, как отмечается в доктрине, украинские униаты (УГКЦ) при поддержке Римско-католической церкви захватывают православные храмы в Западной Украине. Противостоять этим рискам, согласно "Основам социальной доктрины", должна Русская Православная Церковь, с чем охотно соглашается митрополит Владимир, глава УПЦ МП. То есть Московский патриархат УПЦ сознательно признает себя продолжателем дела РПЦ на украинской земле, а самого Патриарха Кирилла почитает как духовного отца.

Сопоставив все три источника, формирующих сегодняшний образ предстоятеля РПЦ Кирилла в глазах украинцев, мы получаем феномен, который, как принято говорить во время подведения итогов политического ток-шоу, максимально разделяет аудиторию, то есть украинское общество. Очередной же приезд Патриарха в Украину затмевает собой большинство возможных информационных поводов. И вне зависимости от того, являетесь ли вы сторонником политики, проводимой РПЦ на территории Украины, принадлежите ли вы к ее противникам, или вам вообще безразличны подобные процессы, визит Патриарха Кирилла, скорее всего, не останется для вас незамеченным.

http://news.liga.net/articles/NA100386.html