Комфортно жилось личинкам на дне пруда. Там была им мягкая постель и вдоволь пищи, царил  мягкий полумрак и росли сады из водорослей. Они проводили своё время в возвышенных медитациях, и только время от времени одна из личинок поднималась к поверхности пруда, чтобы никогда не возвратиться в свой уютный мир. Только обломки домика, в котором жила личинка, сыпались на дно, удобряя  и так плодородный ил. Шли дни, долгие, как годы.

И вот однажды одна из личинок задумалась о том, что это за граница, из-за которой никогда не возвращаются её собратья, и что там, за этой поверхностью-границей. Смутно она представляла себе, что там что-то должно быть. Иначе как понять, что эта граница имеет разные оттенки в разное время дня, и что-то такое круглое перемещается каждый день по одной и той же дорожке на этой границе. Другие личинки не замечали этого, погружённые в свой сон наяву, а эта, любопытная, тщетно пыталась разгадать величайшую загадку, понятиями своего сумрачного мира пытаясь объяснить события в мире света.

И вот однажды на дно пруда опустилась старая черепаха. Любопытная личинка обратилась к ней с мучившими её вопросами, главным из которых был такой: “Куда уходят поднимающиеся с дна пруда личинки и почему они не возвращаются, чтобы рассказать нам о том, что происходит с ними в том, другом мире?” И черепаха ответила ей: “Там, наверху, блистающий мир, в котором вы, личинки, становитесь прекраснейшими существами. Эти радужные создания с огромными глазами и 2-мя парами крыльев, которые с огромной скоростью носятся в пространствах сверкающего мира, играют друг с другом,  зависают на одном месте, если это им нужно. В общем, вы – одни из самых прекрасных и приспособленных существ на земле, вы – стрекозы. А не возвращаетесь вы в этот пруд только потому, что после перехода поверхности вы получаете тело, которое не в состоянии жить под водой. Вот почему при всём желании они не могут рассказать вам о том, что происходит с ними”. Личинка сказала: “Как мне хотелось бы поверить тебе, черепаха, но в моём мире нет доказательств того, что такое возможно. В этом мире нет света, о котором ты говоришь, а значит, его нигде быть не может, нет существ радужной окраски и с крыльями, да и вообще, полёт – это что-то из области фантастики! Кто-то очень недобрый придумал так, что ни одна из нас не может остаться в нашем уютном мире навсегда!”

На этом их встреча закончилась, черепаха поплыла дальше по своим делам, грустно думая, что очередной её миссионерский порыв ни к чему не привел, что видно ещё не скоро личинки поймут  и примут  информацию о других мирах, с другими законами и понятиями. Но когда-нибудь они всё-таки узнают, что они созданы из грязного ила и блистающего света Солнца и Звёзд. Главное же, возвращаясь на дно своего пруда в виде новых личинок – потомков стрекоз, они уже будут помнить о своём опыте жизни в блистающем мире и в мире темноты прошедшего цикла. И это даст им возможность так прожить новый цикл жизни в грязи и мраке, чтобы вынести из него всё, что понадобится для счастливой жизни в мире света. Они должны, в конце концов, понять, что только в этом, заросшем тиной, пруду личинки могут получить всё необходимое, чтобы стать стрекозами. И остаться в этом пруду навсегда нельзя, можно или погибнуть, не получив материала для дальнейшего развития, остаться навсегда, но только в виде мусора, или вылететь, полностью развившись, в другой мир. “Пора, ой как пора, им сообразить всё это, – думала старая черепаха, – ведь мне уже скоро умирать, переселяться в свой блистающий мир, а миссия всё ещё не выполнена…”

Учителем храма Кеннин был Мокурай – Молчащий гром. У него был маленький протеже по имени Тойо, которому было только 12 лет.
   Тойо видел, как каждое утро и вечер более старшие ученики приходили в комнату учителя для получения общих инструкций по сан-дзэн или для персонального обучения, при котором задавались коаны для того, чтобы освободить ум от заблуждений.
   Тойо тоже захотел выполнять сан-дзэн.
   „Подожди немного, – сказал Мокурай, – ты еще молод“.
   Но ребенок настаивал, так что учитель, наконец, был вынужден согласиться. Вечером в соответствующее время маленький Тойо подошел к порогу комнаты Мокурая для сан-дзэн.
   Он ударил в гонг, чтобы сообщить, что он пришел, три раза поклонился перед дверью в знак уважения, вошел и сел перед учителем в почтительном молчании.
   „Ты можешь услышать хлопок двух ладоней, когда они ударяются друг о друга, – сказал Мокурай. – Теперь покажи мне хлопок одной ладони“.
   Тойо поклонился и пошел в свою комнату, чтобы рассмотреть эту проблему.
   Из окна он услышал музыку гейш.
   „Ах, я понял!“ – воскликнул он.
   На следующий вечер, когда учитель попросил его показать хлопок одной ладони, Тойо начал играть музыку гейш.„Нет, нет, – сказал Мокурай, – это никак не подойдет. Это не хлопок одной ладони. Ты совсем не понял его“.
   Думая, что музыка будет мешать, Тойо ушел в более спокойное место. Он снова погрузился в медитацию.
   „Чем же может быть хлопок одной ладони?“
   Он услышал, как капает вода.
   „Я понял“, – подумал Тойо.
   Оказавшись перед учителем в следующий раз, Тойо начал капать водой.
   „Что это?“ – спросил Мокурай. – Это звук капающей воды, но не хлопок ладони. Попробуй еще раз».
   Напрасно Тойо медитировал, чтобы услышать хлопок одной ладони. Он слышал шум ветра, но и этот звук был отвергнут. Он слышал крик совы, но и этот звук был отвергнут.
   Более десяти раз приходил Тойо к Мокураю с различными звуками, но все было неправильно.
   Почти год обдумывал он, что же может быть хлопком одной ладони. Наконец, маленький Тойо достиг подлинной медитации и перешел пределы звуков. «Я больше не мог собирать их, – объяснил он позже, – поэтому я достиг беззвучного звука».
   Тойо реализовал хлопок одной ладони.

   Когда пришло время умирать, Бокудзю собрал учеников и объявил им о своем намерении. Потом он обратился к ним со словами:
   – Вы знаете меня, всю свою жизнь я ничего ни за кем не повторял. Теперь я обращаюсь к вам за советом. Есть ли какой-нибудь необычный способ ухода из жизни?
   Один ученик предложил:
   – Может быть, Вы умрете в позе «лотоса»?
   Но другие сказали:
   – Многие мудрецы умирали в позе «лотоса». Это не ново.
   Кто-то сказал:
   – Вы можете умереть стоя.
   Они обсуждали это так, как будто это была просто игра. Кто-то стал возражать:
   – Я уже слышал о мудреце, который умер стоя.
   Тогда кто-то предложил:
   – Остается одно. Умереть, стоя на голове. Я думаю, что этого еще никто не делал.
   Неожиданно для всех присутствующих Мастер сказал:
   – Это мне подходит. Ну что ж, друзья, прощайте!
   Он встал на голову и умер. Ученики растерялись. Они не знали, что им делать. Это произошло так неожиданно. Они думали: «Что делать с телом, которое стоит на голове? Раз уж этот старик такой чудак, мог бы сказать нам, как следует поступить в этом случае».
   Кто-то предложил:
   – Его старшая сестра монахиня живет в женском монастыре неподалеку. Лучше позвать ее, а то мы можем сделать что-нибудь не так, и будет нехорошо, если мы сделаем что-нибудь не то с нашим Мастером.
   Двое учеников побежали. Сестра Бокудзю была старше, чем он. Она пришла в большом гневе и закричала от самого порога:
   – Он всю жизнь был хулиганом и никогда не вел себя так, как должен вести себя нормальный человек. Но я никогда не думала, что он может умереть по-хулигански! Где он?
Толпа расступилась перед нею, и она продолжала:
   – Бокудзю, ты идиот! Ты стал просветленным, но не забыл свои проделки. Опускайся и ложись на кровать, как положено!
   Бокудзю пришлось подчиниться: нельзя не послушаться старшую сестру! Ученики не могли поверить! Они проверяли: он не дышал, и сердце его не билось! Бокудзю опустился, лег на кровать и сказал своей сестре:
   – Ну хорошо, можешь идти. Я умру, как положено.
   Сестра ушла, и он умер, как положено. Ученики снова проверили. Все было по-прежнему: ни дыхания, ни пульса.

В какой-то момент друзья поспорили, и один из них дал пощечину другому.
Последний, чувствуя боль, но ничего не говоря, написал на песке:
"Сегодня мой самый лучший друг дал мне пощечину".
Они продолжали идти, и нашли оазис, в котором они решили искупаться. Тот, который получил пощечину, едва не утонул, но его друг спас. Когда он пришел в себя, он написал на камне: "Сегодня мой самый лучший друг спас мне жизнь".
Тот, который дал ему пощечину, а потом спас жизнь, спросил eго:
- Когда я тебя обидел, ты написал на песке, а теперь ты пишешь на камне. Почему?
Друг ответил:
- Когда кто-либо нас обижает, мы должны написать это на песке, чтобы ветры могли стереть это. Но когда кто-либо делает что-либо хорошее, мы должны выгравировать это на камне, чтобы никакой ветер не смог стереть это.
Научись писать обиды на песке и гравировать радости на камне.

---

Один француз переехал в Америку  

и занялся там оптовой торговлей французских вин.  

Его фирма процветала, росла и стала очень знаменитой.

На 25-летний юбилей фирмы он устроил большой праздник,  

на который было приглашено много почетных гостей и журналисты.  

Один из них задал ему довольно каверзный вопрос:

- Вам удалось организовать свое дело,  

в годы мирового экономического кризиса,  

поставить фирму на ноги и расширить ее.  

В чем секрет Вашего успеха?

- Вы будете надо мной смеяться, ответил француз,  

– если я вам скажу.  

В первые годы после моего приезда в Америку  

мое знание английского было такое скудное,  

что я совсем не мог читать газет.  

 Поэтому я абсолютно ничего не знал про кризис!  

Путешествовал один человек по миру, да оказался случайно возле дерева исполнения желаний. Он очень устал в дороге и заснул в тени дерева.

Как проснулся человек, то почувствовал голод. Он сказал: «Я очень хочу есть. Хорошо бы еды какой-то», – и неожиданно появились вкусные лакомства. Человек не задумался о том, откуда взялась еда, а принялся есть.

Когда он наелся, то захотел пить. И неожиданно перед ним появился кувшин с чистой колодезной водой.

Человек напился и задумался: «Откуда же взялись и еда и питье? Наверное, это злые духи смеются надо мной». И вокруг человека появились страшные духи.

Человек испугался: «Неужели? Они хотят убить меня!» – и духи убили этого человека...

Очень хороший верблюд

   Продавец фруктов задумал сделать свой ларёк более привлекательным для покупателей. Он заказал художнику-графику большую цветную вывеску с надписью: “Здесь продаются фрукты”. В благоприятный день он закрепил её над своим лотком.

   Однажды один из покупателей заметил: “Любезный! Извини меня, но лишь в порядке доброго совета могу я сказать тебе кое-что о твоей вывеске?” Продавец ответил: “Конечно, сэр, говорите, мне интересно узнать”. Покупатель сказал: “Не кажется ли тебе, что слово “здесь” – лишнее? Ведь и так ясно, что фрукты “здесь””. Торговец поблагодарил его за совет и попросил художника закрасить вывеску и написать заново: “Продажа фруктов”.

   Через несколько дней другой покупатель сказал: “Дорогой мой! Каждый видит, что здесь продаются фрукты. Зачем тебе слово “фрукты” на вывеске? Твой яркий прилавок с красиво разложенными разноцветными плодами и так издали бросается в глаза”. Продавец удивился, что эта идея ему самому не приходила в голову. Он попросил художника замазать слово “фрукты”. Тогда стало ясно, что оставшееся на вывеске слово “продажа” совершенно бессмысленно. И художник стёр и это слово. Так закончилась затея с рекламой, сама по себе вполне оправданная, на которую продавец затратил немало денег – чтобы купить кусок фанеры и трижды заплатить художнику за работу. Почему он понёс эти убытки? Только потому, что шёл на поводу капризной мысли покупателей, не давая ей собственной оценки и не вынося самостоятельного суждения.

Hочь. Hа yлице стоят два человека. -- Чемy вы yлыбаетесь? -- спpашивает один дpyгого. -- Да вот, любyюсь Лyной. -- Чем любyетесь? -- Лyной, -- человек показывает на Лyнy пальцем, но его собеседник даже не поднимает головы. -- Какой Лyной? -- спpашивает он. -- Да вот же она, -- yдивляется человек, -- пpямо пеpед вами, желтая такая. -- Желтая?! О Боже. Hадо комy-нибyдь pассказать.

[ Читать дальше ]

Как завоевать женщину?



Однажды Ученик пришёл к Учителю с вопросом:
— Учитель, как завоевать женщину?
И
Учитель повёл Ученика к ручью, к тому месту, где он тёк по склону горы,
и где вода проточила в камне небольшое русло. Они пришли к этому месту
и в течение часа смотрели в молчании на бегущую воду. И на этот раз
Учитель ничего не сказал.
Но на следующий день он снова повёл
Ученика на это место, и снова они молча смотрели на струи воды, весело
стекающие по каменному склону. И на следующий день. И ещё через день. И
так они ходили полгода.
И, наконец, в один прекрасный день Ученик воскликнул:
— Учитель, кажется, я понял! Надо быть достаточно терпеливым, и когда-нибудь ты своего добьёшься.
— Конечно, — грустно сказал Учитель. А потом улыбнулся и добавил:
— Но только в том случае, если тебе не жалко потратить всю свою жизнь на то, чтобы точить гору.