хочу сюди!
 

Маша

50 років, козоріг, познайомиться з хлопцем у віці 37-65 років

Замітки з міткою «христианство»

Накрашенные губы и ногти — кровавая мода проституток

Использование губной помады и краски для ногтей в наше время считается обычным делом. И все по той причине, что на сегодня мало кому известно об истории возникновения этих неотъемлемых атрибутов современной моды.


Этот вопрос актуален не только для секулярных людей, но и для христиан. Христианки, как правило, не делают себе татуировок и пирсинга, не напяливают на себя серьги, цепочки, кольца, браслеты, перстни. Но иногда у них возникает странное желание подражать блудным девицам из ночных клубов.

В древности языческие жрицы совершали мерзкие обряды человеческих жертвоприношений, во время которых вырывали ногтями сердце жертвы и одновременно пили истекающую кровь, от чего естественно их губы и ногти становились ярко красного цвета. Видя облик представительниц высшего класса, обычные девушки и женщины начинали копировать их внешность, разукрашивая себе губы и ногти в идентичный цвет. 

В Древней Греции красной помадой красили губы проститутки, чтобы клиенты сразу могли узнать их. В то время порядочные женщины ходили вообще без макияжа. В Римской империи губная помада также служила индикатором социального положения человека. Даже мужчины, оказывающие сексуальные услуги, красили губы, чтобы подчеркнуть свою профессию.

Как видим, история свидетельствует о том, что традиционные атрибуты современной моды довольно таки сомнительные. Возникает логический вопрос — стоит ли в наше время девушкам, а особенно христианкам, подражать безнравственным жрицам, виновным в явных актах каннибализма?


http://biblepravda.com/page.php?id=1776

Эфиопия: христианство, ислам, иудаизм. Введение

Продолжение. Начало Здесь

Введение

Эфиопская спортсменка Месерет Дефар Эфиопская спортсменка Месерет Дефар

Эфиопия всегда вызывала любопытство у окружающего мира. «Одной из удивительных странностей истории» назвал эту страну известный британский историк Арнольд Тойнби. Эфиопия возникла на грани контактов с древними культурами Ближнего Востока, находясь в то же время в дремучей Африке.

Эта страна стала частью христианского мира еще при его зарождении, одновременно как бы прячась от него за высокими стенами мира ислама. Она впитала в себя основы библейской цивилизации, но все время, вплоть до наших дней, существовала как богатая и независимая культура. Секрет непрерывности ее существования и загадка ее противостояния различным историческим факторам способствовали созданию вокруг нее мистического ореола. Эфиопия не пала перед исламом, возникшим в непосредственной близости от нее, и не присоединилась к мощным империям, созданным им. Она не покорилась также ни европейской экспансии, включая попытки миссионеров заново сформировать эфиопское христианство, ни ее империалистической агрессии, достигшей своего апогея в Африке. Эфиопия нанесла удар пытавшемуся захватить ее исламу, и отразила также и притязания европейского колониализма. Эфиопия вступила в XX после большой победы в марте 1896 года в битве при Адуа против итальянской армии. В 1923, после создания Лиги Наций, Эфиопия вместе с Японией стала представительницей афро-азиатской независимости в семье суверенных стран. В этом статусе Эфиопия продолжала играть важную роль в мировой истории. Нападение фашистского лидера Муссолини на Эфиопию в 1935 г. было не только местью Италии за ее позорное поражение при Адуа, но и началом всеобщего скатывания ко Второй Мировой войне. Снова удостоившись независимости, Эфиопия стала символом освобождения всей Африки. В 1963 г. была создана Организация Африканского Единства, центр которой разместился в Аддис-Абебе.

Образ Эфиопии в глазах арабов и мусульман, христиан и европейцев, а также жителей Африки, с ее различными географическими районами и культурами, был, соответственно, полон разнообразия и противоречий. Тайна ее существования и выживания продолжала беспокоить ее врагов, и одновременно вызывала удивление у жителей других стран. Мусульмане Ближнего Востока наделяли ее такими свойствами, как злобность, злой умысел и ересь, но вместе с тем и высшим человеческим милосердием, благородством и особым правом на независимое существование. Христиане, из поколения в поколение, видели в ней воплощение дикости, но вместе с тем воспринимали ее как исполненное притягательности христианское царство, которое спасет Европу; как наивную, но сильную культуру, достойную уважения и любви. Африканцы во всем мире видели в ней образец самоуважения и способности черных сохранить свою независимость, хотя и не всегда были в состоянии по достоинству оценить ее внутренний мир.

Очевидные достижения Эфиопии, равно как и бедствия, постигшие эту страну, и ее экономическое отставание, привлекали к ней внимание. В последние годы и израильтяне вступили в круг заинтригованных этой страной. Откуда прибыли члены общины Бета Исраэль (Дома Израилева), новые граждане нашего государства? Что это за африканская страна, служившая им местом проживания? Каковы корни их еврейства, и каков источник древней библейской атмосферы, окутывающей их? В чем секрет тихой гордости на лицах старцев, и отчего молодежь переживает трудности приспособления к новой жизни в Израиле? Какова же Эфиопия, скрывающаяся за эфиопским обликом этих людей – страна с отсталой инфраструктурой, или с богатой духовной традицией? Страна жестких порядков и обычаев, или открытости и терпимости? Культура пассивности и смиренности, или динамичности, активности и инициативы? К какой структуре принадлежали эти люди, в какой среде они жили, что повлияло на их формирование?

Открытый Университет уже давно работает над преподаванием темы Эфиопии. В 1997 г. в рамках курса «Возникновение новых государств в Африке» вышла книга «Эфиопия – империя и революция на Африканском Роге». Последняя книга является также важным введением к данному учебнику, она содержит краткое описание истории Эфиопии с древнейших времен. Книга «Эфиопия – империя и революция» содержит обзор важнейших политических структур и в первую очередь – института императорской власти, и прослеживает историю этого государства до наших дней. Центральным моментом книги является обсуждение этнического аспекта развития истории. Эфиопия – «музей народов», по определению итальянского историка Конти-Россини – отличается исключительно богатым разнообразием этнических, языковых и религиозных групп. Наличие института императорской власти и государственной политической традиции, поощрявшей построение централизованного государства, с одной стороны, и наличие многочисленных этнических, языковых и религиозных групп, с другой стороны – все это создавало напряженность, которая в значительной степени оказывалась движущей силой в развитии внутренней истории Эфиопии. Книга «Эфиопия – империя и революция» обращает особое внимание на динамику борьбы между основной группой населения, говорящей на амхарском языке и стремящейся к контролю над всеми сферами жизни страны, и группой населения, говорящей на языке тигринья, тяготеющей к децентрализации. Данная книга выдвигает на обсуждение также оценку третьей по важности этнической группы (и первой по численности): оромо, и в этом контексте (а также и в других) обсуждает вопрос напряженности между христианскими и мусульманскими группами населения. Идя по пути обсуждения межэтнических конфликтов и касаясь образа власти в стране, книга поднимает вопрос о древних корнях Эфиопии, но концентрирует внимание главным образом на процессах, происходящих в Новое время. После рассмотрения достижений и неудач амхарских правителей, начиная с периода «начинающего Новое время» императора Теводроса II (1855—1868) и до современного военного диктатора Менгисту Хайле-Мариама (1974—1991), книга описывает победу народа тигринья в наши дни. С 1991 г. и до момента написания этих строк Эфиопия проходит процесс изменений как многонациональное государство, как федерация девяти разных провинций, которая строится в духе идей тигринья, а также и других этнических и языковых групп. Изложение материала затрагивает, естественно, также и другие важные темы. В книге подчеркивается гибкость политической культуры Эфиопии, непрерывная конкуренция между представителями власти в стране, преимущества и недостатки общественного устройства, в рамках которого даже сын простых крестьян мог достичь вершины политической лестницы. Книга «Эфиопия – империя и революция» касается также различных факторов, связанных с победами над внешними врагами, и той тяжелой цены, которую пришлось заплатить за эти победы – утрата гибкости и зацикленность консервативных моделей в обществе, застой, слабость тенденций модернизации почти во всех сферах жизни.

Эфиопская икона. Язычники Эфиопская икона. Язычники

Книга, лежащая перед вами, «Эфиопия – христианство, ислам, иудаизм», имеет цель углубить обсуждение истории этой страны и увидеть ее в ином ракурсе, сквозь призму религиозной культуры и межконфессиональной напряженности, существовавшей на протяжении многих поколений, живших в ней. Три великих монотеистических религии соприкоснулись в Эфиопии (книга не касается различных анимистических религий, часть которых сохранилась в Эфиопии среди групп населения, проживающих в удаленных от центра районах). Иудаизм, христианство и ислам прибыли в Эфиопию на заре ее и своей собственной истории и боролись на протяжении сотен лет за души верующих. В качестве арены столь длительного контакта между тремя религиями, Эфиопия является исключительным случаем. Знакомство с этими контактами призвано углубить изучение истории страны, а также обогатить понимание трех великих религий, рассматривая их с новой точки зрения.

Страницы: 1 2 3

Об одежде девственниц

Свт Киприан Карфагенский

Благочиние (disciplina) — страж надежды, охранение веры, руководитель на пути спасения, насаждение и воспитание добрых наклонностей, пестун добродетели, — делает человека способным пребывать всегда во Христе, постоянно жить для Бога и стремиться к небесным обетованиям и Божественным мздовоздаяниям.

Сколько спасительно следовать ему, столько пагубно уклониться от него и пренебрегать им. Дух Святой говорит в книге Псалмов: приимите наказание (disciplinam), да не когда прогневается Господь, и погибнете от пути праведного, егда возгорится вскоре ярость Его (2,12). И еще: Грешнику же рече Бог: вcкую ты поведаеши оправдания Моя, и восприемлеши завет Мой усты твоими? ты же возненавидел ecu наказание и отвергл ecu словеса Моя вспять (49,16-17). И в другом месте читаем: премудрость и наказание уничижай окаянен (Прем.3,11). И Соломон, преподавший правила мудрости, заповедал: сыне, не пренебрегай наказания Господня, ниже ослабевай, от него обличаем: егоже бо любит Господь, наказует (Притч.3,11-12). Если же Господь наказует того, кого любит, и наказует с тем, чтобы исправить, то и братья, а тем более священники, обнаруживают не ненависть, а любовь к тем, кого таким же образом наказуют для исправления. Да и Сам Бог чрез пророка Иеремию предвозвестил это и обозначил наше время, говоря: и дам вам пастыри по сердцу Моему, и упасут вас разумом и учением (disciplina) (3,15).

Итак, если в Священном Писании заповедуется благочиние (disciplina), если все здание благочиния и веры зиждется на богобоязненном хранении его, то чего более остается нам желать, к чему стремиться, чего держаться, как не того, чтобы, утвердив храмины наши на сем краеугольном камени, как на незыблемом основании, мы стояли твердо и непоколебимо против всех напастей и искушений мира сего, и таким образом чрез соблюдение Божественных заповедей достигали Божественных даров, рассуждая и сознавая, что члены наши, освящением животворной купели очищенные от всякой нечистоты древней заразы, суть храмы Божий, которые никем не должны быть растлеваемы и оскверняемы; аще бо кто Божий храм растлит, растлит сего Бог (1Кор.3,17). Сих-то храмов строители и настоятели — мы; послужим же Тому, Кому уже мы принадлежим. Это говорит апостол Павел, преподававший нам в посланиях своих, по Божественному научению, правила для жизни: несте свои, — куплены бо есте ценою; прославите убо (и носите) Бога в телесех ваших (1Кор.6,19-20). Прославим же и будем носить Господа в чистом и нескверном теле, соблюдая всевозможную осторожность, искупленные Кровию Христовою новинемся воле Искупителя своего во всех действиях нашего служения Ему; постараемся о том, чтобы ничего скверного и нечистого не было вносимо нами в храм Его, дабы Он, оскорбившись нашим поведением, не оставил жилища, в котором теперь обитает. Вот слова Господа, исцеляющего и поучающего, вручающего вместе и наставляющего: се, здрав ecи: ктому не согрешай, да не горше ти что будет (Ин.5,14). Даровав здравие, Он предлагает затем и образ жизни и закон непорочности; не только воспрещает па будущее время жизнь беспорядочную и распутную, но получившим исцеление угрожает в противном случае еще худшими последствиями: потому именно, что меньше твоя вина, когда ты согрешил прежде, чем узнал Божественное учение; но нет для тебя извинения, когда ты грешишь, познавши уже Бога. Сие-то имейте в виду, мужи и жены, отроки и отроковицы, — всяк пол и всяк возраст, и по вере и благочестию, коими все мы обязаны Богу, потщитесь, чтобы не без заботливости и страха соблюдаемо было вами то, что святым и непорочным приемлется нами туне от Господа.

Теперь слово наше обращается преимущественно к девам, которые тем большую имеют нужду в попечении, чем выше предоставлена им слава. Девы — это цвет церковного отростка, высокое украшение благодати духовной, природа веселая, чистое и неповрежденное создание хвалы и чести, образ Божий, соответствующий святости Божественной, — это светозарнейшая часть стада Христова. Ими радуется, в них обильно красуется славное чадородие Матери-Церкви: и чем более девство увеличивается в числе своем, тем более возрастает радость матери. К ним-то обращаемся мы со словом своим, их увещеваем, более по любви, нежели по власти; смиренные и малозначащие, нисколько не присваивая себе права суда, мы побуждаемся заботиться о них преимущественно опасением, — преимущественно тем, что боимся навета диавольского.

И не напрасно то опасение, не пустая та боязнь, которая подает советы к пути спасения и руководствует к сохранению заповедей Божественных и правил житейских с тем, чтобы обручившие себя Христу, отрешившиеся от похотей телесных и всецело и телом и душою посвятившие себя Богу, совершали дело свое достойно великому предназначению, нреукрашаясь для одного Господа своего и угождая Ему одному, от Которого и мздовоздаяния девству своему ожидают они, по Его же слову: не вси вмещают словесе сего, по имже дано есть: суть бо скопцы, иже из чрева материя родишася тако; и суть скопцы, иже скопишася от человек; и суть скопцы, иже исказиша сами себе Царствия ради Небесного (Мф.19,11-12). Тот же дар целомудрия означается, то же девство нозвещастся следующими словами Ангела: сии суть, иже с женами не осквернишася, зане девственницы суть: сии последуют Агнцу, аможе аще пойдет (Апок.14,4).

И не одному только мужескому полу усвояет Господь благодать целомудрия — Он не обходит жен, ни потому что жена есть часть мужа, из него взята и создана. Бог во всем почти Писании обращается к первозданному, так как двое составляют одну плоть, и в муже обозначается вместе и жена.

Если же целомудрие идет вслед за Христом и девство предназначается для Царствия Божия, то что в земном убранстве и украшениях, коими желающие угодить человекам оскорбляют Бога, не помышляя о том, что сказано еще прежде: человекоугодников постыдешася, яко Бог уничижи их (Пс.52,6), и что торжественно проповедано апостолом: аще бо бых еще человеком угождал, Христов раб не бых убо был (Гал.1,10)? Воздержание и целомудрие состоит не в одной только непорочности тела, но и в скромности и благоприличии самого одеяния, да будет, по слову апостольскому, не посягшая свята и телом и духом. Апостол Павел говорит в наше наставление: не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви, а оженивыйся печется о мирских, како уго-дити жеие; так и непосягшая печется о Господних, како угодити Господеви, да будет свята и телом и духом (1Кор.7,32-34). Девственница должна не только быть, но и другим представляться по наружности таковою, так чтобы всяк, при взгляде на нее, не оставался и недоумении, действительно ли она девственница. Непорочность должна являть себя одинаково во всем, и одежда тела не должна порочить добродетели души. Да и к чему ей выставлять себя в убранстве и нарядах, как будто имеющей мужа или ищущей его? Она скорее должна опасаться нравиться другим, если действительно блюдет свое девство, и не подвергать себя искушениям, стремясь к лучшим и Божественным целям. Не имеющие мужей, а следовательно и побуждений к угождению им, должны пребывать непорочны и чисты не только по телу, но и по духу. Неприлично девственнице для украшения лица своего прибегать к изысканной прическе волос и тщеславиться своим телом и его красотою, когда ей предлежит самая большая брань противу плоти и самый трудный подвиг в одержании над нею победы. Апостол Павел во всеуслышание восклицает: мне же да не будет хвалитися, токмо о кресте Господа нашего Иисуса Христа, имже мне мир распяся, и аз миру (Гал.6,14). А дева величается в церкви убранством плоти и красотою тела! Апостол прибавляет к тому: иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми (Гал.5,24). А торжественно отрекшаяся от страстей и похотей плоти обретается участницею в том самом, от чего отрекалась! Изобличат тебя, дево, — раскроют, что ты выставляешь себя не такою, какова ты на самом деле, — совсем не того домогаешься! Сквернами похоти плотской ты себя омрачаешь и бесчестишь, тогда как ты предназначила себя для непорочности и целомудрия. Возопий, — говорит Господь Исаии, — всяка плоть сено, и всяка слава человеча яко цвет травный; изсше трава, и цвет отпаде, глагол же Бога нашего пребывает во веки (Ис.40,6-8). Неприлично христианину, а тем более девственнице, гоняться за славою и почестями плотскими, а надлежит внимать слову Божию и в нем искать благ, во веки пребывающих. Или, если уже и гордиться плотию своею, то разве тогда только, когда она мучима бывает за исповедание имени Христова, когда жена является мужественнее мужей, истязующих ее, когда переносит огни, кресты, железо, терзания зверей, для получения венца. Все это драгоценные ожерелья плоти, вот это наилучшие украшения тела!

Но есть ил них богатые и с достаточным имуществом, которые, высоко ценя свое богатство, говорят, что они должны же пользоваться своими благами. Таковые пусть знают прежде всего, что та собственно богата, которая богата в Боге, та достаточна, которая имеет обилие достатка во Христе; пусть знают, что блага истинные суть блага духовные, Божественные, небесные, которые приводят нас к Богу и у Бога составляют наше вечное стяжание. Затем все земное, приобретаемое в сем мире и в нем же оставляемое, должно быть презираемо так же, как и самый мир, от пышности и наслаждений коего мы отказывались еще с того благодатного времени, как только обратились к Богу. К этому нас побуждает и увещевает Иоанн своею духовною и небесною речью. Не любите, — говорит, — мира ни яже в мире. Аще кто любит мир, несть любви Отчи в нем; яко все, еже в мире, похоть плотская, и похоть очима, и гордость житейская, несть от Отца, но от мира сего есть. И мир преходит, и похоть ею: и творяй волю Божию пребывает во веки (1Ин.2,15-17). Итак, к вечному и Божественному должно стремиться и все делать по воле Божией, исследуя стопам и Божественному учению Господа нашего, Который в наставление нам сказал: снидох с небесе, ие да творю волю Мою, но волю пославшая Мя Отца (Ин.6,38). Если раб не более господина своего, и получивший свободу обязан послушанием своему освободителю, то мы, желая быть христианами, должны подражать тому, чему учил и что творил Христос. В Писании сказано и мы читаем, слышим, и устами Церкви в пример нам возвещается: глаголяй в Нем (во Христе) пребывати, должен есть, якоже Он ходил есть, и сей такожде да ходит (1Ин.2,6). Посему надлежит ходить по тем же следам, ревностно идти по тому же пути. Тогда только названию веры соответствует истинное последование и верующему воздается мзда, когда он исполняет то, во что верует. Говорить, что ты достаточна и богата. Но против твоего богатства возвышает свой голос Павел, предписывая правила, ограничивающие твои наряды и убранство. Он говорит: жены во украшении лепотнем со стыдением и целомудрием да украшают себе, не в плетениих, ни златом... или ризами многоценными, но, еже подобает женам, обещавающимся благочестию, делы благими (1Тим.2,9-10). Согласно с ним и Петр повелевает: имже (женам) да будет не внешняя плетения влас и обложения злата, или одеяния риз лепота; но потаенный сердца человек (1Пет.3,3-4). Если апостолы советуют обуздывать себя и свято соблюдать уставы церковного благочиния даже женам, кои наряды свои и убранство привыкли извинять замужеством, то тем более подлежит соблюдать это девственницам, которые никакого не имеют в сем случае извинения и не могут сложить вины свои на других, по сами должны остаться виновницами в грехе своем.

Говоришь, что ты достаточна и богата. Но все то, что можно делать, и должно делать: пространные желания, рождающиеся от тщеславия века сего, не должны выходить за пределы чести и целомудрия девственного, когда в Писании сказано: вся ми леть суть, но не вся на пользу; вся ми леть суть, но не вся назидают (1Кор.10,23). Притом же когда ты, роскошно и пышно наряжаясь, открыто являешься в народные собрания, обращаешь на себя взоры юношества, увлекаешь за собою вздохи молодых людей, питаешь в них похоть любострастня, воспламеняешь ко греху; то хотя бы сама ты и не погибла, но потому, что тем губишь других и как бы мечом или ядом становишься для тех, которые на тебя смотрят, — ты не можешь уже оправдать своей духовной чистоты и целомудрия. Самый наряд твой наглый и убранство твое бесстыдное изобличают тебя, и ты не можешь уже считаться в числе отроковиц и дев Христовых, ты, которая ведешь себя так, что можешь внушать к себе страсть любви.

Страницы: 1 2 3

Новогодняя елка — языческое святое дерево

Танцуя вокруг мигающей разноцветными огнями новогодней елки христианам стоит задуматься — а что вообще происходит и какова история происходящего?

Принято считать, что на Руси новогодняя елка появилась во времена императора Петра Первого, который привез новшество из Европы. Но поиски нужно продолжать. Исследуя истоки традиции наряжать елку и водить хороводы вокруг нее, мы наткнемся на дремучее язычество. История свидетельствует о том, что почитание новогодней елки — это древний языческий культ святых деревьев.

Язычникам в меру их туподумства в результате отвержения Бога свойственно почитание идолов. Святые деревья в нехристианской традиции использовались в качестве некого талисмана от злых сил и были объектом особенного почитания в среде суеверных людей. Библейские цари-реформаторы с приходом к власти уничтожали эти языческие обереги. Иного способа изменить суеверное мышление в обществе не было.

Наряду с многими другими языческими непотребствами культ почитания святых деревьев проник в христианство в эпоху средневекового отступничества. Фактически культ почитания новогодней елки, как вечнозеленого особенного дерева, является не только пережитком язычества, но и нарушением двух первых заповедей Закона Божьего.

Готово ли общество вернуться к истокам веры христианской и отказаться от почитания новогоднего христианизированного идола? Чтобы понять масштабы проблемы, попробуйте предложить людям установить у себя в доме вместо елки черешню или орех. Языческая традиция настолько укоренилась в умах людей, что искоренить ее почти невозможно.

К тому же большинство христиан в наши дни попросту артисты. Они довольствуются одним лишь названием, не желая изменить свою жизнь согласно библейских постановлений. Ярким подтверждением этому является реакция христианского мира на прошлогоднее напоминание Патриарха Московского и всея Руси Кирилла о важности еженедельного субботнего покоя по заповеди. Многие ли прислушались к словам Патриарха и стали соблюдать четвертую заповедь Божью "Помни день субботний, чтобы святить его"?


Христианский взгляд

Новогодняя елка — языческое святое дерево

Танцуя вокруг мигающей разноцветными огнями новогодней елки христианам стоит задуматься — а что вообще происходит и какова история происходящего?

Принято считать, что на Руси новогодняя елка появилась во времена императора Петра Первого, который привез новшество из Европы. Но поиски нужно продолжать. Исследуя истоки традиции наряжать елку и водить хороводы вокруг нее, мы наткнемся на дремучее язычество. История свидетельствует о том, что почитание новогодней елки — это древний языческий культ святых деревьев.

Язычникам в меру их туподумства в результате отвержения Бога свойственно почитание идолов. Святые деревья в нехристианской традиции использовались в качестве некого талисмана от злых сил и были объектом особенного почитания в среде суеверных людей. Библейские цари-реформаторы с приходом к власти уничтожали эти языческие обереги. Иного способа изменить суеверное мышление в обществе не было.

Наряду с многими другими языческими непотребствами культ почитания святых деревьев проник в христианство в эпоху средневекового отступничества. Фактически культ почитания новогодней елки, как вечнозеленого особенного дерева, является не только пережитком язычества, но и нарушением двух первых заповедей Закона Божьего.

Готово ли общество вернуться к истокам веры христианской и отказаться от почитания новогоднего христианизированного идола? Чтобы понять масштабы проблемы, попробуйте предложить людям установить у себя в доме вместо елки черешню или орех. Языческая традиция настолько укоренилась в умах людей, что искоренить ее почти невозможно.

К тому же большинство христиан в наши дни попросту артисты. Они довольствуются одним лишь названием, не желая изменить свою жизнь согласно библейских постановлений. Ярким подтверждением этому является реакция христианского мира на прошлогоднее напоминание Патриарха Московского и всея Руси Кирилла о важности еженедельного субботнего покоя по заповеди. Многие ли прислушались ксловам Патриарха и стали соблюдать четвертую заповедь Божью "Помни день субботний, чтобы святить его"?


Христианский взгляд

Плоди

Один чоловік, який шукав мудрості, постановив зійти на гору, де раз на два роки об'являв себе Господь Бог. Першого року він споживав те, що давала йому земля. На другий рік уже не мав чим харчуватися, тож вирішив повернутися до міста.

"Бог несправедливий! - крикнув він у небо. - Не зважив на те, що я жив тут цілий рік, аби почути Його голос. А тепер я зголоднів і мушу йти звідси, хоч так і не почув Його мови." Тієї миті з'явився янгол. - Бог залюбки порозмовляв би з тобою. Цілий рік Він тебе годував. І все мав надію, що наступного року ти сам подбаєш про задоволення своїх потреб. Та хіба ти за цілий рік бодай щось посадив чи засіяв? Якщо людина не спроможна зробити так, щоб там, де вона живе, з'явилися плоди її праці, то вона не готова до спілкування з Творцем!"

Живу я на світі вже сорок третій рік. Ні родини, ні власної оселі не маю, виконую роботу, до якої душа не лежить. Приятелям кажу, ніби життям цілком задоволений, але знаю, що це неправда. Що я тут, власне, роблю?

БРУНО ФЕРРЕРО


Православний молодіжний веб-портал www.hram.lviv.ua

Божий Поцілунок

Жив собі в одному лісі маленький їжачок. Його гостренький носик із цікавістю витягувався з-під твердих і колючих голочок, маленькі лапки швидко дріботіли листяним килимом, що вкривав лісові долівки. Звичайний маленький їжачок. Але було в ньому щось незвичне, щось таке, що вирізняло його з-поміж усіх лісових мешканців: їжачок завжди був на самоті. Інколи здавалося, що він із сумом тихо зітхає, проте ніхто не наважувався завести з ним розмову, бо варто було будь-кому наблизитися до їжачка, як пухнасте тільце ховалося за страшним панциром із гострих і колючих голок.Ніхто вже й не пам'ятав, як їжачок опинився в цьому лісі. Також ніхто не міг згадати, якою була їжачкова усмішка. Зате всі добре бачили його колючки. Тож усі звірята в лісі обминали цього похмурого сусіду. Так би все це тривало хтозна-скільки, якби не одна подія...

Якось у гості до своєї бабусі завітала із сусіднього лісу маленька Білочка. Вона йшла лісом і раділа. Раділа з того, що на небі сяє сонечко. Тішилася тим, що Господь подарував їй цей день і гостину в бабусі. Маленька Білочка співала із пташками, гойдалася на гіллі разом із вітром і уявляла себе маленьким ангелом, що, розправивши крила, літає над землею та допомагає всім, хто потребує підтримки... Відштовхнувшись від гілки старої дички та замруживши від задоволення очі, Білочка стрибнула на галявинку й занурилася у м'яку, шовковисту траву.І не встигла вона розплющити оченята, як відчула гострий біль, що пронизав її носика. Перед нею сидів невдоволений їжачок: - Ти чого тут розстрибалася? Іди геть! Це моя трава і моя дичка.Їжачок чекав, що Білочка почне сперечатися, і в передчутті сварки ще більше насупився. Як же він здивувався, коли руденька промовила: - А хочеш, я тобі щось подарую? Їжачок аж оторопів з несподіванки: досі йому ніхто, ніколи й нічого в житті не дарував! Принаймні так він думав. - Не треба мені ніяких подарунків! - отямившись, промовив їжак. Іди собі геть! Бавилася досі поміж гілками го й далі бався. Нічого до мене чіплятися! Та Білочка, здається, не чула його слів. Вона хитрувато всміхнулась і мовила: - А я можу подарувати тобі те, чого ні в кого більше немає! Хоч як намагався їжачок вдати, що йому байдуже, - навіть відвернутися хотів, але цікавість усе ж таки перемогла. Він аж висунув свого гостренького носика, щоб якось наблизитися до Білочки, та спробував розгледіти, що в неї там у лапках. Але вони були порожні... Ніякого подарунка! Порожні лапки! Розчаровано зітхнувши, він уже збирався піти собі геть. Та Білочка зупинила його: - Я подарую тобі сонячного зайчика. - Сонячного зайчика? - з подивом перепитав їжачок. -Навіщо він мені? - Невже ти не хочеш отримати поцілунок від самого Бога? - По-ці-лу-нок від Бо-га? - здивовано протягнув їжачок. -Це як? Білочка піднесла свої маленькі лапки до сонячного промінчика, котрий пробився до них через невеличку дірочку в листочку дички. І їжачок побачив, як долоньки руденької наповнилися ніжним жовтуватим світлом. Вона пригорнула їх до свого серця - і тут трапилося щось неймовірне: Білочка сама ніби наповнилася цим світлом! Білочка ніжно всміхнулась і промовила: - А тепер спробуй ти! Їжачок на мить завмер вагаючись. А потім несміло простягнув свої лапки до сонячного промінчика - і раптом побачив, як на них замешкав сонячний зайчик. Тож Бог справді поцілував його долоньки! Ця думка трохи налякала його. Але бажання відчути ніжний теплий дотик ще раз було сильніше за страх. Він знову простягнув лапки й, увібравши ніжність сонячного зайчика, притулив їх до грудей. Їжачок раптом відчув, як маленьке сонячне зайченятко радісно застрибало у нього всередині, в самому серці, та своїм поцілунком розтопило застарілу кригу. Вперше за багато місяців йому захотілося радісно заспівати! А ще - з кимось поділитися своїм сонячним зайчиком, дарунком від Бога. Божим Поцілунком. Людмила Гридковець

Більше оповідань - у православній читанці "Весняна книжка"


Православний молодіжний веб-портал www.hram.lviv.ua

Первые христиане к и их отношение к службе в армии

  «Тщательное исследование всех имеющихся исторических данных показывает, что вплоть до правления Марка Аврелия [римский император с 161 по 180 год н. э.] ни один христианин не поступал на военную службу; и ни один солдат не оставался солдатом после того, как стал христианином» (Barnes E. W. The Rise of Christianity. Лондон, 1947. С. 333).

   Во II веке н. э. Иустин Мученик писал: «Каждый из нас, будучи прежде исполнен войною, взаимным убийством и нечестием всякого рода, по всей земле переменил воинские орудия — наши мечи на орала и копья на земледельческие орудия,— и мы возделываем благочестие, праведность, человеколюбие, веру, надежду, данную Самим Отцом чрез Распятого» (Иустин Мученик. Разговор с Трифоном иудеем. Гл. 110 // Св. Иустин, философ и мученик. Творения. М., 1995. С. 308).

   «Они отказывались от всякого деятельного участия в гражданском управлении или в военной защите империи. ...Христианин не мог принять звание воина, должностного лица или государя, не отказавшись от своих более священных обязанностей» (Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи. СПб., 1997. Ч. 2. С. 37).

Ранние христиане и их отношение к политике (цитаты)

«Христиане отказывались выполнять некоторые обязанности римских граждан... Они не занимали политических должностей» (On the Road to Civilization).

«Они отказывались от всякого деятельного участия в гражданском управлении или в военной защите империи... Христианин не мог принять звание воина, должностного лица или государя, не отказавшись от своих более священных обязанностей» (Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи. СПб., 1997. Ч. 2. С. 37).

«Христианство и государство, в глазах христиан, были понятия несовместимые. На язычников странное впечатление производило то, что христиане уклонялись от занятия общественных должностей... Они предпочитали не высказываться в пользу того или другого из претендентов на римский престол и не выставлять своих» (Болотов В. В. Лекции по истории древней церкви. СПб., 1910).

«Христиане держались отдельно от государства... и, судя по всему, христианство могло влиять на общественную жизнь только лишь в том превосходнейшем смысле, что оно на деле старалось внушать гражданам государства все большее благочестие» (Allgemeine Geschichte der christlichen Religion und Kirche).

«Христиане были убеждены, что ни одному из них не следует находиться на государственном посту... В начале III века Ипполит Римский отмечал, что, согласно христианской традиции, если магистрат хотел стать членом Церкви, то он должен был отказаться от своей должности» (A History of Christianity).

«(Христианское собрание) абсолютно не стремилось к власти в этом мире... Неполитическое сообщество людей, державшихся в стороне от дел мира и любых конфликтов» (Генри Чадвик, The Early Church).

«Основоположники христианства с особым усердием выступали против любого поползновения прямо вмешаться в существующий политический порядок» (The Beginnings of Christianity).

Определение человека

Что такое — человек? На этот вопрос отвечает человекам Апостол: Вы есте церкви Бога Жива, якоже рече Бог: яко вселюся в них, и похожду, и буду им Бог, и тии будут Мне людие (2 Кор. 6, 16). Священное Писание называет всякого вообще человека домом, обителью, сосудом. Тот человек, который не захочет быть домом Божиим, сосудом Божественной благодати, соделывается домом и сосудом греха и сатаны. Егда нечистый дух, — сказал Спаситель, — изыдет от человека, преходит сквозе безводная места, ища покоя, и не обретает. Тогда речет: возвращуся в дом мой, отнюдуже изыдох: и пришед обрящет празден, пометен и украшен. Тогда идет и поймет с собою седмъ иных духов лютейших себе, и вшедше живут ту: и будут последняя человеку тому горша первых[1]. Человек не может не быть тем, чем он создан: он не может не быть домом, не быть жилищем, не быть сосудом. Не дано ему пребывать единственно с самим собою, вне общения: это ему неестественно. Он может быть с самим собою только при посредстве Божественной благодати, в присутствии ее, при действии ее: без нее он делается чуждым самому себе и подчиняется невольно преобладанию падших духов за произвольное устранение из себя благодати, за попрание цели Творца. Апостол, благоговейно созерцая свободу, которую Бог предоставил человекам преуспевать как в добре, так и во зле во время всей земной жизни, говорит: Яко камение живо зиждитеся в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны, благоприятны Богови Иисус Христом, в велицем дому мира не точию сосуди злати и сребряни суть, но и древяни и глиняни, и ови убо в честь, ови же не в честь. Аще убо кто очистит себе от сих, будет сосуд в честь, освящен и благопотребен Владыце (1 Пет. 2, 5; 2 Тим. 2, 20, 21). Дана свобода, но воля Божия пребывает неизменною: Сия есть воля Божия — святость ваша, хранити себе самех от блуда, и ведети комуждо от вас свой сосуд стяжавати во святыни и чести, а не в страсти похотней, якоже и языцы, не ведящии Бога. Не призва бо нас Бог на нечистоту, но во святость. Темже убо отметаяй, не человека отметает, но Бога, давшаго Духа Своего Святого в нас (1 Сол. 4, 3—8). Соделывается человек сосудом и жилищем Божиим посредством христианства; устраивается и украшается жилище действием Святаго Духа: вы созидаетеся, — говорит Апостол, — в жилище Божие Духом (Еф. 2, 22). Вожделенно для человека удовлетворение Божественной цели! Вожделенно для человека достижение достоинства, предоставленного ему Богом! Достоинство это при сотворении человека было даром Божиим; потерянное падением, оно по искуплении опять соделалось даром Божиим. Преклоняю колена моя, — пишет святой Павел к Ефесенам, — ко Отцу Господа нашего Иисуса Христа, да даст вам по богатству славы Своея, силою утвердитися Духом Его во внутреннем человеце, вселитися Христу верою в сердца ваша (Еф. 3, 14, 16, 17). Достоинство даровано и законоположено Богом: отвержение достоинства влечет за собою вечную погибель. Будите во Мне и Аз в вас, — сказал Спаситель всем ученикам Своим — христианам. — Якоже розга не может плода сотворити о себе (сама собою), аще не будет на лозе: таю и вы, аще во Мне не пребудете. Аз семь лоза, вы же рождие, и иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног: яко без Мене не можете творити ничесоже. Аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга, и изсышет, и собирают ю, и во огнь влагают, и сгорает (Ин. 15, 4—6). Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим (Ин. 14, 23). Соделались храмами Божества все избранники Божии, как говорит о себе святой Апостол Павел: Живет во мне Христос (Гал. 2,20). Неудовлетворивших Божественному назначению он называет не тем, чем они должны быть. Или не знаете себе, — говорит он, — яко Иисус Христос в вас есть? Разве точию чим неискусни есте, то есть (по русскому переводу) «разве только вы не то, чем должны быть» (2 Кор. 13, 5). За неудовлетворение человеком назначению своему Апостол возвещает ему вечное бедствие. Не весте ли, — говорит он, — яко храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас? Аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог[2] отступлением от него, преданием собственному состоянию падения, общению с падшими духами и последствию их — погребению на веки во адской огненной бездне. Храм Божий свят есть, иже есте вы, — то есть «храм Божий свят, а этот храм — вы» (1 Кор. 3, 16—17). Не только души, но и телеса ваша храм живущаго в вас Святого Духа суть, Егоже имате от Бога, получив в себя при таинстве крещения, и несте свои: куплени бо есте ценою Крови Богочеловека. Прославите убо Бога в телесех ваших и в душах ваших, яже суть Божия (1 Кор. 6, 19—20). Основываясь на этих свидетельствах Святаго Духа, определяем человека так: «Человек есть Богозданный храм Божества по душе и телу».

Естественно, что учение Священного Писания о человеке возвещается и проповедуется единогласно Отцами Православной Церкви. «Мы дом Божий по слову пророческому, Евангельскому и Апостольскому», — сказал преподобный Марк Подвижник. Святой Иоанн Златоуст говорит: «Благодать Святаго Духа соделывает нас самих, если мы проводим благочестивую жизнь, храмами Божиими, и мы получаем способность молиться на всяком месте. Не таково у нас богослужение, каковым было оно некогда у иудеев, сопряженное с значительною наружною обстановкою, нуждавшееся в многих обрядах. Там намеревавшемуся принести молитву долженствовало прийти ко храму, купить горлицу, иметь в руках дрова и огонь, пригласив жреца, приступить к алтарю, сверх того, исполнить много других постановлений: здесь ничего нет такого; где бы ты ни был, приуготовлен тебе и алтарь, и жрец, и жертва. Ты сам и алтарь, и священник, и приношение». Вы есте церкви Бога Жива (2 Кор. 6, 16). Этот дом укрась, извергни всякое греховное помышление, чтоб соделаться драгоценным членом Христа, чтоб соделаться храмом Духа». Основания инаго никтоже может положити паче лежащего, еже есть Иисус Христос (1 Кор. 3, 11), о Немже всяко создание составляемо (т. е. зиждется всякое здание) (Еф. 2,21). Самое дело, будучи рассмотрено со вниманием и точностию, показывает, что основание иначе положено быть не может, как трезвенным и правильным жительством. Здание растет, — говорит Апостол, — в церковь святую о Господе, — часто повторяет он это, — в святой храм, в жилище Божие Духом (Еф. 2, 21, 22). Что это за здание? Храм, предназначаемый в обитель для Бога. «Каждый из вас есть храм, и все вообще составляете храм, в котором жительствует Бог, как в Теле Христовом, как в духовном храме». Учение святого Иоанна Златоустого читаем и в возвышенных словах святого Исаака Сирского. Епископ Ниневии и отшельник в пустынях Месопотамии, а потом Египта (Исаак) уясняет это учение из опытов святого подвижничества. «Дерзаю утверждать, — говорит Исаак, последуя святому Павлу, — что мы — храм Божий. Очистим храм Его, потому что Он чист, чтоб Он возжелал вселиться в него. Освятим его, потому что и Он свят. Украсим его всеми делами благими и благолепными. Покадим его кадилом — упокоением Бога исполнением воли Его, чистою и сердечною молитвою, которой невозможно стяжать при частом общении с миром участием в действиях его. Тогда осенит душу облак славы Божией, и свет величия Его воссияет внутри сердца. Небо — внутри тебя, если будешь чист: в самом себе увидишь ангелов со светом их, и Владыку их с ними и внутри их. Сокровище смиренномудрого внутри его: оно — Господь. Храм благодати тот, кто растворен с Богом и пребывает в попечении о суде Его. Что значит пребывать в попечении о суде Его? Не что иное, как непрестанно изыскивать все средства к упокоению Его, непрестанно скорбеть и печалиться по причине немощи естества нашего, непопускающей нам достигнуть совершенства, непрестанно заботиться о том, чтоб постоянно содержать в душе своей непрерывающуюся память Божию, как сказал блаженный Василий. Сосредоточенная молитва, чуждая развлечения, соделывает в душе волю Божию явственною. В этом заключается вселение Бога в человека, когда Бог, постоянным памятованием Его, напечатлеется (водрузится) в человеке». Святому Исааку был предложен вопрос: «В чем заключается совокупность всех частных подвигов жительства, то есть безмолвия, чтоб по ней подвижник мог уразуметь, что он достиг совершенства в жительстве?» Великий Отец дал вопросу следующее решение, которое можно было дать только из глубокой подвижнической опытности: «Когда безмолвник достигнет постоянного пребывания в молитве. Достигший этого достиг высшей грани всех добродетелей и отселе соделался жилищем Святаго Духа. Если кто с достоверностию не приял в себе благодати Утешителя: тот не может свободно пребывать таким образом в молитве. Дух, говорит Писание (Рим. 8, 26), когда вселится в кого из человеков, не престает от молитвы: потому что Сам Дух непрестанно молится. Тогда молитва не пресекается в душе ни во время сна, ни во время бодрствования; но ест ли человек или пьет, или что другое делает, даже во время глубокого сна, благоухания и пары молитвы этой без труда источаются из его сердца. Тогда молитва не отлучается от подвижника, но постоянно пребывает в нем и с ним: если она и умолкает по наружности на краткое время, то тайно она же служит в нем».

Преподобный Макарий Великий очень часто в глубоких беседах своих к совершенным христианам обращается к объяснению назначения, данного человеку Творцом. Он постоянно выражается о человеке, как об обители, храме, сосуде, Престоле Божества. «Благоизволил Небесный Отец обитать во всяком, верующем в Него и просящем у Него (Ин. 14, 21, 23). Так восхотело беспредельное милосердие Отца! Так угодно непостижимой любви Христовой! Таково благоволение неизглаголанной Божией благости. Внутренний человек есть некое живое существо, имеющее свой образ и вид: внутренний человек есть подобие внешнего человека. Это — превосходнейший и драгоценнейший сосуд, потому что Бог благоволил о нем более, нежели о всех тварях. Престол Божества есть ум наш, и, наоборот, престол ума есть Божество и Дух. Подобно этому, по преступлении заповеди Адамом, на его сердце, ум и тело, как на свой престол, воссели сатана, начала и силы тьмы. Для разрушения их царства пришел Господь, приняв плоть от Девы, и низложил духов злобы, восседающих в теле, с престолов их: с разума и помышлений, в которых они обитали. Господь очистил совесть, соделал Своим престолом разум, помышление и тело. Естество наше может быть в общении с демонами и лукавыми духами, равно как и в общении с ангелами и Святым Духом, бывает храмом сатаны и храмом Святаго Духа. Итак, рассматривайте, братия, совесть вашу: с кем вы находитесь в общении, с ангелами ли или с демонами? Чей вы храм и жилище, Божие ли или диавольское? Каким сокровищем наполнено сердце ваше, благодатным ли или сатанинским? Как дом, оскверненный зловонием и нечистотами, должно, во-первых, окончательно очистить, потом украсить и наполнить всяким благовонием и сокровищами: так должно нам очистить и сердце, чтоб вместо сатаны пришел Дух Святый и почил в душах христианских. Души, ищущие естеству своему Странника, то есть освящение Святаго Духа, прилепляются всею любовию своею ко Господу, в Нем живут, в Нем молятся, к Нему устремляют все помышления свои, презирая все прочие блага мира. За это они удостаиваются приять елей Божией благодати. После этого они могут проводить жизнь свою беспреткновенно, во всем вполне благоугождая духовному Жениху. Но души, пребывающие в одном собственном естестве, пресмыкающиеся помышлениями своими по земле, занятые попечениями единственно о земном, — разум их живет в стране дольней. Сверх того — что хуже всего — обольщенные самомнением и упорные в нем, они признают себя, будучи украшены плотскими правдами, истинными невестами Небесного Жениха. По самой же вещи их невозможно признать рожденными Свыше, как неприявших елея радости. Дом, в котором не живет господин его, находится в темноте, нечистоте и запустении, наполняется сором и смрадом: так и душа, в которой не обитает Господь с ангелами, наполняется греховным мраком, скверными и унизительными страстями. Горе пути, по которому никто не ходит, на котором не слышится человеческого голоса! Такой путь соделывается притоном зверей. Горе душе, в которой не ходит Господь и не прогоняет из нее Своим гласом зверей — духов злобы! Горе дому, когда не обитает в нем владелец его! Горе земле, когда нет земледельца, который бы возделывал ее! Горе кораблю, не имеющему кормчего! Он сокрушится и погибнет от морских волн и бури! Горе душе, не имеющей в себе истинного кормчего Христа! Находясь в горестном и мрачном море, обуреваемая волнами страстей и духами злобы, бедствуя как бы от тяжкой непогоды, наконец, она подвергается погибели! Горе душе, если она не имеет в себе рачительно возделывающего ее Христа, чтоб она могла приносить благие плоды Духа! Будучи оставлена, она порастает терниями и волчцами и, наконец, подвергается потреблению огнем. Горе душе, если она не имеет обитающим в себе Господа своего Христа! Будучи оставлена, она наполняется смрадом страстей и соделывается жилищем пороков».
Святитель Игнатий (Брянчанинов)