* * * * *,................................................................................................. !:)

Четвёртая сцена

Юлиан и Феликс.

Юлиан: Ты уходишь?
Феликс: Да, и очень рад, что обстоятельства потребовали моего участия.
Юлиан: Ты уже успел интимно ознакомиться с настоящим предметом нашей экспедиции?
Феликс: Предстоит настоящее дело, в любом случае, и да отворится мне широкий мир.
Юлиан: А если не всем надеждам суждено воплотиться?
Феликс: Это возможно. Но ожидание не доставляет мне никакого удовольствия.

Пятая сцена

Феликс. Юлиан. Зала. Ирена.

Ирена (ещё на террасе, с Залой): А всё ж я дала слово и потому никак не могу остаться в Вене.
Зала: Весьма благодарен вам, фрёйляйн Хермс.
Ирена (входя вместе с Залой): Вы тут ,и правда, чудесно устроились. ...Добрый вечер, Юлиан. Добрый вечер, господин лейтенант.
Зала: Явись вы немного раньше, фрёйляйн Херм, всё тут увидали бы в солнечном сиянии.
Ирена: Я уже два часа как явилась сюда. Но это же- заколдованный замок. Никто меня не встретил. Звонок не сработал.
Зала: Ах, да. Прошу прощения, недосмотрел...
Ирена: Да пустяки. Я с пользой провела время. Прогулялась, углубившись в чащу, до самого Нойштифта и Залманндорфа. Припомнила давно призабытую, с юности, тропку. (Посматривает на Юлиана.) Я отдохнула на скамейке, той, на которой сиживала бывало с одним добрым приятелем. (Смеясь.) Знаете ли, герр Фихтнер: оттуда открылся мне расчудесный вид, до самой столицы, и почти до берега Дуная.
Зала (указывая жестом на каменную скамью): Не желаете ли слегка присесть?
Ирена: Благодарствую. (Она лорнетирует императорские бюсты.) Это прямо-таки римское, прадавнее... Но не помешала ли я вашей беседе?
Зала: Вовсе нет.
Ирена: А все ж, мне сдаётся, помешала. Вы выглядите настороженными... Мне лучше уйти.
Зала: Нет, как вы можете, фрёйляйн Хермс! У вас есть ко мне какие-либо вопросы, Феликс, насчёт нашего предприятия?
Феликс: Если фрёйляйн Хермс, прошу прощения, позволит нам всего минуту...
Ирена: Ну что вы, естественно!
Зала: Простите нас, фрёйляйн Хермс...
Феликс: Речь идёт о некоторых шагах, которые под моим руководством...(Уходя вместе с Залой.)

Шестая сцена

Ирена и Юлиан.

Ирена: Что за секреты у этой парочки?
Юлиан: Никаких тайн. Молодой человек желает принять участие в экспедиции, слыхал я. И, естественно, им надо кое-что обсудить.
Ирена (провожая взглядом Феликса и Залу): Юлиан,  э т о   о н?
Юлиан (молчит).
Ирена: Тебе не обязательно отвечать. Я непрерывно думала о нём...Даже удивлена, что раньше сама не догадалась. Это  о н. ...И ему двадцать два от роду. А когда ты ухлёстывал за мной, я только и думала: что если он ходок?!...И вот, пожалуйста: прохаживается его взрослый сын.
Юлиан: Что мне проку? Он не принадлежит мне.
Ирена: Посмотри на него! Юноша налицо, жив-здоров, молод и красив! Разве этого не достаточно? (подымается.) А я убивалась.
Юлиан: Как?...
Ирена: Ты понимаешь меня? Изнашивалась...
Юлиан: Тогда я не подозревал.
Ирена: Ты бы мне ничем не помог. (Пауза.) Адьё. Прости меня. Говори с ними, о чём желаешь. Я уезжаю, и не хочу ничего знать.
Юлиан: Что с тобой? Меж нами ничего не изменилось.
Ирена: Ты полагаешь?... Мне эти двадцть два года  вдруг сразу показались совсем иными... будь здоров.
Юлиан: Будь здорова. До свидания.
Ирена: До свидания? Тебе это надо? Да?...Ты грустишь, Юлиан? ...Ты снова причиняешь мне боль. (тряся головой.) Такие вы все, всегда. Что поделать!?
Юлиан: Соберись: они к нам идут.

Седьмая сцена

Ирена. Юлиан. Зала. Феликс.

Зала: Ну, пожалуй всё решено.
Феликс: Премного вам благодарен. Я не могу не принять ваши условия.
Ирена: Завтра вы уезжаете в часть?
Феликс: Да, фрёйляйн.
Ирена: Вы, пожалуй, сейчас отправитесь в город. Если вам не доставит неудобств моя компания...
Феликс: Вы очень дружелюбны.
Зала: Как, фрёйляйн Хермс...? Столь короток ваш визит!
Ирена: Да, мне бы кое-чем замастить, нечто уладить. Завтрашний день пройдёт в суматохе, а я уеду и долго ещё не вернусь в Вену. Итак, герр лейтенант?
Феликс: Адьё, герр Фихтнер. А если не увижу вас...
Юлиан: Мы скоро свидимся.
Ирена: Люди подумают: герр лейтенант с фрау мамой. (Бросает прощальный взгляд Юлиану.)
Зала (сопровождает Ирену с Феликсом террасой к выходу).
Юлиан (остаётся; прохаживается взад-вперёд, пока Зала не возвращается).

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................... !:)

Третий акт

Комната в доме Вегратов граничащая с верандой. Вид на сад из окон.

Первая сцена

Йоханна,одна. Затем- Зала.

Йоханна (сложив руки на коленях, сидит на одном из стульев).
Зала (входит): Доброе утро, Йоханна.
Йоханна (поднимается, подходит к Зале, смотрит на него): Ты пришёл в последний раз?
Зала: В последний? Что тебе показалось? Наши намерения ни на йоту не изменились. Сегодня седьмое ноября, а двадцать шестого из Генуи отправится корабль.
Йоханна: Ты внезапно исчезнешь. Я буду стоять у запертых садовых ворот.
Зала: Обойдёмся без ненужностей.
Йоханна: Увы, напротив. Запомни это.

Вторая сцена

Йоханна и Зала. Входит Феликс.

Феликс: Это вы, герр фон Зала? (Рукопожатие.) Что ж ,сколь долго продлятся ваши сборы?
Зала:Ничего особенного: я упакую кофры, затворю двери- и устремлюсь в неизведанные дали. Кстати, у меня вопрос к вам, Феликс: не желаете ли присоединиться к экспедиции?
Феликс (удивлённо): Не хочется ли? Вы это всерьёз, герр фон Зала?
Зала: Вопрос столь прям, сколь вы уклончивы.
Феликс: Как это мне понимать? Желаю ли я с вами устремиться в Азию? Как можно мне, военнослужащему, участвовать в подобном предприятии?
Зала: Археология близка вашему поприщу.
Феликс: Разве ваше предприятие не носит сугубо научный характер?
Зала: Постольку поскольку. Но вполне возможно, что обстоятельства внесут правку: многое может приключиться- и тогда молодые мужчины вроде вас окажутся очень к месту.
Феликс: Вроде меня...?
Зала: Семь лет назад Рольстону пришлось иметь дело с внештатными обстоятельствами. И в долине Каракум, и близ устья Аму-Дарья постоянно случались вооружённые стычки.

Третья сцена

Йоханна. Феликс. Зала. Входит доктор Ройманн.

Доктор Ройманн: Те, кто удобно устроился в Каракумах, будут довольны вашими вооружёнными стычками...(Беглые взаимные приветствия, рукопожатия: всё, чтоб не прервать завязавшуюся беседу)
Зала: Возможно, вы правы, герр доктор.
Феликс: Позвольте ,герр фон Зала, да по адресу ли вы обращаетесь? Это экспромт, вы не оговорились?
Зала: Я не наобум предлагаю, лишь бы новичка завербовать, но развивая тему разговора, который состоялся вчера в Министерстве иностранных дел,и на котором я участвовал, то есть считаю себя вправе нечто к сказанному добавить. Ах ,в нём нет никакой тайны. Вы уж наверно прочли в газетах, что некий чин из Генерального штаба нескольких фуражиров- и артиллеристов-офицеров, так сказать,определил к государственным делам. Согласно последним известиям из Азии, которые мне не кажутся безнадёжными, из-за происков Англии подкрепление в качестве дозора на пути частного каравана будет нелишним.
Феликс: А возможно ли, я ...?
Зала: Позволите мне от вашего имени договориться с графом Ронски?
Феликс: Вы уже говорили с ним обо мне?
Зала: Я с удовольствием выдвинул вашу кандидатуру. Теперь дело за вами: решайте, готовы ли будете двадцать шестого ноября отправиться с нами на корабле из Генуи.
Доктор Ройманн: Вы так скоро решились покинуть Вену?
Зала: Да. (Легко.) Почему вы так смотрите на меня, герр доктор? Ваш взгляд несколько неосторожен.
Доктор Ройманн: Насколько?
Зала: Он выдаёт опасение: мол, отплыть ты волен, а вот вернёшься- это вряд ли.
Доктор Ройманн: Послушайте же, герр фон Зала, можно ведь вслух усомниться в успехе подобного вашему предприятия. Но интересует ли вас, герр фон Зала, вернётесь ли? Вы ведь не относитесь к предусмотрительным людям?
Зала: Да, я не из таких. Тем более, что в подобных предприятиях нет особого выбора в скудных средствах. Но ,коль вам угодно, у меня -подходящая опора.
Доктор Ройманн: Какая?
Зала: Я не желаю перед отплытием караться сомнениями.
Доктор Ройманн: Желание, с которым должен не могу не считаться.
Зала: В любом случае вы обязаны были б мне сказать всё что думаете по этому поводу, доктор. Я считаю, что у человека есть право наполнить собственное бытие всеми наслаждениями и жутями ,что в жизни сокрыты. Так же мы, вероятно, обязаны учинить все добрые и злые дела из тех, что в нашей натуре...Нет ,вам не исповедовать меня в смертный час! У нас столь разные точки зрения...Что ж, Феликс, до двадцать шестого ноября. Ещё семь недель от отплытия. Что касается формальностей, то не извольте беспокоиться.
Феликс: В течение какого срока должен я отпроситься?
Зала: Не стоит торопиться. Когда заканчивается ваш отпуск?
Феликс: Завтра вечером.
Зала: Вы, пожалуй, намереваетесь поговорить со своим батюшкой?
Феликс: С отцом- естественно. Но, в любом случае, завтра утром я дам вам ответ, герр фон Зала.
Зала: Прекрасно. Буду очень рад. Но, на будущее, запомните: это вовсе не прогулка. Итак, до свиданья. Адьё, фрёйляйн Йоханна. Будьте здоровы, герр доктор. (Уходит.)
(Короткая пауза. Оставшиеся- в движении.)
Йоханна (Поднимается.): Ухожу в свою комнату. Адьё, герр доктор. (Удаляется.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,............................................................................................... !:)

Восьмая сцена

Юлиан и Зала.

Юлиан: Вы сомневаетесь в успехе совместных с графом Ронски шагов?
Зала: Я уж предварительно заручился уверениями графа Ронски, иначе б не убедил Феликса.
Юлиан: Зачем вы это сделали, Зала?
Зала: Вероятно, потому, что Феликс мне симпатичен, а я желаю отправиться в путь в приятной компании.
Юлиан: И вы даже не подумали, как мне больно думать, что мону потерять его?
Зала: Что вы, Юлиан! Потерять можно лишь то ,чем владеешь. А владеть позволительно тем, на что имеешь право. Это вы знаете столь же хорошо, как и я.
Юлиан: Разве коль нуждаешься в ком, то вовсе не имеешь права? Разве вам невдомёк, Зала, что он- моя последняя надежда?...что у меня вообще никого и ничего ,кроме него не осталось? Что я тыкаюсь повсюду- и хватаюсь за воздух? ...Что меня пугает грядущее одиночество?
Зала: И вам полегчает ,если он останется?...Что вам проку в детской нежности, от которой он вам уделяет? ...Что в ней проку кому-нибудь иному? ...Вас пугает одиночество? А если б вы жили в браке, разве не ощущали б одиночества? ...А среди собственных детей и внуков,- нет?  А если б утвердились во славе, богатстве, признанной гениальности- нет? ...И пусть бы нас сопровождала процессия вакханок- путь наверх мы вершим в одиночестве, каждый... мы, которые никому не принадлежим. Старость- всего лишь индивидуальное ремесло для таких как мы, и дурак- тот, кто вовремя не остепенится , не состоится к старости.
Юлиан: А вы, Зала, вы полагаете, что не нуждаетесь ни в ком?
Зала: Вот, когда они потребуются мне, то в любое время окажутся под рукой. Я постоянно был несколько отстранён от прочих. В том, что они этого не замечают, нет моей вины.
Юлиан: В этом вы абсолютно правы ,Зала.  И ещё: вы не любили ни одно живое существо на земле.
Зала: Возможно... А вы? И того меньше, Юлиан... Любить- значит ради кого-то перемениться. Ничего не скажешь, это- желанное состояние души, но ,в любом случае, мы оба очень далеки от него. Что бы любой, подобный нам, в таком состоянии, при любови, дал миру? Нечто абсолютно похотливое, лживое, жеманное, пошлое, душещипательное, чем любовь бы проявилась- в итоге, это была б не любовь. Способны ль мы были в таком случает на жертву, согласную с собственным  расчётом и честолюбием? Мы б не преминули оболгать, предать тех, кто нас смог бы осчастливить, порадовать малой толикой наслажденья или истинного чувства? ...Поставили б мы на кон собственные жизни, отказались бы от одинокой умиротворёности- да не ради потехи, не по глупости... нет: чтобы далее блюсти благополучие избранных нами, и вручивших себя нам особ?  И вы ещё полагаете, что мы вправе требовать возмещения даров? Я не о коралловой цепочке, не о ренте, не о мудрых наставлениях наших- нет: о части самих себя, которую теряем ради них, и не получаем ничего взамен. Мой милый Юлиан, нам бы оставить настежь двери, -выноси что пожелаешь, любой, любая- но мы же с вами всегда были запасливы, а вы- порасчётливее меня. Теперь нам остаётся с чистой совестью пожать друг другу руки. Я немного увереннее вас: вот и вся наша разница. ...Но я вам не поведал ничего нового. Вы всё это знаете так же хорошо, как и я. У нас не было никакой возможности обманываться: иногда мы на это отваживались, с упорством , достойным лучшего применения- зря. Мы способны разнообразить собственную глупость, низость-  но нам не переменить себя. Скажем от души: мы знаем, на что годимся. Холодает, Юлиан, пойдёмте-ка в комнату. (Уходят.)
Юлиан: Всё это ,может быть, верно, Зала. Но прибавьте мне к сказанному: вот кто не обязан затыкать наши жизненные прорехи, так это существо, б л а г о д а р я  нам же обрётшее сосбственное бытиё.
Зала: О возмещёнии тут мы не говорим вовсе. Ваш сын обладает практической смекалкой, вы сами в этом признались раз. И он ощущает вот что:  кто не потрудился его вывести в люди, тот плохой наставник.
Юлиан: Его отношение ко мне едва ли переменилось. Мне б остаться для Феликса обычным человеком, таким как прочие. А потому, ради одного меня, он должен остаться... Я не перенесу этого. Заслуживаю ли я того, чтоб он отправился в путь ради меня? И если даже всё, что я по-настоящему испытываю к этому молодому человеку, моему сыну, для него -ничто, то всё равно я люблю его...  Понимаете меня, Зала? Я люблю его и не желаю от него ничего взамен, только бы он узнал об этоми прежде, чем мы расстанемся навсегда... (Темнота. Зала с Юлианом медленно следуют через террасу в салон. Сцена ненадолго остаётся пустой. Ветер немного крепчает.)

Девятая сцена

Йоханна (справа идёт вдоль аллеи, медленно- мимо пруда к террасе. Окна дома, выходящие в сад, освещены. Зала усаживается за стол. Пододит слуга, наливает хозяину вина. ...Йоханна замирает стоя. Она, в сильном смятении , одолевает две ступеньки лестницы, ведущей на террасу. Зала, услышав шорох, всматривается в окно. Йоханна, заметив это, спускается лестницей обратно в сад и ,подойдя к пруду, замирает, стоя, там, засмотревшись в него.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................. !:)

Действующие лица:
Профессор Веграт, директор Академии изобразительных искусств;
Габриела, его жена;
Феликс и Йоханна, его дети;
Юлиан Фихтнер;
Штефан фон Зала;
Ирена Хермс;
доктор Франц Ройманн;
Слуга Фихтнера;
Слуга Залы;
Горничная Веграта.

Действие происходит в Вене и её окрестностях;
Премьера пьесы состоялась 13 февраля 1904 года в Немецком театре, что в Берлине.

Первый акт

Вокруг садика- сплошь посторойки, взгляд всюду упирается в стены. Справа - маленький дом профессора Веграта с крытой дощатой верандой, куда ведут три деревянные ступени. Лестницы также справа и слева от веранды. Примерно посреди сцены- зелёная беседка ,в ней- стол и принесённые из покоев стулья, удобное кресло. Слева, у дерева- железная скамья.

Первая сцена

Йоханна прогуливается в саду. Является Феликс в уланской форме.
Йоханна (обернувшись): Феликс!
Феликс: Да, вот он я.
Йоханна: Бог с тобой...Возможно ли это: ты снова в отпуске?
Феликс: Вскоре после первой увльнительной...Да, а что мама?
Йоханна: Что ни день, то хуже.
Феликс: Ты думаешь, она переполошится, коль я неожиданно явлюсь?
Йоханна: Нет. Но лучше ты повремени чуток. Пока она дремлет. Я только что из её спальни. ...Надолго ты с нами, Феликс?
Феликс: Завтра утором- в часть.
Йоханна (задумчиво гляда вдаль): В часть...
Феликс: Можно б высокопарнее выразиться, но ведь казармы- неподалёку, правда.
Йоханна: Ты так мил...(рассматривает уланскую форму) Ну, ты достиг своего. Теперь доволен?
Феликс: В любом случае, это -благоразумнее прочих моих начинаний. По крайней мере, вижу, что при стечении известных обстоятельств смогу кое-чего достичь.
Йоханна: Верю, ты в любую карьеру способен привнести своё.
Феликс: Всё же сомневаюсь, что на адвокатском или инженерском поприще смог бы найти себя (дословно "...смог бы сделать свой путь"-- прим. перев.) А в общем, чувствую себя значительнее, чем когда бы то ни было прежде. Только мне иногда кажется, что рождён я в непожходящее время. Пожалуй, мне следовало явиться на свет не настоль упорядоченый, когда не надо было постоянно раздумывать и взвешивать.
Йоханна: Ах, ты всё ж волен- действуй.
Феликс: Да, хотя -в известных пределах.
Йоханна: Они всё же пошире этих.
Феликс (оглянувшись, улыбается): В укрытии безопасно... Садик и впрямь похорошел. Сколь жалок он был в годы нашего детства... А что это? Персиковая шпалера! Очень мило.
Йоханна: Идея доктора Ройманна.
Феликс: Я только о нём подумал.
Йоханна: Вот как?
Феликс: Нашей семье недостаёт его практичности. Кстати, как его перспективы?...Конкретнее, насчёт профессуры в Граце.
Йоханна: На этот счёт у меня ни малейшего представления.(отворачивается)
Феликс: Матушке, наверное, в этом раю было чудесно?
Йоханна: Да.
Феликс: Ты ей иногда почитываешь вслух? Пробуешь немного отвлечь её, согреть?
Йоханна: Если б это было так просто.
Феликс: Нельзя расслабляться, Йоханна.
Йоханна: Красиво говоришь, Феликс.
Феликс: О чём ты?
Йоханна(немного в сторону, вполголоса): Не знаю, поймёшь ли ты меня.
Феликс (усмешливо): С чего б это я не понял тебя?
Йоханна (спокойно взирая на Феликса): Я её уже не столь люблю, больную.
Феликс (отчуждённо): Как?
Йоханна: Нет, ты не сможешь до конца понять меня. Она всё удаляется от нас...Что ни день- будто новая пелена меж нами.
Феликс: Как это понимать?
Йоханна (спокойно взирает на него)
Феликс: Ты полагаешь...?
Йоханна: Я не обманываюсь в подобных случаях, ты ведь знаешь, Феликс.
Феликс: Я...знаю?...
Йоханна: Когда малышка Лилли фон Зала должна была умереть, я знала это прежде чем остальные догадались, что девочка захворала.
Феликс: Тебе приснилось это...в детстве.
Йоханна: Не примечталось. Я знала. (горько) Я не смогу тебе обьяснить этого.
Феликс (после паузы): А отец, он тоже это чувствует? Ты думаешь,  он тоже...?
Йоханна: Отец? Ты думаешь, о н  т о ж е  видит покровы?
Феликс (встряхнув головой): Видения существуют, случаюся,Йоханна, конечно. А всё же я хотел бы...(оборачивается к дому) Отца ещё нет дома?
Йоханна: Нет. Теперь он приходит довольно поздно. Много дел в Академии.
Феликс: Буду осторожен, постараюсь не разбудить её. Я всегда начеку. (через веранду входит в дом)

Вторая сцена

Йоханна ,оставшись ненадолго одна, присаживается на стул ,складывает руки крестом на колени. Входит Зала. Ему 45 лет, но выглядит немного моложе. Строен, почти тощ, чисто выбрит, шатен. шевелюра, не слишком короткая, на висках -с проседью, зачёсана вправо. Его жесты отрывисты и энергичны. Глаза карие.

Зала: Добрый вечер, фрёйляйн Йоханна.
Йоханна: Добрый вечер, герр фон Зала.
Зала: Мне сказали, что ваша фрау матушка слегка задремала, а потому ,если мне позволено, я недолго побуду в саду.
Йоханна: Феликс только что прибыл.
Зала: Да? Ему снова дали отпуск. В моё время порядки в полку были намного строже. Кроме того, мы располагались у границы, где-то в Галиции.
Йоханна: Постоянно забываю, что вы и на военной службе отличились.
Зала: Давненько это было. Пару лет постоял на страже. И так приятно, право же, вспоминать былое.
Йоханна: Как много вы пережили разного.
Зала: Спасибо. (присаживается в кресло) Могу ли? (достаёт портсигар и ,после одобрительного кивка Йоханны, закуривает сигарету)
Йоханна: Вы уж проживаете на своей вилле, герр фон Зала?
Зала: Завтра перееду.
Йоханна: Вы рады предстоящему отдыху?
Зала: Рано отдыхать.
Йоханна: Вы так заработались?
Зала: Коль настало время отдыха - о да. Но не ради обычая. Я тут мимоходом, ненадолго.
Йоханна: А что?
Зала: Я отправляюсь в путешествие, в долгий путь.
Йоханна: Да? Вы слишком честолюбивы. И я б могла так, ездить по белу свету, ни о ком не заботиться.
Зала: По-прежнему?
Йоханна: По-прежнему...что вы имеете в виду?
Зала: Ну...я припомнил, как вы, будучи ещё совсем маленькой девочкой, бредили, даже болезненно, путешествиями. Кем вы тогда желали стать?... Танцовщицей, думается. Не правда ли? Очень известной танцовщицей, конечно.
Йоханна: Почему вы говорите так, будто карьера танцовщицы ничтожна? (не глядя на него) Именно вам, герр фон Зала, не следует так говорить и думать.
Зала: Почему именно мне?
Йоханна (спокойно взирает на него)
Зала: Не знаю, право, что вы хотели сказать этим...или мне следует...(по-простецки) Йоханна, знаете, когда я вас, пляшущую, увидел впервые?
Йоханна: Когда?
Зала: В прошлом году, когда вы жили на даче, а я однажды заночевал в мансарде. Светила полная луна. И эльфиня, пожалуй, вы, парила над лугом.
Йоханна (смеясь, кивает)
Зала: Вы танцевали для меня?
Йоханна: Я вас, пожалуй, тоже видела. Вы стояли за дверной портьерой.
Зала( немного помолчав): Так как тогда вы, наверное, ни для кого не танцевали.
Йоханна: Почему?...Довольно хорошо. И вы, среди прочих, уже видели меня. Это было далеко отсюда, и очень давно... На одном греческом острове. Многие мужчины стояли кругом...Вы были среди них... А я была тогда лидийской рабыней.
Зала: Пленной царевной.
Йоханна (серьёзно): Вы же не верите в подобные домыслы?
Зала: Коль вам угодно, верю.
Йоханна (по-прежнему серьёзно): Вы должны верить в то, что иные не способны принять.
Зала: Когда час на то придёт, охотно.
Йоханна: Знаете ли, я не верю в то, что впервые появилась на этот свет. И бывают мгновения, когда я совершенно отчётливо представляю себе предыдущие воплощения.
Зала: И этот миг состоялся тогда...
Йоханна: Да, год назад, когда в ясном лунном свете я танцевала на лугу. Со мной это бывало не раз, герр фон Зала (после короткой паузы, уже обычным тоном) Куда вы отправляетесь на этот раз?
Зала (изменив тон): В Бактрию, фрёйляйн Йоханна.
Йоханна: Куда?
Зала6 В Бактрию. Замечательная страна, и самое необычное то, что её больше нет. Я собираю, собственно, компанию, и в ноябре мы отправимся в путь. Вы ,наверное, читали о нашем предприятии в газетах.
Йоханна: Нет.
Зала: Речь идёт о раскопках, на том месте, где, предположительно, около шести тысяч лет назад находилась Экбатана. Она намного древнее вашей Лидии, как видите.
Йоханна: Как вы избрали её, этот город?
Зала: Всего лишь несколько дней назад, в ходе  дружеской беседы. Граф Ронски, начальник проекта расхвалил мне эту затею. Ему недолго пришлось стараться,он разбередил старую мою ностальгию.(живо) Подумайте только ,фрёйляйн Йоханна: своими глазами увидеть как погребённый город восстает из небытия, дом за домом, камень за камнем, столетие за столетием. Нет, я не уйду с этого света, пока не утолю своё желание.
Йоханна: Почему вы говорите о смерти?
Зала: Есть ли достойные люди, которые в добрую годину ,глубоко покойны душою, думают о чём-то ином?
Йоханна: У вас, пожалуй, не одно неутолённое желание.
Зала: Одно...?
Йоханна: Я знаю, что вам довелось пережить немало потерь. Но, я часто верю, что вы предчувствовали все зараннее.
Зала: Друзья мои, видения, если б они явились вовремя... тогда вы были бы правы.
Йоханна: Как хорошо я понимаю вас! Бытие без боли столь же ничтожно, сколь и бытие без счастья.(пауза) Как давно?
Зала: О чём вы?
Йоханна (тихо): Что фрау фон Зала умрёт.
Зала: Да, она почила семь лет тому назад, без нескольких дней.
Йоханна: А Лилли...семилетняя?
Зала: Да, Лилли умерла через месяц после. Вы ещё вспоминаете о Лилли, фрёйляйн Йоханна?
Йоханна: Очень часто, герр фон Зала. С той поры я так и не подружилась ни с кем. (про себя в сторону)Её тоже пора звать фрёйляйн. Она была очень красива. Такие же тёмные кудри, как у матушки, и такие же ясные очи, как ваши ,герр фон Зала (про себя в сторону)" Идите вместе, рука под руку, темно`й аллеей, на майский луг"...
Зала: Что вы помните, Йоханна.
Йоханна: Семь лет минуло...как странно.
Зала: Почему странно?
Йоханна: Вы строите дом, раскапываете забытые города, пишете необычные стихи, а людит, котороые столько для вас значили, лежат под землёй и пропадают зря- а вы пока почти молоды. Сколь непостижимо всё это!
Зала: " О ты, пока ещё живущий, побереги свою слезу", сказал Омар Наме, рождённый в Багдаде в году 412-м мохаммеданского летосчисления, сын лудильщика. Кроме того, знаю я одного мужа, которому стукнуло восемьдесят три: он похоронил двух жён, семерых детей, о внуках умолчим. Он аккомпанирует на пианино в одном плохоньком заведении на Пратере представлениям танцоров обоего пола в трико и развевающихся прозрачных платьицах. И недавно, когда жалкое представление завершилось, а фонари было погашено, он реительно продолжил свою игру на ужасном тренькающем ящике, после чего мы пригласили его к себе за столик. Ронски и я развели его на болтовню. А он возьми да поведай нам, что последняя вещь, которую только что отстучал на эстраде- его собственная композиция. Да как загорелся его взгляд, когда он с дрожью в голосе спросил нас :"Думаете, господа хорошие, моё сочинение обречено на успех?" Восемьдесят три года ему, его карьера завершилась в дрянной пратерской гостинице ,и его публика- из молоденьких девок да фельдфебелей, а он стремится, тоскует по овациям!

Третья сцена

Йоханна. Зала. Доктор Ройманн.

Доктор Ройманн: Добрый вечер, фрёйляйн Йоханна. Добрый вечер, герр фон Зала.(пожимает руки обоим) Как ваше самочувствие?
Зала: Превосходно. Тот, кто  р а з   у   в а с  попросил совета, всё ж не пропащий!
Доктор Ройманн: А я уж и забыл о прошлом. Но есть люди, которым потребна постоянная поддержка...Мама немного задремала, фрёйляйн Йоханна?
Йоханна (удивлена пикировкой доктора и Залы, внимательно смотрит на последнего) Она ,пожалуй, уже проснулась. Феликс у неё.
Доктор Ройманн: Феликс...? О нём даже не телеграфировали?
Йоханна: Нет, насколько я знаю. А кто бы...?
Доктор Ройманн: Я просто подумал. Ваш папа`  порой очень боязлив.
Йоханна: Вот, они идут сюда.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................... !:)

Восьмая сцена

Феликс. Юлиан.
Долгая пауза.

Феликс: Почему вы не отправились вместе с ним?
Юлиан: Твоя мать без вины: если и согрешила, то виновен я.  Желаю тебе всё рассказать.
Феликс (кивает).
Юлиан: Нами было решено: вместе уедем прочь. Все приготовления устроим сами. Мы намеревались тайком покинуть село, ибо твоя матушка боялась обїяснений и препирательств в роднёй. Мі назначили час компанейского побега. Тот... который после женился на ней, съездил было ненадолго в Вену, все документы выправил- и через неделю мы могли бы обвенчаться. (Пауза.) Мы продумали план. Всё взяли на себя. Мы заказали экипаж, который должен был нас дождаться за околицей. Вечером одного дня мы попрощались ,будучи уверены, что следующим утром снова встретимся дабы никогда не расстаться. ...Вышло иначе... Ты не держи зла на свою матушку, лучше выслушай меня чем историю о том же с чужих уст, ты всё поймёшь сам.
Феликс: Слушаю.
Юлиан: В июне сталось это, ясным солнечным днём явился я в Киршау... с ним... Ты ведь знаешь. Я планировал погостить всего несколько дней в деревне, но задержался.  И тогда (усмехаясь) мы окунулись в роковой круговорот греха, счастья, изменя и мечты... да ,вот её, пожалуй, по приемуществу. И тогда, в последний раз попрощавшись, ночь, предшествующую отъезду, провёл я на постоялом дворе в псоледних приготовлениях, почти без сна. Тогда-то я впервые осознал, что со мной произошло. Стоя у отворенного окна ,я понял, что завтра утром придёт час, который переменит всё моё будущее.  И тогда началось это... лёгкий страх овладел мной. Из окна мне открылся вид на  уходящую вдаль и теряющуюся в бесконечности за холмом, в бесконечности, улицу...к тысяче иных ,неведомых, невидимых ,открытых мне в тот миг. Мне показалось, что за тем холмом сокрытом моё грядущее, блистающее приключениями, и ждёт меня.. но меня одного. Жизнь принадлежала мне- и только она одна. И, дабы взять свое и тем насладиться сполна, дабы пережить всё, что мне одному причиталось, нуждался я в абсолютной, как прежде, свободе и беззаботности.  И я был тогда сражён тем, сколь легко согласился было  пожертвовать безоблачной юностью и полнотой бытия... ради чего?  Ради жалости, последствий мимолётного увлечения, что началось с наслаждения и закончилось бы как все подобные ему,  и оттого обречённые.
Феликс: Обречённые?... вы должны были порвать?
Юлиан: Да. Должен был. Мгновенно я осознал недолговечность увлечения. Дожидаться того, что должно произойти, значит, тысячекратно повторю, значит- безоружной жертвой жить несвоё, что я глубоко осознал в тот час. И я ощутил страх перед несвоим будущим. К тому же я был зол на особу, предательски доверившуюся мне, неосмотрительно, опрометчиво отдавшуюся. ...Но тогда мне казалось, обстоятельства, которые уже в медленном, жалостливом, недостойном прошлом, сложились в её, не мою пользу. И всем мои помыслы, подавленные тоской, тогда устремились к беззаботной, не связанной обязательствами дальнейшей жизни. Долго тянуть с решением я не мог.  Я честно решился. Предже ,чем звёзды поблёкли, я ушёл.
Феликс: Бежали...
Юлиан: Нет, как ты мог сказать...? Да, это был побег, плохой ли, хороший, необдуманный... столь глупый, как многие... со всем страхом перед последствиями, со всем счастьем полного избавления. Я не обманываю тебя,  Ты молод, может быть, понимаешь меня, тогдашнего, лучше, чем я нынешний. Ничто не одёрнуло, не поворотило меня вспять, ни малейшего желания исправиться. Я будто охмелел стремлением к свободе. Уже к вечеру последовавшего дня был я, преодолев быльше привчной  пешей нормы, далеко,- и образ женщины стал меркнуть, его заступала щемящая жалость, возможно, худшая наследница былого счастья. Я стал помалу забывать голос Габриэлы. Она стала тенью, подобно прочим парящим за мною, в минувшем.
Феликс: Нет, это невозможно! Столь быстро забыть её, столь бессовестно окунуться в белый свет.
Ваш рассказ похож на исповедь. Надеетесь покаяться, представляя себя иным, чем вы есть.
Юлиан: Нет, я не виню себя, и не каюсь. Я просто рассказываю тебе правду. Ты должен её выслушать. Габриэла- твоя мать, а я тот, кто её бросил. И я скажу тебе ещё нечто. Именно это, прокля`тое время, вспоминяю я ныне как самую богатую и светлую свою годину. Никогда, ни раньше, ни позже, не баловало меня такое чудесное осознание собственной молодости и безграничных возможностей, никогда я не был столь полновластным господином своей доли, собсвенной жизни... никогда- столь счастлив, как в те дни.
Феликс (спокойно): А если б она покончила с собой?
Юлиан: Думаю, тогда и я бы отправился вселед за нею.
Феликс: И, возможно, ваш поступок того стоил. А она желала наложить на себя руки, я знаю. Покончить с ложью и терзанием одним махом, так же поступали тысячи девушек до неё. Но миллионы , которые умнее, сдержались.  И, наверняка, желала бы рассказать тому, кто взял её в супруги, о своём мучительном выборе, да так и не решилась. Но матери бы легче шагалось по жизни кабы не ноша былой измены, или пусть, прощения.
Юлиан: А если бы рассказала...?
Феликс: О, я понимаю, почему она смолчала. Расказав, она бы никому не угодила, поэтому молчала всю жизнь. Молчала, как вернувшаяся с тризны, как вечная роженица на сносях, как возлюбленная случайного посетителя, вздумавшего зайти в гости десять лет спустя, умолкшая до последнего своего дня... Многие судьбы, повсеместно, похожи на эту... и нельзя бросать... чтоб после изживать вину или расплачиваться.
Юлиан: И есть немногие, кому дано судить или выносить приговоры.
Феликс: Я не примеряюсь к судейству. Я не желаю близкого пристуствия новоявленных обманщиков и отверженных , которые до последнего времени были мне доро`ги тем, что пребывали в чистых отношениях меж собою. И совершенно невозможно мне принять вас в ином качестве. Эта ваша правда- бессильна... Живой сон впечатляет более рассказанной вами истории давно минувших дней. Она ничего не изменила... Память о матери столь светла ,как прежде. А мужчина в чьём доме я был рождён и вырос, который в детстве и юность дарил нам с матушкой свою заботу и нежность, столь дорог мне ,как прежде, даже стал ещё милее.
Юлиан: И всё же, Феликс, сколь ни беспомощной тебе кажется истина, ты уже узнал в миг сомнения: мать родила тебя как моего сына...
Феликс: ...Будучи про`клятой вами.
Юлиан: ...явился на свет, будучи моим сыном...
Феликс: Ненавидя вас.
Юлиан: Вначале. Затем- прощая, и наконец, не забывай этого, дружен со мною. А в этот, последний вечер, о чём она вспоминала? ... О чём вы говорили?...О лучших, счастливейших днях , когда она почувствовала себя дамой.
Феликс: И очутилась на дне отчаяния.
Юлиан: Но разве не случайно в тот, последний вечер она вспоминала о хорошем? Думаешь, она не догадывалась о твоих визитах ко мне ? оттого-то говорила о портрете... И , опомнись, разве твоё желание видеть портрет не есть последний привет матушки мне? Понимаешь ты это, Феликс? А в эти секунды, не отрекайся, стоит картина перед твоим взором, тот портрет, который ты вчера держал в руках... с него твоя мать смотрела на сына. Такой же взгляд, что миловал меня тогда, в тот пылающий, светлый летний полдень, когда Габриэла упала в мои обьятья- и мы зачали тебя. И что бы тебя не обуревало здесь и теперь, сомнение или растерянность, знай правду: твоя мать сама этого желала, и отныне ты не забудешь, что я твой отец.
Феликс: Я вам сын... не более, чем слова,... звучащие в пустоту... Я вижу, знаю- и не принимаю ваших слов.
Юлиан: Феликс!...
Феликс: Сколько знаю вас, вы всегда были мне чужаком. (Отворачивается.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Шестая сцена

Феликс. Юлиан. Зала.

Феликс: Герр фон Зала! У вас есть что мне сказать?
Зала: Да... Доброе утро ,Юлиан... не уходите, Юлиан: свидетель мне очень кстати. (Феликсу.) Вы окончательно решились отправиться в экспедицию?
Феликс: Да, решено.
Зала: Я также. Но возможно, один из нас откажется.
Феликс: Герр фон Зала...?
Зала: Что-то окажется не в порядке: некто решит ,в далёкий путь с возможным убийцей отправляться не следует.
Феликс: Герр фон Зала, где моя сестра?
Зала: Я не знаю. Не знгаю, где она находится в этот миг. Вчере вечером, прежде вашего прихода, она в последний раз покинула меня.
Феликс: Герр фон Зала...
Зала: В прощании значилось "до завтра". Вы убедились: вот почему я был удивлён, когда утром явились вы. Позвольте мне ,далее, скатьть вам, что именно вчера я попросил Йоханну стать моей женой, на что она живо ответила отказом. Это говорю вам вовсе не ради выгораживания себя. Ибо в моей натуре нет привычки основательно строить злые козни, ну разве каприз- с кем не бывает. Речь о том, что вы должны знать правду: для этого я всегда к вашим услугам. Так сказать, вовсе не  обязательно нам вместе ступать в глубины земные спать под одним шатром.
Феликс (после долгой паузы): Герр фон зала, мы не будем стпать под одним шатром.
Зала: Как?
Феликс: Так далеко ваша экспедиция теперь не зайдёт.
                   (Долгая пауза.)
Зала: Ну... Понимаю вас. Вы в настолько уверены?
Феликс: Вполне...
Зала: Йоханна знала это?
Феликс: Да.
Зала: Благодарю вас... О, вы можете спокойно пожать мою руку. Обстоятельства поджимают, со всех сторон... Ну? ... Не годится отвергать руку того, кто сляжет в землю.
Феликс (протягивет ему руку; после): И где она может быть?
Зала: Этого не знаю.
Феликс: Она вам никак не намекнула?
Зала: Ничуть.
Феликс: И никаких предположений? Может, у ней было зацепка: занакомство, связь- за границей? Или у ней есть друзья, подруги, о которых мне не известно?
Зала: Нет, насколько знаю.
Феликс: Полагаете, она пока жива?
Зала: Не знаю.
Феликс: М о г л и   б  вы больше не говорить, герр фон Зала?
Зала: Я   н е   м о г у  говорить больше. Мне уж нечего сказать. Будьте здоровы, приятного пути вам. Передайте привет графу Ронски.
Феликс: Неужто мы видимся в последний раз?
Зала: Кто может знать?
Феликс (протягивает ему руку): Я спешу к отцу. Обязан поделиться с отцом тем, что от вас узнал.
Зала (кивает).
Феликс (Юлиану): Адьё. (Удаляется.)

Седьмая сцена

Зала и Юлина, взаимно удаляясь.

Юлиан (внезапно натыкаясь на Залу): Что медлите? Идёмте.
Зала: Странно это  з н а т ь.  "Покровы обволакивают всё..." Прочь их! Никакого удавольствия от случившегося: я застигнут им врасплох- и стряслось-то всего через час после...
Юлиан: В ы  догадываетесь?
Зала (долго всматривается в Юлиана): Если б... Он хорошо поступил ,ваш сын... Мы не будем спать под одним шатром. Неплохо! Это мне даже нравится...
Юлиан: Почему не идёте? У вас ещё есть что сказать?
Зала: То же хоче спросить у вас, Юлиан.
Юлиан: Зала?!
Зала: Точнее выразиться: я не говорил об одной особенной галлюцинации, это и держит меня. Думаю ,это была...
Юлиан: Так говорите же!
Зала: Поверите ли: прежде, чем я пришёл сюда, но после того, как Феликс удалился, прошёлся я было своим садом- точнее, пробежался, будучи непривычно возбуждён.  И ,когда миновал пруд, показалось мне, что виду в глубине...
Юлиан: Зала!
Зала: Вода ,зеленовато- голубая, поблёскивала. Кроме того, тени буков колыхались этим ранним утром по поверхности пруда. И так особенно проникновенно молвила вчена Йоханна : "Так недолго моё отражение хранит эта вода"... судьба задаёт загадки... а когда я миновал пруд, показалось мне, что вода всё ж сохранила её образ.
Юлиан: Это возможно?
Зала: Правда или нет, что мне дела? Только мне это важно, год ли, час жить осталось.
Юлиан: Вы намерились..................?
Зала: Конечно. вы же не думаете, что я снану дожидаться? Будет немного больно. (Смеясь. Юлиану.) Кто с вами станет острить, милый друг? Да, вот и всё... Где теперь всё? Где термы Каракаллы? Гле парк Лугано? Где мой милый уютный домик? Не блиде и не дальше мраморных ступеней ,ведущих в таинственную глубину. "Покровы окутали всё..."  Ваш сын ,вероятно, скоро узнает, трехсотдвенадцатая ступень- последняя ли- а не узнает, так гора с плеч... Находите ли вы, что он только что держался молодцом? .... Сдаётся мне, кроме шуток, что новое поколение лучше нас: больше выдержки и меньше духа... Благодарите Небо, Юлиан.
Юлиан (желает последовать за ним).
Зала (мягко. но решительно): Останьесь, Юлиан. Наш диалог окончен. Живите счастливо. (Быстро удаляется.)

Восьмая сцена

Юлиан и Феликс. После- Веграт.

Феликс (быстро является): Герр фон Зала ушёл? Мой отец желает поговорить с ним... А вы пока здесь? Что он вам сказал? Йоханна!... Йоханна...?
Юлиан: Она мертва... захлебнулась в пруду.
Феликс (отчаянно кричит): Куда он ушёл?!
Юлиан: Ты больше не отыщешь его.
Феликс: Что он замыслил?
Юлиан: Он рассчитал... ко времени...
Веграт ( выходит из веранды).
Феликс(бросается навстречу): Отец...
Веграт: Феликс! Что стряслось?
Феликс: Нам немедля на виллу Залы, отец.
Веграт: Мертва?...
Феликс: Отец! (хватая руку Веграта, целует её) Отец мой!
Юлиан (медлено уходит).
Веграт: Надо было всему случиться, чтоб это слово прозвучало для меня как впервые услышанное!... ?

Занавес.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Пятый акт

Сад Вегратов.

Первая сцена

Доктор Ройманн и Юлиан.

Доктор Ройманн (сидя за низким столиком, что-то пишет в блокноте).
Юлиан (быстро проходит верандой): Это правда, доктор Ройманн?
Доктор Ройманн (встаёт): Что?
Юлиан: Пропала?
Доктор Ройманн: Да, она исчезла. Вчера пополудни она покинула нас. Никакой записки не оставила, ничего с собой не взяла- просто ушла прочь и не вернулась.
Юлиан: Да, и что могло случиться?
Доктор Ройманн: На этот счёт у нас нет никаких предположений. Возможно, она заблудилась и никак не найдёт дороги. Или с Йоханной произошло нечто непредвиденное... Знать бы, какой.
Юлиан: Что ещё могло с ней случиться?
Доктор Ройманн: Мы решили снова вместе собраться тут в десять часов. Я побывал в разных больницах, и ещё- в иных места, где мог бы отыскать её следы...Тогда профессор решит, как быть.

Вторая сцена

Юлиан. Доктор Ройманн. Феликс. Веграт является.

Веграт: Ничего?...
Доктор Ройманн: Ничего.
Юлиан (подаёт руку Феликсу): Откуда вы явились?
Феликс: Я был у господина фон Залы.
Доктор Ройманн: Что?
Феликс: Мне казалось, он что то сможет нам посоветовать, дать направление поисков. Но он тоже ничего не знает. Абсолютно. Если бы что-то знал, нечто определённое, то сказал бы мне. В этом я уверен. Он ещё был в постели, когда о моём визите доложили ему. Он думал, речь пойдёт о нашем предприятии. Когда узнал, что Йоханна пропала, сильно побледнел... Но ничего не знает.

Третья сцена

Доктор Ройманн и Юлиан. Феликс. Вегат входит.

Веграт: Ничего?...
(Юлиан пожимает руку отца. Остальные качают головами.)
Веграт (присаживается): От меня ждут намёков: даты, адреса знакомых. Есть ли какие? ...Никаких... Я  не теряюсь в догадках: их просто нет. (Оборачивается к Юлиану.) Пополудни она ушла на "маленькую прогулку", как случалось иногда... (Обращаясь к Феликсу.) За ней что-то хоть едва замечалось? ...Похоже, она ни о ком не подумала, когда покинула дом... что знала: уходит навсегда.
Феликс: Не всё ещё потеряно.
Веграт: Она всегда была скрытной... и замкнулась в себе пуще после смерти матери... Ах, если бы знать! ...Вы допускаете э т о , господин доктор?
Доктор Ройманн (пожимает плечами).
Феликс: Кто из нас всех знает о ком-нибудь всю подноготную? Кто заботится, по большому счёту, о других?
Доктор Ройманн: Это ,пожалуй, и хорошо, иначе мы б сошло с ума от сочувствия, отвращения или страха. (Пауза.) Мне пора к больным: назначены неотложные визиты. К полудню я снова явлюсь сюда. До свиданья.
(Удаляется.)

Четвёртая сцена

Юлиан. Феликс. Веграт.

Веграт: Вот так, на глазах твоих, из детки вырастает девушка, молодая дама, сотню тысяч слов ей говорено, а она, в один прекрасный миг, встав из-за стола, не попрощавшись, надев шляпку и пальто, уносится неведомо куда: то ли в пропасть, то ли к новой жизни.
Феликс: Но это могло произойти в любой миг, отец: она всегда желала удалиться от нас. То, что случилось, в любом случае.
Веграт (качая головой, безутешно). Всё к этому шло: по воле, без воли... всё к тому.
Феликс: Отец, что случилось, нам пока неведомо. Вероятно, Йоханна приняла чьё-то приглашение- и скоро вернётся к нам. Возможо, она через пару часов, а то и дней, будет снова с нами.
Веграт: Ты надеешься... ты полагаешь, это возможно?
Феликс: Да, возможно. Если бы только она не... принялась за старую свою задумку, о которой вчера с тобой говорил, отец. А ввиду такого обстоятельства, думаю, не следует мне отлучаться надолго и далеко.
Веграт (обращаясь к Юлиану). Ну, вот, полюбуйтесь: он мне желает принести жертву!
Феликс: Значит ,обстоятельства подталкивают меня.
Веграт: Нет, Феликс, ты знаешь, что я её не приму.
Феликс: Это не жертва. Заверяю тебя, отец: я остаюсь с тобою, ибо не могу и н а ч е.
Веграт: О, Феликс, ты мог... и сможешь. По-моему, ты б не должен остаться с нами, ты обязан отпрвиться в путь. Не могу знать, чем мне обернётся твоя перемена: ты ведь с таким жаром взялся было за новое дело. Я полагаю, что тебе этот поворот дорого обойдётся, и я ,виновник, не прошу себе. Будь же счастлив новой перспективой, на своём, теперь открытом, пути ты, пожалуй, обретёшь всё, что пожелаешь. И, наоборот, будешь жалеть всё свою жизнь, что не воспользовался оказией.
Феликс: Но со вчерашнего многое, очень многое может измениться доя тебя и для меня.
Веграт: для меня- пожалуй, но -не дл тебя. Я не вынесу этого, не приму твоей жертвы. Принял бы, коль увидал в ней особенную для себя выгоду, но как только ты удалишься в путь, я смирюсь с твоим отсутствием... почти... совсем. Судьба, больно поразившая нас, не должна комкать жизненные планы против нашей воли. В любом случае, нам следует, перешагнув несчастье, оставить ужаснейшее позади. Но, поступая против собственного естества, предавая своё сокровеннейшее, множим будущие несчастья. (Оборачиваясь к Юлиану.) Не так ли, Юлиан?
Юлиан: Ты вполне прав.
Феликс: Благодарю тебя, отец. Благодарю за твою уступчивость, и свободу выбора, которую мне предоставляешь.
Веграт:  Всё хорошо, Феликс... За пару недель, что ты ещё проведёщь в Европе, ещё многое булдет сказано, побольше того, что выговорено за последние годы. Вероятно, многие не знают ближних... Ах, я устал. Всю ночь провел на ногах.
Феликс: Тебе бы отдохнуть, отец?
Веграт: Отдохнуть... Ты остаёшся дома, Феликс, не правда ли?
Феликс: Да я буду ждать. Как можно поступить иначе?
Веграт: Казню себя... Почему она ничего мне не сказала? Почему я сам не расспросил как следует? Почему мы были столь далеки? (Уходит.)

Пятая сцена

Юлиан и Феликс.

Феликс: И этот человек лгал- на протяжении всей своей жизни, нам всем.
Юлиан: На этом свете нет ни одного непоправимого греха, ни одного преступления, ни одной измены. И разве всё, что тут случилось, осталось безнаказанным и забылось?
Феликс: Как, вы не понимаете?!... Здесь все лгали с заделом на будущее. Поэтому я не могу покинуть этот дом. А начало этому положила моя матушка- и вы толкнули её на эту стезю- и ложью был я сам, пока считал себя не тем ,кем являюсь.
Юлиан: Так давайте-ка начистоту, Феликс. Я отвечу перед избранным тобою судьёй, обрекаюсь на любой вынесенный им приговор... Быть мне навеки про`клятым? Должен я, один из всех оступившихся, вымолвить "это грешно"?...
Феликс: Слишком поздно. Обстоятельства  ,пока грешнику суждено рассчитываться, являют прошлую вину.  Но срок, вы, пожалуй, чувствуете сами, давно вышел.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................. !:)

Вторая сцена

Зала и Юлиан.

Юлиан: И это великолепие угодно вам оставить вскоре?
Зала: Чтобы обрести иное.
Юлиан: Желаю того нам вместе.
Зала: Вы, судя по интонации, сомневаетесь...
Юлиан: Ну да... я размышляю над особенной статьёю из "Тагеспост".
Зала: Над которой?
Юлиан: Да о ситуации у Каспия.
Зала: Ах, да что вы, всёрьёз принимаете эти газеты?
Юлиан: Маршрут, скажу коротко, который вы избрали ,выглядит весьма опасным.
Зала: Домыслы. Мы подготовлены как нельзя прекрасно. По моему мнению, подобные статьи инспирированы честолюбивыми английскими учёными. То, что вы прочли, переведено из "Дейли Ньюс". Там эта статья вышла три недели назад... Кстати, вы видали Феликса?
Юлиан: Он вчера был у меня. А сегодня я заходил к Вегратам. Феликсу пожелал увидеть картину,
выполненную мной двадцать два года тому назад. И, к месту и времени, я всё ему рассказал.
Зала: Но вы, надеюсь, не ждали, что он бросится вам в обьятия как новообретённый сын из комедии?
Юлиан: Нет, раумеется, нет. Я рассказал всё, не выгораживая себя. Поэтому несправедливость, учинённую его матери женихом, прочувствовал он сильнее, чем всё остальное. Но это ненадолго. Скоро он поймёт, что моё чувство выше обиды. Люди покроя этих Вегратов не способны владеть ни супругой, ни детьми. Убежище для отдохновения- вот что для них родимое гнездо. Понимаете вы, о чём я? Это ваше ремесло, принимать в обьятья бедняжек, уставших или убитых подобным несчастьем. Но не ведают они, несчастные, куда попались. Это ваш дар, принимать и взбадривать несчастных, но куда им после податься? Таких хлебом не корми- дай им пожертвовать собою, да ощутить радость самопожертвования, которая со стороны сдаётся жалкой...Что вы умолкли?
Зала: Слушаю вас внимательно.
Юлиан: Что скажете?
Зала: Ну да... остаётся сыграть беглое скерцо, коль скрипки уж приударили разом...

Третья сцена

Юлиан. Зала. Затем- слуга. Немного стемнело.

Зала: Кто там?
Феликс (с террасы): Это я. Слуга сказал мне...
Зала: О Феликс! Добро пожаловать, рад вам.
Феликс (входя): Добрый вечер, герр фон Зала. Добюрый вечер, герр Фихтнер.
Юлиан: Добрый вечер, Феликс.
Зала: Очень раз видеть вас у себя.
Феликс: Роскошны старые деревья!
Зала: Кусочек леса. Только представьте, что ограды нет. Что привело вас ко мне, Феликс? Я вас ждал только утром. Должно быть, вы решились?
Юлиан: Я мешаю?
Феликс: О нет. Это никакая не тайна. Я принимаю ваше предложение, герр фон Зала, и прошу вашего дружезкого позволения последовать в путь с вами и графом Ронски.
Зала (протягивает ему руку): Рад, весьма...(Юлиану.) Речь идёт о нашем азиатском предприятии.
Юлиан: Как?...Ты вознамерился присоединиться к экспедиции?
Феликс: Да.
Зала: Вы переговорили со своим батюшкой?
Феликс: Сегодгня вечегом поговорю...Но это просто формальность. Я решился, если только неожиданные обстоятельства...
Зала: С чего бы им помешать вам? От меня не требуется никаких слов к уже сказанному. Граф знает о вас всё, что необходимо для дела.
Слуга (является на террасу): Некая дама спрашивает, дома ли достойный господин.
Зала: Вы не знаете её имени?...Господа просят извинить их и подождать совсем недолго.(Сказав это слуге, отворачивается.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Четвёртый акт

Сад господина фон Залы. Слева- его дом, с просторной террасой, откуда лестница в шесть ступеней спускается в сад. На террасе- стеклянная дверь в салон (ателье- прим.перев). На переднем плане- маленький пруд в полукружии молоденьких деревьев. Отсюда направо простирается аллея, в начале которой высятся две колонны ,увенчанные мраморными бюстами древнеримских императоров. Полукруглая скамья с подлокотниками- - справа от пруда, в тени деревьев. Из-за редкой поросли поблёскивает решётчатая ограда. За решёткой- лес,  густая красно-жёлтая листва. Бледно-голубое осенне небо. Тишина. ... Вначале ненадолго сцена пуста.

Первая сцена

С террасы в сад спускаются Зала и Йоханна. Йоханна одета в чёрное. Зала- в сером костюме и тёмном плаще наброшенном на плечи. Они медленно спускаются лестницей.

Зала: Немного похолодает.
( Возвращается в покои, снова выходит с накидкой, которую набрасывает Йоханне на плечи. Йоханна и Зала медлоенно прохаживаются садом.)

Йоханна: Знаешь, что я вообразила? ...Что этот день- наш, нам принадлежит без остатка. Мы его выкликали и ,если сможем, продлим его... Остальные люди живут сегодня как гости на этом свете. Не правда ли? Так сталось потому, что ты однажды вслух загадал этот день.
Зала: Загадал?...
Йоханна: Да... когда мать ещё была жива. И вот, этот день настал. Листья красны; золотая позёмка тронула кроны; небо -бледное и далёкое; а день -оказался даже прекраснее и печальнее, чем я могла себе представить. А я коротаю его в твоём саду и смотрюсь в тёмное зеркало твоего пруда. (Отанавливается у пруда, смотрится в него.) И как бы нам попридержать его, этот золотой день, чтоб вода сохранила мой образ, когда уйду?
Зала: Чудесно: это чистое, почти безветренное небо таит предчувствие снежной зимы.
Йоханна: Что тебе заботы? Когда зима явится, ты уже будешь далеко,  среди вечной весны.
Зала: О чём ты?
Йоханна: Ну, в той стране, куда ты отправляешься, не бывает ведь нашей зимы.
Зала (задумавшись): Нет, такой зимы, как наша, не бывает там. (Пауза.) А ты?
Йоханна: Я...?
Зала: Я вот о чём: когда уеду, ты чем займёшься?
Йоханна: Когда ты уедешь?... (Йоханна пристально смотрит на Залу. Тот смотрит вдаль.) Мы уже далеки? А в этот миг где ты?
Зала: Да что ты говоришь? Я- с тобой... Чем ты займёшься, Йоханна?
Йоханна: Я тебе уже сказала: отправлюсь с тобою.
Зала (неодобрительно трясёт головой).
Йоханна: Пройду с тобой путь, до конца. Я уже решилась на это. Кто знает, что из меня выйдет, коли останусь тут.
Зала: Пока ты молод, тебе все двери открыты, и отовсюду - дороги в мир.
Йоханна: Да, в начале, когда ты независим, мир широк, а небо бесконечно. И поэтому желаю уйти.
Зала: Уйти- ты вымолвила так просто. Для путешествия необходимы разнобразные приготовления, и подхрдящий ему план тоже.  Ты рассуждаешь так, как будто тебе достаточно нацепить крылья- и попросту улететь вдаль.
Йоханна: Решиться значит окры`литься.
Зала: Ты совсем ничего не боишься, Йоханна?
Йоханна: Тоскую, да, и совсем не боюсь. Эта летучая тоска ничего не сто`ит.
Зала: Куда она тебя заведёт?
Йоханна: Я обрету свой путь.
Зала: Можно выбрать путь, но -не встречных.
Йоханна: Ты думаешь, мне невдомёк, что судьба сложена не из одних радостей и прелестей? И гадкое, и обыденное у меня впереди.
Зала: И как ты всё вытерпишь, вынесешь?... выдержишь всё?
Йоханна: Без тебя я не останусь настоящей. Стану лгать- и радоваться тому. Я больше не буду честной и никогда- разумной. Я стану ошибаться и болеть. Быть тому.
Зала: Ты всё предвидишь, и всё же...
Йоханна: Да.
Зала: Но почему?  Почему ты покинешь меня, Йоханна?
Йоханна: Почему уйду?... Чтобы позже окинуть взглядом собственное прошлое- и ужаснуться себе, не чужой. То же доступно вам ,озирающему собственное прошлое. Не правда ли?
Зала: Иногда бывает. Встрепенусь, испытав мгновенный ужас- а позади ничего-то нет: всё в настоящем. И настоящее тут же минает, так вот. (Присаживается на скамью.)
Йоханна: Да о чём ты?
Зала (ладонью прикрывает глаза, молчит...).
Йоханна: Что с тобой? Где ты?
(Лёгкий порыв ветра сностит листья с веток. Листья падают оземь.)
Зала: В детстве катался я на пони лугом. Отец ,сзади, окликал меня. У окна мать в шелковой шали поверх чёрных кудрей звала меня жестами. А я, младший лейтенант на манёврах, стоя на пригорке, рапортовал своему полковнику, что за частоколом залегли вражеские егеря, готовые атаковать наших. И полуденное слонце играло на штыках да кокардах... А я плыл на лодке и созерцал бледно-голубую высь, и неуловимо-прекрасные строки рифмовались в моей голове, столь красивые, что ни пером излагать мне...А я почивал в приозерном , разморенном жарой, парке Лугано, и Хелена сидела рядышком, с книгой в красном переплёте. Неподалёку ,под кроной магнолии, играла Лили с белокудрым мальчиком-англичанином, а я слышал их болтовню да смех... А мы с Юлианом прогуливались в листопад ,не спеша, туда-сюда, и говорили о картине, которую вчера рассматривали. И я вижу ту картину: двое просоленных старых морских волков, они плыли на затерянной в море барке, помню их тревожный взгляд вдаль. Я ощутил их отчаянье сильнее художника, глубже, чем они, когда ещё были живы... Всё это, всё - здесь и теперь, сто`ит мне только прижмуриться, всё это ближе мне, чем ты, Йоханна, когда молчишь и я не вижу тебя.
Йоханна (пристально и печально смотрит в глаза Зале).
Зала: Настоящее... что оно, в сущности? Стоять глядя в глаза визави, с которым наб обниматься по-дружески, или- с врагом ,который вот и напал? Слово звучащее?... нет, не воспоминание. Просто увертюра, пара начальных нот, не память об отзвучавшей песне? Твоя прогулка в саду- не воспоминание, Йоханна? Твои шаги по листьям палым разве не равновесны уходу от давно умерших?
Йоханна: Нет, это не по мне. Не бывать тому, слишком тоскливо.
Зала (наконец очнувшись): Почему?  Не бывать тому, Йоханна. Именно в такую годину осознаём мы, что ничто не потеряно и никто не забыт.
Йоханна: Ах, да если б ты всё забыл и растерял, я смогла б для тебя стать всем!
Зала (почти поражён): Йоханна...
Йоханна (сочувственно): Я люблю тебя. (Пауза.)
Зала: Через несколько дней я исчезну, Йоханна. Ты знаешь это... давно.
Йоханна: Знаю. Почему повторяешь это? Ты полагаешь, что я тут же брошусь тебе на шею как милая побрякушка и забормочу о вечностях? ...Нет, это, вправду, не моё амплуа, о нет! ...Но , всё же, хочу сказать тебе, что люблю. Хоть раз смею? Ты слышишь? Я люблю тебя. И хотела бы, чтоб после тебе припоминались моё признание, в похожие мгновения, столь же отчётливо... и - в те часы, когда потеряем друг дружку из виду.
Зала: Пожалуй, Йоханна, в этом будь уверена, звучание твоего голоса никогда не забуду. Но к чему разговор о вечной разлуке? Возможно, мы позже свидимся... через три года... или пять... (Усмехаясь.) Тогда ты, пожалуй будешь принцессой, а я- графом исчезнувшего города... Что молчишь ты?
Йоханна (покрепче укутывается).
Зала: Тебя знобит?
Йоханна: О ,нет. Но мне пора уйти.
Зала: Ты так торопишься?
Йоханна: Уже поздно. Хотелось бы явиться домой рашьше отца.
Зала: Чудесно! Сегодня ты торопишься домой чтоб отца не рассердить, а через пару дней...
Йоханна: Тогда и он не станет ждать меня. Будь здоров, Стефан.
Зала: Итак, до завтра.
Йоханна: Да, до завтра.
Зала: Ты снова зайдёшь через садовые ворота?
Йоханна: Разве ты не закажешь к моему подъезду экипаж?
Зала: Ворота на замке. Никто не зайдёт без спросу.
Йоханна: Итак, будь здоров.
Зала: До завтра.
Йоханна: Да (уходит).
Зала: Слушай, Йоханна... Вот, скажу-ка я тебе: останься.
Йоханна: Нет, мне уже давно пора.
Зала: Я не о том.
Йоханна: А о чём же?
Зала: Я бы...если бы я попросил тебя остаться со мной... надолго...?
Йоханна: Ты странно шутишь.
Зала: Не шучу.
Йоханна: Ты разве забыл, что уезжаешь?
Зала: Я не связан. Ничто не мешает мне остаться в усадьбе, ничто гонит в путь.
Йоханна: По моему желанию?
Зала: Нет, я не говорю этого. Пожалуй, по моему`.
Йоханна: О нет, ты не должен. Если из-за меня останешься, по после не простишь мне этого.
Зала: Ты полагаешь? (Медля.) А если мы вместе отправимся в путь?
Йоханна: Как?
Зала: Если осмелишься. Ну, конечно, немного отваги приложится. Ты будешь не единственной дамой. Баронесса Голобина также присоединилась, насколько я слышал.
Йоханна: Ты предлагаешь всерьёз?
Зала: Абсолютно. Я спрашиваю, согласна ли ты со мной отправиться в путешествие... в качестве моей жены, разумеется, чтоб затем обсудить остальные детали.
Йоханна: Я должна...?
Зала: Что теья так волнует?
Йоханна: С тобой?... С тобой?
Зала: Пойми меня правильно, Йоханна. Ты не должна привязаться ко мне надолго. Когда мы возвратимся, то сможем взаимно распрощаться- без последствий. Это совсем просто. Ибо все твои мечты мне исполнить не под силу, знаю это определённо...И не отказывай. Прогулки, подобые этой, распогагают к обещаниям или зарокам, которые наутро кажутся неправдивыми. Больше ни слова.
Йоханна (смотрит на Залу пристально, впитывая каждое произнесённое им слово). Нет , я отвечаю, нет... окончательно.
Зала (пристально и долго смотрит ей в глаза): Ты всё обдумаешь -и ответишь мне завтра.
Йоханна : Да. (Смотрит в глаза ему, долго.)
Зала: Что с тобой?
Йоханна: Ничего... До завтра. Пока.
(Зала провожает Йоханну до садовых ворот.)
Зала (возвратившись, останавливается у пруда). Как будто я в ней хотел найти  т о т   о б р а з . Чем она была столь встревожена? ...Счастье? Нет, причина другая. Почему она так смотрела на меня? Чем была встревожена? В её взгляде читалось что-то вроде "прощай навсегда". (Внезапно пугается.) Это  должно случится со мной?... Но откуда ей знать?... Тогда что? ...она, не иначе! 
(Смотрит вдаль... Поднимается на террасу, потом заходит в салон, выходит оттуда вместе с Юлианом.)

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,.................................................................................................. !:)

Шестая сцена

Фрау Веграт. Доктор Ройманн.

Фрау Веграт: Вы успели заметить, как горел его взгляд, Феликса глаза, когда говорилось об э т о м ? Это своеобразно.
Доктор Ройманн: Люди покроя этого герра Фихтнера чем-то увлекают юношей. Они ,такие, окутаны дымкой авантюрности.
Фрау Веграт (согласно кивая): Сын уже визитировал этого...явно, съездил в Зальцбург, чтоб с ним снова повидаться.
Доктор Ройманн: Почему бы молодому человеку не повидаться с собственным другом, если есть такая возможность разнообразить свой обыденный распорядок? Не нахожу ничего примечательного в том.
Фрау Веграт: Вы правы, возможно. Если б я раньше воспринимала эти мелочи иначе. Но теперь, лицом к... Нет, доктор, не хочу выглядеть с пафосом.
Доктор Ройманн: Я ничего не имею против пафоса,- я против бессмысленности.
Фрау Веграт (смеясь): Благодарю вас. Кроме прочего, у меня остался повод над всем этим поразмыслить. Только что не принимая слишком тяжело, милый друг. Знаете ведь, я вам, умному и доброму человеку, распространяюсь, да только не затем, чтоб вину выговорить.
Докро Ройманн: Поступать по-доброму лучше ,чем не ощущать вины. Но вас ведь это не касается: вы ,само собой разумеется, всё по доброте душевной...замолвили б словечко в пику этой фантастической увлечённости.
Фрау Веграт: Что я слышу, от вас-то!?
Доктор Ройманн: Разве я неправ?
Фрау Веграт: Если б я ошибалась в чувствах! вами все презираемы: и жертвы и виновники измен.
Доктор Ройманн: Именно мне?...Что вы, милостивая сударыня, зовёте презрением,- если я чего-то не упустил- есть не что иное, как перекрашенная зависть. Или полагаете вы, что мне недостаёт доброй воли собственной жизнью распорядиться на манер некоторых иных? Нет у меня на то таланта. Если быть до конца честным, достойная дама, то на донце моём вот что притаилось: быть негодяем, мужланом ,горлопаном, обманщиком, пересмешником, причитающим над трупами. Но из-за непылкости моего темперамента я обречён оставаться обычным человеком и ,что, возможно, больнее слышать от окружающих, таковым и являюсь.
Фрау Веграт(улыбаясь,слушает его): Если б вы нам рассказали правду об основаниях, что держат вас в Вене...?
Доктор Ройманн: Хорошо. Я есть я ,а не кто иной, и не имею прав быть другим. Переменим тему нашей беседы.
Фрау Веграт: Разве мы не настолько добрые друзья, чтоб я могла спокойно поговорить с вами обо всём? Я знаю ведь, что вы скрываете. Но я верю, что в вашей власти известные иллюзии и  душевные мечтания одной девушки открыто высмеять. Я б искренне успокоилась, если б смела вовлечь вас в круг этих столь близких мне и взаимно незнакомых людей, которые, притом обречённо стремятся, друг к дружке и вдаль, Бог знает куда.
Доктор Ройманн: Мы поговорим об этом когда придёт время, достойная дама.
Фрау Веграт: Я не исповедуюсь вам и, надеюсь, ни в чём не успела вам покаяться. Но я чую, что нечто не в порядке. Возможно этот непокой навеял необычный блеск глаз Феликса. Но в этом нет ничего страшного...мне неприятна мысль, что такой вот прекраснодушный юноша странствует по свету, забывая о той, кому благодарен за своё явление на свет?
Доктор Ройманн: Не станем задаваться общими вопросами, достойная дама. Иначе исказим, извратим прочнейшие наши устои настолько, что зорчайшие очи откажут и обманутся. Но от себя добавлю испытанное: ложь, которая себя настолько разумно опрадывает, что мир в доме способна удержать собой, достойна, по крайней мере, того же доверия, как и правда, которая ни на что иное не способна, кроме как разрушить образ прошлого, притупить восприятие сегодняшнего и исказить предвидение будущего (уходят прочь вместе)

Седьмая сцена

Йоханна и Зала.

Йоханна: Все возвращаются на кру`ги своя. Ваш сад, пожалуй, побольше, герр фон Зала?
Зала: Мой сад- лес для тех, кого выдумка не увлекает за хрупкие решётки.
Йоханна: Ваша вилла похорошела.
Зала: Вы её видали?
Йоханна: Я б свиделась с нею теперь, по прошествии трёх лет.
Зала: Тогда она и на камень от земли не поднялась.
Йоханна: Не для меня, видевшей здание во всём величии ещё тогда.
Зала: Загадочно...
Йоханна: Отнюдь. Припоминаю нашу встречу. Я с родителями и Феликсом отправились на прогулку в Дорнбах, там и повстречали вас с господином Фихтнером как раз на площадке будущей стройки. Ваша вилла теперь в точности такая, какой вы её тогда изобразили.
Зала: Пожалуй, вы бывали там не раз.
Йоханна: Я часто прогуливалась в одиночестве, с тех пор как мама захворала.
Зала: И когда же вы мимоходом видали мой дом?
Йоханна: Совсем недавно...сегодня.
Зала: Сегодня.
Йоханна: Да, я обошла его кру`гом.
Зала: Вот как ? Вокруг? ...Наверное, вы заметили укромную дверь, что ведёт прямо в лес?
Йохана: Да...Но она почти незаметна: слишком густая листва. А где там бюсты римских императоров?
Зала: Они -на колоннах у входа в аллею. Совсем рядом с ними- мраморная скамеечка, а перед нею- устроен небольой пруд.
Йоханна (кивает): Как вы тогда изобразили... А тёмно-зелёная вода мерцает. По утрам ближние кусты роняют в пруд тени. Знаю (смотрит Зале в глаза и улыбается; удаляются вместе).

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы