Это была старая развалина времен Хрущева. Дом на снос. В промозглый от дождей унылый мир смотрели застывшим взглядом его зияющие окна. Неприятные и холодные. В одном из них стояла "девушка неземной красоты". На ней было белое облегающее платье и она собиралась прыгнуть вниз. С пятого этажа. Я завороженно смотрел на нее. У меня начисто отобрало речь. Надо было что-то делать, но в уме лишь тупо крутилась наивная рождественская песенка: "парарам-парарам, па-ра-ра-ра-рам".

Девушка улыбнулась мне, стоящему под домом в идиотской позе зеваки. Ласково произнесла:

- Не бойся, добрый человек. Я не разобьюсь. Мое тело должно летать. В нем много грусти.

Несмотря на приличную высоту, я слышал совсем хорошо. У меня стало щемить в сердце. А "девушка неземной красоты" заговорила опять:

- Хочешь, можешь полететь со мной. Если ты уплатил жалкие долги перед жизнью, а душа твоя желает ощущения ветра. Поднимись сюда, я тебя подожду.

- Я не могу. Дома - семья. Жена Даша, двое детей и собака Клякса. У меня обязательства перед миром. Через неделю должны выплатить зарплату. Мы с женой решили купить новую тумбочку под телевизор - еле выдавил я из себя. Язык ощущал во рту неприятную сухость.

- Аа... -  участливо протянула девушка - жаль, я хотела показать тебе тучи. Они бывают иногда очень неряшливы. Это так трогательно: тучи, готовые  пролить слезы на землю...

- Да... жаль - подтвердил я - тучи будут интереснее последних новостей. На тучи можно смотреть, не содрогаясь совестью.

"Девушка неземной красоты" засмеялась:

- Какой ты смешной! Я в тебе вижу усталость. Твое сердце готово к горению. Но у себя дома ты не найдешь спичек. Ну, да ладно. Всему свое время. Однажды и ты прыгнешь в солнце. Прощай, добрый человек!

Сказав это, девушка ступила в воздух. Воздух не прогнал ее на землю. Нежно обволакивая стан девушки, понес ее в небо. На странный полет с радостным удивлением реагировали птицы, а в дальней церкви неожиданно зазвенел колокол. Я смотрел на то, как девушка танцевала с тучами и мне хотелось забыть о зарплате, плюнуть на тумбочку, купить себе срочно белые крылья. Но тут засигналила машина. Из грузовой кабины высунулся пьяный чумазый шофер.

- Чего уставился, мать-перемать... Аль увидел там чевой-то? Так это и неудивительно. Про этот дом давно дурная слава ходит. Хорошо, что сносят... четверо людей уже с этих окон бросились. Ни одного не спасли...

Я бродил мимо карамельных вывесок сонных магазинов и мне казалось, что вчерашний ветер вылизал время с этих ржавых улиц. Загнал в прошлое желание жить жадным поеданием площадей и прищуренных скверов. У меня была цель. Я хотел пронести через город теплое свечение стучащего в набат сердца. Зачем? Наверное, для того, чтобы напомнить о том, что каждый камень здесь имеет личную линию жизни. Пока Хранитель держит в натруженных ладонях  уставшую душу этого задумчивого города.

Но город молчал. Смиренно нес в себе бремя сжимающегося от страха времени. Ему нечего было больше сказать. Он тихо готовился восстать против тех, кто пил его без остатка. Заботясь лишь о том, чтобы снова выжить в руках равнодушных к брусничным рассветам "небожителей".

Город хотел одного. Чтобы его считали живым. Пока не придет время раскидывать из себя стертые в кровь старые камни...

- Зачем вам любовь с первого взгляда? Да и вообще любовь. Вам, тщедушному мужчине без расцвета сил. Костюм вы носите совсем ненормального размера, а денег вам хватает только на "Памир". Как целуют приличную женщину - вы не знаете. Разве что видели только в кино. Кстати о кино. Недавно вас заметили на детском сеансе. Обожаете мультфильмы? Да? И после такого понимания жизни вы являетесь ко мне с рассказом - как вам не хватает двойной постели в доме. Ко мне. Женщине совсем загадочного типа.

- Любезная Полина Карповна. Вы напрасно бьете меня по уставшим нервам. Я вас не хотел обидеть. Я вас хотел любить. Однако, вы предпочитаете грезы. Вы забываете, что у меня в груди - большое пламенное сердце. Не хотящее и дальше плевать на неподходящие обстоятельства. Ему необходимо больше перегонять сердитых кровяных телец. У него такое задание в жизни. А если вы не поняли свое женское предназначение, мне придется тянуться с новым визитом к Зинаиде. Через весь город, между прочим. И хотя ее папан не совсем рад будет меня видеть ввиду одолженных мною у него пять лет назад  денег, сама она проявит намного больше всякого нужного трепета, так как давно мечтает лишиться прыщей на своем грустном татарском лице.

- Идите-идите, Николай. Там вам и место. Я лучше буду мечтать совсем одна о красивой жизни, нежели лицезреть у себя в доме такого мученика чужой мечты. Да. Не забудьте передать Зинаиде, что у нее толстые не героического вида ноги. Как раз - для вас. Вам ведь все-равно. Вы чувство прекрасного потеряли еще в детстве. Вместо него у вас теперь только тяга к продолжению своего бессовестного рода...