Если ты понимаешь умом, что ничего не изменить. 

То можно постараться отупеть до состояния непонимания того,  что ничего нельзя изменить.

Это было про обстановку в мире и в социуме. 

Как отупеть? Смотреть  сериалы и прокрастинировать. 

Или можно броситься с головой в самосовершенствование. Эта вечная борьба и зацикленность на себе тоже хорошо отвлекает.

Это было вступление с элементами стагнации (кто меня знает, тот знает).

 

А теперь о насущном.

Я живая! Мне больно... (с)

Я сумувала за тобою тихо...

Зачем люди устраивают встречи выпускников? Желание определить свой социальный статус? 

Все люди преступники. Даже те, кто думает, что он не убил и не украл. Он и убил и украл. Мы живем в мире, где действует презумпция виновности. И пока ты жив, ты способен. Все грешны,  пртив этого спорить бесполезно. Или ты думаешь иначе? Не важно, что ты думаешь. Важно то, что ты делаешь,

Я не люблю старые советские книги для массового потребителя, тираж таких от трехсот тысяч и больше. Неубиваемые переплеты в рыжых пятнах времени свидетельствуют немым укором: "жизнь-тоска". И даже заполучив экземпляр бесплатно во временное пользование, оттягиваю моменты погружения в словесно-буквенную жижу. 

Но книги эти обладают особой хитростью. Они могут лежать на подоконнике неделями и тихо, но настойчиво - слегка закрученными вверх боками - манить к себе: "открой... ну открой... интересно будет, открой..." 

И в одну из пятниц ты, наивная, подходишь посмотреть в окно на серую реальность, и пападаешь в ловушку старой книги. Открываешь её  без намерения, а она уже готова забросить крючок в той расслабленный мозг.

Так было и с этой гессеновской. Она забросила пару цепких крючечков в мою голову. 

 

Книги как кошки... сложно удержаться от прикосновения к ним. )))

Девочки, как скучно, чесслово сидеть в этот прекрасный хмурый полдень и пытаться разобраться в разновидностях камер для тепловых сетей. А я ведь даже не тепловик. Да, мне скоро сорок (и еслибы исполнялись все наши желания задуманные в 15 лет, то мне скоро уже умирать, - ибо зачем?!!), а я трачу драгоценные минуты жизни на железобетонные изделия. Какая жалось, господа и дамы, какая жалость.

Английский драматург Майкл Фрейн однажды, с ноткой печали и  обреченности в голосе, сказал, что человек не может до конца познать себя. Или узнать себя, ну или понять себя. Так же, как нельзя познать хаотическое движение частиц (это что-то из квантовой физики). 

Странные все таки люди. Некоторые из них кажутся умными и глубокими (многогранными, почти гениальными) личностями, Они могут долго размышлять о классических произведениях: о Шекспире, Достоевском, Чехове... 

Как-то раз на парткомиссии спрашивают еврея, что такое счастье.

Осінь серйозна. Осінню хочеться слухати джаз.