Олег

  Люди постепенно расходились, причем каждый долго пожимал мою руку и кивал в сторону кухни, из которой раздавался звон посуды и шум льющейся воды.

  -Держитесь... такой молодой, столько энергии... Лариске сейчас тяжело...

  Когда за последним закрылась дверь, я прижалась виском к дверному косяку. Ни одной мысли. Сплошное отупение.

  -Пойдем... - рука Антона легла на плечо свинцовой тяжестью. - Надо еще убрать со стола.

  Лариса с осунувшимся и постаревшим лицом мыла бокалы. От резкого движения ее красивых, музыкальных пальцев один из них со звонким треском взорвался в ладонях. Ее кровь моментально окрасила стопку посуды в цвет разбавленного вина. Она машинально лизнула рубиновую струйку.

  - Оставь, я сама...

Ключицу еще жгло ощущение прикосновения Антона, поэтому к напряженной спине Ларисы я притронулась легко. Просто давая понять, что я рядом. Ее рот, бывший таким красивым прежде, моментально искривился судорогой невыплаканного горя.  Она по-бабьи, в голос, завыла. Я прижала ее голову к себе. Успокаивая, перебирала ее волосы. Не знаю, сколько мы стояли так, прежде чем я поняла, что ее душит смех. Она оттолкнула меня.

  - Ненавижу... ненавижу тебя! Ты всегда рядом, всегда... Господи, как же я тебя ненавижу! - И новый приступ истеричного рыдания скрутил ее тонкую фигурку.

  Антон снова оказался позади меня.

  - Иди, посмотри там... - И мягко подтолкнул меня в сторону опустевшей квартиры. Квартиры, где каждый миллиметр напоминал об Олеге. 

***

  Мы росли вместе, в одном дворе, который местные называли Старухой. Тогда я не знала происхождения этого жутковатого названия. Зато Олега я знала с первых дней своей сознательной жизни.

  - Ты чья? - спросил он , когда я, только что переехав из столичного Питера в перестроечный Харьков, вышла во двор. Я стояла и жмурилась от яркого снега, вдыхая непривычно сухой морозный воздух.

  Олег был несомненным лидером нашего двора. С косой челкой, которую он неизменно откидывал с лица жестом Андрея Миронова из кинофильма"Бриллиантовая рука".

 - Олег. - коротко сказал он и протянул мне руку.

 - Олег.- его имя звонко стукнулось о зубы.

 - А ты? - блеск стали из-под пушистых ресниц.

 - своя.. Юля... - мои по-детски еще пухлые пальцы утонули в его ладони. Он крепко сжал их, и уверенно повел осматривать наши будущие владения.

  Он был старше меня на пять лет. Сильный и властный, он собрал команду из десятка парней. Из девчонок была одна я.

  Дети 80-х, подростки начала 90-х. Наши родители отчаянно цеплялись за жалкие остатки мира, бывшего им таким привычным. Мы создавали свой мир.

  Сколько я рыдала в подушку, на короткую ночь освободившись от безжалостного немилосердия Олега.

Он заставлял нас забираться по балконам на последний этаж недостроенного дома, прыгать в снег с высоченного гаража, ходить по самому краю крыши.

  Однажды он собрал всю нашу команду. Было очень холодно, даже дышать трудно. А Олег заставил нас снять пальто и стоять так сорок минут. "Закаляться" коротко приказал он. И все покорно стояли. Зубы моментально начали выбивать судорожную дробь. Он и сам кривился от холода. Но - стоял. И мальчишки за ним. И я...

 Через полчаса он разрешил одеваться. А затем приказал - "Сейчас мы будем исследовать теплотрассу". Все послушно последовали за ним. А я сбежала домой.

  Он пришел через неделю. Просто стоял в прихожей, глядя на мои босые ноги и замотанное колючим платком горло.

  - Человек должен быть сильным. Он не должен знать ни страха, ни жалости... - сказал он.

Я пожала плечами, стараясь казаться равнодушной.

 - Чаю будешь?

  Он не знал, куда деть руки. Круглое лицо с неизменной челкой, длинная нескладная фигурка в стареньком пальто. Я повела его в комнату. Он кивнул на томик Цветаевой, лежавший у изголовья моей "больной" кровати.

 - Что это?

 - Стихи...-  и я прикрыла глаза, торопливо произнося слова,

 - Нет! Еще любовный голод Не раздвинул этих уст. Нежен — оттого что молод, Нежен — оттого что пуст. Но увы! На этот детский Рот — Шираза лепестки!— Все людское людоедство Точит зверские клыки....

Почему-то мне было важно, чтобы Олег меня понял. Он удивленно посмотрел на меня. Попросил - Прочти еще...

И я читала. Цветаеву, Есенина, Гумилева, Пастернака.

Пока не пришла мать.

Он торопливо засобирался и ушел, толком не простившись. А я стояла у окна и смотрела, как по сугробам прыгает тонкая нескладная фигурка в стареньком пальто с поднятым воротником.

***

Я торопливо затянулась, кутаясь в старенький пуховый платок. Олег всегда ассоциировался у меня с холодом. Вот и сейчас, когда его не стало, я....

Однажды он пропал. Просто вычеркнул меня из своей жизни. я не знала, за что. В течение долгих лет я выглядывала в толпе круглое лицо с косой челкой и холодной сталью из-под пушистых ресниц.

  И он пришел. С ней. С Лариской. Нагло и безапелляционно он возник на пороге моей квартиры. Мы пили вино, и Олег, смеясь, кричал - Ты должна любить ее, Юлька. Поняла, - как меня - любить...

  И я привычно подчинилась. Я смотрела, как он властно прижимает к себе ее худое, красивое тело породистой гончей. И понимала, что у меня нет выхода. Я буду любить эту женщину, которая смотрела на него с обожанием.

 - Ты не понимаешь, Юлька, она мне жизнь спасла. Там, в Карелии...

  Я слушала рассказы о его жизни. Без меня. О походах, об опасностях, которым он сознательно подвергал себя, о ней. И думала, что без меня он из худого и нескладного подростка превратился в огромного породистого красавца. С неизменной челкой и сталью в глазах.

***

  С Антоном меня познакомил Олег. Мы сидели в подвале, где Олег оборудовал свой походный клуб. Там всегда собирались какие-то люди, обсуждали свои приключения, пили вино и водку, играли на гитаре.

  Антон был похож на Олега как брат-близнец. только глаза у него были нежными, и от него веяло теплом. Я смотрела на него весь вечер. А он, стесняясь, спросил.

- Почему вы так смотрите?

И сжал мою руку. уверенно и нежно...

Он смог дать мне то, чего никогда бы не сделал Олег. Он был со мной...

***

  В этот Новый год я попросила Антона. "Давай просто побудем вдвоем..." Потерлась щекой о его свитер.

Он едва глянул на меня.

 - Ну что ты придумываешь.Мы же уже договорились с Олегом и Лариской.  Давай, быстренько одевай свое красное платье, через час они уже будут...

  Олег обладал даром заполнять собой все пространство. Вот и тогда, стоя в дверях, он казался огромным. А я словно в десять раз уменьшилась в размерах.

 - Хозяйка, принимай гостей!

  Мы встретили Новый год по России, Олег делился радостью от запланированной в январе фотовыставки. В без одной минуты двенадцать он наполнил бокалы.

 - Ребята, я хочу вам сказать...

Что он хотел сказать - мы так и не узнали. Пальцы судорожно сжались, словно пытаясь ухватить что-то жизненно необходимое. Он осел,грузно и нескладно...

...Крик Ларисы, который она пыталась заглушить белой салфеткой...

... Антон, пытающийся заставить сердце Олега забиться. Не обращающий внимание на хруст ребер...

... Попытки дозвониться в скорую...

... Тромб...сердце... он ничего не успел почувствовать... Хорошая смерть...

***

Антон обнял меня за плечи. Растер их. 

 - Ты уже давно здесь стоишь. Поехали домой. Лариске легче, она приняла корвалол и сейчас уснет. Пойдем...

  Я вглядывалась в мелькавшие за окном огни празднично украшенного города.

 - Почему, Антон... - сказала я своему отражению. Он рассмеялся. Жестоко, как Олег.

 - Стихи, Юлька... Она никогда не простит тебе стихи...