Каких детей вы воспитаете,в такой дом престарелых они вас сдадут

-- Я знаю, почему в твоей жизни всё плохо, почему у тебя всё разваливается -- телефонная трубка обличающе вибрировала на предельной частоте. -- Это потому, что ты всю жизнь меня ненавидела и не хочешь раскаяться....

-- Но.... -- ты бросила трубку, убедившись, что я слышу твои сдавленные рыдания.

        Прекрасно, теперь у меня нет даже права быть выслушанной. Ты ошибаешься, мама. Для того, что бы любить или ненавидеть, к человеку нужно относиться. Я тебя не ненавижу, я просто к тебе не отношусь. 

        Когда-то я любила и тебя, и папу, и младшего братика. Любила за просто так, потому что не знала, что можно любить за что-то или потому, что. Хотя ты мне постоянно напоминала, что любить братика нужно, потому, что он маленький, маму -- потому, что она о нас заботится, а папу любить не обязательно, потому что он -- козёл. Я была маленькой, слабо понимала, о чём идёт речь, и любила всех и даром.

        Ты очень уставала с двумя детьми и полным сил дедом, который переехал к нам, когда родился брат, что бы помогать тебе. Днём он помогал тебе, а по ночам работал грузчиком в трёх магазинах. Тебе ведь было очень трудно. Особенно трудно тебе было с папой, который не вылезал из командировок, что бы было на что содержать семью.

        А потом ты пошла работать. Сутки через трое в гостинницу. Тебе было очень тяжело, ты сильно уставала, что бы нам было хорошо. Нам и так было не плохо, но наверное так было ещё лучше. Сутки ты сильно уставала от общения и работы, потом тебе нужно было отдохнуть и из дома исчезли, и без того немногочисленные, друзья и подруги. Потом следовал день уборок и готовки еды. Спасибо тебе за него. Благодаря обширным обязанностям с девяти лет я выросла отменной хозяйкой. Ведь у меня в доме было трое мужчин, а я была самолюбива и не могла кормить их чем попало и отпускать за порог в рваных носках. А потом ты целый день готовилась к работе.

        А ещё были твои любовники. Это теперь я знаю, что они были любовники. Тогда я верила тебе, что дяди приходят "по работе". А папе не нужно об этом говорить, а то он будет сердиться, что мама слишком много работает. Со временем их становилось всё меньше. Наверное вы успевали сделать всю работу в рабочее время.

        Ты очень любила меня. Каждый день до девятого класса ты проверяла мои уроки. Вопрос "Как дела?" подразумевал исключительно школьные оценки. "5" -- только дурак не выучит такой лёгкий матерал на отлично. "4" -- что, не могла выучить как следует? "3" -- такая тупица, как ты никогда не станет человеком. "2" -- ооооо... это был несмываемый даже кровью позор, из-за которого хотелось утопиться не заходя домой. Ты очень заботилась о моём светлом будущем. Ты так хотела мной гордиться перед подругами. Тогда я ещё относилась к тебе. Я любила тебя и очень хотела оправдать...

        Лет в десять я поделилась с тобой огромной тайной. Мальчик, с которым мы дружили с первого класса, сказал, что я ему нравлюсь. Я, которая в принципе не может никому нравится. Ты так говорила и я тебе верила. Я хотела, что бы ты увидела, что это не так, и я оправдываю, ну хоть чуть-чуть. На следующий день об этом знали все твои подруги, их дети и домашние питомцы. Подруги трепали меня по волосам со словами "Вот девочка и выросла". Их дочки шипели, что это не на долго. А сыновья дразнились женихом и невестой. Не сомневаюсь, ты, как всегда, хотела как лучше. В этот день я перестала к тебе относиться.

        С тех пор прошло много времени и много чего случилось. Я так и не стала твоей гордостью, о чём ты не забываешь мне напоминать. Мало того, твоей гордостью не стали и мои дети -- твои внуки. Зять же твой оскорбил твоё чувство лучшего до глубины души, заслужив бессменный эпитет "голодранец". Ты по-прежнему спешишь поделиться всеми новостями с подружками, хотя хвастать особо нечем. Ты нашла успокоение в вере и я рада, что ты востребована.

        Мне не за что ненавидеть того, кто мне никто. Но если тебе понадобится дом престарелых -- я пожизненно оплачу самый лучший. Потому что ты -- моя мама.