Переход улицы

Мои девушка и бабушка состарились и я много думал о смерти. Это были девяностые, в которых я любил больше всего горы, а еще мой маленький городок, тогда совсем опущенный. В то время моя душа не была коммерческим предприятием по выпуску новых облигаций на жизнь, она смотрела, не видя, на горы, в которых практически не ощущалось старости. В горах процессы текли медленней, невзирая на то, что с ними вытворял человек.
В мой мир входил гранж вместе с рваными джинсами из Гонконга, наводя тоску "риффами" из Сиэтла. "Привет от Курта!" - вот что я видел в глазах молодых людей, уезжающих из города, в котором им уже не было места.
Сколько помню, в нем всегда пили много кофе, везде и повсюду, исполняя с ним что-то похожее на ритуал. Этот культ черного напитка странно сочетался с неумением впихнуть в город остальные европейские ценности, так настойчиво стучавшие в отделы по пропаганде в душах бегающих по улицам горожан. Мне было тошно от грязных тротуаров, толп цыган, существующих просто так, только чтобы промотать еще немного из своего личного времени, на которое у них не было никакого ограничения, приблизить себе новое воплощение, уже где-нибудь ближе к вкусной жирной пище и лазурному морю.
Город утопал в скуке, безысходности и неясном предчувствии перемен, моргал глазками-окнами, выискивая из хаотичного движения молодой капризной страны лучшие возможности.
Только горы оставались горами, сильно полысевшими, однако, из-за стремления пассионариев буржуазного типа заработать на них, не жалеющих ни себя, ни этих гор, ни своих родных и близких. "Все ушли в бизнес" - печать прорвавшейся вседозволенности была уже на каждом третьем жителе и это предвещало только одно - "Скоро, скоро вже ми побачимо Христа!.."
И вот тогда, ранним июльским утром, я увидел ее. Она была чиста, потому что не видела всего этого опустошения в среде, обезображенной бензопилами и лопатами. Она смотрела только в себя. Она стояла на пересечении главной и второстепенной улиц и собиралась ступить на "зебру", которую различить было невозможно. А через секунду ее сбил джип, и она ушла навсегда туда, откуда пришла. Но я видел ее глаза - в них не было неготовности.
Сперва ее кинуло на капот, а потом под колеса, и ей уже не нужны были просящее любви тело, цель на той стороне улицы и даже ласковые горы.
После этого я перестал размышлять о смерти. Я понял, что она и так рядом. Зачем искать то, что всегда с тобой?