хочу сюди!
 

Наталия

49 років, рак, познайомиться з хлопцем у віці 35-55 років

12.Ясина Ирина - История болезни


Автобиографичная повесть женщины,обречённой на инвалидность из-за неизлечимого заболевания.Но повесть не только и не столько о болезни,это скорее история жизни в картинках-воспоминаниях.История сильного человека и слабой женщины.Да,иногда и такое в одном флаконе совмещается.Кого-то эта история вдохновит на борьбу с болезнью,кого-то ободрит и утешит,а кого-то растрогает до слёз и опечалит.:(
В общем,судите сами.Я,как всегда,по цитатам...
У болезни несколько дней рождения. Первый, когда ты начинаешь ее чувствовать. Второй — когда ставят диагноз и ты понимаешь, что это навсегда. А третий — когда осознаешь, что она, твоя болезнь, с тобой уже очень давно. Вас просто только недавно познакомили.
-у книжки,даже небольшой,должна быть аннотация,но нигде не было.Может вот эта фраза и пойдёт на роль.


Главным достижением в борьбе за новое осознание самой себя стало исчезновение вопроса “За что?”. Есть его подвид: вопрос “Почему я?”. Крайне неконструктивные вопросы, искать ответы на которые просто опасно



“Не спрашивай “за что?”, спрашивай “для чего?”


он в последнее осеннее полнолуние сказал, что согреет мне сердце. Я удивилась — что он имеет в виду? Он принес мне теплую грелку и положил на грудь. Смешно, но когда очень тоскливо — помогает. Я до сих пор так делаю.
-знала б я это в России,когда в октябре депрессняк накатывал как по часам :(( Почему-то в Крыму даже намёка нет.


О родителях-
Я каждой минуткой пытаюсь доказать им прежде всего, а потом уже себе самой, что страшно, конечно, но преодолимо. Нет ничего невозможного, как говорится, для человека с интеллектом. И это желание сохранить их внутренний покой, не дать усомниться в моих душевных силах, укрепить их уверенность в том, что я справлюсь в любой ситуации, привычка оберегать их и дает мне силы жить и бороться. Я не имею права раскисать. У меня есть долг перед папой-мамой. Они должны быть спокойны за меня. Я не железная. Бывают депрессии, бывают срывы. Мне всегда стыдно за них. Особенно если не хватает сил не показать этого родителям.



Что лучше? Вот так сразу, как он, или так мучительно — как я? Наверное, нельзя сравнивать. Наверное, живой человек, даже самый больной, не должен об этом думать... Ему, любому живому, по-прежнему так много дано. Лицо своего ребенка. Мамины смеющиеся морщинки. Солнце на щеке. Кошка мурчит. Запах нарциссов. Но я часто думаю, наверное, даже мечтаю о быстрой смерти. Поэтому не боюсь ни самолетов, ни лодок, ничего такого. Но так было бы слишком просто. Моя пьеса так решительно не закончится.

-и она далеко не закончена.На днях вот с Акуниным маршем несогласных прогуливались.:)

Я знаю,многие альфовцы не любят и не читают такую литературу,предпочитая более "интересные" жанры.Я уж не веду речи о Достоевском и Ремарке.Но вот эту повесть,по сути небольшой рассказ,рекомендую.И даже словами автора-


Распространенная позиция людей, которые прячутся от чужих страданий, как будто страдания заразны. Как будто не боятся очерстветь, утерять (или не приобрести) способность к состраданию? Боятся даже прочитать, боятся даже эмоций.

0

Коментарі