Звездные дети: Яна Поплавская (Красная Шапочка)

- Яна, наверное, вы в детстве были хулиганкой.

- Почему была? Я ею и осталась. Мне кажется, хулиганство — это необязательно поступок, скорее, это определенный склад характера. Когда моему младшему сыну было три с половиной года, мы поехали к друзьям на дачу. А там была громадная лужа. Все мои подруги кричали своим детям: «Отойдите от лужи, отойдите!» А я смотрю, мой стоит… Подошла к нему, спрашиваю: «Че, в лужу хочешь прыгнуть?» Он отвечает: «Да-а-а-а… » Я говорю: «Ну, давай договоримся так: мы с тобой прыгаем туда вместе и больше никогда этого не делаем!» И на глазах у изумленных подруг, которые смотрели в окно… (Хохочет. )

- Прыгнули?

- (Смеясь. ) Да-а-а… Вылезли оттуда, как две свинушки. Потом пришлось отмываться под душем прямо в одежде. Но сын был такой довольный, такой счастли-и-ивый! В общем, я тоже разделила с ним счастье, поскольку, честно вам скажу, мне самой всегда очень хотелось прыгнуть в лужу.

- Круто, ничего не скажешь!

- А со старшим сыном мы иногда танцуем… на автомобиле. Знаете, когда руль вправо, руль влево… Ну, это, естественно, если безопасное место, вечер, машин вокруг нет. Громко-громко играет музыка, и мы танцуем! Я вообще очень люблю гонять, когда сама за рулем. Каждый вечер после эфира в программе «Времечко» я загадывала, за сколько доеду от работы до дома. Рекорд с Полянки до Измайлово — 15 минут. Я, кстати, езжу на «Тойоте-Королле», хэчбек. Правда, скоро буду ее менять, потому что поняла: женская машина абсолютно не соответствует моему характеру, какой бы удобной она ни была!

- Сыновья чем занимаются?

- Старший, Клим, снимает рекламные ролики как второй режиссер. А младший, Никита, еще маленький. Ему девять лет, 1 сентября он пойдет в четвертый класс. Хочет быть то хоккеистом, то футболистом, то режиссером, то актером… Я, честно говоря, в его годы тоже долго определиться не могла: собиралась стать то ветеринаром, то хирургом, то журналисткой. Даже после «Красной Шапочки» видела себя кем угодно, только не актрисой!

- Вы ведь и до фильма «Про Красную Шапочку» снимались в кино.

- Да, первая моя роль — в известной картине «Помни имя свое» Сергея Колосова, затем были «Ералаши», фильм Валерия Харченко «Фантазии Веснухина» (это как раз оттуда песня «Куда уходит детство») и только потом — «Про Красную Шапочку». Знаете, я очень многое помню из своего детства, даже съемки у Колосова, хотя тогда мне было всего четыре с половиной года. Было безумно холодно. Снимали детский дом, и я помню, что сильно мерзла. А еще хорошо запомнила грязную куклу, с которой играла. Кстати, в детстве я с девчонками не общалась, поскольку они считали меня гадким утенком, а вот с мальчиками дружила. Любимой игрой был футбол. Я на воротах стояла!

- Да вы что? Неужели и чемпионат мира смотрели, сидя у телевизора с бутылкой пива?

- Не то что смотрела — болела просто чудовищно! Я не пью вообще, поэтому насчет пива — не ко мне, а вот воблу люблю! Во время матча перед телевизором я аж подпрыгивала, собаки ла-а-ают, дети вопя-я-ят… Дурдом, но здорово!

- Вам ведь посчастливилось сниматься вместе с великими актерами — Риной Зеленой, Роланом Быковым, Евгением Евстигнеевым…

- Рина Зеленая была чудесным человеком! После съемок мы поддерживали отношения, я несколько раз приезжала к ней в гости, мы устраивали посиделки. У нее абсолютно не было, как теперь говорят, понтов. Не страдал звездной болезнью и Евстигнеев, у которого на съемочной площадке я сидела на руках.

В один из дней после съемок «Красной Шапочки» все страшно захотели есть! Безумно! Поехали в кафе (назвать что-то в городе Новогрудове рестораном было достаточно сложно). Я с другими актерами осталась в автобусе, а Евстигнеев ушел добывать провизию, поскольку заведение уже закрылось. Евгения Александровича так долго не было, что все просто в узел скручивались. И вдруг он выходит, нагруженный пакетами и счастливый, просто умирает от смеха! Мы не можем понять, что происходит, а Басов спрашивает его: «Ты чего?» «Слава ко мне пришла, — говорит Евстигнеев.  — Захожу, говорю: «Девчонки, только что закончились съемки. Продайте хоть что-нибудь поесть. Бутерброды какие-то… Они смотрят и начинают: «Го-о-осподи, дорогой вы наш Басов! Как мы вас любим!.. » (Хохочет. ) Так Евстигнеев немножко побыл Басовым.

- Говорят, Владимир Басов и Николай Трофимов, которые играли волков, так напивались на площадке, что не могли стоять на ногах — за деревья держались.

- Я еще маленькой была, поэтому не обращала внимания. У меня на съемочной площадке особые отношения сложились с Роланом Быковым. Он после «Красной Шапочки» даже хотел снимать меня в своем фильме «Чучело». Позвал на главную роль, а когда я приехала, сказал: «Боже мо-о-ой! Зачем ты выросла?» Я не подходила. У меня тогда уже была грудь, другой рост… И Ролан Анатольевич взял Кристину Орбакайте.

В «Красной Шапочке» есть сцены, когда героиня попадает под дождь и прячется у охотников. А была уже осень, и нас поливали из «пожарок», которые качали из озера ледяную воду. Быкову по роли не нужно было выходить мне навстречу под этот «дождик». К тому же он болел бронхитом. Но когда узнал… «Как? Мой ребенок будет стоять под ледяным дождем, а я тут? Обложите меня целлофаном!» Ролана Анатольевича обернули под одеждой целлофаном, и он вышел мне навстречу. В итоге у него было двустороннее воспаление легких! А у меня — просто воспаление легких.

- Кошмар! Куда чиновники из охраны труда смотрели?

- Не знаю… Было много экстремальных вещей. Одно дерево чего стоило, которое падало передо мной и Басовым! Если вы внимательно посмотрите, то увидите, как настоящее подпиленное дерево упало прямо перед моим носом, едва не задев! Именно поэтому я забыла текст и понесла отсебятину: «Боже мо-о-ой! Какая встреча! Какими судьбами!» Это так смешно звучало…

- А песни в фильме вы сами пели?

- Я пела только одну — около колодца. В фильме пели три девочки, одна из которых — ставшая известной Ольга Рождественская. Она исполнила знаменитую «Если долго-долго-долго… ».

- Гонорар за «Красную Шапочку» на что потратили?

- Мне сшили дорогое платье для школьного бала, я была Миледи. А еще купили джинсы «Ливайс» и дубленку. В то время это была роскошная вещь.

- На память что-то сохранили со съемок?

- Да-а-а… У меня и красная шапочка есть, и сабо мои, и юбочка, и кофточка… Лежат аккуратненько. На съемках ведь было несколько костюмов и штук шесть шапочек.

- Письма с признаниями в любви приходили, наверное, со всего Союза?

- Письма приходили в прямом смысле мешками. С Центрального телевидения, я помню, приезжали родители и привозили на машине кого-то из друзей. Представляете, мешки! Один, другой… Это было что-то! Какие-то письма я читала, на какие-то отвечала. Мне помогали все: и близкие подружки, и мама, и папа. Порой были замечательные письма. До сих пор получаю признания в любви. Часто мужчины говорят: «Вы знаете, я был в вас влюблен!» Складывается такое впечатление, что все до одного были влюблены! (Смеется. ) Иногда шучу: «Господи, а когда я стану бабушкой, как меня будут называть?»

- Что, до сих пор дразнят?

- Похоже, прозвище Шапка ко мне приклеилось на всю жизнь. А вообще, как только меня ни дразнили в детстве: и уродом, и лягушкой, и крокодилом…

- От бешеной популярности звездная болезнь не развилась?

- Нет. Для этого у меня была мама! Очень строгая мама, актриса Театра на Таганке, которая не дала появиться даже первым признакам звездности. Она ее убила в зародыше! (Смеется. ) Были такие суровые лекции… Мама сказала: «Сегодня это есть, а завтра этого не будет. И если ты превратишься из человека в скотину, закончится все»

Владимир Громов, Факты