Дилан Томас, "Ныне"

Ныне да сгинет сушь меж людом, любовь-пуста-иуда, надгробья суть, цветение могильного застоя; ему ль, ради` чинов, сигать во прах отречься, дурню? твердью гнев откроет. Ныне да сгинет, "сэр" не промолвь, смерть если новь, твердь если смерть, советчик да ответит, иль тот, кто расчленил детей своих заботой, безбратнюю сестру пилою метит? Ныне да сгинет, "сэр" они молвить не могут; да шевелению мётрвого, и это, не то, только тень, ворон присевший, он низко залёг, он слышит убого, гребешок петушиный-- наверх от огня. Ныне да сгинет, так вниз звезда так мяч в не туда, так тает солнце тайное, супруга света, что в классики поскок по лепесткам, грядущий косарь верховой цветка. Ныне да сгинет нарядец для огненного тавра, и смерть власопятая, дух, что стучится в бревне; меня сотворим мы из тайны, что руку из воздуха: двувенную, крайняя плоть и облако. перевод с английского Терджимана Кырымлы 

Now 

Now Say nay, Man dry man, Dry lover mine The deadrock base and blow the flowered anchor, Should he, for centre sake, hop in the dust, Forsake, the fool, the hardiness of anger. Now Say nay, Sir no say, Death to the yes, the yes to death, the yesman and the answer, Should he who split his children with a cure Have brotherless his sister on the handsaw. Now Say nay, No say sir Yea the dead stir, And this, nor this, is shade, the landed crow, He lying low with ruin in his ear, The cockrel's tide upcasting from the fire. Now Say nay, So star fall, So the ball fail, So solve the mystic sun, the wife of light, The sun that leaps on petals through a nought, the come-a-cropper rider of the flower. Now Say nay A fig for The seal of fire, Death hairy-heeled and the tapped ghost in wood, We make me mystic as the arm of air, The two-a-vein, the foreskin, and the cloud. Dylan Thomas