Маленький домик для совести

Тане что-то не спалось. Потолок разглядывать надоело. Одеяло сползало, как будто назло. И даже любимая подушка кололась. Таня повернулась на правый бок, потом — на левый. «Все бока отлежала» — подумала она. И вспомнилась ей та самая жирная двойка, которая красовалась в дневнике, прямо под пятёркой по литературе. «Я не врала маме, — рассуждала она в который раз, — я просто сказала о пятёрке, а о двойке не сказала... Вот если бы мама спросила меня, не получила ли я двойку, и я сказала бы „нет“, то это было бы враньё». Тут подушка впилась ей в щеку, и Таня ударила её кулаком: — Вот тебе! Но в конце концов ей стало так плохо, что она спустила ноги, пошлёпала босиком в комнату родителей и легонько толкнула спящую маму в плечо: — Мама! — Что ты не спишь, Танюша? — мама совсем не сердилась. — Мне плохо вот здесь! — и Таня показал в самую середину груди. Мама внимательно посмотрела на дочь и спросила: — Почему же тебе плохо? — Я не сказала тебе про двойку, которая под пятёркой. — Ну, вот теперь и сказала, иди спать. — А что у меня болело вот здесь? — спросила Танюшка, прижимая кулачок к груди. — Там живёт совесть, — ответила мама, — в маленьком домике, который называется сердцем, — она-то и не давала тебе уснуть. А теперь ты сразу заснёшь, вот увидишь, — и она потрепала Таню по щеке и поцеловала. Танюшка пропрыгала полкоридора на левой ноге, полкоридора — на правой, плюхнулась в мягкую кровать, обняла свою любимую подушку и прижалась к ней щекой. Потом от радости поджала колени к животу и улыбнулась самой радостной в мире улыбкой — от уха до уха.

Так, улыбаясь, она и заснула.

Марина Алёшина