Как-то Обезьяна достигла просветления. Учитель, который случайно проходил мимо, увидел её.
Она понравилась ему своей непосредственностью и искренностью и Он дал ей Дар Говорить.
И Обезьяна начала выражать свой восторг вслух...
До сих пор никто не любит болтливых женщин.

Было у отца три сына: жадный, хитрый и пофигист. И было у него три волшебных трубы: золотая, серебряная и чугунная. И вот помер отец и не успел
отписать, кому какой трубой владеть следует.
Жадный сын сразу схватил золотую трубу. Открыл на ней вентиль, и вышел из трубы джинн нефти. И сделал жадного сына олигархом.
Хитрый сын спорить не стал и взял серебряную трубу. Открыл на ней вентиль, и вышел из трубы джинн газа. И сделал хитрого сына премьер-министром.
А третьему сыну все по фигу. И сказал он, что чугунная труба ему тоже по фигу. И бросились два первых сына рвать зубами ее друг у друга. И лопнула
чугунная труба. И вышел из нее джинн канализации. И утопил обоих сыновей в дерьме. А третьего не утопил, потому что ему и это было бы по фигу.
Мораль: во времена перемен лучше выживают не те, кто больше всех суетится, а те, кому больше всех по фигу.

Во дворе человек выгребал сугроб из-под Пежо и складывал на крышу Опелю. Хранить осадки у нас негде, мужчины дарят снег друг другу. Прибежал папа Опеля, тоже с лопатой. Он не хотел себе чужих осадков, к концу зимы он ничего уже не хотел. Такой февраль, упасть в сугроб и плакать. Мужчины сначала диспутировали, потом фехтовали на лопатах. Сверху, перевесившись через подоконник, смотрела женщина. Курила, улыбалась. Ей нравилось, что наш район не захолустье и жизнь кипит.

Вчера она опять курит в раскрытое окно, и вдруг сверху падает карниз. Вместе с сосульками, со льдом, пролетает мимо её глаз, носа и сигареты, как настоящий сюрприз. Женщина даже не подозревала, насколько минздрав был прав насчёт курения.
А сегодня опять дымит. Уже глубже, из комнаты. Упрямая.

Приходила в гости маменька. Рассказала волнующее, про любовь и детство. Она школьный психолог, в её практике полно отличных сценариев. Девочка Алиса пришла в первый класс. Тоненькая вся, синеглазая, с бантами. Папа за неё волновался, вдруг обидят. Он бы подарил дочке какой-нибудь артефакт против мальчишек, двуручный меч или базуку, но с такими примочками в класс не пускают, потому что учителя трусы.
И папа отдал дочку на простое карате. Заранее, с трёх лет.



К школе Алиса выучила семь способов убийства человека сложенной газетой. Она метала ножи, вилки, метко плевала компотом. И в целом, была готова учиться в современных условиях. Спасибо отцу. Ещё, называла перелом ключицы «наименьшим вредом, отрезвляющим противника».

Первую неделю Алиса била мальчиков по одному. Тогда мальчики выбрали пять делегатов. Делегаты сказали «пойдём поговорим». Встречу назначили на среду, за школой, между мусорником и забором. Алиса пришла со сложенной газетой и, по-моему, не сдержалась. Делегаты убежали с криком "идиотка бешеная". В младших классах наступили мир, покой и матриархат. Там и осень закончилась.

А в январе она влюбилась в красивого восьмиклассника. Два дня вздыхала и смотрела фиалковыми глазами, на третий застала его в коридоре, в позе откровенного предательства. Он был прижат к стене, его целовала какая-то корова из девятого. Корове был сломан всего лишь каблук. Парню врезала по желудям. И когда он сложился от нахлынувших эмоций, Алиса его поцеловала. Чтоб понял, дурак. Иначе было не достать, маленькая ведь, почти портативная девочка.

Назавтра в школу пришёл отец. Он слушал и радовался, что не купил базуку. Заведение осталось цело, было куда прийти, узнать об успехах дочери. Директор предложила перейти в соседнюю школу. Там всё ещё бегали сотни небитых детей. Папа подозревал, другая школа не захочет чужих каратистов. А эта школа уже привыкла, адаптировалась. Папа хотел бы остаться, обещал помыть окна и не носиться на переменах. Вытащил деньги, как аргумент. Директор тоже предложила денег, чтоб они всё-таки ушли. Взрослые стали пихать друг другу всё большие суммы. Никто не мог победить. Решили, как психолог скажет, так и поступят.

А психолог – моя маменька.
- Бедная девочка! – воскликнула она. – Ребёнок старался, не давал себя в обиду, всё как велел отец. А теперь кругом непонимание, учителя ругают, дети её боятся, отец набычился. И в любви запуталась. Конечно, поведение девиантное, но ребёнок не виноват. С ней просто надо разговаривать, – сказала маменька.

Она и сама в детстве любила. Одного мальчика. Не знала, как выразить чувства, поймала его, повалила и насыпала песку в трусы. (Очень выразительно, мне кажется).
Маменькиных чувств тоже тогда не поняли. Её даже выгнали из октябрят. А теперь она выросла и диссертацию защитила. Кто-то с ней подолгу беседовал в детстве, видимо.

Завтра ко мне приедет одна молчаливая барышня. Я пересказываю ей свою жужу, за это она готовит цукини с чесноком и петрушкой. И всё счастье моё – в плетении из воздуха городов, чьё население влюбчиво и патологически счастливо в финале. Я обильно вру, за это меня жалеют, целуют в уши и называют Славочкой.

А больше ничего не происходит. Конец зимы. Пежо не здоровается с Опелем, в окне напротив курит отважная женщина и повсюду снег.

Ах, если б жизнь по-новому начать -

Каких ошибок мы б не совершили,

И с тем бы, с кем не надо, не дружили,

Молчали бы, где нужно промолчать.



Учились бы не там, и вышли б в знать.

С другими бы, наверно, изменяли,

Мужей и жен бы на иных сменяли…

Ах, если б всё могли заране знать.



Не так бы воспитали б мы детей,

Которые не с нами бы зачались.

А может быть, куда-нибудь умчались,

Или прожили просто, без затей.



И наша жизнь бы не была пуста,

Не преступили б, где не надо, кромку,

А может, подстелили бы соломку,

И на другие падали б места.



Совсем не там бы проявляли прыть,

Но четко уяснив себе однажды,

Что в ту же воду не вступить нам дважды,

Мы продолжаем по теченью плыть.



И нас несет неспешная вода,

Несет туда, куда ведет теченье,

И создается даже впечатленье,

Что мы хотели именно туда…



Да, мир иллюзий нам необходим.

Плывем красиво кролем или брассом…

Каким бы ни был в плаваньи ты ассом -

Мы тонем стилем все-таки одним.

Знакомая тётя влюбилась в троллейбусе, хоть её муж ещё не умер, а просто лежал на диване с газетой. И даже вступила в преступную переписку, полную интимных подробностей.
(У меня полно знакомых тёть, живущих интересной жизнью)
А её телефон в душе был демоном. Он тётины письма отправлял избранным родственникам, для ознакомления.

Родственники читали с большим интересом. Никто не возмущался. Всем хотелось знать, что скажет Луис Альберто в последней серии.
А тётин свёкор решил, все эти страстные «во сне целовала твои руки», и «всюду слышится твой смех» - всё ему. Он был оптимист.
И надел галстук, купил тюльпанов, презервативов, побольше. Пришёл и говорит: так и быть. На всё согласен. Давай начнём новую жизнь прямо тут же, на кухонном столе.

В ответ тётя ударила свёкра итальянской сковородой Балларини.
Раненый точно в ум свёкор вернулся и наябедничал свекрови. И сразу у него на лбу стало два отпечатка, один итальянский, другой неразборчивый, неизвестной китайской фирмы.

Свекровь пошла к невестке, спросить о дальнейших перипетиях в сюжете. Они пили чай и расстались, довольные друг другом. Даже целовались. И все там довольны, даже муж лежит по-прежнему с газетой, в его рогах пауки свили город. Ему только газеты перезаряжают раз в сутки. Хороший муж, тихий.

У женщин фантастическая способность договариваться. Они убеждают и объясняют, не обращаясь к разуму. Они передают суть, не обременяя память деталями.

Вот, например, Маша рассказывает про Пушкина. Путает термины, но смысл верен:

«Жену назвали нехорошим словом, и Пушкин вступился за её имущество. Тогда враги вызвали Пушкина на олимпиаду и стрела попала прямо в грудь. В общем, умер. И вот, папа, я всё хотела спросить. Что такое секс?»

Пассаж про Пушкина мне понравился, вопрос про секс не очень. Сам я представляю, что это за штука. Даже пробовал на себе, несколько раз. Но объяснить не возьмусь. Будь я женщина, передал бы в пантомиме. В крайнем случае, рассказал бы на примере нашей бабушки.
Но Маше 9 лет, ей рано знать всю правду. От неумения правильно, по-женски наврать, я нем и беспомощен.

Был такой французский шансонье Жорж Брассанс, который исполнял свои песни под гитару... Это одна из его песен, но что интересно: перевод на русский язык Б. Хлебникова мне кажется даже интереснее, чем оригинал! Кто знает французский? Какое ваше мнение?

Песня носит автобиографический характер. С Жоха Хейманн, с которой у Брассанса были близкие отношения с 1947 года до самой его смерти, они жили отдельными домами.    

M'amie, de grace, ne mettons                      Не повергай Амура в дрожь,

Pas sous la gorge a Cupidon                       Приставив к горлу, словно нож,  Sa propre flèche                                         Его же стрелы. Tant d'amoureux l'ont essaye                      Амур бывает отомщен Qui, de leur bonheur, ont paye                    Тем, что любви лишает он  Ce sacrilège...                                           За это дело. R: J'ai l'honneur de                                         Прими любовь  такой, как  есть. Ne pas te demander ta main                      Зачем ей штампы и закорюки?   Ne gravons pas                                         Имею честь, имею честь                    Nos noms au bas                                      Не предлагать D'un parchemin                                         Себя в супруги! Laissons le champs libre a l'oiseau            Когда кончается роман, Nous seront tous les deux priso-                Твердят девицы про обман nniers sur parole                                       Не потому ли, Au diable les maitresses-queux                 Что кто-то, залучив в кровать,  Qui attachent les curs aux queues          Не пожелал их приковать Des casseroles!                                       Навек к кастрюле? Venus se fait vielle souvent                       Состарившись от суеты Elle perd son latin devant                          Стоит Венера у плиты La lèche-frite                                             В своем халате, A aucun prix, moi je ne veux                     А из цветов былых полей Effeuiller dans le pot-au-feu                       Лишь одуванчик дорог ей, La marguerite                                          И тот в салате. On leur ote bien des attraits                      Охладевает пыл мужчин, En devoilant trop les secrets                     Что прежде милых Мелюзин De Melusine                                            Боготворили, L'encre des billets doux palit                     Так меркнет почерк нежных строк,  Vite entre les feuillets des li-                     Когда закладкой стал листок  vres de cuisine.                                        В "Кулинарии" Il peut sembler de tout repos                     Плоды запретные таят De mettre a l'ombre, au fond d'un pot          Особый вкус и аромат, De confiture                                              Но, к сожаленью, La jolie pomme defendue                           Они теряют тайный мед, Mais elle est cuite, elle a perdu                  Когда начнешь варить компот Son gout "nature"                                      Или варенье. De servante n'ai pas besoin                        Ты мне нужна не для услуг. Et du menage et de ses soins                    Среди служанок и прислуг  Je te dispense                                          Любви не место, Qu'en eternelle fiance                              Любовь останется со мной A la dame de mes penses                       Вечноневенчанной женой,

Toujours je pense                                     Всегда невестой.

J'ai l'honneur de                                         Прими любовь  такой, как  есть. Ne pas te demander ta main                      Зачем ей штампы и закорюки?   Ne gravons pas                                         Имею честь, имею честь                    Nos noms au bas                                      Не предлагать D'un parchemin                                         Себя в супруги!

Без коньяка провинциальный балет невыносим. Даже стаи половозрелых балерин его не спасают. Это удивительно, я думал, ноги в белых колготках всесильны. Оркестр рыдает, Чайковский такой Чайковский, и всё равно унылое болото.

Хорошо хоть, мы есть. С нами бедный зритель не грустит. Мы зеваем громче оркестра, внезапно хохочем в трагическом месте, и другими разными способами не даём публике уснуть, вопреки стараниям дирижёра по фамилии Дубочек.

Например, Маша выждала паузу и спросила так, чтоб слышал и балкон.
- А перед нами сидит тётя, у неё губы силиконовые?
И партер обернулся поглядеть, из чего у тёти губы. Балкон тоже хотел бы увидеть, но побоялся упасть.

Раньше эта тётя хотела быть заметной. Она надела красивое серебряное платье. Или даже алюминиевое. Спереди вырез, на спине вырез, снизу, и где голова торчит - всюду вырезы. Хорошее, издалека различимое платье, сшитое из женских обещаний. Но девушка даже не мечтала о таком успехе, чтоб затмить представление. Она обернулась и посмотрела на нас с благодарностью. Ну, мы так подумали, это благодарность в её глазах. Пылает.

Потом маленькая Ляля нашла на стульях номера. У меня девятый, у Маши десятый, у Лялиного стула кто-то голодный откусил цифры.
Ляля расстроилась и сказала горестно и громко:
- Боже мой! Какое унижение! У меня стул без номера!
И опять все обернулись и посмотрели на эти прекрасные губы и вырезы.

Потом на сцене выстрелила пушка. Ляле показалась, лично в неё. Ляля вскрикнула раненым поросёночком, и алюминиевая женщина устало заулыбалась зрителям – «да, да, визжала тоже я, вот этими вот губами».

Все эти неловкости случились из-за нашего деда, он был комбайнёром с громким басом. Кто не знает, комбайн - машина по производству грохота. Дед единственный в деревне мог разговаривать сквозь звуки комбайна. Поэтому никто не хотел с ним кататься, из-за невозможности возразить в беседе. Дед был громкий, и мы в него.

И напрасно вы решили, будто мы дикие.
Как у всех людей, наш театр начинается с вешалки. Мы за неё боремся так, что можем высосать глаз голыми руками или даже плюнуть на платье. И если в холле Национальной оперы дерутся вешалкой красивые девчонки, это мы, скорей всего. Пришли смотреть Щелкунчика.
В гардеробе полно других вешалок, я не знаю, как выбрать ту единственную, за которую стоит задушить сестру. Зато знаю, как всех помирить. Надо поднять клубок за деревяшку и так держать. Дети повисят-повисят и отвалятся, они ж не летучие мыши, висеть часами.

После драки мы поправляем бантики и идём в буфет, за коньяком.
Без него провинциальный балет невыносим.

Одна девушка вышла за богатого, а он оказался изменщик. Чтобы не очень грустить, она решила завести дружочка. Для нечастых встреч с высоким содержанием секса.
Сама она стеснялась писать на сайт знакомств, попросила меня.

Я представил себя Леной, которой регулярно изменяет мой Вася.
И написал такое объявление:

«Заведу постельный роман под обещание не отягощать меня цветами и СМС-ками с цитатами из Бодлера. Мужчина с холодной головой получит тугую попу, малоношеную грудь и другие милые пустячки на срок по договорённости.
Если вам интересно, у меня синие глаза.»

Потом подумал и написал более выразительно:

«По семейным обстоятельствам мне нужен секс. Желательно, много. Я миловидная, оборудована попой, грудью, талией. Всё отличного качества. Мне не нужны цветы, подарки и длинные СМС про чувства.
Если вы не пузатый карлик и верите в чудеса, просто напишите мне.»

Потом ещё подумал и написал самое точное объявление:

Друзья мои. Мой муж – мудак!
Лена.
Телефон: 800-800-800.