Верховная Рада поддержала пенсионную реформу в первом чтении

   Прежде всего, пенсия должна зависит от того, сколько у человека детей. У каждого человека есть родители, а когда их нет, то государство берет на себя обязанность содержать ребенка. В любом случае, каждый человек обязан обеспечить старость своих родителей, или вернуть государству то, что оно потратила на содержания человека в детстве. Поэтому с каждого нужно взымать налогов в пенсионный фонд.  При этом, если у человека не будет детей, то и некому будет его содержать. Нужно понять, что это объективный факт, вечно увеличивать стаж и пенсионный возраст невозможно. А к "панщине", "трудо дням", и к рабству врядли кто-то хочет возвращаться. Не так ли? Поэтому пенсия следует привязать  к количеству детей. Если есть ребенок, есть и пенсия, если есть два ребенка, пенсия будет больше. Если нет детей, нет и пенсии. Это простой объективный закон, как закон всемирного тяготения, он не зависит от вашего отношения к нему. И чем быстрее мы это поймем, тем легче будет исправить ситуацию к лучшему. 

  Может возникнуть вопрос: "а что делать, если человек физически не может иметь детей?". Если причины объективные, в таком случае это будет в той категории, где находятся инвалиды. Т.е. будет пенсия или пособие по инвалидности. Но если причина субъективная, если женщина делала аборт, а мужчина способствовал или даже не препятствовал,  если мужчина или женщина были наркоманами, алкоголиками, если следствие бесплодия аморальный образ жизни, в таком случае расчитывать на пенсию и пособие не прийдется. 

  Но что делать со всеми этими людьми. которые останутся без пенсии? Прежде всего нужно исходить из того, что человек сам должен о себе думать и заботиться. Если человек сам о себе не думает, не заботиться, почему это должны делать за него другие? 

Тем не менее, можно будет создать благотворительные фонды, приюты, точки ночлега и питания...  будь то под эгидой церкви или светских организаций. Где люди в частном порядке и исключительно по своей доброй воле, будут обеспечивать старость тех, кто жил беспечно в свое удовольствие.